✴Слово восьмое✴
Проснувшись следующим утром (благо ничего ей не снилось), Нана недовольно заметила, что встав с кровати, чувствовала непомерную усталость, настолько она ослабла. Тело налилось свинцом, а комната потихоньку кружилась. Девушка уже по привычке доплелась до туалетного столика и, не смотря в зеркало, взяла мазь.
«Почему же тогда ничего не сработало?» - она и раньше думала об этом, но особо не напрягалась, предпочитая не вспоминать о щекотливой теме. Раз не получилось, значит, она не та. Должен быть другой человек. А сейчас, выдавливая из тюбика мазь на незажившую рану, которая тянулась от кисти и до основания локтя, вдруг серьезно задумалась. - «Все действия были правильными, разве что Библиотекарь раздражал немного. Это вызывало сильный дискомфорт. Да и, если мыслить логично, он практически не оставил мне выбора.»
В голове щелкнуло.
- Я не хотела ему помогать, - вслух произнесла девушка и взглянула на свое отражение. - Он заставил меня это сделать, а я не имела ни малейшего желания ему помогать, - торжественное осознание окатило ледяной волной. - Мне хотелось только поскорее уйти домой. Точно! Вот почему ничего не сработало!
Дикова даже почувствовала, как прибавилось сил. Кончики пальцев начали подрагивать от ощущения, что все встало на свои места.
Кроме одного.
Почему она?
Нана быстро выпила таблетку, провела пару раз расческой по спутанным волосам, наскоро нацепила первые попавшиеся вещи и проскользнула в коридор. На кухне звенела посудой мама, на всю работал телевизор, папа писал в гостинной докторскую. Врятли они что-то заметят, но стоит как-нибудь перестраховаться. Тогда у родителей не возникнет никаких вопросов.
- И куда это мы собираемся? – раздался мамин голос за спиной. Женщина подошла так тихо, что Дикова ее не услышала, погруженная в собственные мысли.
Нана замерла, уже собираясь надеть куртку. Весь план пошел трещинами и осыпался прахом.
- Ну, я жду ответа, - строгости в глазах цвета латуни ей ни занимать, женщина сложила руки на груди и в упор смотрела на дочь, - ты себя в зеркало видела?
- Видела, но не имею ни малейшего желания это больше делать, - усмехнулась Нана. - Я в библиотеку. Туда и обратно.
- В прошлый раз твои «туда и обратно» обернулись поднятием местных органов власти в половину первого ночи.
- Ну пожалуйста, мне очень надо! Я там кое-что забыла, - на ходу придумывала девушка, - это срочно. Очень!
- Прошло больше половины месяца и только сейчас поняла, что что-то забыла? - Ирина насмешливо выгнула бровь. Не поверила ни на йоту. - Надеюсь, ты помнишь, что под домашним арестом?
- Помню, помню, - Нана то и дело кидала нервные взгляды на дверь. Интересно, а выбежать получится? Хотя, учитывая, сколько в ней сейчас сил, мама догонит в мгновение ока. - Но, пожалуйста, это очень важно!
Внутри поднималась волна отчаяния. Рука с раной призывно запульсировала. Девушка скорчилась, но внезапно почувствовала прилив сил. Будто рана все это время держала в себе ее жизнь, а теперь щедро отдала на право хозяйке. Именно тогда, когда у Диковой возникла мысль сбежать...
- Сильно болит? - встревожилась мать и подскочила к дочери.
Нана не ответила.
"Нет," - решила она. - "Еще слишком рано. Надо дождаться вечера, когда активируется проклятие!"
Словно усмехнувшись, боль в ране резко увеличилась. Снова , но в этот раз гораздо больше, возникла слабость. Стало тяжело стоять на ногах. Нана еще никогда не чувствовала себя так паршиво. В глазах потемнело, боль волнами окутывала каждый сантиметр тела. В этот момент ей захотелось только сдохнуть.
Но темнота, пришедшая на смену всем остальным чувствам, была многообещающей.
***
Нана со стоном очнулась и увидела перед глазами потолок своей комнаты.
- Издеваешься? - прошипела она, да-да, ране.
"Все, крышняк поехал. С раной разговариваю," - обреченно подумала девушка, но эти мысли не вызвали ничего, кроме острого желания выяснить все до последней капли. Пусть ей даже придется со стенкой говорить, она поговорит!
Дикова с трудом повернула голову к комоду, на котором стояли электронные часы. 19:28.
А утром она проснулась, на минуточку, в десять!
"Серьезно?!"
Видимо, это не просто рана, высасывающая жизнь, а что-то более разумное.
- Я могла бы и сама отмазаться от родителей, - недовольно сказала Нана и почувствовала небольшой прилив сил. Ах, ну да, эта дрянь в любой момент может ее убить. Весомый аргумент, чтобы перейти к действиям.
За окном уже стемнело, на улице бушевала метель. Но свет в ее комнате оказался включен. Значит, родители не раз заходили.
- Тогда вперед, что-ли, - усмехнулась Нана, чувствуя незримую связь с "разумной" раной, и насмешливо добавила, - напарник.
И тут же подскочила, будто что-то ее подтолкнуло. Сонливость как рукой сняло, вместо этого появилось острое желание двигаться. Быстро, резко, четко. Что-то делать, куда-то бежать. Срочно! Немедленно!
Нана глянула на рану. Участки раздраженной кожи заметно разгладились, некоторые вообще полностью зажили. Девушка фыркнула. Вот как, получается, рана живет за счет ее силы.
Дикова как можно тише поднялась, хотя тело подрагивало в предвкушении движений. Но она старалась мыслить здраво. Сейчас главное быть осторожнее и тише. А как только окажется на улице, тогда и припустит со всей силы.
Куртка висела в прихожей, поэтому Нана достала из платяного шкафа свитер и толстовку. Сунула в карман джинсов кошелек и вспомнила, что телефон у нее благополучно забрали. Ну и ладно!
Сердце гулко стучало. Дикова понимала, что снова обманывает любящих родителей, но по-другому никак. Из-за какого-то проклятия она не готова потерять семью!
На ум пришел Библиотекарь. Что будет, когда проклятие спадет? Он же на самом деле... мертв. Нана помотала головой. Не время об этом думать.
Она подкралась к двери и чуть ее приоткрыла. Заглянула в щелочку: коридор был пуст, в кухне, которая располагалась справа, жужжала посудомоечная машина, в гостинной бормотал телевизор. Под ложечкой засосало от предвкушения, а желудок свело. Странно, вроде не ела с самого утра, но все равно не хочется.
Нана точно помнила, что кроссовки стоят на коврике у входа. Врятли она успеет их одеть, но они жили на десятом этаже, лифта вполне должно хватить.
Девушка сильнее приоткрыла дверь и незримой тенью проскочила в светлую прихожую. Обувь стояла так, где ей и положено.
- Нана? - из гостинной вышла мама и застыла.
В сердце Диковой кольнуло.
- Прости, я скоро, - скороговоркой сказала она, молнией схватила кроссовки и вылетела за дверь.
- Колин! - раздался крик женщины.
Она в первый раз сбегает от родителей! Но, о черт, как бы не хотелось это признавать, адреналин, ударивший в голову, оказался жутко приятным.
Когда она влетела в лифт, родители, на ходу надевая куртки, выбегали из квартиры. Двери лифта закрылись.
Не став медлить, Нана быстро одела кроссовки и натянула капюшон. Рана пульсировала, но не больно, словно одобряла ее действия.
Двери медленно разъехались и Дикова припустила на улицу. Ледяной порыв ветра обжег лицо и руки, но она не обратила на это внимания, устремившись к остановке.
- НАНА! - раздался отцовский крик.
Но она уже подбегала к автобусу.
- По городу, - выпалила она, протягивая деньги кондукторше.
Автобус тронулся и поехал.
Все еще трясясь и от холода, и от адреналина, Нана прошла в самый конец, не обращая внимания на заинтересованные взгляды зевак. Она знала, как сейчас выглядит: бледное лицо и впалые щеки, взъерошенные, торчащие во все стороны волосы, безумный взгляд, мокрая от снега толстовка (и это в минус пятнадцать градусов мороза), стертые кроссовки, зашнурованные кое-как.
Она понимала, что родители сейчас сядут в машину и поедут за автобусом. Главное, чтобы не сунулись в библиотеку.
Нану трясло. Она с трудом высидела десять минут и выскочила на нужной остановке одной из первых.
В здании не горел свет, но Нана знала, что оно не заперто. Поэтому, оглядываясь по сторонам, девушка вошла в холл. Внутри оказалось тепло. Часы на стенке около выключенного автомата показывали 19:49.
Она вздохнула и пошла на второй этаж в читальный зал. Переходя холл, открывая дверь, ведущую на лестницу на второй этаж, ступая на первую ступень, Дикова чувствовала на себе тяжелый взгляд, заставляющий содрогаться от малейшего шороха. Вот только она знала, что это ни какие-нибудь там мыши и мошки. Это - тени. Они услышали стук ее сердца еще до того, как она вошла внутрь, увидели (хотя неизвестно как), когда выходила из автобуса. Они знали, что Нана вернется. Иначе как объяснить произошедшее явление, когда она пошла в читальный зал? Из раны на руке с тихим свистом вылетела тень, напоминающая мужскую фигуру. Тень на миг задержала взгляд на Нане, кивнула - чуть насмешливо, но будто одобряя - и растворилась во мраке помещения. От раны не осталось ни следа, а сама девушка чувствовала себя превосходно. Пока не зашла в читальный раз.
В животе скрутило, в памяти вспыла их последняя встреча. Голова немного закружилась, когда она переступила порог. Дикова тут же начала искать его глазами. Она знала, на какой риск идет. Но чувствовала от этого странный... азарт, что-ли. Риск, смерть, адреналин, каждый ее вдох и каждый выдох приятной истомой ударял в голову. Она хотела знать, что произойдет дальше. И хотела в этом учавствовать.
Странно, раньше Нана не замечала за собой таких черт характера. Всю жизнь отдавала предпочтения книгам, потом перешла на информатику и компьютерные игры. На физ-ру ходила без всякого удовольствия, частенько и старательно симулируя то боли в животе, то в голове, то, как любил выражаться физрук, в мозгах. Что же изменилось?
Просто появился он. Библиотекарь.
Просто появилось проклятие, которое активируется после восьми вечера.
Просто не понятно, почему именно она та единственная, по словам парня, кто сможет всех спасти.
Просто сердце невольно сжимается, когда мелькают мысль, что после этой заварушки Библиотекарь исчезнет.
Просто... просто надо, черт побери, разобраться, что происходит на самом деле!
И с этой мыслью Нана решительно втянула воздух и закричала в ночную пустоту:
- Библиотекарь! Я здесь!
Ти-ши-на.
На секунду девушка закрыла глаза, пытаясь подавить горький ком в горле. Потом запрокинула голову, чтобы слезы вкатились обратно.
Нана вышла из читального зала и спустилась на первый этаж. Библиотекарь не появлялся, но в раздевалке проскользнула тень какого-то существа. И силуэт оказался весьма знакомым.
- Ты так и не обратился в человека, да? – грустно произнесла Дикова, зная, что он ее слышит. - Прости, что убежала. Это из-за меня ничего не получилось. Я делала все бездумно, только потому, что ты не оставил мне выбора. Я просто хотела как можно быстрее вернуться домой, - она рефлекторно схватилась за некоторое время назад покалеченную руку. - Я правда хочу тебе помочь.
Раздался визг машин. Мужской и женской голос, зовущий ее.
Мама и папа.
Сердце ухнуло вниз.
Дверь в холл распахнулась, впуская ледяной ветер и двух людей.
- Время, - тихо прорычала проскользнувшая тень чудовища.
Нана бросила взгляд на часы.
19:57!
Три, три гребанные минуты!
Не дав родителям сказать хоть слово, Дикова начала толкать их к выходу.
- Ты что творишь?! - возмущенно закричала Ирина и отстранилась от дочери.
Надо заставить их уйти! Страх за родителей вдруг спутал мысли. Ведь если у них библиотека украдет слова, то они навсегда останутся привязаны к ней.
И живыми, и мертвыми.
- Пожалуйста, едем домой, - она схватила за рукав разозленного Колина.
- Успокойся! – разозлился отец из-за подобного поведения. - Что на тебя нашло?
«Две минуты, еще не поздно!»
- Я сказала уходим отсюда, здесь небезопасно! – сорвалась на крик дочь.
- Нана, тихо! – рявкнул мужчина. - Твои капризы отвратительны! Ты нам все объяснишь здесь и сейчас!
«Минута!»
- Мы. Никуда. Не пойдем, - по словам проговорила мама скорее всего просто из принципа.
"Все… поздно."