Учитель

Саске не сильно любил многолюдные места, не любил, когда на него смотрят как на кусок мяса и пускают слюни. Он не любил, когда все обсуждали его внешность, одежду, поступки. Он не любил этого, но почему-то постоянно оказывался в центре внимания и, в основном, именно среди девушек.

Когда они зашли в класс, весь балаган, звуки которого доносились еще на третьем этаже, прекратился, а ученики быстро расселись по своим местам. Учиха флегматично осмотрел всех присутствующих и мысленно скривился: большинство людей были именно представительницами прекрасного пола, и сейчас у этих хрупких существ как-то странно для преподавателя, а для брюнета вполне обычно, начинали блестеть глаза, а губы растягивались в приторных улыбках. Саске недовольно цокнул и перевел взгляд на учителя, ведь все же на него было приятнее смотреть, нежели на перекрашенных девушек, который предпочел не замечать или же действительно не замечал изменившегося поведения женской половины класса. А ведь только при нем они сейчас не решаются действовать смелее. Учиха не понимал, как Узумаки не замечает накаляющейся обстановки, хотя она, как казалось Саске, была даже слишком явной: некоторые особо смелые барышни незаметными движениями, словно практиковались для таких случаев, расстегнули несколько пуговиц школьной рубашки и наклонились вперед, дабы все прелести с любого ракурса для брюнета были хорошо видны; некоторые начали подтягивать, как бы сползшие чулки, чуть выставляя ногу за пределы парты. Парни, до этого сидевшие спокойно, увидев такие странные махинации, тоже оживились, не стесняясь разглядывая одноклассниц, немного удивленно, но от этого не менее радостно, и только одна брюнетка не делала совершенно ничего, смущенно уставясь в раскрытую книгу.

— Итак, — прочистив горло, начал блондин. — Это ваш новый одноклассник — Учиха Саске. Прошу любить, жаловать, и далее по списку, — потом хитро улыбнувшись, он уже обратился к парню. — Садись.

Девушки тут же начали перешептываться, иногда поглядывая на новенького, и немного отодвигаться, чтобы освободить хоть какое-то место, ведь свободной парты действительно не было.

— Саске-кун, садись ко мне! Я пододвинулась, так что мы поместимся, — голубоглазая блондинка томно взглянула на Учиху. Тот, проигнорировав такое стремление, продолжил стоять на месте.

— Простите, здесь нет места, — Узумаки скептически приподнял бровь и развел руки в стороны.

— Шутишь? — в глазах плясали черти, а уголки губ подрагивали. — Посмотри, какой огромный кабинет, сколько пространства. Весь пол в твоем полном распоряжении.

Учиха обвел глазами помещение и ухмыльнулся. Он решил ему бросить вызов? Хорошо, вызов принят.

Саске, показательно и едко ухмыляясь, присел возле ноги преподавателя, вызывая немой шок как у Узумаки, так и у всех остальных учащихся. Блондин в замешательстве глядел на спокойного парня, который уже открыл сумку, и, достав оттуда тетрадку и ручку, огромными заинтересованными глазами смотрел на него, не обращая внимания на всех остальных.

— Наруто-сенсей, может он все же сядет ко мне? Неудобно ведь, — еще раз задала вопрос та же блондинка, не отводя взгляда от Учихи и уже строя в своей голове планы по соблазнению.

— А еще, Тсунаде-сама может войти в любой момент, и вы окажетесь ви…виноватым, — тихоня подняла на преподавателя свои серые глаза и залилась краской, когда их взгляды столкнулись. Брюнет прищурился, разглядывая сидевшую за последней партой девушку. Длинная юбка, застегнутая по горло блузка, подвязанная черным бантиком, волосы заплетены в длинную косу и ни грамма макияжа — настоящая серая мышка в мире гламура. — Поэтому, п…пусть сядет х…хоть с кем-то, — Наруто улыбнулся, и сложилось впечатление, что эта тихоня сейчас в обморок упадет. Видимо, ей очень нравился Узумаки, но врожденное стеснение не позволяет ей признаться в своих чувствах. Учиха нахмурился.

— Вот видите, даже мышка это понимает, — опять встряла блондинка, а черноволосая низко опустила голову. Ее голос сильно резал по ушам, отчего брюнет скривился. — Пусть садит…

— Ино, можно я сам решу, с кем он будет сидеть? — флегматично задал вопрос Узумаки. — Вижу, тебе не с кем сидеть и ты скучаешь? Тогда, может, к Чоджи подсядешь, ты ведь маленькая, а Акимичи подвинется? Думаю, поместишься.

— Да с ним даже треска не поместится! — презрительно фыркнула девушка и вздернула носик. Пухлый парень от таких слов нахмурился и уже поднялся с насиженного места, но глубокий голос смог ответить на такую наглость куда лучше, чем физическая сила.

— Свинка, от твоих криков уши вянут, — зевая, проговорил Саске, удобнее размещаясь на полу. — К тебе не сяду, даже не проси, ведь девственность одна, а от тебя невесть что подцепить можно. Да мне и здесь неплохо, видимость отличная, — усмехнулся Саске и поднял взгляд черных глаз на Наруто. Ино залилась краской, еще никто так публично ее не унижал, а тихие смешки парней не доставляли особой радости, и еще больше подливали масла в огонь. Девушки же, услышав последние слова брюнета и подумав, что он имеет в виду их ноги, которые с того расположения действительно были хорошо видны, заерзали на стульях, думая как же сесть, чтобы они казались худее, чем есть на самом деле. Узумаки глубоко вдохнул. С появлением Учихи, сразу все пошло наперекосяк, и все его старания сводились к нулю: некоторые опять принялись ставить себя выше других, а такая иерархия его мало устраивала. Не очень хотелось возвращаться к истокам.

«Не переживай, Наруто, сегодня ничто не сможет тебе испортить день. Ресторан-Сакура-предложение-свадьба. Ресторан-Сакура-предложение-свадьба»

— Так, все успокоились? — прокашлявшись, спросил блондин. — Я могу продолжать урок?

Снизу поднялась рука, преподаватель раздраженно взглянул на новенького, всем своим видом показывая, насколько он уже раздражен, и сейчас лучше не подносить спичку к бензину.

— Чего тебе? — он с трудом сохранял остатки самообладания.

— Простите, конечно, но урок уже практически закончился, — с ангельским видом, ответил Саске и указал пальцем на часы, висящие над доской.

— Думаешь, из-за чьего цирка он практически закончился? — зло взглянул на парня Узумаки и подошел к своему столу. — Собирайтесь.

Дети сразу же засуетились, впихивая в сумки учебники и тетрадки. Они были довольны сегодняшним уроком, ведь и не зададут то ничего: Узумаки никогда не давал задания на дом, если сам не объяснит, поэтому каждый раз, когда учителя вызывала Тсунаде, они чуть ли не танго танцевали, так как знали, что это все затянется надолго.

Наруто откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. За эти сорок пять минут, он чертовски устал морально, хотя раньше такого не случалось. Это только первый урок, а у него таких еще шесть. Кошмар.

Раздался звонок с урока, и ученики потоком ринулись прочь из кабинета, пытаясь побыстрее вырваться на свободу и мимоходом прощаясь. В коридоре уже стоял ужасный шум, от чего начало ныть в висках. Наруто растер руками лицо, приводя разбегающиеся мысли в порядок. Злость на начальницу, которая проснулась только после осознания, какой «приятный» подарок она ему подкинула, начинала обволакивать мозг. Такой подставы от женщины он не ожидал: странный ученик-гей, страдающий манией величия и первой степенью умственной отсталости, так как ни на вторую, ни на третью, Саске не тянул, даже при всем желании Узумаки. Что может быть «лучше»? Почему именно сегодня, в такой важный день?

— Чертов Учиха...

— Узумаки! — громкий крик вывел его из мира гнусных мыслей, возвращая в еще более жуткую реальность. Наруто недовольно открыл глаза и просверлил во лбу гостьи три дыры, дабы наверняка, но казалось, ее таким не возможно было запугать. Наоборот, посетительница давала неслабый отпор. Склонившись над столом и метая злобные взгляды, возвышалась Карин Узумаки. Блондин закатил глаза, ведь только ее сейчас ему здесь не хватало. Это была молодая девушка всего на два года старше его, в деловом костюме, хотя яркие, выкрашенные в красный цвет волосы совершенно не сочетались со строгостью и таким пытливым взглядом красных глаз за очками. Характер этой особы до сих пор оставался для блондина загадкой, поскольку каждый раз она была разной: то смеется от души, веселиться с друзьями, шутит по поводу и без, а через несколько секунд может стать серьезной, что никто не вытянет из нее даже тень улыбки. Единственное в чем был уверен Наруто, так это в том, что девушка слишком умна и горда. Узумаки не любила, когда с ней спорили, ведь считала, что знает куда больше чем остальные, она чувствовала свое превосходство, и именно такой блондин ее и любил.
— Тебе что-то нужно, Карин? — без особого интереса спросил историк, взяв в руки кончик ручки и начиная помахивать ею в разные стороны, раздражая тем самым девушку еще больше. — Если ты опять собираешься отговорить меня от Сакуры, то можешь быть свободна. Такие разговоры мне не интересны, — Узумаки нахмурилась и присела на край стола, складывая руки на груди.

— Наруто, скажи мне, в кого ты уродился таким слепым бараном? Почему ты не замечаешь очевидных вещей? Давай, к окулисту обратишься, может он поможет тебе прозреть? — девушка поправила очки на носу.

— Но тебе ведь он не помог, — ухмыльнулся парень. К счастью, он, в отличии от остальных, мог играть на нервах этой особы, не опасаясь за свое здоровье и частенько этим пользовался. Послышался скрип зубов, а девушка стала еще мрачнее.

— Идиот, о тебе ведь забочусь! — истерично взвизгнула Узумаки. — Ну не должен ты связываться с этой Харуно, понимаешь? Не должен!

— Почему ты так против Сакуры? Она какое-то платье выхватила раньше тебя, что ты теперь ее так ненавидишь? — Узумаки искренне не понимал причин ненависти своей родственницы. С первого дня, как он познакомил Карин с Харуно, те сразу же взвинтились друг против друга. И если Сакура старалась тщательно это скрывать, то Узумаки наоборот кричала об этом на право и налево, каждый день уговаривая Наруто бросить «эту мерзкую стерву-потаскушку, которая раздвигает ноги перед каждым, у кого есть деньги и огромный член». После такого оскорбления, блондин несколько недель не разговаривал с девушкой, но, все же, родня есть родня: Карин смогла вымолить прощение, но продолжила настаивать на своем, даже при Сакуре, совершенно не стесняясь этого.

— Да причем тут это платье? — вспылила девушка и ударила ладонью по столу. — Она ведь обдирает тебя до нитки, корыстно пользуется твоей добротой, крутит за твоей спиной шуры-муры, а ты, слепотня, этого не видишь! — Карин покраснела от злости. Она не понимала, почему Узумаки ей не верит и продолжает таскаться за этой шлюхой? Неужели, обожание настолько отбило у этого блондина последние мозги? А ведь умный человек-то, в принципе.

— Карин, — начал Узумаки, но замолчал. Прозвенел звонок на урок, тишина не прерывалась. Наруто что-то старательно обдумывал, брови свелись к переносице. Карин пристально смотрела на лицо парня, улавливая малейшие изменения, и сейчас, когда морщинка меж бровей стала намного заметней, она с точностью могла сказать, что она заставила Узумаки задуматься о ее словах. Когда же Наруто улыбнулся своей фирменной улыбкой, девушка уже чувствовала вкус победы на губах. — Я решил сделать Сакуре предложение.

Минута. Узумаки недоверчиво хлопает накрашенными ресницами и медленно крутит пальцем у виска. Улыбка блондина становиться более широкой, а настроение девушки резко достигает плинтуса, секунду медлит, пока до девушки в красках доходит вся суть слов, и с громким стоном резко катится в тартарары.

— Совсем рехнулся, — заторможено пробормотала Карин и опустила голову на руку. — Вот почему ты такой болван?

— Да брось, — махнув рукой, Наруто начал собирать сумку. — Ты мне просто завидуешь, ведь у вас с Суйгетсу не все так гладко, как у нас с Сакурой, — последняя ручка полетела в пенал, который присоединился к другим вещам, деля с ними тесное пространство.

— Было бы чему, — фыркнула Узумаки и поднялась с насиженного места.

Все-таки, доля правды в словах блондина была: у них с Хозуки отношения действительно были не самыми примерными. Суйгетсу был младше Узумаки и сейчас учился только на четвертом курсе и, как он потом признался, то, что он хотя бы не одного с ней возраста, парня слегка смущало, а Узумаки такое заявление вывело из себя. Это был первый и серьезный повод для скандала, ведь девушка решила, что в свои двадцать четыре года стала настоящей старухой и быстро удалилась, громко хлопнув дверью. Они расстались всего на два с половиной дня, по прошествии которых, парень сам с низко опущенной головой стоял на коленях и просил простить его, клялся в любви и заверял, что после недолгих размышлений, он понял, что какие-то жалкие три года — огромной роли не играют. После примирения, Карин, которая два дня назад могла испепелить взглядом любого, кто к ней подойдет ближе, чем на расстояние вытянутой руки, теперь ходила счастливая по всей школе и распугивала учеников своей широкой улыбкой. К сожалению, на этой одной ссоре, молодая пара не остановилась. Со временем оказалось, что Узумаки ужасная ревнивица. И иногда, когда это чувство охватывало ее, она была настолько страшна, что многие знакомые и даже незнакомые прохожие боялись идти рядом с ней по одной дороге. Радует, что Хозуки более демократично подходит ко всем припадкам этой дамочки и за четыре месяца научился ее успокаивать, а не орать «рыжая ведьма», когда та влетала злая в их общую квартиру. У них были сложные отношения, но они были искренними, не строились на деньгах или статусе.
Наруто же хорошо знал Суйгетсу, считал его действительно хорошим парнем и искренне сочувствовал ему, ведь когда он впервые встретился с Карин и узнал, что девушка является его дальней сестрой, то тогда убегал и старался не оборачиваться. Просто от радости она не контролировала силу.

— Наруто, прошу тебя, одумайся, — продолжила Узумаки, выходя из кабинета. Боковым зрением она уловила, как кто-то скрылся за углом, но не особо обратила на это внимание. — Ты ведь потом жалеть будешь.

— Нет-нет-нет, — широко улыбаясь, покачал головой парень и закрыл дверь на ключ, а потом развернулся к Карин. — Сегодня я веду ее в ресторан и там, — блондин блаженно прикрыл глаза, — я сделаю ей предложение. Она точно не сможет отказаться, — уверенности было хоть отбавляй. Узумаки мысленно закатила глаза.

— Не думаю, что среди дошираков Харуно проникнется атмосферой твоей пылкой любви, — съязвила Карин.

— Среди дошираков — нет, — самодовольно ухмыльнулся блондин и, весело подмигнув ей, потопал в противоположную сторону, напоследок бросив: — А вот в дорогом французском ресторане, она не сможет мне отказать, — и ускорил шаг, этим показывая, что аудиенция окончена.

Парень скрылся за ближайшим поворотом, радостно себе подмурлыкивая. Карин же стояла на том же месте, возле кабинета истории. Лицо ее мрачнело, а руки сжались в кулаки. Тихо выругавшись, она под нос пробормотала:

— Конечно, пожрать на халяву все любят.

Узумаки была недовольна исходом их разговора. Да что там недовольна? Она была чисто в бешенстве, и сейчас у нее предоставилась отличная возможность спустить пар. Тихо хихикая, девушка направилась к своему кабинету, где ее в страхе поджидали девушки, совершенно не замечая выглянувшую тень из-за того же угла.
— Вот значит как, — тихий шепот, несмотря на то, что рядом никого нет, и быстрые шаги. Сегодня ему больше нечего здесь делать.