Поклонник

- Привет, Ангелина, - говорит мне Даша Онегина, моя одногруппница.

Она выглядит потрясающе - облегающее платье темно-малахитового цвета с неприлично большим квадратным вырезом, собранные в высокую прическу темные волосы, безупречный макияж. Настоящая светская львица. И чувствует себя вполне уверенно.

- Привет, Даша, - отвечаю я.

Не знаю, радоваться ли мне встрече?

- Не ожидала встретить тебя здесь, - улыбается она, рассматривая меня с головы до ног. Она точно знает, сколько стоит каждая деталь моего гардероба.

«Я же говорила, что мы в одной лиге», - сквозит в ее внимательном взгляде.

- Я тоже не ожидала, - признаюсь я.

- Ты здесь не одна? - спрашивает Даша. Ей любопытно.

- Пришла с... поклонником, - после некоторого промедления отвечаю я и вижу, как поднимаются уголки ее алых губ.

Поклонник - это звучит странно. Может быть, старомодно.

- С тем, кто дарил тебе цветы? Как интересно. И как его зовут, если не секрет?

- Матвей, - отвечаю я, решив, что в конце концов Даша узнает об этом от других гостей.

- Матвей... - Ее глаза расширяются. - Постой, ты та самая новая подружка Матвея Веселова?

- Вроде бы да, - отвожу я глаза.

Онегина потрясена - я вижу это по ее растерянному лицу. Кажется, она не может понять, как я, незаметная девчонка-отличница из ее группы, вдруг стала встречаться с этим парнем.

- Ты меня удивила, - наконец произносит Даша. - Не думала, что ты такая...

- Какая? - выдыхаю я.

- Можешь сразу с двумя закрутить, - нервно смеется она.

Я вспоминаю Стаса и мрачнею. Не хочу о нем думать. Это слишком неприятно. Нет, он не разбил мне сердце, но мне тяжело принять, что его свет, который я принимала за солнечный, оказался светом обычной лампы.

- Так вышло, - говорю я сквозь зубы.

Она смеется еще заливистее. Кажется, мне удалось впечатлить нашу университетскую красавицу.

- Ты просто выбрала лучшего. Это нормально.

- А откуда ты знаешь про двух? - осторожно спрашиваю я.

- Видела вас, - пожимает она плечами.

Точно, Стас приходил ко мне на учебу.

- Кстати, я тоже больше люблю брюнетов.

Ей явно весело, только в красиво подведенных глазах остается какая-то настороженность.

- Я могу попросить тебя об одолжении? - спрашиваю я.

- О каком, Ланская?

- Не рассказывай об этом никому. Хорошо?

- Без проблем, - кивает Даша. - Кстати, а почему ты одна?

- Матвей отошел, а я гуляю, - говорю я. - А ты почему?

- Мой спутник тоже... отошел, - мрачнеет она. - Развлекается с какой-то коровой. Ничего, развлечется и вернется. Никуда не денется.

Мне дико слышать такие вещи, но я молчу.

- Может, и Веселов с кем-то развлекается? спрашивает она с усмешкой. Тут даже особые комнаты есть.

Я понимаю, к чему клонит Онегина, но не хочу думать, что мой поклонник поступает так же.

- Слушай, Ангелина, я кое-что хотела рассказать тебе про него, - неуверенно говорит Даша. - Кое-что важное. Не знаю, надо ли тебе знать, но... Ты хорошая девчонка, не могу смолчать.

- О чем ты? - холодею я, видя, что она колеблется. - Ты видела Матвея с кем-то?

Четкого ответа мне получить не удается.

- Боже, зачем я в это лезу... Слушай, давай так найдем место поукромнее, и я тебе все расскажу. Только сначала в туалет забегу, у меня «эти» дни, - шепотом извещает меня Онегина. - Подожди меня, хорошо? Я мигом!

Я только киваю. Даша растворяется в толпе, и я с нетерпением жду ее - пять минут, десять, пятнадцать.

Время идет, а Онегиной все нет и нет.

Не понимая, что происходит, я спрашиваю у одного из официантов, где находится туалет, и иду туда, думая, что, может быть, Даше стало нехорошо. Однако в женском туалете ее нет. Я стою у круглых мраморных раковин, рядом с одной из которых лежит оставленная кем-то темно-вишневая помада, и рассматриваю свое отражение. Я не могу взять в толк, куда исчезла Даша. Появились какие-то дела? Или не захотела рассказывать?

Ее номера телефона у меня нет, и я спрашиваю его у старосты группы. Та не сразу, но присылает его. И я звоню Даше, однако она не берет трубку. Меня это ужасно злит. Какие цели она преследовала, пообещав рассказать что-то невероятное и исчезнув? А может быть, мы просто разминулись и она где-то в зале, а звонок не слышит из-за музыки?

Нужно поискать ее. Я выхожу из женского туалета и сталкиваюсь с тем самым музыкантом, который подмигивал мне. Тотчас в голове слышится голос Матвея, который рассказывает о том, что он садист.

- Приве-е-ет! - машет музыкант мне и пьяно смеется. - Ты без своего цербера, крошка?

Он обнимает меня, но я отталкиваю его. Это легко получается сделать - он едва стоит на ногах. Правда, алкоголем от него не пахнет.

- Ладно-ладно, не буду к тебе приставать, - поднимает он ладони вверх. - Вдруг увидит. А может... может быть, повеселимся? - Он смеется и достает из кармана крупную купюру, свернутую трубочкой.

Сначала я думаю, что он хочет меня купить. Но когда он начинает медленно водить купюрой по полураскрытым губам, до меня доходит истинный смысл его предложения.

- Спасибо, веселись сам, - грубо говорю ему я и ухожу.

Алиса будет шокирована, узнав правду о своем любимчике. Он отвратителен.

* * *

Даша быстрым шагом заходит в женский туалет, в одну из кабинок, и достает из сумочки телефон в сверкающем золотом чехле. Она торопливо набирает номер и разговаривает с кем-то вполголоса. Ее никто не слышит - музыка заглушает звуки.

- Да, хорошо, поняла тебя, - говорит в самом конце она. - Сейчас возьму такси и приеду. Я так удивлена... Поэтому решила рассказать тебе. Я же... Даша задерживает дыхание, - правильно сделала, что рассказала тебе?

Услышав ответ собеседника, Даша улыбается. Да, правильно. Она молодец. Славная девочка.

Девушка выходит из кабинки и подходит к зеркалу. Она уверена в себе и прекрасна, но ей жаль, что Веселова окрутила эта мышка Ангелина. Как только у нее это получилось? А может, она только прикидывается мышкой? Забавно.

Прежде чем уйти, Даша достает темно-вишневую помаду и красит губы - они кажутся влажными и пухлыми. Она моет руки в холодной воде - настроение у нее прекрасное. Мимо нее проходит разговаривающая по телефону темноволосая девушка в синем платье с вырезом. Она погружена в разговор.

- Ты не поверишь, Веселов нашел себе такое убожество! Я только что ее видела. Вся такая миленькая, как ангел, но наверняка та еще стерва. Веселов - полный псих. Сначала ушел от Янки к ее подруге - ну да, к той, которая с крыши спрыгнула, она вообще не в себе была. А теперь у него это. Как можно променять нашу шикарную Яну на подобное ничтожество? Что у мужиков в голове?

Даша понимает, о ком речь, хмыкает, кидает прощальный взгляд на свое красивое отражение и уходит, громко стуча каблуками. Помада остается лежать около раковины. Через час она подъезжает к месту встречи - бар в торговом центре на Никольской, однако, когда приходит туда, никого не видит.

Даша садится за столик, долго ждет, стуча длинными ногтями по столу и потягивая через соломинку коктейль, и наконец решается перезвонить.

- Ты не приехал? Появились срочные дела? спрашивает она с досадой. - А я уже жду тебя... Пришлешь за мной машину? Да, конечно, приеду. Нет, ничего страшного!

Машина приезжает за ней через полчаса и увозит ее далеко-далеко.

* * *

Чувствуя себя гончей, я повсюду ищу Онегину, не сразу заметив, что почти перестала обращать внимание на чужие взгляды. К тому же теперь их намного меньше - торжество подходит к кульминации, и все взоры устремлены на именинника. Официанты выносят огромный торт со свечами, и Лева должен задуть их. Пока он пытается это сделать под одобрительный гул гостей, я ищу Дашу.

Ее нигде нет. Она словно пропала. Зато я нахожу Матвея, о котором на время даже забыла. И происходит это совершенно случайно - я заглядываю за неприметную дверь и понимаю, что она ведет во второй зал, уставленный круглыми столиками и обитыми бархатом креслами. Скорее всего, он предназначен для особых клиентов, но сейчас почти пуст - для торжества Лева выкупил весь ресторан.

Единственные, кто находится в этом зале, сидят у стены, около электрического камина, будто им совершенно нет дела до мест у окна, из которых открывается захватывающий дух вид. Это Матвей, девушка с пышными каштановыми волосами - та самая модель Яна, о которой писала мне Алиса, а также незнакомая мне парочка.

Они разговаривают. Яна сидит рядом с Матвеем, касаясь его предплечья своим, и со стороны кажется, будто они вместе. Мне это не нравится. Нет, я не считаю его своим, но тот факт, что он оставил меня ради бывшей подруги, напрягает. Я хочу уйти, но меня замечает Яна. Она хмурится, что-то говорит Матвею, и тот поднимает на меня недовольный взгляд. Парочка, сидящая с ними за одним столом, тоже моментально оборачивается в мою сторону.

Меня снова изучают. И не слишком доброжелательно.

- Иди сюда, - не самым любезным тоном подзывает меня Матвей, и у меня внутри все переворачивается - он зовет меня, как послушную собаку.

Я шагаю к ним и запинаюсь - в туфлях на каблуке размером с Эйфелеву башню ходить ужасно неудобно. Я падаю. Клатч вылетает из моих рук. Слышатся сдавленные смешки - незнакомая девушка и ее парень хихикают, Яна пытается скрыть улыбку, а лицо Матвея непроницаемо.

Это так стыдно - лежать на полу перед ними, показывая свою беспомощность. Я ненавижу себя за это, за неумение ходить на таких высоких каблуках, за неуклюжесть. Почему именно в этот момент, почему перед ними?

Матвей не встает с места, чтобы мне помочь, и Яна толкает его локтем в плечо.

- Помоги ей, - тихо говорит она, и только тогда он поднимается и идет ко мне. Но я уже встаю без его помощи, стараясь делать вид, что все хорошо.

- В порядке? - тихо спрашивает Матвей, и я боюсь, что ему стыдно за меня.

Он превратил меня в куколку, одел в волшебные туфли, а я не смогла нормально в них ходить. Но я не просто раздавлена, я еще и зла - на него.

- В порядке.

- Зачем искала меня?

- Тебя долго не было.

Я не говорю ему про Дашу.

- Хорошо. Идем.

Я сажусь за их круглый стол, чувствуя себя еще более чужой. Теперь я не Алиса из Страны чудес, а девочка-пришелец с другой планеты.

- Это Ангелина, - представляет меня Матвей. А это Яна, Денис и Лика.

Кем мы друг другу приходимся, он не говорит. Впрочем, о них тоже молчит.

- Приятно познакомиться, - улыбается Яна.

У нее цепкий кошачий взгляд и миниатюрный серебристый вейп в тонких пальцах. Яна почти такая же красивая, как и на фото. Вместе с Матвеем они смотрятся шикарно.

Денис и Лика оценивающе меня разглядывают. Он оценивает фигуру, она - платье и серьги. Я понимаю, что не нравлюсь им, но и они не вызывают во мне симпатии.

- Ты сделал из нее куколку, - насмешливо замечает Лика.

- Старался, - сдержанно отвечает Матвей.

Мне кажется, ему не особо нравится, что я сижу вместе с ними, около весело трещащего камина с мертвым огнем.

- Давно ты ее нашел? - спрашивает Лика, разглядывая мое лицо и пытаясь найти в нем недостатки.

Наверняка находит, но я не реагирую на ее взгляд. Смотрю на свои скрещенные на коленях руки.

- Мы познакомились недавно, - уклончиво отвечает Матвей.

И я понимаю, что они наверняка не знают о его слежке и подарках.

- А с Яной вы уже сколько знакомы? Лет шесть или семь? - спрашивает Лика, словно решив ткнуть мне этим в глаза.

- Восемь, - отвечает Яна, подносит вейп к губам и выпускает пар. Это у нее получается непринужденно и изящно.

- Не хотите сойтись вновь? - продолжает Лика.

- Перестань, - хмурится Яна.

- А что такого? - хлопает та ресницами, слишком длинными и густыми, чтобы быть естественными. - Вы отличная пара. До сих пор не понимаю, почему вы расстались.

- Лика...

- Ты ведь обещала, что на вашей свадьбе я буду свидетельницей! - не умолкает та и обжигает меня ненавидящим взглядом.

Я понимаю ее - переживает за подругу, автоматически ненавидя всех других девушек ее бывшего, но легче мне от этого не становится. Я плохо переношу подобное обращение. Терпеть не могу высокомерие и оскорбления, но не всегда нахожу в себе силы достойно ответить обидчику.

Может быть, я и правда слабая?

- Денис, успокой ее, - говорит безэмоциональным тоном Матвей, и парень Лики тотчас закрывает ей рот поцелуем.

- Прости, Лика немного выпила, - говорит мне Яна. - Она неплохой человек, но иногда ее заносит.

Я только киваю в ответ, чувствуя себя еще более неуютно. Мне бы уйти отсюда, вдохнуть свежего воздуха, снять эти проклятые туфли, избавиться от короткого платья, и я смотрю на Матвея, пытаясь сказать ему: «Пожалуйста, давай уйдем», но он молчит.

На какое-то время Лика успокаивается, и они разговаривают о каких-то только им ведомых делах, об общих знакомых, о которых я не знаю, о своем. Будто забыв, что с ними нахожусь я. Лика демонстративно меня не замечает, зато болтает за троих. Яна и Матвей по большей части отмалчиваются и слушают. У меня снова возникает чувство, что они отлично подходят друг другу и даже чем-то похожи - не внешне, внутренне.

В какой-то момент Матвей и Денис уходят минут на десять.

Мы остаемся втроем, и все тотчас меняется. Лика больше не сдерживает агрессию. Она видит во мне врага и готова к битве. Но она не нападает на меня откровенно - все так же делает вид, что меня нет, и болтает такое, от чего у меня немеет язык.

- У Веселова совсем стало со вкусом плохо? спрашивает она подругу. - Как он мог выбрать это?

Я стискиваю зубы. Какого черта, а? Ну какого?

- Я в нем разочарована, Яна. Абсолютно! Отказаться от такой шикарной девушки, как ты, и выбрать это недоразумение, которое стоит на каблуках, как корова на льду.

- Что ты хочешь? - говорю я Лике звенящим от глухой ярости голосом.

Мне хочется вцепиться в ее волосы, выдернуть так, чтобы на коже осталась кровь.

Но она продолжает меня игнорировать.

- Интересно, сколько Матвей потратил на ее прикид? Все шмотки фирменные, в ушах бриллиантики - сколько там карат? Он так старался сделать из нее человека, чтобы было не стыдно показать обществу, но всем ведь понятно, кто она такая! На ней эти бриллианты - как седло на собаке. Угораздило же Матвея найти какую-то нищебродку, - сетует она, насмешливо глядя мне в глаза.

Мой взгляд направлен на пустой бокал Матвея. Я думаю, что, если его разбить, получится отличная штука, чтобы оставить на загорелых щеках Лики кровавые полосы. А может быть, это думает демон. Мой разум затмевает глухая колкая ненависть.

- Лика, не надо, - пытается остановить ее Яна.

Ей неловко, и она старается не смотреть на меня.

- А что?

- Перестань.

- Разве я говорю неправду? - широко улыбается Лика и снова смотрит на меня в упор. - Он сам сказал, что потратил на нее кучу бабла. Что решил с ней поразвлечься. Что бросит ее через неделю-другую. Что она никто. А вот ты...

- Лика! - повышает голос Яна. - Не надо...

Договорить она не успевает. Звонкий звук разбившегося бокала заставляет ее замолчать. В осколках мерцает мертвый огонь. Ярость зашкаливает, сияет, как солнце в речной воде, и ее блики заставляют мой разум мутиться.

Я снова будто бы не в своем теле, а наблюдаю откуда-то сверху.

- Истеричка, - презрительно смеется Лика. Не смотри на меня такими глазками, крошка. Я сожру тебя с потрохами, как акула мелкую рыбешку.

- Лика! Уже не смешно! - снова вмешивается Яна. - Ангелина, ты все не так поняла!

Встав, подбираю самый большой осколок и сжимаю в кулаке. Острые края ранят мою ладонь, и тонкой струйкой течет кровь. Резкая боль помогает мне прийти в себя. Они замолкают. Я подхожу к Лике, заставив ее нервно обернуться, но не трогаю ее. Лишь протягиваю руку к ее бокалу с недопитым вином, разрешая крови капать в бокал. Рубиновое - к рубиновому. Капли то скатываются по хрустальной стенке бокала, то попадают в вино, а одна падает на светлый стол и расцветает на нем алым маком.

- Господи, Ангелина, - ахает Яна.

- Поехавшая сучка, - шипит Лика со смесью отвращения и страха.

Яна прикрывает рот руками - кажется, плохо переносит вид чужой крови.

- Ненормальная!

- Прежде чем сожрать меня с потрохами, попробуй меня выпить, - тихо говорю я и ухожу. Вернее, мое тело куда-то идет, а я лечу следом, звонкая и прозрачная.

Не знаю, что это было. Возможно, демону удалось захватить надо мной власть. А возможно, я и правда психопатка. Я забираю верхнюю одежду из гардероба и иду к лифтам. Сажусь в один из них и еду вниз, все еще плохо осознавая случившееся, однако в голове до сих пор вертятся слова, которые сказала Лика. Неужели Матвей действительно просто со мной играет?

Я возвращаюсь в свое тело, и ко мне возвращаются чувства: страх, боль, обида, бессилие. И глубокая, черная, вязкая ненависть. Когда створки лифта открываются на первом этаже, я выхожу совсем другой - сломленной и растоптанной. Разве так можно поступать с людьми? Разве так можно говорить? Что я им всем сделала? Чем не угодила?

Мне кажется, я рассыпалась на куски - как тот бокал, который я разбила. «...Сказал, что потратил на нее кучу бабла. Что решил с ней поразвлечься. Что бросит ее через неделю-другую. Что она никто», - слышу я в своей голове. Никто. Я - никто.

Мне хочется снова собрать себя воедино, стать цельной, склеенной, заживить свои раны, но этого не получается. И я просто иду вперед, ничего не видя. Дохожу до какой-то остановки. А потом мои ноги подламываются, и я падаю на лавочку. У меня нет слез, и рот не перекошен в немом крике. Я просто сижу, чувствуя себя слабой и использованной. И не могу поверить, что Матвей так со мной поступил. Наверное, я сама виновата, мне слишком сильно хотелось поверить в его любовь. Это ведь нормально - верить в любовь. И верить в человека. И человеку.

Наверное, Матвей был прав - я чертовски плохо разбираюсь в людях. Может быть, поэтому он сегодня столько об этом говорил?

Вспомнив его прохладные пальцы, держащие меня за руку, я всхлипываю и смотрю в небо, на котором клубятся черные облака. Невидимые созвездия в моих глазах складываются в знак боли и одиночества. А я снова вспоминаю странный сон о девочке в окровавленном платье, у чьих ножек валяется нож. Ее руки испачканы в крови, как теперь испачкана грязью моя душа.

Девочка улыбается мне, и у нее во рту сверкают осколки - это как мимолетное видение. Я прогоняю его прочь. Нужно куда-то идти, как-то попасть домой. Я не сразу соображаю, в какой стороне метро. Я встаю, делаю несколько шагов, но ноги снова подламываются, и я начинаю падать. Однако упасть мне не дают чьи-то сильные руки.