Психбольница / Кашенцовы

Утро было обычным.

Медсестра разносила таблетки, в коридоре кто-то кашлял, в палате пахло пылью и хлоркой. Даня лежал, уставившись в потолок. Руслан сидел на подоконнике, глядел сквозь решётку на сизое небо.

р: Я больше так не могу.

д: Что?

р: Жить здесь. Просыпаться и не знать, утро это или наказание. Я сойду с ума по-настоящему.

д: Мы уже и так...

р: Нет. Ещё не. Пока мы держимся. Пока мы вместе.

Он спрыгнул с подоконника, подошёл к Дане, сел рядом.

р: Я серьёзно. Мы уйдём.

д: Куда?

р: Куда угодно. Главное - не сюда.
р: У меня есть карта. Родительская. Я помнил пароль, активировал через приложение.
р: Там деньги. Много. Хватит.

д (тихо): Думаешь, получится?

Руслан не ответил. Только протянул руку, сжал его пальцы.

р: Либо мы выберемся. Либо - сдохнем здесь. Третьего не дано.

---

План созрел за два дня.

Руслан всё просчитал. Когда ночная смена - именно та, где санитар Курдюмов уходит курить на задний двор. Когда уборщица забывает закрыть кладовую. Когда окна в туалете остаются открытыми на ночь из-за жары.

В ночь перед побегом Даня не спал. Он смотрел, как Руслан пишет на клочке бумаги:

> «Если найдут - мы хотели жить. Просто жить. Прости нас, если сможешь».

Они оставили записку под подушкой.
В четыре утра - вылезли через окно.

---

Сначала - электричка до райцентра.
Потом - рейсовый автобус. Пересадка. Опять автобус.
Шесть часов - на ногах. С рвущимся сердцем.

Даня засыпал на плече Руслана, тот гладил его по волосам, не говоря ни слова.

На вокзале чужого города они наконец остановились.
Карта - сработала.
Руслан снял деньги. Сняли квартиру через знакомого из интернета - дешёвую, старую, но свою.

Дверь хлопнула. Они остались в тишине.
Голые стены, пыльный пол, один матрас и холодильник, в котором - только свет.

д: Мы сделали это?

р (шёпотом): Мы живы.

Он упал на матрас. Потянул Даню за руку.

р: Ложись. Здесь нет решёток. Нет таблеток. Только мы.

д: Только мы.
На следующий день всё было... странно.
Тишина квартиры - не больничная, а настоящая, городская, глухая. За окном - шум улиц, скрип трамвая, лай собак.
А внутри - два подростка, босые, растерянные, но свободные.

р: Надо купить жратву.

д: И одеяло. У меня всё тело продуло.

р: И шторы. И чашки.
р: Слушай, у нас есть деньги. Мы теперь не психи, а взрослые, самостоятельные психи.

д (смеётся): Психи с Visa Gold.

---

Они вышли - в чужой город, в сером пальто прохожих, среди витрин, запахов хлеба и пыли.
На первом же углу Даня остановился.

д: Подожди. Дай посмотреть.

р: На что?

д: На... людей.
д: Они идут. И никто на нас не смотрит. Ни один не знает, кто мы. Ни один не знает, что у меня шизофрения, а ты...

р: А у меня демон в голове.

д: Никто не знает. И это так... красиво.

Руслан просто молча взял его за руку.

---

Супермаркет казался отдельной реальностью. Даня долго стоял у полки с зубными щётками, рассматривая упаковки.

р: Ты что, первый раз?

д: Мне в детстве мама всегда выбирала. Я даже не знал, что они бывают мягкие, средние, жёсткие...
д: Тут столько... выбора.

р (улыбаясь): Тогда бери всё. Мы заслужили.

Они купили еду, шампунь, полотенца, чашки с котиками, плед в звёздочку, лампу. Даня взял маленький кактус в горшке.

д: Назовём его Игорь.

р: Как санитар?

д: Да. Только этот - не бьёт.

---

В квартире они разложили покупки. Даня ставил Игоря на подоконник.

д: Он будет следить, чтобы мы не ссорились.

р: А если всё-таки?

д: Тогда Игорь заболеет.

Руслан засмеялся. Первый раз по-настоящему. Без защиты, без холода.

---

На третий день Даня проснулся раньше.
Смотрел, как Руслан спит, раскинувшись на матрасе, прижавшись ко лбу.
Синяки под глазами всё ещё были, но не такие острые.
И грудь поднималась спокойно. Не рвано.

д (шёпотом): Спасибо, что не сдался.

Он провёл пальцем по скуле. Руслан зашевелился, но не проснулся.

---

Днём они сидели на кухне. Пили чай из новых чашек.
Солнечный свет падал на плитку, и вдруг - так стало тихо и по-домашнему, что Даня вдруг заплакал.

р: Ты чего?

д (тихо): Я не думал, что у меня будет кухня. Стол. Ты.
д: Всё это - как сон.
д: Я всё жду, что сейчас в палату зайдёт санитар и скажет: "Кашин, таблетки".

Руслан встал. Подошёл. Обнял его сзади.

р: Я буду говорить тебе каждый день, что это реальность.
р: Если забудешь - напомню. Если сойдёшь с ума - сошёл не один.

---

Вечером они смотрели старые фильмы.
Руслан смеялся, когда Даня подражал актёрам, вставал на табуретку и читал монологи.

д: «И ты меня не любишь?! Так знай - я не умру! Я стану сильнее! Я сбегу!»

р: Эй, хватит. Ты и так сбежал. Дальше куда?

д: В ванную.

р: Бери Игоря.

д: Пусть учится жить.

---

Однажды они гуляли по набережной. Люди - в куртках, с кофе, с детьми, с собаками. И они - тоже.
Такие же.
Никто не смотрел. Никто не знал.

р: Смотри, вон лавка свободная.

Они сели. Сверху - небо, снизу - вода.
Руслан закурил, прикрыл глаза.

д: О чём думаешь?

р: О том, что раньше мечтал умереть.
р: А теперь... просто хочу остаться с тобой.

д: У нас всё получится?

р: У нас уже получилось.

Всё стало настоящим на пятый день.

Когда сломалась ручка у двери в ванную. Когда в раковине начали скапливаться крошки. Когда Даня поранился, открывая банку с кукурузой.

д: Блядь. Серьёзно?

р (смеётся): Добро пожаловать в реальность.

д (жалобно): У меня кровь.

р: Где аптечка?

д: У нас нет аптечки.

Они оба рассмеялись - громко, нервно. Потому что в этом и было счастье: у них не было аптечки, и это было лучше, чем сто шприцов в больничном ящике.

---

Иногда Даня готовил. Яичница, макароны, сосиски. Руслан стоял сзади, подслушивал музыку в наушниках и обнимал его за талию.

р: Ты выглядишь как домохозяйка.

д: Я выгляжу как человек, который не хочет, чтобы ты сдох от голода.

р: Благородно.

д: Кушай давай, а то в следующий раз пельмени с носками сделаю.

---

По ночам - разговоры.
Те, которых не было раньше. Без страха, без таблеток, без чужих ушей.

Они лежали в темноте. Даня на спине, Руслан - уткнувшись лбом ему в грудь.

р: А если нас всё же найдут?

д: Я не отдам тебя. Пусть сажают меня. Ты - беги.

р: Не смей. Я тебя не брошу.
р: Даже если придётся снова через окна, через чёрный ход, на поезде под чужим именем - я всё равно заберу тебя с собой.

д: Звучишь как герой в плохом фильме.

р: Так и есть. Только с грязными носками и порванной кофтой.

д: И запахом моей подмышки.

Они засмеялись.

А потом - замолчали.
И стало по-настоящему тихо.

Руслан прижался ближе. Даня накрыл его пледом.

р (шепчет): Ты ведь правда меня любишь?

д: Я дышу тобой. Если ты умрёшь - я тоже.

---

На седьмой день пришла тишина.

Не та, больничная. А та, что появляется, когда всё внутри успокаивается.
Когда нет страха. Только тепло, свет, дыхание рядом.

Они сидели на балконе. Слушали музыку с телефона. Руслан рисовал что-то в блокноте - каракули, линии, портреты. Даня пил кофе и смотрел, как соседи вешают бельё.

д: Мы стали нормальными.

р: Или просто научились быть собой.

д: А ты кем хочешь быть потом?

р: Потом?

д: Ну... в жизни.

р: Я хочу... наверное, печь пироги. И чтоб у нас была хрущёвка, кошка и окно на север.
р: А ты будешь работать с людьми. Помогать.

д (улыбаясь): Психотерапевт?

р: Нет. Просто хороший.

---

Позже, ночью - снова постель.
Но на этот раз - не просто сон.

Без слов, без страха, без напряжения. Медленно. Осторожно.
Сначала прикосновения. Потом дыхание. Потом тишина между ними.

Руслан смотрел в глаза Дане, когда тот лежал под ним, красный, смущённый, любимый.

р (тихо): Если скажешь «нет» - остановлюсь.

д (шёпотом): Я не скажу.

И когда всё закончилось - Даня уснул на его груди.
И Руслан понял, что больше ничего не надо.

---

Под утро Даня проснулся. Тепло. Тихо.
Руслан ещё спал.

Он сел, посмотрел на него - взъерошенного, упрямого, совсем не страшного.
И улыбнулся.

д (шёпотом): Мы сделали это.
д: Мы - свободны.

И если завтра снова придут...
Он не сбежит. Он - защитит.

Потому что теперь у него есть то, ради чего стоит жить.
Руслан Тушенцов. Его человек. Его дом. Его всё.