Тебя это не касается.
POV Эмилия
Неделя до Нового года. Неделя прошла с того неприятного инцидента. Я не знаю, что сейчас с Даней и что с ним будет, ибо Егор тщательно скрывает всю информацию, которая может хоть как-то касаться той ситуации.
Я уже могу ходить, хотя периодически ноги подкашиваются и я мягким местом шлёпаюсь на пол. Впрочем, это не так уж и плохо, ибо чувствительность моим нижним конечностям возвращается сразу же. Периодически меня посещают гости: температура и обмороки. Как сказал врач: "Ты ещё легко отделалась". Насколько я понимаю, вполне можно было умереть, но, видимо, у жизни на меня другие планы.
— Эмиль, — тихо протягивает Егор, и я чувствую, как рядом со мной прогибается кровать под весом парня, а его голос с каждой секундой, что он протягивал последнюю гласную моего имени, становился всё ближе. Но вставать не хотелось совершенно. Свет из окна слепил мои глаза, как только я хоть чуть-чуть их приоткрывала. Поэтому я приняла решение спать дальше, — я вижу, что ты уже проснулась. Давай, подъём, — парень пытается стянуть с меня одеяло, но он то не знает, что я крепко за него держусь и отпускать не собираюсь. Он поднимает меня над матрасом и из-за неожиданности отпускает, а я падаю на уже нагретое мной же место и продолжаю нежиться на мягкой простыни, — ну, я предупреждал, — хмурюсь, но всё же переосиливаю себя и открываю один глаз. Как оказалось – поздно.
В момент оказываюсь без одеяла и подушки под головой, и мне требуется ещё секунд десять на то, чтобы осознать, где я, и что со мной на данный момент происходит. Но как только моё зрение всё-таки фокусируется на блондине, который стоял передо мной и улыбался как Чеширский кот, я еле как принимаю сидячее положение, пытаюсь убрать с лица запутанные волосы и разлепить как будто бы примагниченные ресницы. А этот так и стоит, улыбаясь, держа при этом в руках одеяло с подушкой.
— Кусок идиота, — обиженно буркнула я, вставая с кровати. Егор с улыбкой наблюдал за мной, слегка наклонив голову в бок.
— А ты моя вторая половинка! — улыбается ещё шире, а я просто задыхаюсь от возмущения! Нет, ну нормально вообще? Поднял, ни свет, ни заря, так ещё и выделывается. А я ведь так хотела выспаться...
Волоча ноги по полу, всё ещё не оставляю попыток проснуться. Встать-то я, встала. Вот только осознание того, что, как бы, наступил новый день – вообще в голову не шло. Да и вообще казалось, что голова пустая и мозга нет. Господи, как на сессии прямо. Там я тоже чувствую себя существом с пустой черепной коробкой. Впрочем, как и все мои однокурсники. Так. Стоп. Институт. Сессия. Блять...
— Егор! — выбегаю из ванной комнаты с мокрой головой, завернувшись в банное полотенце. По дороге два раза чуть ли не падаю, не ощущая своего контроля над ногами, но прихожу в норму и на финишной прямой, практически забежав в комнату, прямо у порога врезаюсь в крепкую мужскую грудь, от которой меня рекашетом отбрасывает назад, но у Егора уже выработался рефлекс на падающие тела и тот с лёгкостью меня ловит, прижимая к себе, — мне в институт надо! Меня же числанут, пока я прогуливаю! — пытаюсь вырваться, но Булаткин не выпускает меня, крепко держа за талию.
— Не числанут. Во-первых, ты официально на больничном, а во-вторых, я съездил уже неделю назад в институт и поговорил с ректором. А сессию ты уже закрыла. Практически. Остался английский, но его, я думаю, ты сдашь без особых усилий. Выбирай день, я тебя сам отвезу, — расширенными от удивления глазами, смотрю на Булаткина и несколько раз про себя проговариваю его же слова. Так. А когда он успел? Тем более, с подобными вопросами обычно обращаются в деканат, а он сразу же к ректору пошёл. Или меня за прогулы к нему уже вызывали? Вот, чёрт, — не загоняйся. Я всё уладил, сдаёшь английский в следующие три дня и ты свободна, словно птица в небесах, — целует в висок и выпускает из объятий.
— Знаешь, чего я не поняла? — снова опускаясь на кровать, крикнула я, в то время как Егор уже включал плиту на кухне, — когда ты успел? — слезаю с постели и иду в сторону кухни.
— Ну, я это сделал ещё перед вылетом в Дубай. Я строил планы на последнюю неделю до Нового года и две после, поэтому старался расчистить это время не только себе, но и тебе, — обнимаю парня со спины, положив голову на его плечо.
— Какие планы? — Егор добавляет какие-то специи и приправы в наш завтрак, которым оказался омлет. Убавив газ, парень поворачивается ко мне лицом, — я просто не очень понимаю, зачем было меня будить в такую рань, если мы собираемся весь день сидеть дома.
— А кто тебе сказал, что мы весь день проведём дома? — ухмыльнувшись, блондин подмигивает мне и разворачивается обратно к плите, доставая тарелки.
— Эм... То есть, мне ты не скажешь, что мы сегодня будем делать? — подхожу к столу, замечая на нём какую-то папку. И как только моя пятая точка приземляется на стул, я тут же беру её в руки и внимательно рассматриваю. Казалось бы, ничего необычного. Но это только казалось. Открыв эту папку, на первой же странице вижу фото Дани, а под фотографией куча текста, из которого в глаза бросается строчка: "Заведено уголовное дело...", а дальше статьи, штуки три, а может и больше. Прочитать не успеваю. Егор заметил мою персону возле, видимо, важных документов до того, как я только-только начала вникать в суть происходящего.
— А ну-ка, дай сюда, — блондин в момент оказывается передо мной и забирает папку. Ну ничего себе...
— Егор, — протягиваю имя парня, вынуждающе смотря ему в глаза. Как так-то? Меня это касается больше всех, а я ничего не знаю. Ну, зашибись.
— На счёт планов... Мы уже через час выезжаем к Маше с Матвеем, так что иди и собери вещи, — встаю со стула, и, кинув последний презрительный взгляд в сторону Егора, иду в комнату.
Я понимаю, что Егор меня оберегает, но, чёрт, эта ситуация, всё-таки, произошла со мной, и я должна хоть что-нибудь об этом знать, а меня тупо не ставят в известность. Я привыкла разбираться со всеми своими проблемами самостоятельно, и от такого бездействия мне как-то не по себе. Всё-таки, Егор – это подарок небес. Я ведь так мечтала, чтобы у меня появился человек, который сможет хоть чуточку облегчить мою жизнь. Но тут появляется Булаткин, одну за одной решает мои проблемы и бережёт меня, как зеницу ока. Вот только мне сложно перестроиться. Не могу я по щелчку взять, и начать принимать помощь в таких размерах.
— Ты таблетки выпила? — в дверном проёме появляется голова Егора, а после, рука, с таблетками в ней.
— Нет, — принимаю из рук парня таблетки и стакан воды, проглатываю абсолютно безвкусные пилюли, после чего опускаю пустой стакан на прикроватную тумбу, не поднимая глаз на Егора.
— Только не дуйся, я тебя умоляю, — блондин садится рядом со мной, а я наоборот встаю с кровати, направляясь в сторону шкафа, — Эмиль, то, что находится в этой папке, тебя не касается.
— Да в смысле, не касается? Изнасиловать пытались меня, а не тебя, но почему-то всем этим занимаешься ты, — вынимаю из шкафа свой самый тёплый свитер, который больше меня самой на три размера и длинной до колен, натягиваю на себя и развернувшись на сто восемьдесят, сканирую взглядом комнату, в попытках понять, где сейчас находится мой рюкзак, краем глаза замечая то, как Егор хмурится.
— Можешь сколько угодно возмущаться, но со всем этим говном разбираться буду я. Ты уже намучилась, так что просто забудь, — выдохнув и поняв, что это абсолютно бесполезно, я начала рыться в шкафу. Егор перевёз сюда некоторые мои вещи, а если быть точнее, кучу тёплых свитеров и пару джинс, которые я благополучно запихнула в портфель, который вскоре оказался на полу, рядом с моими ногами.
— Я готова, — после пяти минут молчания и контакта "глаза в глаза", выпалила я, продолжая смотреть прямо на Егора. Тот довольно быстро пришёл в себя и встал с кровати. Выходя из комнаты, он прихватил с собой мой рюкзак, а я, облизнув пересохшие губы, ещё раз прохожусь взглядом по комнате и выхожу за её порог, закрыв за собой дверь, параллельно пытаясь вспомнить, что я могла забыть.
Атмосфера была напряжённой, причём, довольно сильно. Я не знала, что говорить Егору, потому что понятия не имела, что можно спросить кроме того, что касается дела Дани. А я знала, что он не ответит, поэтому решилась просто промолчать. Захочет поговорить – заведёт диалог. Он общается с миллионами своих поклонников, без труда находя темы, а я чем хуже?
***
— Я понять не могу, зачем тебе знать, что и как там с твоим Даней? — закрывая квартиру на ключ, пробурчал Булаткин, на что я, уже привычно закатив глаза и глубоко вздохнув, просто промолчала. Но после, по второму кругу прокрутив в голове слова блондина, я всё-таки задумалась. А ведь и правда, зачем? Разве должна меня волновать судьба того, кто меня чуть не изнасиловал, так ещё и в число употреблявших вписал? И ведь я по какой-то причине даже не хочу ему ничего плохого. Это, наверное, крайне странно. Вот почему я такая мягкотелая? — Эээй?
— Ну, во-первых, он не мой. А во-вторых... — оказавшись на улице возле машины, я встаю на одном месте и пожимаю плечами, — я и сама не знаю. Единственное, что я испытываю к этому человеку – жалость. Я не хочу портить ему жизнь и как-то мстить. Я просто хочу это всё забыть и не втягивать тебя в это дело. Но я мало того, что никак не могу повлиять на его судьбу, так ты ещё и своё время убиваешь на разбирательства с этим человеком. Так что, это я должна тебя спрашивать, почему тебя это так заботит, — поднимаю взгляд к небу и щурюсь от солнца. Надо же. Ни одного облака на небе.
— Ну, в отличии от тебя, я своё поведение объяснить могу, — перевожу взгляд на Егора. Тот стоял возле водительского места, смотрел на меня с неподдельной серьёзностью и увидев мой кивок, а-ля: "Я тебя слушаю", провёл взглядом от меня до пассажирского места, — садись.
— Ну и? — оказавшись внутри гелика, разворачиваюсь корпусом на блондина и ожидаю обещанных объяснений.
— Всё просто. У меня была куча различных девушек. Я изменял. Изменяли мне. Много. Тупо потому, что у меня график сложный. Но я впервые сталкиваюсь с тем, что мне просто не хочется никого, кроме одной девушки. И я в этой девушке уверен настолько, что это всё перерастает в очень масштабные чувства и серьёзные планы на будущее. А теперь представь мои эмоции: я специально освобождаю последние две недели перед Новым годом, чтобы провести их с любимой девушкой и увести её в Пензу к семье, а мне на телефон приходят фотографии, где какой-то еблан раздевает эту самую девушку, и она как-то не против, — губы в один момент засыхают от того, как я начинаю глотать холодный воздух, пытаясь представить, что там за фотографии получились, — я был в гневе. И в этот момент я понимаю, что если бы это было правдой, и я застал бы такую картину вживую, я бы смог убить. Задушить, забить насмерть, утопить или повесить, насрать. Но я был далеко и успел остыть. В Москву я вернулся абсолютно пустым. Первым же делом я поехал к Тимуру и попросил о контракте с Карлой. А на следующий день получил полный рассказ от Миши. И тогда я понял, что убивать я не хочу. Но отомстить я обязан.
— Ничего себе, просто... Егор, ну зачем? Всё же в итоге хорош...
— Хорошо закончилось? Эмиль, а ты представляла, что было бы, если бы Миша в туалет не захотел? И я этому выродку руки оторву за то, что он к тебе прикасался. Только я имею на это право и я ненавижу, когда моё трогают.
— Я, вообще-то, не вещь, — на это парень просто дёргает бровями и трогается с места.
— Это всё, что ты мне можешь сказать не мою "душераздирающую речь"? — показав в воздухе кавычки, блондин, проследив за мимо проезжающими машинами, выехал из двора на главную дорогу и откинулся на спинку сидения, плавно управляя машиной.
— Давай просто закроем тему? Я не хочу копаться в том дне и разбираться в этой ситуации. Я хочу просто стереть из памяти эту ситуацию и жить дальше. И я надеялась, что ты меня в этом поддержишь, — за моими словами последовал напряжённый выдох со стороны Егора, а его состояние мне позволил прочувствовать его внешний вид. Костяшки руки, лежащей в тот момент на руле, побелели также, как и желваки на лице парня. Я понимала, что в этой ситуации мы просто как два упёртых барана отстаиваем свою точку зрения, и возможно, оба по-своему правы, но соглашаться с мнением друг друга не собираемся. Да, глупо. Остаётся только надеяться, что мы придём к какому-то компромиссу и всё будет хорошо...