Глава 3. Чувства.
— Добрый вечер, — ответила я сухо, стараясь не встречаться с его взглядом.
— Меня зовут Ахмад, — сказал он, но я, как будто не заметив, прижала к себе тетрадь.
— Я не знакомлюсь, — ответила я холодно, но спокойно. — У меня в приоритете только учёба и работа.
Он улыбнулся, словно мои слова его ничуть не задели.
— Всё правильно, Зара. Только иногда судьба сама выбирает за нас, — сказал он тихо.
Эти слова застряли во мне, хотя я сделала вид, что не услышала.
Так началась наша странная игра: он приходил почти каждый вечер, ждал у остановки, пытался разговорить меня, а я упрямо проходила мимо, делая вид, что спешу. Иногда мы обменивались короткими фразами, иногда я и вовсе не отвечала, но он не отступал.
Неделя тянулась для меня мучительно. Я не могла понять: зачем он это делает? Что ему во мне? Мне хотелось оттолкнуть его, и в то же время я ловила себя на том, что жду вечера, жду его голоса, жду его настойчивого взгляда.
И вот в последний вечер, когда я снова проходила мимо, он вдруг остановил меня словами:
— Завтра я уезжаю. Я служу во флоте, был в отпуске... но теперь возвращаюсь.
Я посмотрела на него впервые по-настоящему, и внутри всё оборвалось.
— Но знай, — продолжил Ахмад, — я не отстану. Я вернусь. Я знаю, что это судьба.
Я ничего не ответила. Только сжала тетрадь сильнее и пошла прочь, боясь, что он увидит, как в груди у меня всё дрожит от новых, неизвестных чувств.
В ту ночь я долго не могла уснуть. Его слова звучали в голове снова и снова. Я понимала, что впервые в жизни кто-то смог пробиться сквозь мой холодный панцирь гордости. Но рассказать об этом я никому не могла — ни сестрам, ни матери, ни подругам. Это было только моё. Моё тайное чувство, о котором я даже самой себе боялась признаться.
После слов Ахмада я ещё долго шла домой, не чувствуя под собой земли. В груди было тяжело, словно кто-то положил туда камень. Я злилась на себя за то, что допустила даже малую слабость — позволила чужому мужчине коснуться моего сердца одним лишь взглядом и словами.
Он уехал. И каждый вечер, возвращаясь с работы или занятий, я ловила себя на том, что невольно ищу его взгляд среди прохожих. Я сердилась на себя: «Зара, ты же обещала. Учёба, работа — вот твой путь. Никаких чувств, никаких глупостей». Но внутри всё горело, и в этом огне я уже не могла скрывать правду от самой себя: впервые в жизни я ждала кого-то.
Я никому не говорила об Ахмаде. Ни сестре, ни матери, ни даже себе вслух. В наших краях девушка, которая заговорит о чувствах, подвергнет себя насмешкам и подозрениям. А я слишком хорошо знала, что значит быть осуждённой — у нас ведь чужие тайны хранятся хуже, чем семена на ветру.
Каждую ночь, ложась спать, я думала: «Что, если он и правда вернётся? Что, если судьба и правда распорядилась иначе, чем я задумала?» Но вслух я никогда бы этого не признала. Даже себе.
Первое письмо Ахмада
Зара, ассаляму алейкум. Не знаю, примешь ли ты мои строки, но я обязан их написать. С того вечера, когда мы простились, я не нахожу покоя. Перед глазами твои глаза и твоя гордость. Я знаю, ты не веришь моим словам. Но я вернусь. Я служу во флоте, моя жизнь теперь между морем и небом, но в каждом шуме волн я слышу твой голос. Не сердись на меня за дерзость. Я не умею молчать, когда сердце горит. Если не хочешь отвечать — не отвечай. Но знай: ты уже в моих молитвах.»
Зара читала это письмо и долго держала его в руках, не зная, радоваться или сердиться. Она спрятала его под подушку, решив, что ответа не будет.
Второе письмо Ахмада
«Зара. Прости, что снова пишу. Я не знаю, где взять силы молчать. Каждый день здесь похож на предыдущий: строевая, дежурства, ночные вахты. Но в каждом моём дне есть одно особенное место — это ожидание ответа от тебя. Я понимаю, ты гордая. Я уважаю это. Я не прошу многого, только дай мне знать, что ты читаешь мои слова. Говорят, мужчины на флоте быстро забывают дом, но это неправда. В сердце моём одно имя, и оно — твоё.»
Зара снова не ответила. Она перечитывала письмо много раз, но гордость не позволяла взять в руки ручку.
Третье письмо Ахмада
«Зара. Это моё последнее письмо, если не будет ответа. Я не хочу нарушать твою тишину. Но я должен сказать главное: я верю, что Аллах свёл нас не зря. Я не прошу любви. Я прошу дать мне шанс доказать её. Я уеду, буду служить, работать, но я вернусь. И если ты всё это время будешь хранить молчание — я приму. Но знай, я не забуду тебя никогда.»
Эти строки пронзили её сердце. Она долго сидела ночью при свече, думая о том, что если промолчит снова — потеряет его навсегда. А внутри, как бы она ни прятала, уже было то самое чувство.
Первый ответ Зары (после третьего письма
«Ахмад. Мир тебе. Я долго думала, стоит ли писать. Мне было страшно. Не за себя, а за то, что привыкну к твоим словам и однажды останусь одна. Я не умею красиво говорить, не умею признавать чувства. Я не обещаю ничего, кроме правды: я читаю твои письма. И жду их. Пусть это будет началом. Больше ничего пока не скажу.»