Такемичи в больнице
Из приоткрытого окна дул теплый, летний ветер, насыщенный запахом свежей листвы и мокрого асфальта. Солнце стояло высоко в небе, заполняя больничную палату утренними лучами света. Бежевые шторы слабо развевались из-за дуновения ветра. На одной из веток дерева, растущего прямо напротив палаты, обосновалась семья воробьев, устроившаяся в своем маленьком гнездышке, прижимаясь друг к другу поближе. Звуки разъезжающих машин заполнили тишину в комнате: торможение шин, сигналы торопящихся водителей, гудение моторов. Звуки, доносящиеся с улицы, заглушали надоедающее пиканье медицинского оборудования. Мимо закрытой двери пробежали два ребенка, весело смеясь, играя в догонялки, а за ними обеспокоенная медсестра, которая пыталась угнаться за проказниками.
На третьем этаже больницы снова заиграла жизнь. Пациенты повылезали из своих палат, прогуливаясь во дворе, или просто общаясь между собой в коридорах, рассказывая о своих новых, выявленных недавно лечащим врачом болячках. Старики обычно собирались во дворе больницы, где обычно сажали кусты роз, и дети приходили с родителями во время часов приема, начиная описывать во всех подробностях истории своей давно минувшей молодости. Если бы врачи позволили им курить и выпить баночку пива, то они, несмотря на свои семьдесят с хвостиком лет, пробежали бы кросс до магазинчика. Конечно, обратно их пришлось бы везти на скорой машине, но они будут вспоминать этот день с улыбками и смехом. Часы висящие на стене в белоснежной комнате показывали двенадцать часов дня. Парень двадцати двух лет приподнялся, принимая сидячую позу на койке. Все ещё сонный, он потер рукавом пижамы слипшиеся глаза, отгоняя остатки сна. Мягкий зевок вырвался из приоткрытого ротика. К моменту, когда пациент окончательно оклемался, в палату зашла медсестра с подносом на котором был завтрак. Девушка умилилась от вида растрепанного парня. - Доброе утро, Ханагаки-кун. - Доброе, Накаяма-сан, - подавив очередной зевок, поприветствовал парень. Медсестра поставила поднос на тумбочку, стоящую возле кровати. Пока Ханагаки разглядывал свой завтрак, она подошла к окну закрывая его. - Ты снова спал с открытым окном, Ханагаки-кун. Простудишься ведь, - обеспокоенно сказала девушка. - Извините, в комнате сильно пахло медикаментами. Из-за их резкого запаха сложно было уснуть, тем более вы мне выделили шерстяной плед, так что беспокоиться не о чем, - рука потянулась к тарелке, где лежала булка с кремом, как по ней слегка шлепнули. - Хэй! - Сначала умываться, а потом кушать, - медсестра подошла к шкафу, стоящему напротив койки, где хранились личные вещи пациента. Распахнув двери и взяв толстовку вместе со спортивными штанами в одну руку, она подошла к инвалидной коляске и схватилась за ручку коляски, свободной рукой. Подкатив кресло к кровати, где смирно сидел наблюдавший за ее действиями Такемичи, она помогла ему пересесть. - И снова спасибо, Накаяма-сан, - со вздохом поблагодарил Такемичи, опустив взгляд на свои перебинтованные ноги. - Без Вас... - Не стоит благодарностей, Ханагаки-кун, я всего-лишь делаю свою работу, - открыв дверь ванной, девушка остановила коляску напротив умывальника. - Мне помочь или ты сам? - положив ладони на опущенные плечи юноши, спросила нежно Накаяма. - Кажется, без вашей помощи будет сложновато надеть штаны. Если только вы не хотите, чтобы я прогуливался в пижамных, и все видели миленьких мишек гамми на единороге, - потянув пижамные штаны, как бы показывая их принт, посмеялся Мичи. - Ой! Они мне нравятся, прям детство навевает, - приложив ладонь к груди, со вздохом поделилась девушка. Болтая на непринужденные темы, и отвлекаясь лишь на подшучивание друг над другом во время переодевания и умывания, они вышли из ванной через десять минут. Поставив поднос с едой на подлокотники кресла, медсестра вышла из палаты, заранее предупредив Мичи о том, что вернется через минут тридцать, и они пойдут прогуливаться во дворе. Тишина вновь окутала комнату, оставив пациента со своими мыслями и воспоминаниями. Съев ложку риса и омлета, Такемичи пустым взглядом уставился на свое отражение в кружке с водой. Под глазами образовались темные круги, напоминающие фингал, из-за вечного недосыпа. На окрашенных, блондинистых волосах стали появляться корни натурального цвета. Черный цвет, больше напоминающий тёмно-синий, снова возвращался. Раньше, как только стоило им проявиться, Ханагаки бежал сломя голову в парикмахерскую друга, умоляя того перекрыть так нелюбимый черный. Такемичи никогда не сможет полюбить свой натуральный цвет волос, даже под дулом пистолета. Отдельное спасибо никчемному отцу за это. Лицо все такое же бледное и худое, идеально выделенные скулы, губы нежного, персикового цвета, пухлые и мягкие, их даже не нужно пробовать, чтобы отметить таковыми. Ровный нос, округленный на кончике, кристально чистые голубые глаза, что раньше светились каждому знакомому, теперь затухли, оставляя после себя лишь напоминания об их свете. Любая девушка обзавидуется не только очертаниям лица, но и телу. Хоть, ростом он не вышел, это не является недостатком, наоборот, придает большей схожести к девушке. Мягкие бедра, смотрящиеся в колготках сексуально. Маленькие ступни, словно у Золушки. Упругая задница, на которой идеально сидят джинсы в обтяжку. Узкая талия, идеально помещающаяся в ладонях. Подтянутая грудь, с розовыми и столь чувствительными сосками. Положив в рот кусочек дайкона, Мичи задумался о том, через сколько недель его выпишут. Прошли две недели с тех пор, как он попал сюда с переломом ног. Две недели, с тех пор, как он мог самостоятельно передвигаться. День когда его привезли сюда помнится смутно, лишь отрывки того дня преследуют его во снах. Во-первых, чьи-то крики . Первый голос напоминает девушку, второй парня, оба что-то кричат силуэту, возвышавшемся над его телом. Во-вторых, это то, что Мичи до сих пор чувствует каждое утро и ночь и прекрасно помнит - это адская боль, исходящая от ног. Они были странно согнутыми во сне. Ах, да, они были не «согнутыми», а сломанными. В третьих, руки, поднимающие его полубессознательное тело. Руки прижимали его к быстро вздымающейся груди. Голос девушки пытался достучаться до Такемичи, но тот не издавал ни звука, ничего. Мичи чувствовал теплые капли слез на своем лице, они определенно были не его, а кажется человека, несущего его тело в больницу. Сон обрывался на одном и том же моменте, когда его уложили на переноску и отправили в операционную. В этот момент, Такемичи обычно просыпался весь в поту, и с искаженным лицом, ведь тупая боль в ногах давала о себе знать. К счастью, на тумбочке всегда имелась таблетка обезболивающего лекарства. За четырнадцать дней, проведенных в стенах больницы, по словам Накаямы, Ханагаки приходили навестить высокий парень с синими волосами и девушка, представившаяся его семьей. Но обычно в эти моменты Такемичи крепко спал из-за успокоительного и обезболивающего. Все на третьем этаже давно поняли кое-что: когда в коридоре слышатся шаги бегущей толпы врачей и медсестер, то значит пациента из палаты сто девять снова прорвало, и лучше посидеть у себя в комнате, ведь так, ты сможешь хоть как-то приглушить крики пациента. Врачи обещали, что боли в ногах с каждым днём утихнут, но, кажется, они ошиблись с выводами.
Такемичи уставился на свои перебинтованные ноги. Желание поскорее излечиться, несмотря ни на что, с каждым днём ослабевало, и чаще всего Мичи задавался вопросом: - «А не останусь ли я до конца своих дней инвалидом?» Тоска по ощущениям прохладной речной воды, пляжного песка, зелёной травы под ногами становилась невыносимой. На пустых глазах стали наворачиваться, давно не пролитые слезы. Они стекали по его щекам одни за другими, оставляя после себя влажную дорожку. Подняв голову вверх, Ханагаки взглянул на потолок. Что он намеревался там найти? Может ответы, которые успокоят его? План дальнейших действий? Слова поддержки? К сожалению, там не оказалось ни того ни другого. Стерев с лица оставшиеся слезы, Мичи продолжил свой завтрак, больше не обращая внимание на своё отражение.
***
- Ханагаки-кун, взгляни на эти кусты роз. Разве они не прекрасны? Накаяма, как и обещала, вернулась спустя тридцать минут, чтобы прогуляться вместе с Такемичи. Прогулка проходила в тишине, так как у парня не было настроения для очередной беседы. Выйдя из больницы, он глубоко вдохнул чистого воздуха, без всякого тошнотворного запаха таблеток и дезинфекционного средства. - Очень, - сказал юноша, посмотрев на бутон красного цветка, куда приземлился мохнатый шмель. - Впрочем, как и всегда. - Ну-ну, Ханагаки-кун, почему грустим? - погладив черные кудри, медсестра покатила дальше по двору кресло. - Чуть не забыла, - из кармана своего медицинского халата, она достала маленький сверток бумаги, - это просили передать тебе. Накаяма вложила записку в раскрытую ладонь парня и продолжила прогулку, не взглянув больше на пациента, раскрывающего послание. Во взгляде Ханагаки промелькнула нежность, и на потресканных губах образовалась слабая улыбка. Проводя пальцем по аккуратно выведенным буквам, он спросил медсестру. - Могу я воспользоваться телефоном? - Конечно! Пожалуйста, позвони нам когда проснешься и будешь готов встретиться с нами. Мы все очень волнуемся за тебя.
P.S. Юзуха
***
За окном солнце скрывалось за высокими зданиями. Мягкий оранжевый сливался вместе с жёлтым, проникая из-за задернутых штор в комнату, наполненную уютной тишиной. Такемичи сидел на кровати, перелистывая страницы потрепанной книжки. Эту книгу он успел дочитать ещё четыре дня назад. Она захватила все внимание пациента, поглощая его в выдуманный мир, где физика не подвластна объяснениям, а жители небес живут на облаках. Сюжетную линию парень впитывал, словно губка. Ведь, главный герой был чем-то схож с ним. Тем же упрямым характером, добрым сердцем, готовым принять любого нуждающегося в любви и внимании. И временной инвалидностью. Вот только если герой выдуманной истории создал себе протезы собственноручно, то Такемичи приходится ждать, пока его проблема пройдет сама. Если пройдет. Вдруг за дверью палаты Ханагаки послышались множества голосов. Все они были очень громкими и нетерпеливыми. И правда. На данный момент там столпилось двенадцать волнующихся и обрадовавшихся встрече со своим другом, студентов. Дверь с резким лязгом раскрылась, испугав тем самым Мичи, что тот аж подпрыгнул на ровном месте. В палату толпой вломились друзья, расталкивая друг друга на пути к кровати. В итоге первыми, кто добрался до ошеломленного парня, оказались три девушки, которые сразу же ринулись обнимать все также застывшего Ханагаки. - Такемичи! - Такемичи-кун! - Мичи! Парня облепили со всех сторон, выдавливая из него жизнь, с помощью удушающих объятий. Но через секунду девичьи руки были заменены мускулистыми, мальчишескими, что казалось готовы были раздробить его кости до щепок. Светлая блондинистая макушка потерлась об щеку пациента, будто кот ласкается об хозяина. - Такемучи! Ты жив! - радостно закричал Манджиро, вцепившись мертвой хваткой в пижаму Ханагаки. - Да я вроде и не умирал, - прошептал себе под нос блондин. - Партнер! Как я рад тебя видеть! Смотри, что я тебе принес, - выхватив пакет из рук Казуторы, Чифую высыпал шоколадные батончики на простынь, предлагая один со вкусом молочного шоколада своему другу. - Оу, эм, спасибо, но я не могу его взять. - П-почему? Ты их больше не ешь? Как же быть, я ж... - Нет-нет-нет, я ем их! Просто, как бы... Меня зажали? - намекая на стальные объятия лидера, сказал Такемичи. - Доракен-кун, прошу помоги. - Конечно, - схватив за шиворот друга, словно котенка, татуированный рывком отцепил Майки, поставив того рядом собой, придерживая одной рукой сопротивляющегося капитана. - Спасибо, - отблагодарил Такемичи. Затем переводя взгляд на своих посетителей, он с легкой улыбкой поприветствовал всех. - Привет, ребята. Давно не виделись. Спасибо, что пришли навестить меня. - Конечно мы бы пришли к тебе, ты так просто не отделаешься от нашей компании, - улыбаясь в своей привычной манере, сказал Баджи. - Именно, ты наш братан, Такемичи! - решил добавить от себя Нахоя. - Тем более, если бы ты не позвонил сегодня, у нас созревал план взобраться на третий этаж с помощью лестницы, - со смешком раскрыл план Мицуя. - Что кстати придумал Хаккай. Не так ли? - Д-да, - покраснев от внимания Такаши, пролепетал младший Шиба. Такемичи лишь посмеялся, как обычно над безумной идеей друзей. Все уселись по свободным местам. Чифую вместе с Баджи сели на кресла возле двери. Хината, Юзуха и Эмма сели на кровать, не касаясь ног под одеялом. Казутора и близнецы уселись на подоконник. Майки сел по правую руку Мичи, обнимая его. Доракен посмотрев на них всего лишь вздохнул, усевшись на пол. Мицуя заметив, что свободных мест не осталось, с разрешения Такемичи сел в его коляску, а Хаккай остался стоять с букетом лилий посередине комнаты, чем конечно рассмешил ребят. - Х-хэй! Хватит смеяться! - Да ты глянь на свою рожу! - схватившись за живот выдавил из себя слова Чифую. Все снова обратили внимание на Хаккая, после сказанного Чифую, и новая волна смеха захлестнула их. - Ладно-ладно смейтесь! Но! Когда вам бухим, снова приспичит прокатиться на моей машине, я великодушно пошлю всех нахуй, - и все дружно, как по щелчку, прекратили хохотать. Восемь пар глаз настороженно посмотрели на младшего Шибу. - Брат, садись рядом, - похлопав по свободному месту на матрасе, предложила Юзуха. - Такемичи, ты не против? - Нет, конечно. Садись, Хаккай. - Спасибо.
В течение двух часов, ребята болтали обо всем, что только успело случиться за две недели. Так Такемичи узнал, что Чифую вместе с Баджи на спор съели тринадцать пачек острого рамена. - Потом они позвонили мне и просили о помощи, - развалившись в инвалидном кресле сказал Такаши. - Мне пришлось отложить все свои дела, что вылечить этих оболтусов. - Да ладно, мы ж извинились, - защищаясь сказал Баджи. - Вам, придуркам, повезло. Если бы я опоздал по срокам, пиздец настал бы вам обоим. - Поняли, - хором ответили виновники отравления. Затем близнецы рассказали, как спасли задницу Казуторы из реки. Оказывается, маленького щенка смывало по реке, и мимо проходящий Казутора, заметив, мучающегося щенка, сиганул прямо с моста в воду, чтобы спасти животное. Но юноша так торопился вытащить бедную собаку, что не удосужился вспомнить, о том, что плавать то он не умеет. - Повезло тебе, Казутора. Госпожа Фортуна не повернулась к тебе жопой, - похлопал соседа по плечу Соя. - Так, как тебя вытащили? - спросил Доракен. - Если скажу рыболовной удочкой, поверишь? - прислонившись к окну, усмехнулся Ханемия. - Ну, если уж тебя спасали два дьяволенка, то, да. - А с щенком то, что в итоге? - Жив. Сейчас наверно дрыхнет на моей кровати, - сказал Ханемия. Во время очередной шутки Баджи, в дверь палаты постучалась медсестра Накаяма. Девушка вошла в помещение с подносом таблеток. Передав содержимое маленькой, пластмассовой коробочки в руки Такемичи, она посмотрела на присутствующих строгим взглядом. - Не хотелось конечно прерывать вашу беседу, но часы посещения окончились. Прошу всех на выход. - Накаяма-сан, прошу, можно еще тридцать минут, - жалостливо попросил Ханагаки. - Обещаю, мы будем тихо. - Только потому что ты меня попросил, Ханагаки-кун, - указав пальцем на довольно улыбающегося блондина, отметила девушка и удалилась из комнаты. - В нашем запасе ещё тридцать минут, и чутье мне подсказывает, что кто-то хочет задать мне вопрос. Поднимите руку, кто? - руку поднял лишь Доракен. - Хорошо, задавай. - Этот вопрос лично от всех. Из-за чего ты попал в больницу? - лица друзей в тут же минуту омрачились. Атмосфера спокойствия и уюта пошатнулась. - Кто сделал это, - кивнул головой в сторону его ног Доракен, - с тобой? Зубы сидевшего рядом Майки, заскрипели друг об друга, испугав этим самым Мичи. Осторожно взглянув на капитана, Такемичи задержал дыхание. Черные глаза смотрели в саму душу парня. В них виднелась лишь ярость, граничащая с жаждой убийства. Впервые Майки так пугающе широко раскрыл глаза, тело невольно бросает в дрожь. - Да, Такемучи, кто сломал тебе ноги? Скажи нам, - в его голосе можно отчетливо уловить сдерживающийся гнев, готовый высвободиться на любом из присутствующих. - Простите, но я...я не могу сказать. Мне жаль, - руки Майки ослабли на его теле. Он встал со своего места и отошел от Такемичи. Взглянув на него с горечью, Манджиро покинул палату, - Нет! Стой! Майки-кун! - скинув одеяло, Мичи обнажил свои перебинтованные ноги взору друзей. Он попытался встать с кровати, чтобы догнать, удаляющуюся спину, дорогого ему человека. Но он не сумел. Ноги все ещё его не слушались. Тело парня чуть спало с койки. - Нет, Майки, - протянув руку к закрывающейся двери, прошептал Ханагаки. - Такемичи-кун, - Хина помогла ему усесться обратно на место. Комнату окончательно поглотило напряжение. - Нам пора, - сказал Доракен, вставая с пола. - Такемичи, не беспокойся насчет Майки, просто он очень переживает за тебя. Когда Хаккай сказал нам, что ты попал в больницу, Майки первым же делом ринулся сюда, но доктора не впускали к тебе. С тех пор, - вздох, - Майки весь на иголках, он пытался любыми способами пробраться к тебе, но все оказалась четно, - Доракен взглянул в голубые глаза, в уголках которых скапливалась влага. - И вот спустя недели, он видит тебя. Ты бы только видел, какая буря эмоций разыгралась на его лице, когда ты пригласил нас сюда. Мне это напомнило день, когда мы познакомились. Каждый при выходе из палаты пожелал скорейшего выздоровления и обняли Такемичи на прощание. Только Юзуха осталась вместе с Хаккаем. Стоило двери закрыться, как девушка накинулась на голубоглазого со слезами на глазах. Хаккай же смирно стоял и смотрел на свою семью, сдерживая собственные слезы. - Мичи, я...я... Боже мне так жаль. Прости меня, что не успела к тебе. Это моя вина, что ты сейчас в таком положении. Мне ужасно жаль, - слезы девушки нескончаемым потоком лились из раскрасневшихся глаз, смачивая розовую пижаму юноши. Ее руки нежно обхватили грудь блондина, прижимая к себе. - Юзуха... - Нет! Не говори ничего. Я знаю, ты сейчас скажешь, что в этом не было моей вины. Что ты просто не успел или не сумел спастись, - переводя дыхание, она продолжила. - Если бы я тогда не задержала Хаккая. Если бы только мы пришли раньше, то... - Юзуха, посмотри на меня, - девушка подняла глаза на улыбающегося Такемичи. С его прекрасно голубых глаз падали хрустальные капли слез. - Разве я когда-нибудь думал о тебе что-то плохое? - Нет, - всхлипнула она. - А я говорил, что ты виновата в событиях того дня? - Нет, но... - Наоборот, я должен благодарить вас двоих за то, что спасли меня, - он взглянул на вздрогнувшего от слов Хаккая, подзывая его к себе. Младший приблизился к ним, - Хаккай, если бы не ты, то возможно я сейчас и не был бы здесь. - Не говори так, Мичи. - Но ведь это правда, - Такемичи раскрыл свои руки для объятий, чем воспользовались младшие. - Я смутно помню тот день. Все что хорошо запомнилось это ваши крики, силуэт вашего брата, и боль в ногах, - Ханагаки прикусил нижнюю губу, прикрывая глаза, вспоминая отрывки сна. - Знаете, я до последнего молился, чтобы это был не он. - Нам жаль! - зарывшись в грудь, приглушенно закричали брат вместе с сестрой. Такемичи лишь погладил их по голове. - Мне хочется узнать, - он задумался, стоит ли спрашивать их или нет. Возможно это окажет больше негативного воздействия на и так измученных горем и виной, Хаккая с Юзухой. Но он хочет знать, сожалеет ли его возлюбленный о своем поступке. Есть ли шанс, встретиться вновь. Обсудить дальнейшую их судьбу. Или это был последний болт в их отношениях. - Тайджу, - огромный ком подобрался к горлу после произнесённого в слух имени, - как он? Младшие вздрогнули в его руках. Они медленно отстранились от него. Между ними затянулась неловкая тишина. Хаккай повернулся лицом к сестре, встречаясь с ее испуганным взглядом. Конечно, они предполагали, что Такемичи спросит про старшего Шибу, вот только, как ответить? В голове не укладывалось.
После того, как они спасли бессознательного Такемичи из рук, застывшего на полу брата, они совсем забыли про него. Точнее, забыл Хаккай, ведь он носился с Такемичи. А Юзуха прекрасно помнит пустое выражение лица Тайджу. Он не шевелился, когда отобрали его парня прямо из его рук. Что уже насторожило ее. Ведь она видела каким собственническим являлся ее брат. Все эти отметины на бледном теле Ханагаки, следы рук на запястьях и шее. Возможно и на других участках тела, но она видела лишь конкретно эти. Часто приходилось слышать, как ее старший брат проявлял это устрашающее чувство ревности по отношению к единственному солнцу в их семье. В тот момент, когда Юзуха увидела безэмоциональное лицо брата на полу их квартиры, девушка поняла: Без Такемичи Ханагаки, Тайджу Шиба не может жить. Тогда-то все и прояснилось. Стоило Ханагаки исчезнуть из поля зрения Тайджу, как в старшем просыпался изголодавшийся по контролю зверь, которого успокоить теперь мог только Такемичи. Не перечесть, сколько раз голубоглазый брал на себя болезненные удары старшего с его скверным характером в тот момент, чтобы только зверь не добрался до младших. Сейчас колебаться нельзя. Придётся сказать как есть. - Мы не... - Тайджу заперся в квартире, - перебил её Хаккай. - Ч-что? - спросил Такемичи. - После того, как тебя отправили в операционную, Тайджу приехал сюда, - хмыкнул парень. - Он разузнал всё о твоём лечении, оплатил за него и ушёл. Когда я догнал его и спросил какого чёрта, зачем ему играть в героя. В ответ Тайджу лишь сказал: - Позаботься о нём за меня. - Брат никогда не просил меня о чём-то, - сжав ткань штанов прошептал Хаккай. - Это... Всё? - Нет. Он также просил передать тебе:
***