Больничный букет

Несмотря на свою любовь к теме смерти, Уэнсдей был совершенно неинтересен парад в честь навеки ушедших изгоев, тем более что он был организован директором Дортом, которого она презирала. Облачённая в школьную форму прошла сквозь толпу школьников в фиолетовых плащах и вышла на кладбище Невермора, к склепу, в котором её должен был ждать её хайд, на что она очень надеялась. Не зря ведь она потеряла свое самоуважение, занявшись с ним сексом впервые в жизни на больничной койке.

Миновав старые могильные камни, надписи на которых уже нельзя было прочесть, Уэнсдей зашла в склеп, встретивший её запахом старого камня и пыли. Тайлер сидел на каменном саркофаге в рабочей синей робе, потирая ладони от холода. В темноте его глаза горели знакомым огнём, в котором ярость смешалась с неуверенным ожиданием. Низ её живота ныл весь день от послевкусия его члена внутри, и при виде его загорелся и наполнился зудом, желая повторить утренний опыт.

— Ты пришла, — его ярость пропала, Тайлер расслабился, будто груз упал с плеч, и широко улыбнулся, шагая к ней.

Уэнсдей не успела ответить. Тени у входа склепа ожили, и в проёме возникли трое фигур с обнажёнными шпагами: Энид, Бьянка и Бруно. Клинки блестели в слабом свете, как зубы голодных зверей, но даже в темноте была видна их дрожь.

— Ты пойман, Тайлер, ты не тронешь Уэнсдей, — произнесла Энид, она старалась не выдавать страха перед монстром. — Мы передадим тебя шерифу Сантьяго.

Рычание, глухое и опасное, вырвалось из его груди, когда Тайлер подумал, что Уэнсдей предала его и использовала. Обида разжигала в нём зверскую ярость, которую ей только-только удалось укротить. Но Уэнсдей, предвосхищая его реакцию, встала между клинками и Тайлером, расправив плечи. Она не могла допустить, чтобы её старания прошли даром. Её тёмный силуэт стал живым щитом, парень был в смятении и решил остановиться.

— Тайлер никого не тронет, он под моим контролем, — её голос был громким и решительным.

— Он убийца, Уэнсдей! Очнись! — прикрикнула Энид, но её голос дрогнул.

— Он был орудием. Теперь орудие сменило хозяина, — парировала Уэнсдей. Она повернула голову к парню, не спуская глаз с Белладонн. — Встань на колени, Тайлер.

Тайлер не мог не подчиниться. В его глазах бушевала война — гордость, что та самая Уэнсдей Аддамс, которая засадила его в Уиллоу Хилл, теперь защищала его, ярость, что какие-то недомерки проследили за ними, нарушив их идиллию. Медленно, будто каждое движение причиняло физическую боль, он опустился на одно колено и склонил голову перед Уэнсдей.

Воздух сгустился от изумления. Шпаги опустились на несколько сантиметров. Уэнсдей воспользовалась моментом.

— Он мой. От него под моим контролем больше пользы, чем в тюрьме, — её взгляд скользнул по клинкам.

Белладонны отступили на шаг, их уверенность сменилась настороженным недоверием. Энид покачала головой, недовольная решением подруги. В глазах читалось: "Дома поговорим" или "Он убил свою предыдущую хозяйку" — что именно Уэнсдей не могла разобрать, но точно ничего хорошего. Но главное, что они признавали её власть над опасным монстром, а значит, не собирались сдавать его и её. Иногда им хватало мудрости не влезать в планы Уэнсдей.

Проводив их взглядом до выхода, Уэнсдей обернулась к Тайлеру. Он поднялся, его глаза были полны сложной смеси ненависти, благодарности и того самого зерна сомнения, что ситуация в нём посеяла.

— Пойдём, — бросила Уэнсдей, выходя из склепа. — Твоё новое логово ждёт.

— Ты просто хочешь контролировать меня? — обиженно спросил Тайлер, побежав за ней. — А то, что было...

— Им не нужно об этом знать. Даже нельзя, — она резко обернулась на него. — Иначе никто не поверит, что ты неопасен и тебя снова сдадут. Заботилась бы я об этом, если бы хотела просто тебя использовать? Ты все еще не доверяешь мне?

— Не разбивай мне сердце снова, Уэнсдей. Иначе я вырву твоё.

Уэнсдей привела его в Башню Яго — заброшенное место, где каменные стены хранили шепот веков и запах запустения. Пыль клубилась под их ногами, на них падали тени от балок разрушенной крыши, а лунные отблески танцевали на них, проникая через разбитые стекла окон.

— Здесь тебя не найдут, — констатировала Уэнсдей, окидывая взглядом мрачное пространство.

Остатки разработок прошлого жильца, пыльные ткани, железная кровать в углу — это было идеально. Напоминало склеп, но с потенциалом быть домом. Невермор принимал ещё одного изгнанника, хоть и его присутствие там было тайной.

Тайлер медленно прошёлся по комнате, его пальцы провели по шершавой стене, деревянные половицы скрипнули под его ногами.

— Уютно, — в его голосе прозвучала смутная нота чего-то, что могло бы стать благодарностью.

— Здесь точно лучше, чем в Уиллоу Хилл и любой канализации, в которой ты был, — парировала Уэнсдей.

— Я и не жалуюсь, — Тайлер подошел к ней со спины и поцеловал в сплетение её косичек. — Говорят, с милым рай и в шалаше.

— То, что было утром... — начала она твердо, но её голос сбился, а мраморная кожа покрылась мурашками, будто бы это был какой-то брак.

— Ты обещала следующий раз. Ты моя хозяйка, моя цель — служить тебе.

Уэнсдей резко повернулась к нему, жаждущая отказать, но столкнулась с его милым лицом, которое свело её с ума так, что она ни разу не подозревала его, когда искала монстра в лесу. Его темное нутро хайда расцвело обожанием из-за их иерархической связи. Он смотрел на неё как на божество, у которого он должен был получить разрешение коснуться её света.

Тайлер встал на колени и принялся медленно целовать её руки.

— Я твой, Уэнсдей, я хочу быть с тобой одной плотью. Возьми меня, используй меня для своего наслаждения.

Своими большими ладонями Тайлер взял её за тонкие запястья и приложил кисти к его груди.

— Ты чувствуешь, как бьется моё сердце? Всё из-за тебя, — он медленно провел её рукой от груди ниже по животу, по напряженным кубикам, скрытыми под тонкой тканью, невольно вздрогнув от ощущения её маленьких пальцев. — Это всё для тебя. Только для тебя.

Тайлер прижался головой к её животу, прямо под грудью, и услышал её сердцебиение, а руками ощутил пот на ее холодных ладошках. Он прикрыл глаза и стал целовать её живот через жилетку и рубашку, но его нежность все равно пробирала её до глубины души, заставляя глубоко дышать, чтобы сдерживать звуки восторга.

— Уэнсдей, возьми меня... Пожалуйста, — с его уст сорвался жалобный стон, который снял предохранитель от импульсивных действий.

Практически упав на колени рядом с Тайлером, Уэнсдей жадно поцеловала его, а маленькие худые ручки уже шустро расстегивали его робу, обнажая идеальные мышцы, которые она пожирала глазами, пробуждая в нём трепетный восторг.

— Позволь мне раздеть тебя, — такая откровенная фраза будто прошибла Уэнсдей внизу живота, хотя он еще даже не коснулся её, фантомная наполненность, с которой она ходила весь день, напомнила о себе.

Верх робы Тайлера уже лежал на его ногах, а её холодные пальцы скользили по его напряженным плечам, сжимая мускулы дельт. Но её язык не поворачивался разрешить ему то, что он так сексуально жалостливо просил. Уэнсдей немного отстранилась и откинула голову назад, давая ему доступ к пуговице рубашки прямо у своего горла, где тут же оказались его горячие влажные губы. Пока его рот ласкал кожу под ухом рядом с точеной челюстью, жилетка улетела в угол комнаты, а ловкие руки принялись за белые пуговицы рубашки, под которой виднелся чёрный лифчик. Вот почему она всегда носила что-то чёрное сверху.

— Фейрбёрн говорила, что ты много рассказывал обо мне на своей терапии, — прервала она тишину, в которой были слышны только их возбужденные вздохи. Ей хотелось заполнить пустоту, чтобы не чувствовать себя неловко. — Если ты рассказывал ей свои сексуальные фантазии, то понятно, почему она так... — в этот момент его губы в короткой усмешке коснулись выпирающих костей её ключиц, и она затихла, набирая больше воздуха. — Так просто меня пустила к тебе.

— Уэнсдей Аддамс интересуют мои сексуальные фантазии? — он поднял на неё глаза, загоревшиеся игривостью, еле сдерживая улыбку.

— В прошлый раз ты сказал, что представлял это в Виллоу Хилл. Вот и вспомнила, — Тайлер поравнялся с ней глазами, спуская белую рубашку с её плеч, скользя по её мертвецки холодному телу широкой ладонью, а затем стянул рукава вниз к запястьям, с лёгкостью наконец оставляя верх её тела только в чёрном простом лифчике.

— Тебя возбуждают мои рассказы? — она увела взгляд в сторону, чтобы не смотреть, как его глаза пылали страстью от вида её тонкого торса с четким рельефом костей и небольшой груди, между которой была ложбинка, куда он хотел забраться лицом и вдохнуть её запах.

— Хочу знать, что ты рассказывал обо мне Фейрберн. Я же говорила, я эгоистка.

— Хорошо, — Тайлер приблизился вновь к её лицу так, чтобы она не могла избежать зрительного контакта и не одна её подавленная эмоция не проскользнула мимо неё. — Я рассказывал ей, как мои чувства к тебе не могла подавить даже Лорел. Ей было интересно это слушать. Ей ведь так хотелось узнать, как разорвать мою связь с Лорел. Представь её лицо, если бы она поняла, что ты справилась с этим за пять минут.

Его горячие мокрые от жара возбуждения ладони прижались к её спине, пока Тайлер расстегивал лифчик, что получилось не сразу. Но как только замочек пал под его натиском, парень спустил бретельки с её тонких рук и выкинул его в неизвестном направлении. Его речь оборвалась, он не мог вымолвить и слова, завороженно смотря на её идеальный бюст и ровные твердые тёмные соски, сглатывая слюну. Его руки замерли над её грудью в воздухе, пальцы покалывало и сводило от его желания прикоснуться.

— Расскажи подробнее. Я хочу знать всё о своём хайде. Можешь трогать ровно столько, сколько будешь рассказывать.

Тут же руки Тайлера обхватили обе её груди, будто созданные под его ладони, и начал их мять, как ему хотелось.

— Я рассказывал, как спрятал тебя в лесу от моего отца. Мне понравилось обнимать тебя и прижимать к себе, а ты даже не сопротивлялась, — его сильные пальцы нежно обхватили соски, массировали, зажимая между указательным и средним, затем слегка пощипывали. Уэнсдей закусила нижнюю губу, сдерживая свой стон, а внизу становилось все жарче. — Твоя спина, прижатая к моей груди, возбудила меня, я пытался сдержаться. Но потом я понял, что моя рука закрывает половину твоего лица, касаясь твоих нежных щёк и губ, тогда меня было не сдержать. Благо, ты тогда смотрела всегда на мою верхнюю часть. Потом я весь день нюхал ладонь, на которой остался след твоей помады.

Не дожидаясь новых расспросов, Тайлер согнулся над её телом и быстро, дразня, лизнул один сосок, играя пальцем с другим. От неожиданности, от горячей влажности его рта и холодного воздуха башни Уэнсдей коротко простонала, удивленная сама собой. Её реакция заставила его обхватить зубами сосок и потянуть на себя, после чего, резко отпустив, его язык обрисовал круг по её ореолам, обходя эпицентр. Её рука схватила за плечи, а пальцы проскользнули в длинные кудрявые локоны.

— Да, вот этот звук я мечтал услышать, — прошептал он, целуя ложбинку между её грудей.

Уэнсдей резко отодвинулась и вскочила с пола. Он туманил её разум, так контролировать его было невозможно. Тайлер испуганно смотрел на неё снизу, но его лицо было вплотную к её низу живота, и от его хайдовского нюха не скрылся запах её влажности. Осматривая помещение, Уэнсдей спустила юбку до колен, а затем ткань сама упала на кроссовки. Она увидела стол какой-то старой машины, видимо, об одной из них говорилось в легенде о мальчике, зарытом под деревом с черепом.

— Развяжи мне шнурки, обувь будет только мешать, — сказала она ровным тоном, и Тайлер тут же принялся выполнять её задание, дав и себе насладиться: его нос скользнул по её бедру, а затем и губы медленно поднимались по её ноге к источнику запаха, что сводил его с ума. К тому же, он видел, что ткань её трусиков сильно намокла, а влага уже блестела уже дальше на коже.

Шнурки были развязаны как раз, когда его нос был готов уткнуться в её лобок, как тут же она сняла кроссовки вместе с носками и босыми ногами прошлась по деревянному полу башни прямо к тому столу, что присмотрела. Тайлер встал на ноги, выжидая следующих команд, как Уэнсдей взобралась на стол с приборной панелью, садясь прямо на какой-то пожелтевший пыльный экран. Её взгляд на висевшую на нем робу был красноречивым, но он не спешил. Подойдя к ней, Тайлер расстегнул оставшийся кусок молнии, стянул с себя штаны и встал вплотную к ней, прижимая возбужденный член к её сомкнутым коленям. Уэнсдей протянула руку к нему и обхватила тонкими пальчиками, отчего Тайлер подкосился и уперся ладонями в приборную панель.

— Что ещё ты рассказывал Фейрбёрн? — спросила она, наслаждаясь его растерянностью и несобранностью, и начала двигать рукой по его набухшим венам члена.

— Что ты сумасшедшая девушка, в которую влюбился с первой встречи, и не разу не пожалел об этом, — сказал он и простонал, прикрывая глаза от удовольствия, когда её рука чуть ускорила темп, скользя от головки до лобка, касаясь самого основания.

— Продолжай, — прошептала она, её глаза потемнели от ощущения страстной власти над ним.

— Когда ты не осудила меня за то, что я испортил фреску Ксавьера... Черт, Уэнсдей, это просто... — он начал тяжелее дышать, ощущая её трепетную хватку на своем члене. Ей нравилось доставлять ему удовольствие. — Я понял, что никто не подойдет мне кроме тебя. И поэтому так злился, когда ты отвергла меня.

Его рука скользнула по её бедру, пальцы зацепили трусики и потянули их вниз, спуская через сомкнутые колени. Уэнсдей не хотела чувствовать еще большую уязвимость, буквально раздвигая перед ним ноги, но лучше это сделает она, чем Тайлер. Она подвинулась ближе к краю панели и развела колени в стороны, открывая для его взгляда свою промежность, но не подавая вида, что ей неловко от собственной мокроты.

— Я обласкан, а ты — нет, как-то нечестно, — его широкие пальцы опустились на её влажные горячие складки, он не мог и не хотел скрывать своего восторженного возбуждения, приоткрыв рот и тяжело дыша.

— Это необязательно, — прошептала она, но её грудь задрожала, когда он заскользил двумя пальцами по ней, сжимая клитор между ними.

— Я знаю, просто я ещё не все рассказал, — Тайлер страстно поцеловал её, массируя клитор большим пальцем, а двумя другими длинными входя в ее тесную горячую промежность. Отвлеченная поцелуем, Уэнсдей простонала ему в губы. — Уэнсдей, не сдерживайся, нас здесь никто не услышит. Подари мне свои стоны.

Когда его пальцы скользили в ней, она наконец заполнила зудящую пустоту в себе. Ощущение было таким приятным, что Уэнсдей шире раскинула ноги, обхватила Тайлера за мускулистые плечи и прижала к себе, уткнувшись в его потную шею. Её пухлые губы стали медленно целовать его шею, каждую натянутую мышцу, но она все равно мычала, а не стонала.

Пальцы Тайлера ускорились, входя в неё снова и снова с отчетливым хлюпом, который ему хотелось слизнуть, впиться в ее нижние губы ртом, но он не мог упустить момент, когда она сама целовала его шею, охлаждая влажную кожу своим интенсивным дыханием.

— Да, я рассказывал Фейрберн, что когда ты придешь, я просуну свою руку между прутьев решетки прямо в тебя, с какой бы силой мне бы не пришлось тянуть эти гребаные цепи, — его пальцы практически вышли, и он снова ввёл их по самое основание, и так несколько раз, раскрывая её шире, заставляя её прокричать от удовольствия, наконец разомкнув губы. — Я описывал ей, как буду проталкиваться в тебя пальцами, представлял твою узость, обхватывающую меня и сжимающую. Каким будет звук твоей влажной от меня киски. Но моя фантазия не сравнится с тобой настоящей.

— Похотливый хайд, — сказала Уэнсдей, укусив его шею, и тот снова медленно погрузил пальцы глубоко в неё до самых костяшек, чтобы прочувствовать её плоть каждой клеткой кожи.

— Не поверю, что ты никогда не фантазировала обо мне. Расскажи, — Тайлер высунул из неё пальцы с громким хлюпом и слизал ее смазку, смотря ей в глаза, пока она переводила дух. Свои два мокрых пальца он засунул себе в рот, скользя по ним языком. Он сомкнул губы, проталкивая свои же пальцы сквозь них, показывая Уэнсдей, что видел он, когда его рука была в ней.

Взяв Уэнсдей за бедра, Тайлер подвинул её ближе к себе и заскользил толстой головкой по мокрым складкам её промежности, раздвигая их в сторону и собирая влагу с них.

— Ну же, Уэнсдей, — он надавил членом на её клитор, смотря на её румянец на бледных щеках. — Не войду, пока не расскажешь.

— Я твоя хозяйка. И я буду решать.

— А ещё ты моя девушка, — от этой фразы её треснул последний лед на её сердце. — Я унесу твою фантазию с собой в могилу, обещаю. А так как ты моя хозяйка, я точно никому не расскажу. Не смогу, даже если захочу.

Тайлер наклонился и поцеловал её скулу, затем щеку и мочку уха, оттягивая её зубами, параллельно опустив головку к её входу. Он слегка надавил, раздвигая складки. Зуд внизу от пустоты, оставленной его пальцами, требовал удовлетворить его. Требовал члена Тайлера внутри.

— Один раз, — начала Уэнсдей, на что Тайлер широко незаметно для неё улыбнулся ей в шею. — Я была зла на тебя все лето. Хотела повторить пытки в мастерской Ксавьера. Ты был такой милый с заплаканным лицом. Я представляла, как расстегнула твои джинсы, когда все ушли, и села на тебя сверху. Чтобы ты сознался мне, что ты хайд, и рассказал, кто твой хозяин, в припадке возбуждения.

С последним словом Тайлер медленно вошел в неё, наблюдая её раскрывающийся рот, пока её тугая плоть пропускала его внутрь. На этот раз он мог видеть, как её дырочка растянулась под его размер, обнимая его.

— Если бы ты так сделала, я бы сорвал с себя цепи, чтобы принять участие в процессе.

— Зато у меня было бы доказательство, что ты хайд, — сказала она, закидывая голову, когда Тайлер начал медленно двигаться. Своей промежностью она чувствовала каждую его пульсацию, вену и прожилку.

— О, представляю лицо отца. Ему сказали, что его сына пытают, а его сын просто в цепях трахается со своей девушкой на стуле.

— Он бы закатил глаза и сказал: «Аддамсы», — её возбужденное лицо ненадолго улыбнулось.

Ощущение её тесноты мешало ему продолжать этот диалог. В прошлый раз он был ошеломлен этим чувством, но в этот раз он отпустил свои мысли, чтобы насладиться моментом её близости, уязвимости, в которую она его пустила. Он наклонился, чтобы поймать её губы в новом поцелуе, и их стоны смешались, горячие и влажные. Одной рукой он обхватил её тонкую спину, прижимая их груди друг другу. Их тела вздрогнули от ощущения соприкосновения твердых сосков с горячим телом. Её пальцы вонзились в плотную кожу его спины, скользя по многочисленным родинкам.

— Что тебе больше нравится: мой член или мои пальцы? — спросил Тайлер, вгоняя себя глубже, соприкасаясь лобками, чтобы увидеть, как сложно ей будет отвечать от его движений. Он практически вышел из неё и снова вошел полностью.

— Твои ягодицы, — простонала она, неожиданно хватая его за упругую попу, что завело его ещё больше.

Тайлер ускорил темп, делая толчки жесткими, заставляя Уэнсдей кричать от удовольствия, царапать его спину и сжиматься внутри так, будто бы она хотела, раздавить его. Она чувствовала, как глубоко её член находился в ней, как её стенки обнимали его, её зуд был более чем удовлетворен. Набухших клитор горел от возбуждения.

Уэнсдей почувствовала копившееся напряжение, которое собиралось в кучу у промежности, где Тайлер входил в неё снова и снова, и её пронзило разрядом. Её руки и ноги затряслись, в них не осталось сил, она закинула голову, отдаваясь блаженному чувству, растекающемуся от её живота до ног и затылка. Она несколько раз громко простонала, содрогаясь внутри и сжимая член Тайлера так, что он едва сдержался, чтобы не кончить, продолжая двигаться.

Когда её отпустило, он бережно вышел из неё, переводя дух.

— А как же ты? — спросила Уэнсдей, смотря на его красный набухший, стоящий колом член.

— Ну, будет нечестно, если счет оргазмов будет 2:1. Сохраню запал на второй раунд, — он нежно поцеловал её в щеку.