9.
- Хирургия — это не просто профессия, это призвание, — произнес он, и я ощутила, как в груди разгорелось пламя надежды, — Но помни, что это ещё и огромная ответственность, — добавил мужчина, взглянув мне в глаза.
Я кивнула, понимая, что за блестящими стетоскопами и белыми халатами скрывается тяжелый труд.
В тот день мы говорили с ним долго и о сложных операциях, о победах и потерях, которые будут неизбежны на этом пути. Его слова, как уколы адреналина, вдохновляли меня и в то же время давали осознание всех трудностей, которые мне предстояло преодолеть.
- Вы слишком чистая и невинная для такой работы, мисс Келлер, подумайте хорошенько. Это не предел мечтаний для юной девушки.
Я заверила его, что прекрасно все понимаю, но уже определилась с выбором направления.
Наконец, он сказал, что поможет мне и попросил дать слово, что я буду готова учиться и работать не покладая рук.
Я с жаром пообещала, что сделаю все возможное, чтобы стать хорошим хирургом.
- Это не просто мечта, а путь, который я собираюсь пройти, несмотря ни на что.
Его улыбка стала теплой и ободряющей:
- Я не ошибся в вас, мисс Келлер, вижу в ваших глазах тот неугасимый огонь, который когда-то светился и в моих.
С тех пор начался мой путь к стажировке в его клинике. Я была переполнена радостью и одновременно трепетом. Работать под руководством человека, который вдохновлял меня, было огромной честью.
Сначала я просто наблюдала, но понимала что каждая операция, каждый пациент — это возможность учиться, расти и, возможно, однажды стать таким же великим хирургом, как он. До меня не сразу дошло, что Джон испытывал мою решимость и давал шанс передумать, показывая все неприглядные стороны своей работы.
Но потом что-то изменилось, не знаю только ли моя целеустремленность и ум послужили тому причиной, но других вариантов я не находила. Но мужчина постепенно начал оказывать мне знаки внимания. Он часто после дежурства провожал меня до дома, расспрашивая обо всём.
О моей семье, детстве, о родителях. Не знаю почему, но я рассказывала ему все, словно на исповеди. Может потому что чувствовала его искренний интерес. С ним я становилась совсем другой, не той забитой и неуверенной в себе серой мышью, а увлеченной девушкой.
Мне с ним было так интересно, как ни с кем из сверстников. Я восхищалась им. Он был весьма осведомлен не только в области медицины, но и искусства, музыки, поэзии. В выходные он водил меня на выставки и в театры, а потом мы долго обсуждали увиденное и спорили. Нам обоим это доставляло невообразимое удовольствие.
Его познания вдохновляли меня, открывая новые горизонты. Я начала читать больше, изучать то, о чем он говорил, и вскоре наши разговоры стали еще более увлекательными. Он умел объяснять сложные вещи простым языком, что делало общение с ним поистине необычным. Я чувствовала, что расту рядом с ним, и это наполняло меня радостью.
Мы обсуждали не только произведения искусства, но и философские концепции, которые заставляли задумываться о жизни. Он умел задавать вопросы, на которые не всегда легко было ответить, и иногда я ловила себя на мысли, что мой взгляд на мир меняется. Его критическое мышление и оригинальность подхода подстегивали меня.