Монстры

Он вываливается из бара через заднюю дверь, прикуривая на ходу, осматриваясь под тусклым светом одной лампочки, на которой уже давно нет плафона. Дым забирается так глубоко в мозг, что его серое вещество совсем не думает, только по инерции двигается, как он сам. Весь как робот, живет на выученной программе, вымерзший почти.

У переулка паркуется черный внедорожный, пафосный до жути, навороченный и в таком количестве брони, что Порче в первый раз ржал сорок минут, увидев это творение. Из задней двери в душный и горячий воздух, разбавленный смесью запахов, выходит весьма узнаваемая фигура Макао.

Порче разгибается, усаживаясь на выступающий кирпичный порог, запрокидывая голову и отливающее светом фонарей столицы небо. Закуривает уже вторую, добавляя мути в пьяную голову, крутит в руке вытащенный из-за пазухи нож и пытается не думать слишком много.

– Сорок за три месяца, – Макао встает рядом, складывая руки на груди, смотря без эмоций, просто обозначая факты. – С чего ты спиться решил, Цербер?

Порче сплевывает вязкую от сигарет слюну и опускает локти на колени, опираясь о них лбом. Смотрит себе под ноги, не зная даже, как сказать Макао, как вообще это произнести.

Он переспал с Кимом.

Он трахнул Кима в чертовом мотеле на окраине мира, держал в руках и смотрел в глаза. Увидел в них ту же боль, что прятал сам, всю ту же тьму, которую кормил в себе. Не смог отделаться от мысли, что это – их второй шанс быть счастливыми, уже навсегда.

Совсем другой Порче, все тот же Кимхан.

– Мне надо забыть.

Макао садится рядом, протягивает ему бутылку воды и таблетки, следя, чтобы он точно проглотил колеса. Не выпытывает, научился за столько времени не лезть в душу к таким, как он и Вег. Просто остается на расстоянии меньше вытянутой руки, как знак, что Порче может ему верить.

– Я переспал с Кимом.

– Ты с кем только не переспал за последнее время, – Макао улыбается, прикуривая тоже, машет рукой водителю, чтобы глушил двигатель. – В прилегающих аптеках уже резинки закончились.

Порче смеется, тихо и надрывно, чувствуя, как слезы обжигают солью щеки. Перебрал все бары и всех доступных парней и девушек, какие были на территории Вегаса. Знает, что Кимхан его ищет, но тут его не сдадут даже за деньги, кто из страха, кто – из уважения.

– Не отпустило что ли?

Порче качает головой, даже не зная, как отпустить то, что в голове и внутри. Отпустило его давно, а вот теперь сломало по новой. Слишком часто они виделись, слишком большим был соблазн надрать ублюдку морду, слишком хорошо они вместе работали, слишком между ними искрило.

Они оба были слишком.

Порче в своей голове и деле потерявшийся.

Ким полный глубокой тоски и одиночества.

– Это другое.

Макао понимающе кивает и треплет его по голове, как будто это Порче тут младший. Но сейчас он ощущает себя младшим, потому что в Тирапаньякулах и их сложных жизнях не понимает почти ничего.

– Он тебя больше не отпустит, ты же знаешь?

Порче смотрит на друга, не совсем сначала понимая, о чем речь. И только после до него доходит – Макао его знает, видимо, даже лучше него самого.

– Не надо на меня так смотреть, – Као тыкает в его пальцем и прикуривает уже третью, чертов наркоман. – А то я не понял, что ты решил все и теперь просто смириться не можешь.

Порче смеется, отбирает сигарету из тонких смуглых пальцев и встает, делая большой шаг к Као. Смотрит в глаза, ища ответ на свои вопросы, но видит только ухмылку и полное, совершенное понимание. Макао тащит его за ворот и целует первым, запускает язык в рот, бесцеремонно вылизывая, кусается оставляя свой вкус на нем.

Продолжает смотреть в глаза все так же, затягивается из его руки и улыбается, поднимая бровь.

– Не помогает, да?

Порче почти готов от бессилия зарычать. Его колотит так, как давно не шатало, с тех самых пор, как он впервые поперся в подвалы за Вегом. Понимает, что и правда то все – по-другому, и похоже на прошлое уже не будет.

Боится ужасно, сломать не только себя, но другого человека.

Пока не понимает, откуда оно, но тьма свой выбор уже сделала.

– И что мне делать?

Макао обнимает его за плечо, утаскивая в сторону припаркованной тачки, снова всучивая в руки бутылку воды. Смеется и достается телефон из заднего кармана.

– Привет, Кен. Номер на имя Порче на завтра. Да, я знаю. Да, уверен. Спасибо.

Телефон отправляется обратно в карман, а перед ним Као открывает двери приятно рычащего движком внедорожника, заставляя залезть внутрь. На коже вентилируемых сидений его почти сразу начинает клонить в сон, но он все еще держится в сознании, ожидая хоть каких-то объяснений.

Макао садится с другой стороны, из холодильника вынимая апельсиновый сок и какое-то печенье, впихивая ему в руки. Машина трогается с места, пока Порче смотрит на еду в своих руках, не понимая, что с ней делать.

– Номер в отеле Кинна я тебе снял. Завтра поселишься, и, я почку свою ставлю, – кузен явится нанести тебе визит вежливости.

Порче поворачивает голову. От гениальных планов Макао у него иногда болела башка, хоть он и признавал явную гениальность друга, способного разработать план иногда из двух-трех уровней.

– Ты главное не пристрели его, ладно? А то не красиво получится.

Порче закрывает глаза, откидываясь на сидении, признавая чужую правоту.

– Ладно.

Он засыпает, решая дать этому безобразию шанс. Если выгорит – сбежит куда-то, где не достанут и будет чудить в другой стране. Наемники нужны всем и везде – не пропадет. Макао командует приглушить музыку и закрывает шторку рядом с его лицом. Даже по пустым дорогам до дома еще час.