✴Слово девятое✴
- Простите, - закрыла лицо руками Нана, - не говорите ни слова, умоляю. Это я, я во всем виновата! – она с трудом сдерживала слезы. - Молчите, пожалуйста, только молчите!
- Врятли они столько вытерпят, - раздался низкий рык из-за двери, - это же все-таки люди.
Папа открыл было рот, но Нана закричала:
- Молчи!
- Не буду я молчать! – окончательно рассвирепел отец. - Что ты себе позволяешь?!
«Восемь слов…» - сердце девушки ухнуло вниз. Это конец.
- Милая, мы все понимаем, - мягко сказала мама, - но, будь добра, прекрати.
«Тоже восемь слов…»
Дикова задрожала. По рукам, которыми она закрывала лицо, потекли слезы, оставляя за собой мокрые дорожки. Это конец.
- Библиотекарь! - как безумная, заорала Нана, рухнув на пол. Она знала, что он ее услышит. - Библиотекарь!!! Умоляю, не надо! Не забирай их! Прошу, я сделаю все, только отпусти их!!! - горячие слезы тисками сдавили горло. - Они все, что у меня есть! Не отбирай, умоляю!
Нана скорчилась. Боль словно насквозь прожгла ноющее сердце. Хотелось биться головой об стену, кататься по полу, сдохнуть! Боль была просто невыносимой. Она выжигала изнутри, агонией проникала в вены. Разрывала, уничтожала, выжигала все светлое и живое в душе. Оставляя лишь пустое и звенящее осознание. Теперь прокляты и ее родители.
Только что они обрекли себя на вечные страдания. Все из-за библиотеки, из-за дурацкого проклятия, из-за него…
Внезапная, слепящая ярость перекрыла все остальные чувства.
- Библиотекарь! – обернулась она к двери, за которой он стоял. - Почему я?! Почему моя семья?! Почему из-за тебя страдают невинные люди?! – охрипшим голосом кричала Нана, сжав руки в кулаки. - Это ты во всем виноват! Слышишь?! Это все твоя вина!
«- Это все твоя вина!»
Вдруг стало тихо до звона в ушах.
Кто это сказал? Детский голос.
«- Молчи, это вранье!» - его голос.
«- Зачем ты полез в это?! Кто тебя просил!?»
«- Но ее били!»
«- Ее, а не тебя!»
Что происходит? Нана в шоке огляделась. Миг и у нее пропали почти все чувства. Остался лишь какой-то дикий и первобытный страх перед неизвестностью. Она уже не первый раз проваливается куда-то. Но почему-то именно сейчас сердце тревожной птичкой забилось о ребра, которые, казалось, сжала и вывернула чуждая сила. Это не холл библиотеки. Она увидела короткие фрагменты чего-то. Словно видит чьи-то воспоминания.
Улица. Лето. В парке двое парней ударили девушку. К ним подлетел третий и загородил ее. Они кричали. Двое напали на одного, и вскоре защищавший рухнул рядом. «Ничтожество!» - крикнули парни и ушли. На этом слове Нане словно поддых дали.
Боль была реальной.
А девушка, которую ударили – это она. Два года назад. По собственной глупости нарвалась на пьяных подростков, которые ненавидели учащихся ее спецшколы. В тот раз ей удалось сбежать. Вот только парня, который ее спас, она так и не нашла.
Картинка изменилась. На защищавшего ее парня кричит маленькая темноволосая девочка, его сестра. Каждое обидное слово словно удар для Наны. У нее перебилось дыхание. Бешено заколотилось сердце. Заболела голова.
Слова, способные ранить.
Картинка опять изменилась. Библиотека. Того самого парня загнали на задний двор толпа старшеклассников. Нана увидела всю жестокость подростков. Всю их ярость, которая отдавалась в ее теле неимоверной болью. Ей уже ничего не хотелось, лишь бы эта боль ушла. Через некоторое время они оставили парня одного.
И Нана все поняла. Мозаика сложилась.
Избитый, он лежал, пытаясь не потерять сознание. Нана чувствовала то же самое. Ныло буквально все тело: от избитых словами ребер до синяков на ногах. Сейчас их боль была и физической, и душевной. Кое-как, вытирая тыльной стороной ладони кровь с подбородка, девушка добралась до него, опустилась рядом на колени и прошептала:
- Подожди, прошу, и я спасу тебя.
И, словно услышав ее слова, темноволосый приоткрыл глаза.
- Ненавижу этих людей, - шипел он сквозь зубы, глядя на нее, - будьте прокляты все чертовы слова!
Слишком добрый, слишком ранимый, слишком наивный, но смелый Библиотекарь. Парень, имени которого она даже не знает, отчаянно хватался хоть за какие-то светлые нити прогнившего мира. Но, как говорят, один в поле не воин. В конце концов мир, полный ярости без смысла и жестокости без цели, сломал его. Сломал грубо, будто тонкую веточку о колено. А потом эту веточку кинули в костер, к таким же единицам, как сам Библиотекарь.
Ей показалось, что боль, сдавившая сердце при взгляде на парня, перекрыла всю физическую. Она не могла так просто оставить его.
- Я спасу тебя, - пообещала Нана, - только подожди!
Парень резко захрипел и задергался. В уголке губ собралась алая капля и медленно потекла по бледнеющей коже. Раздался вой сирены. На дворик высыпались люди. А он все дергался и дергался, как в лихорадке… и тогда библиотека, место хранилища миллионов слов, услышала и приняла проклятие…
Дикова распахнула глаза. Она дрожала. Родители, пытаясь что-то сказать, теряли все больше и больше слов. Они были в панике и не знали, что делать. Теперь девушка все поняла. Это она пообещала его спасти. Она стала его спасательным кругом. И Нана выполнит свое обещание.
Но помещение закружилось, тени обступили со всех сторон и унесли в бездну.
***
Перед глазами возникла уже знакомая мужская комната. Почему она снова оказалась здесь?
В этот раз помещение навевало ощущение, что здесь давно никто не жил. На кровати лежал только матрас, все книги на столе аккуратной стопочкой покоились на своих местах, шкаф закрыт. Нана пригляделась: на поверхностях скопился толстый слой пыли, и если в прошлый раз пахло легким мужским адеколоном и потом, сейчас в ноздри ударила пыль и даже какая-то затхлость. Сюда явно приходили не часто.
- Ты дура?! - возмутился голос сзади.
Даже не поворачиваясь, Дикова поняла, кто стоит за спиной.
- Наверное, - спокойно пожала плечами она.
После полного осознания всего, что происходит на самом деле, буря в душе немного улеглась. Нану чаще всего пугало больше ощущение неизвестности, чем конкретной беды. Вот и сейчас, когда она вдруг увидела перед собой полную картину произошедшего, все встало свои места. И не осталось никаких вопросов. Кроме одного. Одного вопроса, от которого по спине ползет холодок, кончики пальцев начинают подрагивать, а сердце сжимается, отказываясь разгонять кровь по венам.
Если все закончится, Библиотекарь... исчезнет?
Мерзкий шепот подсознания ехидно напомнил, что об этом было известно чуть ли не с самой их первой встречи. Он мертв. Так какого черта она...
Поэтому Нана старалась сейчас не смотреть на Библиотекаря, чувствуя, как его взгляд, в свою очередь, сверлит ей в спину. Он явно зол.
- Я же ясно дал понять, что тебе опасно показываться в библиотеке!
Крепкая рука схватила ее за локоть и рывком развернула. Дикова встретилась со взглядом сверкающих гетерохромных глаз. В который раз девушка заметила, как они великолепны. Обжигающий лед и ледяное золото. И все это в вихре его гнева, непонимания, страха и... чего-то еще.
Библиотекарь тяжело дышал. Ростом он вышел чуть ли не на голову выше Наны, поэтому она стояла, задрав голову, и чувствовала его горячее дыхание на своем лице.
Да что с ней творится?!
- Я не могу себя долго контролировать в... таком виде, - начал гневную тираду темноволосый. - Могли пострадать твои родители и, - он запнулся, - ты.
В голове щелкнуло. Родители. Но теперь это убедило Нану лишь в одном: она точно должна снять проклятие. Она может его снять.
- Отпусти, - тихо сказала девушка, пытаясь оторвать взгляд от переливов противоположных стихий в его глазах. Получалось плохо.
Библиотекарь на миг замер, а потом как-то нервно отпустил локоть и даже сделал шаг назад.
Нана поджала губы. Отходить она его не просила.
- Прости, - вдруг сказал Библиотекарь, опустив голову.
- За что? - не смогла скрыть удивления девушка.
- За все, - как-то слишком тихо произнес он. - Не надо было подходить к тебе в первую же встречу. Может, было бы лучше, если ты так и не оказалась в этой истории с проклятием.
- Но... почему? - Нана подошла ближе, чувствуя, как учащается сердцебиение.
- Ты в любой момент можешь погибнуть из-за меня. Твои родители теперь прокляты. А снять проклятие ты так и не смогла. Я так не хотел тебя во все это впутывать! - взвыл Библиотекарь и запустил руку в волосы, оттягивая их с такой силой, словно желал оторвать. - Прости, это ведь не твоя вина и разобраться с проклятием должен я сам. Либо справедливо коротать вечность.
Какой же он все таки... дурак! Вечно перекладывает все на себя и решает все сам! Почему он с ней не хочет посоветоваться?!
Это разозлило Нану. Она резко подалась вперед и обняла парня. Обхватила руками его широкие плечи, уткнулась носом в грудь и сжала его так сильно, как только смогла. И пусть еще хоть раз попробует все решить один!
Библиотекарь на миг задержал дыхание. Под тканью футболки, под кожей она услышала, как быстро забилось, словно птичка в клетке, его сердце. Забилось так, словно он не был мертв. И стоял совершенно живой.
Эта мысль неприятно цапнула душу. Нана смутно, но понимала, что они находятся точно не в своих телах. И если ее тело, скорее всего, просто упало в обморок, то что стало с неперевоплощенным телом Библиотекаря? А есть ли у него вообще тело или он так сразу сюда переместился? Кстати, почему и как?
Но и эти мысли благополучно свалили, когда Нана вдруг почувствовала на своей талии теплые и неуверенные руки. Словно он боялся, что она сейчас отскочит. Гнев исчез, будто его очистили, как ненужную информацию на флешке. Неосознанно Нана подалась вперед и с удовольствием отметила, что теперь мужские руки крепко держали ее талию.
А еще она просто не хотела, чтобы он видел ее слезы.