Часть 12
Я была никем для тебя – лучше б так и оставалось
Я была никем для тебя, а теперь просто
Шлюха-шалава
Теплый воздух постепенно согревал онемевшие конечности, понемногу отдавая неприятным покалыванием в пальцах. Дыхание уже давно выровнялось, а тревога, заставлявшая сердце стучать как бешеное, немного утихла. Взгляд зеленых глаз то и дело переводился на блондинку, внимательно следившую за дорогой. В голове все активнее разрасталось чувство вины за это. Она, уставшая после долгой смены, ехала за ней чуть ли не через половину города, просто потому что Лиза не захотела потерпеть. Потому что чужие касания были противны.
На коже все еще ощущались его руки, а порванные колготки только больше напоминали о том, что произошло в квартире. Она никогда в жизни не была настолько испуганной, насколько была некоторое время назад. Будто, если бы она позволила ему это сделать, то полностью закрыла бы себе путь к спасению. Самолично бы повесила на собственную клетку еще один замок.
— Я тебе очень благодарна... — тихо-тихо произносит темноволосая, но взгляд обратно не поднимает. Берет на себя ответственность за чужие действия, переживая, что Киру ее присутствие раздражало. Будто бы она мешала Кире. — Прости, что вырвала тебя, просто мне не к...
Чужая рука, накрывшая макушку с целью взъерошить чужие волосы, перебивает девочку, будто бы блондинка без слов уже приказывает ей замолчать. Медведева знала, что рано или поздно подобное сообщение пришло бы. Наблюдала за тем, как с каждой сменой официантке становилось лучше, как она отходила от таблеток. Держалась все так же на расстоянии, понимая, что качнуть обратно нужно в момент, когда Лиза окажется рядом. В этот самый момент.
— Не смей извиняться за то, что пыталась спасти свою жизнь, котенок. — Произносит бармен, но взгляд от дороги не отводит. Лишь постепенно заворачивает во двор собственного дома, выискивая место для парковки. Старается не отвлекаться на младшую до тех пор, пока машина полностью не останавливается, а татуированные пальцы не глушат ее, позволяя девушке наконец развернуться к Андрющенко. — Я удивлена, как долго ты продержалась, поверь. Ты уже давно должна была сбежать, а я только рада, что могу быть рядом, помогая тебе с жизнью за пределами его рук.
Рада, что забрала тебя себе, как давно и хотела. Блондинка из машины собственной выбирается, однако саму девочку в этом тормозит. Обходит автомобиль, открывая дверь со стороны темноволосой. Рюкзак у нее забирает без вопросов, накидывая на собственное плечо и после наклоняется.
— Давай на руки. Куда ты босиком сейчас пойдешь, а? И без того отогревать тебя будем до весны. — Проговаривает так, что не оставляет ей даже права на ответ. Заранее лишает ее голоса в этой ситуации.
Тонкие руки осторожно, боясь сделать что-то не так, обхватывают чужую шею, приподнимая, татуированные руки подхватывают девушку, прижимая к телу бармена. Лиза слышала чужой шепот, поддерживающий, успокаивающий подростка.
— Давай, кисуль, закрывай дверь, будешь моими руками. — Говорит, поудобнее перехватывая темноволосую.
Мысли крутились вокруг того, что Лиза уже давно должна была привыкнуть к манере общения Медведевой, но сейчас она будто бы больше осознавала то, что именно говорит Кира. Как именно она ее постоянно называет, и что она для нее делает. Чужие руки крепко удерживали тело школьницы, пока сама темноволосая думала о том, что блондинка слишком много для нее делает. Будто бы ее собственный ангел-хранитель, что оказался рядом в самый нужный из всех моментов. Зимний мороз обдает девичье тело холодом, но сама девочка и не замечает этого, лишь сильнее прижимаясь к блондинке, ощущая ее тепло. Сейчас Лизе было по-настоящему спокойно.
Квартира старшей выглядела потрясающе. Новый ремонт, игра темных оттенков в мебели и комфортная температура. Это первое, что замечает Андрющенко, когда ее заносят в чужой дом, осторожно поставив на пол. Зеленые глаза осматривают интерьер вокруг, пока Медведева за ее спиной разувается и снимает куртку. В мыслях проскальзывает, что самой официантке подобная квартира никогда и не снилась. Это все было нереальным, на самом-то деле. Лизе казалось, что это лишь шутка, будто сейчас ее увезут обратно к Леше, оставляя наедине с ее личным монстром.
Страх, перетекающий в жуткую тревогу, поднялся тогда, когда на талии появились прикосновения татуированных пальцев. Память мгновенно возвращала ее в ту квартиру, и перед глазами возникали грубые руки, которые то и дело пытались ее принудить к тому, чего она не хотела. Она буквально отскакивает от чужой фигуры, почти сразу ладони выставляя вперед. В глазах плещется ужас, что заполоняет радужку.
— Хей, котеныш, ты чего? — осторожно спрашивает, а сама лишь наблюдает за реакцией. Не подходит, оставаясь на месте, дабы котенок совсем не зашипел. — Я просто хотела чуть-чуть тебя подвинуть, я не полезу к тебе под юбку, слышишь?
Сердце билось в бешеном темпе, будто бы еще немного — и переломит ребра. Отдаленно Лиза понимала, что здесь ей никто не сделает больно. Кто угодно, но Кира ее точно не обидит. Глаза прикрываются, пока мозг старается сконцентрироваться на дыхании. Холодный воздух вдыхает, более теплый выдыхает. Тяжелый вздох срывается с губ, и темноволосая наконец может открыть глаза, ясно посмотрев на Киру. Было стыдно. Стыдно, что она позволила себе усомниться в Медведевой.
— Прости, я просто... — договорить ей не дает пушистое нечто, что проходится по ее ноге, заставляя девочку испуганно отступить. Огромные голубые глаза смотрят на нее с таким же удивлением, как и она глядит на животное. Взгляд возвращается обратно на блондинку, будто бы ища в ней поддержку и объяснение. Кто-кто, а Кира не выглядела, как хозяйка такого чуда.
— Тебе нужно принять горячую ванну и переодеться, с этим жителем ты познакомишься позже, ладно? — Лиза видит лишь улыбку на чужих губах и находит в себе силы улыбнуться в ответ.
Бармен медленно подходит к девочке, будто та и вправду была зашуганным зверьком. Осторожно, дабы не спугнуть, тянется к ее руке, переплетая пальцы, дабы провести по квартире дальше. Постепенно включает свет во всех комнатах, надеясь на то, что он не слепит младшую. Нужно было дать ей ощутить себя в безопасности, показать то, что в этом доме ей нечего бояться. Действительно, как котенку, дать привыкнуть к новой обстановке, в которой она будет жить. Совсем скоро, Кира в этом уверена. Осталось, на самом деле, не особо много, чтобы эта девушка была полностью её. Отвязать последние слабые узелки связи с мужчиной, да начать завязывать собственные узлы, которые разрубить можно будет лишь топором.
Она медленно школьницу в маленькое помещение заводит, включая свет. Белое освещение мягко подсвечивает молочную кожу младшей, делая синяки на теле более яркими. Огромное зеркало позволяет взгляду зеленых глаз зацепиться за собственное отражение. Вся зареванная, лохматая от бега и чужих рук, в ободранных колготках. Да уж, Лиза, выглядишь на все сто. Руки было тянутся стянуть с себя хотя бы вязаную кофту, но затем останавливаются, не в силах этого сделать. Лиза просто-напросто не может снять с себя одежду. Будто если снимет, то вновь окажется там. В старой квартире, вновь ощущая грубые руки на своем теле. Вновь переживая жуткую боль, где физическая и ментальная перемешиваются в своеобразный коктейль. Руки трясутся, а сил для того, чтобы расстегнуть чертовы пуговицы, нет. Она вновь смотрит на собственное отражение, силясь сделать вид, что его здесь нет.
— Я тебе чуть позже занесу одежду, полотенце можешь любое взять в шкафу. — Произносит прокуренный голос блондинки, когда ее фигура уже готова скрыться за дверью из ванной комнаты.
— Кира... — шепчет совсем тихо, голос дрожит, как и тонкие пальцы, застрявшие на первой же пуговице. — Я... я не могу снять с себя это все...
Карие глаза проходятся по фигуре, прежде чем останавливаются на лице Андрющенко. Мелкая и испуганная — именно такой ее видит старшая. Подходит все так же медленно, почти что вплотную, взгляда от чужих глаз не отводит. Татуированные пальцы обхватывают чужие руки, медленными движениями отводя их от одежды. Осторожно, боясь напугать, пальцы начинают расстегивать пуговицы вязаной кофты, одну за другой. Кира стягивает чужую вещь, оставляя еще несколько элементов. Все так же в глаза смотрит, доказывая то, что тело младшей ей совершенно не интересно. Лжет. Руки подцепляют нижний край майки, медленно поднимая его наверх. Оголяет худой живот, ребра и лишь за ними верхнюю часть туловища. Грудь, прикрытую спортивным топом, и выпирающие ключицы. Она слышит, как дыхание темноволосой становится тяжелее, видит, как щеки краснеют, но не останавливается на этом. Медленно опускается, опору создавая на колено. Смотрит снизу вверх в глаза, но сама Лиза взгляд свой отводит. Медведеву искренне забавляет это стеснение, что полностью завладевает подростковой душой. Маленький смущенный котеныш. Слегка огрубевшие пальцы цепляются за пояс свободной юбки, начиная медленно стягивать ту с бедер младшей. Кира видит, как чужие ладони складываются в кулачки, впиваясь короткими ногтями в нежную кожу. Она оставляет официантку в одних лишь колготках, дотягивая юбку до пола.
— Давай, кисуль, поднимай ножки. — Проговаривает совсем тихо, зная, что Лиза сейчас цепляется за каждое слово, слетающее с ее губ. Она осторожно поднимает стопы, одну за другой, позволяя старшей полностью освободить себя от юбки. Карие глаза оглядывают порванный капрон, прежде чем руки к нему приступают. Она снимает колготки медленнее всего, оглаживая пальцами каждый край порванной ткани. Касается подушечками пальцев молочной кожи, постепенно оставляя ее полностью обнаженной. — Ну, вот и все, котенок, а ты так боялась.
Она встает резко, заставляя Андрющенко опешить. Колготки забирает с собой, разворачиваясь на выход из ванной. Уже у двери перехватывает пушистого проказника, подхватывая на руки.
— Ать, нечего тебе тут подсматривать. — Говорит в своей привычной насмешливой манере и девочку оставляет в ванной одну, закрывая за собой дверь.
Девичьи пальцы вцепляются в края раковины, пока сама Лиза старается наладить дыхание. Каждый раз блондинка ее оставляет лишь с одним вопросом. Что это сейчас было? Взгляд зеленых глаз цепляется за отражение собственного тела, что сейчас осталось в одном лишь белье. Мозг говорил о том, что это лишь помощь, ведь темноволосая не могла раздеться сама. Чувства говорили, что касания Киры приятны.
***
Пальцы быстро скользили по экрану телефона, печатая сообщение, когда в квартире раздался звук открывшейся двери. Медведева, чье тело развалилось на диване, откинула голову назад, осматривая фигуру младшей вверх ногами. Переворачивается вмиг и смотрит на нее с улыбкой. В голове проскальзывает мысль, что Лиза в ее футболке уже выглядела ее девочкой. Закусив внутреннюю сторону щеки, блондинка мысленно себя останавливала. Нельзя торопиться. Нельзя пугать девочку своим нетерпением. Она должна привыкнуть.
— Котенок идет спать или он хотел бы чего-то еще? — тихо проговаривает блондинка, пока на ее спину запрыгивает кот, нагло проходясь до плеч и посматривая на Лизу из-за чужой головы.
В голове Андрющенко появилась мысль, что эти двое совсем не похожи, но смотрятся ужасно мило. На лице появляется улыбка, а мокрые волосы убираются за ухо. Если быть честной, то темноволосая никогда бы не подумала, что у такого человека как Кира, есть такой забавный звереныш. Она даже никогда шерсти на ее одежде не видела. А еще школьница никогда бы не подумала, что может чувствовать себя настолько комфортно.Чувствовать себя в безопасности. С Медведевой было не страшно. Она была слишком спокойной и заботливой, чтобы девочка могла подумать, что Кира может ее обидеть.
— Я хотела бы лечь спать, но не раньше, чем ты познакомишь меня с этим пушистым чудом. — Отвечает, а сама ближе не подходит, боясь спугнуть животное.
Она видит улыбку Киры и то, как она переворачивается, хватая кота за бока. Берет его поудобнее и девушку подзывает ближе, протягивая пушистое животное, которое достаточно забавно возмущалось сложившейся ситуации.
— Когда его нам привезли, он был похож на мелкий клубок из шерсти и возмущений, потому мы пришли к выводу, что нужно его назвать Кружок. Типа клубок-кружок. — Кира осторожно передает существо в руки младшей, заставляя ее ярче улыбаться и нежно укладывать кота на собственные колени, поглаживая. — Изначально его заводила моя девушка, но привык он ко мне. Поэтому теперь терроризирует меня и вот, будет тебя.
— У тебя есть девушка? — спрашивает совсем тихо и неуверенно. Вина зарождается в груди, пока мозг вторит, что ее это волновать не должно. Они же с блондинкой просто друзья, чтобы она вообще задумывалась о партнере Киры и его половой принадлежности.
— Была. Но мы расстались, а кот остался у меня. — Она это произносит, будто это совсем не важно. Будто бы это было не с ней. Скрывает то, каким образом они расстались, чтобы не спугнуть девочку. Не сейчас. Сама же Лиза не может найти, что сказать. Она лишь поглаживает животное, которое пристроилось удобно на ее коленях.
— Он милый. — Все, что может произнести Андрющенко, сглаживая напряженное молчание.
— Котятам пора спать. Обоим. — Произносит, не желая продолжать эту тему диалога. Им не нужно было это.
Девушка поднимается с дивана и тянет Лизу за собой, позволяя лишь успеть ухватиться за кота, прихватывая его с собой в комнату. Тот все так же фырчит, но из рук девочки не вырывается, вместе с ними направляясь в спальню. За это время блондинка уже перестелила постель и подготовила все для спокойного сна младшей.
— Вся комната в твоем распоряжении. Спи, сколько хочешь, но помни, что нам завтра на работу, котеныш. — Татуированные пальцы вновь вплетаются в темные волосы, взъерошивая их. Сама своим действиям улыбается, после решая заняться светом в комнате. Основной выключает и подключает ночники.
Постель была достаточно мягкой. Андрющенко неуверенно уселась на кровать, все так же держа на руках Кружка, который, в общем-то, был уже не против. В квартире Киры было уютно и тепло. Будто бы Лиза и вправду чувствовала атмосферу чего-то такого, что люди называют «дом». Закусив губу, школьница наконец выпускает из рук пушистого зверька, залезая под одеяло, позволяя хвостатому устроиться в ногах. Девушка поудобнее укладывается и смотрит на блондинку, что медленно направляется к выходу из комнаты.
— Кира...— зовет, останавливая ее в дверях, уже второй раз за ночь. Видит, как карие глаза обращены на нее с вопросом. — Спасибо тебе.
— Спокойной ночи, котенок. — Произносит тихо, прежде чем скрыться в коридорах темной квартиры.
***
Сладковатый аромат забивает чутье девушки, заставляя через нежелание открыть зеленые глаза. Кружок все так же смотрел сны в ногах Лизы, пока та не зашевелилась, поднимаясь с постели, что разочаровало пушистого жильца. Ну так же хорошо спали! Первое время брюнетка пыталась сообразить — где она находится, и что произошло. Воспоминания накатывают тяжелым комом в глотке, заставляя вновь концентрироваться на дыхании, пытаться опустошить голову от плохих мыслей, чувств.
Тяжелый вздох, и вот, девочка вылезает из кровати, прихватив с собой кота, который был теперь как плюшевый амулет.
Картина была та еще. Сонная Лиза, с видом взъерошенного воробья и хаосом на голове, в футболке Киры, висящей на ней, как покрывало, держит Кружка, который ухватывался передними лапами за ее руку, пока остальное его тело свешивалось вниз. Смех срывается с губ блондинки, а смеется она громко и заливисто. Кажется, нужно было забирать темноволосую лишь для такого вот вида утром. Это невозможно было описать словами для старшей. Все выглядело так, как Медведева и хотела, на самом-то деле. Лиза после ночи в ее кровати, в ее квартире, стоит с ее котом и в ее футболке. Осталось лишь немного поиграть с ее эмоциями и ощущениями, чтобы пазл сложился полностью.
— Доброе утро, котеныши. — Сквозь смех произносит блондинка, возвращаясь к каше, которую она уверенно готовила на завтрак, что по времени был обедом. Она чувствовала, как темноволосая медленно приближалась к плите, вдыхая запах вкусного завтрака, будто бы повторяя действия кота у нее на руках. — Котята у нас ошиваются не у плиты, а идут в ванную чистить зубы, а после садятся за стол. Ну-ка, кыш.
Ступая босыми ногами по прохладному полу, направляясь в ванную, Лиза чувствует, что хочет здесь остаться навсегда.
***
Зеленые глаза внимательно наблюдают за, уже знакомыми, зданиями по пути на работу. В машине играла приятная музыка, пока татуированные пальцы ритмично отбивали по рулю в такт. Изредка брюнетка кидала взгляды на бармена, достаточно ярко улыбаясь. Она чувствовала себя комфортно и тепло в этой машине и с этим человеком. В ней не было страха и тревоги. Было лишь теплое ощущение в груди, говорящее о том, что Лиза это заслужила. Наблюдала официантка и за тем, как пальцы Киры достаточно эстетично держали сигарету. Как губы, украшенные пирсингом обхватывали ту, позволяя легким наполняться никотином. Кира в принципе выглядела намного приятнее, чем те воспоминания в голове, которые были связаны со старыми поездками на работу.
Машина припарковалась на привычном месте, а руки в несколько движений выбросили сигарету за пределы машины, закрывая окно. Выходя из автомобиля, чтобы наверняка, тяжелые ботинки придавливают окурок. Убедившись, что младшая вышла из машины, девушка блокирует ту, и вместе с Лизой направляется в бар. Придерживает ее за предплечье, дабы та не поскользнулась и вновь не нахваталась ссадин на разбитых коленках.
Одевали они ее утром кое-как. Медведева где-то отрыла джинсы, оставшиеся еще от бывшей, да ремень, чтобы джинсы не спали с Лизы сразу же, как только она выйдет из квартиры. Футболку было решено надеть кирину, а вот с обувью возникли проблемы. Вся обувь блондинки для Андрющенко была слишком велика. Даже подложить запасные носочки было не вариантом. Пришлось изворачиваться, переворачивая всю квартиру в поисках хотя бы какой-то обуви бывшей. Впрочем, эти кроссовки тоже были велики, но не настолько, чтобы нога вылетала при любом шаге. Плотно перевязав все шнурками, они даже казались подходящими. Куртка также была нагло украдена у бармена, но блондинка только сильнее от этого наслаждалась. Лиза в ее вещах выглядела чертовски хорошо.
Преодолевая ледяные дороги и снег, они дошли до дверей, прежде чем в сознание врывался чужой голос.
— Лизонька! — мужской голос чуть поодаль, что заставляет все внутренности сжаться, вызывая панику в груди. — Нужно поговорить.
Это то, от чего девочка вчера сбежала, падая на лестнице и отмораживая себе все на улице. Тот голос, который то и дело пытался ворваться в сознание спящей Лизы. Отдаленно, на затворках сознания, Лиза надеялась на то, что тот шкаф вчера его пришиб насмерть. Надеялась, но сейчас, когда зеленые глаза смотрят на этого человека, то видят лишь ссадину на брови, что скорее всего останется вечным шрамом.
В груди блондинки же зарождалась злость. Почему все не может быть так хорошо? Почему это нечто постоянно пытается у нее отнять ее игрушку. Кира ее заслужила, она дохрена чего сделала, чтобы Лиза сейчас была у нее. Кулаки непроизвольно сжимаются, а карие глаза осматривают Андрющенко, которая сейчас буквально вся сжалась в страхе.
— Лиза, иди внутрь. — Произносит четко и взгляд переводит на мужчину, который близко не подходит.
— Кир, не нужно...— пытается возразить, но голос был пропитан нотками неуверенности.
— Лиза, я сказала тебе идти внутрь. — Четко и грубо. Так, что здесь не сработают никакие разговоры и отговорки. Зеленые глаза смотрят на блондинку не менее испуганно, чем на мужчину, стоящего поодаль. Она слушается. Закусывает губу и скрывается в помещении бара, стараясь унять эту панику внутри.
Тяжелые ботинки оставляют следы на снегу, пока фигура Медведевой медленно приближается к чужой машине, рядом с которой и стоит мужчина, старающийся скрыть свои эмоции. Карие глаза его буквально прожигают, видят в чужом лице беспокойство.
— Ну, давай поговорим. — Произносит насмешливо, останавливаясь возле подобия мужчины.