Глава 26. Дежавю.
Лео
Я вижу, как она уходит. Дверь сильно захлопнулась. Единственное, что сейчас осталось, так это кольцо.
Мое сердце сжалось с такой силой, что из него словно сжалась и вся кровь. Она оставила меня. Одного, в этом кабинете. Мое сердце стало опустошенным, с тех пор, как она ушла с этого кабинета. Она ушла, тем самым с корнями вместе вырвала мое сердце.
Я ей разбил сердце тогда, теперь это вернулось ко мне кармой. Дежавю.
— Она улетает, одна, — сказал брат, и подошел ко мне.
— Готовь еще один, — единственное, что я сказал. Я верну ее. Она мне нужна, я нуждаюсь в ее присутствии.
Ей будет больно. Очень больно после потери отца. Я боюсь, она может что-то сделать с собой. И не хочу, чтобы раз разом повторялись те события. Не хочу, чтобы у нее было дежавю, что сведет ее с ума. Она потеряется в ней, если не услышать ее.
— Она не примет тебя, Лео. Мне кажется это бессмысленно. Она потеряла к тебе доверие.
— Я не сдамся.
Я сжимаю челюсь, удерживая боль. Она моя жизнь, и без нее она у меня закончится. Либо быть с ней, либо смерть. Если даже моя смерть будет от ее руки, это лучшее решение.
Элла
Я была на иголках. Слезы бесконечно текли с моих глаз. Я кусала губы, язык, чтобы не начать рыдать так громко. Чувствую металлический вкус... Я до крови искусала их, стараясь удержать моральную боль.
Почему он не сказал об этом? Почему он скрыл это от меня? Я задыхалась от боли, пока мы летели в Лас-Вегас.
Папа...
Я должна успеть. Я успею.
Посадка приближалась, и я выбегаю к дверям самолета прежде, чем стюардессы подошли к выходу.
— Подождите, пожалуйста, куда вы торопитесь? Мы должны сесть, пристегнитесь.
Меня сажают в стул, даже если я вырывалась. И как только они пытались открыть дверь.
— Уйдите с дороги, — я выбегаю первее, чем они.
Ищу машины, и бегу в первую попавшую машину. Молодой мужчина, сидящий в машине странно на меня посмотрел.
— Быстрее, в больницу... Центральную, в первую.
Он кивнул, и мы примчались туда за двадцать минут. Не знаю сколько купюр, вручив ему, я выбегаю с машины. Тот что-то сказал мне, но я не слышала. Мне на него наплевать.
Бегом захожу в больницу, в ресепшн.
— Марио... Мерино, —девушка кивнула, и стала тыкать ноутбук. — Поторопись!
— Четвертый этаж, предпоследняя палата с право, — я бегу в лифт. Судорожно тыкаю все кнопки, но они не приходят. Слишком высоко находятся.
Черт с ним!
Я бегу в лестницу. Трудно дышу, но бегу. Телохранители, которые стояли на четвертом этаже, шокировано посмотрели на меня. Я чуть ли не спотыкаюсь об каждый шаг, но бегу к палате.
Я хочу успеть.
Пожалуйста...
В фильмах, обычно все бывает идеально. Ты успеваешь. Но это жизнь. Здесь все иначе.
Я нахожу дверь палаты, где было написано Марио Мерино. Открываю дверь...
Аппарат показывает прямую линию. Этот громкий звук... Он навсегда застрянет в моих ушах. Навеки.
Мои ноги меня не удерживают, и я падаю...
Папа...
Нет...
Я не успела...
Мои глаза наполнились слезами, и с моего горла вырывается громкий крик. Я не успела попрощаться с ним. Я не успела сказать о том, как люблю его. Я не успела обнять его, укунуться в его теплых обьятиях.
Я не смогла.
Тони, сидящий рядом с отцом, подбегает ко мне. Обнимает, и помогает встать. Но я не поддаюсь. Я не слышу его, лишь этот звук.
— Папа!
Мой крик словно слышал весь город. Мое тело жгло от всего. Мне было ужасно больно. Я не успела.
Врачи заходят в палату, и лишь отпустили головы. Они покачали головой.
— Спасите его, прошу, спасите, — кричу я врачам, которые лишь смирились с смертью отца. Но не спасали.
Они не возвращают его жизни!
— Помогите моему папе! Верните его к жизни!
Я хочу кинуться к ним, чтобы они хоть что-то сделали. Но меня удерживают обьятия Тони. Он не отпускает меня.
— Выпусти, — истерика накрыла меня. — Папа...
Я смотрю глазам врачей.
— Спасите его, — кричу я, вытащив пистолет с кабуры. — Я убью вас всех, если не спасете его!
Те испугались, но не Тони. Я готова была нажать на курок, если бы не звуки пустого магазина. Пули закончились еще вчера.
— Уходите, — сказал брат, и те покинули палату. После он аккуратно отобрал мое оружие, как бы сильно я его не держала.
— Нет! Верни их. Папе нужна помощь... Тони, они обязаны спасти его! Или я их убью, — в бреду шепчу я. Мой голос сорвался. — Пусти, умоляю!
Я вся дрожала. Я не могла контролировать себя, но брат отпускает меня.
Я ползаю. Не в силах встать. Подхожу к месту, где лежал папа. Весь бледный...
— Папа.., — я беру его холодную руку. — Папа... Не оставляй меня, умоляю... Не оставляй меня! Скажи, что ты слышишь меня. Пожалуйста...
Сколько бы я не просила, он уже меня не услышит. Я не успела... Я прикосаюсь лбом к его холодной руке. Целую.
— Я не сумела сказать, как я люблю тебя... Прости меня, пожалуйста..! Пап...
Неконтролируемая истерика началось тогда, когда его стали забирать от меня.
— Куда..? Я не отдам папу..! Не отнимайте его от меня, — кричу я врачам. - Папа..!
— Элл, принцесса, его уже не вернуть!
Брат берет меня за лицо, пытаясь привести к чувствам.
— Успокойся, маленькая моя, — Тони крепко обнимает меня.
Он тоже плачет. Мы оба потеряли в эту ночь теперь и отца. Мы единственные, кто остались друг у друга.
— Что теперь будет..? Я не смогу без него...
Он не ответил мне. Бессмысленно говорить, что все будет хорошо. Сейчас не то самое время.
***
Похороны.
Все два дня я не спала. Не ела. Единственное, кому я улыбнулась, это ребенок Тони и Софи, которому было лишь месяц.
Ливень, из-за которого я вся промокла, смешался с моими слезами.
Я вижу, как гроб отца погружают под землю. Держу себя в руках, чтобы снова не кричать от боли, который закрыл проход дышать. Его стали закапывать. И каждой землей, что закапывало его, закрывался и мой разум.
Я чувствую, как теряю контроль.
Дождь, который словно обливал меня, перестал литься. Я поднимаю голову, и вижу черный зонт. Оборачиваюсь. Там стоял Лео.
— Стреляй в меня сколько захочешь, но я не уйду. Хоть пулемётом, но я не оставлю тебя. Даже если умру, я пойду за тобой.
Мы смотрим друг на друга, и я крепко обнимаю его. Он гладит мою спину, и успокаивает.
— Его больше нет... Я не смогла... Я не успела...
— Моя малышка...