Виолетта | 10
– Значит, их не называют голкиперами? – спрашивает она.
– Иногда называют, но чаще просто вратарями, – говорю я, объясняя положение разных игроков на поле.
– А ты центральная нападающая?
– Да. Нас еще иногда называют страйкерами, – говорю я. – Типичная расстановка – это три защитника, два центральных защитника и три нападающих. Но она все время меняется.
Мы идем по большому футбольному полю, которое сегодня почти свободно, если не считать нескольких детей с родителями, которые играют на одном конце поля. Я рада, что сегодня не по сезону тепло. Я с нетерпением ждала, когда снова увижу изящные ножки Леры в коротеньких шортах. После того как мы хорошо размялись, она снимает свои спортивные штаны – и я не разочарована увиденным.
– Значит, центральная нападающая – это самая важная позиция? – спрашивает она.
– Нет, не совсем так, – качаю головой я. – То есть да, мы забиваем большую часть голов, но без классных защитников мы бы выеденного яйца не стоили. В футболе главное – это команда и слаженность игроков.
Пока я объясняю ей все это, я чеканю мяч ступней и коленом. Она завороженно смотрит на то, как мастерски я это делаю. А я готова делать это хоть весь день, только бы она продолжала на меня смотреть.
Мы делаем несколько кругов по полю, чтобы я показала ей, как вести мяч, потом тренируемся делать пассы и забивать голы. Она быстро все схватывает, к тому же благодаря пробежкам она явно в хорошей форме, поэтому без труда за мной успевает.
– Из тебя получился бы отличный центральный защитник, – говорю я. – Им обычно приходится больше всех бегать во время матча.
Она с гордостью улыбается.
Случайный мяч прилетает и попадает Лере в спину – я не успела ее предупредить. Я подбегаю к ней.
– Блять! Ты в порядке?
Она смеется и возвращает мяч детям позади нас.
– Я в порядке, Виолетта.
Лера передает мяч семи- или восьмилетнему мальчугану. Она бьет по мячу правильно – внутренней стороной ступни, как я ее только что научила.
Мальчик тут же отбивает мяч ей обратно, и они переходят на легкий бег, пасуя мяч друг другу, пока один из них не промахивается. Один из мальчиков подходит к нам и просит меня научить их подкидывать мяч и ловить его коленями – они видели, как я это делала. Очевидно, эти ребята новички в футболе.
Весь следующий час мы с Лерой учим их играть. Хотя она сама тоже еще только учится, по тому, как она им помогает, этого не скажешь. Я восхищенно смотрю, как эти мальчишки ловят каждое ее слово. Но опять же, я их понимаю. Я и сама попала под ее чары.
Наконец родители мальчиков благодарят нас за помощь, дети уходят с поля, и Лера говорит:
– Ну давай, Малышенко!
Мы начинаем играть один на один, она пытается увести у меня мяч. Разумеется, мне приходится ей поддаваться, но не так сильно, как я предполагала. Я вырываюсь и веду мяч вдоль поля. Она бежит рядом и пытается выбить у меня мяч, от чего я спотыкаюсь и мы вместе падаем на землю.
Как только я убедилась, что она в порядке и просто лежит рядом со мной, чтобы отдышаться, я говорю:
– За это ты точно получаешь желтую карточку, Акимова.
– Что?! – она громко протестует. – Это все ты виновата! У тебя обе ноги левые!
– Это у меня-то обе ноги левые? Вот уж не думаю, – возражаю я.
Она пихает меня локтем, и я делаю вид, что мне больно.
– Полегче, а не то получишь красную карточку, – дразню я ее.
Она запрыгивает на меня, шутливо прижимает меня к земле и произносит:
– Ничего я не получу, Малышенко.
Через две с половиной секунды мы поменялись ролями. Я хватаю ее и одним движением переворачиваю так, что теперь она оказывается подо мной. Мы лежим, и смотрим друг на друга, и тяжело дышим, пытаясь восстановить дыхание. Я смотрю в ее невероятные глаза, которые могут быть миллионов разных цветов, – сейчас в них отражается голубое небо. Ее волосы слегка спутались от пота, а к футболке прилипли травинки. Я никогда не видела ничего прекраснее.
В пизду план!
Я медленно наклоняюсь к ней, переношу вес на локти и кладу ладони ей на лицо. Она краснеет и прикусывает губу. По мере того как я приближаюсь к ней, ее взгляд перемещается от моих глаз ко рту. Она облизывает языком губы в предвкушении того, что я сейчас сделаю. Потому что сейчас я ее поцелую. Ничто не сможет помешать мне поцеловать эту девушку.
Когда наши губы встречаются, у меня словно наступает Новый год и я открываю самый большой и самый лучший подарок под елкой. Ее губы такие мягкие, что я несколько секунд просто прижимаюсь к ним, чтобы привыкнуть. Я хочу навсегда запечатлеть этот момент в своей памяти. Мои губы начинают двигаться по ее губам, целуя сначала уголки рта, затем верхнюю губу и, наконец, я перехожу к нижней и нежно посасываю ее.
Из глубины ее горла вырывается легкий стон, и я мгновенно возбуждаюсь. Она приоткрывает губы, и наши языки сливаются в совместном танце – настолько слаженном, что я задумываюсь: может, мы это уже делали, а я просто забыла? Это кажется естественным, привычным… знакомым.
Лера проводит руками по моей спине и плечам, а затем по волосам, и я осознаю – прямо в эту секунду, – что никогда не захочу, чтобы другая девушка запускала пальцы мне в волосы. Только она. Только Лера Акимова.
Я неохотно отрываюсь от ее губ, когда голос разума говорит мне, что если мы не прекратим, нас могут арестовать. Мы все еще тяжело дышим – сейчас даже еще тяжелее, чем когда играли в футбол. Я улыбаюсь ей. Она улыбается мне в ответ. Я наконец нахожу слова.
– Ты пойдешь со мной на свидание, Валерия Акимова? – спрашиваю я. – Сегодня вечером.
Я знаю ответ прежде, чем она его произносит, – ее выдает ямочка, которая занимает свое место у нее на щеке.
– Да, Виолетта Малышенко, я пойду с тобой на свидание.
Я наклоняюсь и произношу прямо ей в губы:
– Чур, платить буду я.
И снова ее целую, прежде чем она сможет мне возразить. Я чувствую на губах ее улыбку.
***
Я никогда не нервничаю. Виолетта Малышенко не нервничает из-за девушек.
Так почему же сейчас, когда я собираюсь постучать в ее дверь, у меня дрожат руки? Блять. Соберись, приказываю я себе. Я делаю несколько глубоких вдохов и закатываю глаза – девушка, вошедшая в соседнюю комнату, застала меня за этим занятием.
Дверь открывается.
– О, Виолетта, привет! – говорит Таня, соседка Лерф по комнате. – Заходи. Лерв пошла за чем-то к соседке.
Мне становится немного дурно. Надеюсь, не к той соседке, которая только что видела меня в коридоре.
– Спасибо, Таня.
Я вхожу в комнату и сажусь на диван рядом с кроватью Леры. Я была здесь только один раз. Пару недель назад, перед тем как смотреть фильм, мы зашли сюда за газировкой, и Лера познакомила меня со своей соседкой. В ожидании я вытираю потные руки о джинсы и оглядываюсь по сторонам. Здесь совершенно точно живут девушки, но комната не такая тошнотно-розовая, как у некоторых моих знакомых из женского клуба.
Здесь много журналов. Но это не «Вог», «Космо» и тому подобная фигня. Здесь в основном публицистика и даже один журнал «Тайм». Я смотрю на Таню:
– Ты тоже учишься на журналистике, да?
Она кивает:
– Да, как и большинство девушек на этом этаже. Поэтому мы и решили жить здесь.
– Угу, – бормочу я, вспоминая, как все футболисты-первокурсники жили на одном этаже.
Я ловлю на себе ее пристальный взгляд и смотрю на часы в надежде, что Лера вскоре прервет эту неловкую ситуацию.
Как бы не так!
– И какие у тебя намерения насчет Лерки? – без церемоний спрашивает Таня.
– Намерения? – спрашиваю я.
Ее оценивающий взгляд пригвождает меня к дивану.
– Тебе наверняка известно, что слухи бегут впереди тебя.
Я качаю головой.
– Это все в прошлом, Тань, – объясняю я. – Да, я почудила на первом курсе, но я больше не такая.
– Да неужели, – скептически произносит она, уперев руки в бедра для пущего эффекта.
Я поднимаю вверх все пальцы:
– Клянусь матерью!
– Значит, ты просто взяла и перестала быть бабницей? – уточняет она. – Вот так запросто?
– Нет, не так запросто, – говорю я.
И рискуя выложить все свои козыри слишком рано, добавляю:
– Когда встречаешь девушку, которая может стать для тебя не просто очередным завоеванием, а чем-то большим, все меняется.
Она смотрит на меня сверху вниз, оценивая мою искренность, и тут дверь открывается и входит Лера. Таня поджимает губы, потом поворачивается к Лере.
– Ладно, – говорит она. – Этот сойдет.
Я смеюсь:
– Твоя соседка меня проверяла?
– А? – спрашивает Лера, явно пребывая в полном недоумении.
– Хорошо вам провести время, – говорит Таня, подавая Лере ее куртку и выпроваживая нас за дверь.
Лера идет передо мной по длинному коридору общежития. Сегодня она распустила свои длинные волосы. Интересно, она знает, что мне так больше нравится? На ней джинсы, которые выигрышно подчеркивают ее миниатюрную фигуру, а под курткой на ней темно-коричневый свитер – я уверенна, что ее глаза сегодня будут шоколадного оттенка.
Она не в первый раз едет в моем грузовичке. И я даже не в первый раз открываю ей дверь, когда она залезает внутрь. Но в этот раз все по-другому, и мы оба это знаем. Залезая на пассажирское сиденье, Лера смотрит на меня. Я вижу, как ее щеки заливает очаровательный румянец. Наконец она произносит:
– Спасибо.
– За то, что помогла тебе сесть в машину? – спрашиваю я. – Не стоит благодарности.
– За сегодняшний вечер, – говорит она. – Если я вдруг забуду поблагодарить тебя позже, я просто хотела сказать, как хорошо я провела время.
Я улыбаюсь ей и захлопываю дверь.
Блять, думаю я, обходя свой большой грузовик. Мне придется постараться, чтобы не обмануть ее ожиданий.