ПРОПИТАНО БОЛЬЮ [Глеб Калюжный]

— Почему ты так со мной поступаешь? Скажи, что мне сделать, чтобы ты перестал срываться на меня, — совсем тихо произносит Полина, опуская свои руки. Но я продолжаю её обнимать, не собираюсь ни на секундучку отпускать её.

До жути стыдно и обидно. Даже в этой ситуации она считает, что в моей агрессии виновата она. Но это не так. Совсем не так. Просто я идиот неуравновешанный.

— Может, я тебя как-то раздражаю? — шепчет она и всхлипывает, что причиняет мне ещё большую боль.

— Нет, милая, нет, это не так, — я целую её в макушку и снова прижимаю к себе. Будто мне её не хватает. — Ты нужна мне, Поль. Очень нужна.

— Мои нервы не выдержат всего этого, Макс.

— Я всё исправлю, слышишь? Милая, я всё сделаю для тебя, — клянусь, мой голос дрожит, а сердце бьётся так, как будто я сто километров пробежал.

Она молчит. Как же мне противно от самого себя. Обидел ту, которой обещал никогда не причинять боль.

— Я люблю тебя, — повторяю я, чтобы девушка точно это знала. Чтобы продолжала верить в мою искреннюю любовь к ней.

— Полина! — слышу мужской голос позади себя и оборачиваюсь.

Кареглазая быстро делает шаг в сторону и отходит от меня.

— Всё нормально? Как нога? Что-то болит? — начинает тараторить её отец, оглядывая взглядом каждую часть её тела.

— Нет, пап, всё хорошо, — девушка вытирает оставшиеся слезы и выдавливает из себя совсем не искреннюю улыбку. — Тебе понравилось наше выступление?

— Да, безумно понравилось! Я так горжусь тобой, — говорит мужчина и, обняв девушку, целует её в макушку.

— Спасибо, пап, — тихо произносит Полина.

— Пойдём, я поговорю с Александром и поедем домой. Ты, наверное, устала, — мужчина словно совсем не замечает моего присутствия. Точнее, делает вид, что не замечает.

Кудрявая кивает и, взглянув на меня в последний раз, уходит следом за отцом в раздевалку.

Блять. В её глазах можно было прочитать только одно: «пошёл нахуй». Понял я, что не простила она меня. Но что теперь делать, вообще не понятно.

Решил я тогда пойти к Лизе и разузнать, что я там ей наговорил и убедиться, что не трахнул её.

Звоню в дверь квартиры, которую выдали блондинке после детского дома. Мне тоже полагалось, кстати. Надо сходить разузнать, будут выдавать мне или нет. Хоть своё место будет.

— Макс? Ты че тут? — спрашивает блондинка, как только открывает железную дверь.

— Побазарим за жизнь? — предлагаю и достаю две баночки с пивом, которые купил по дороге.

Голубоглазая ухмыляется и пропускает меня внутрь своей однушки.

Мы садимся на небольшой и не совсем удобный диван и сразу же открываем пиво.

— Помнишь тот день, когда мы впервые познакомились? — спрашивает Лиза, спустя несколько минут молчания.

— Такое не забыть, — ухмыляюсь и делаю глоток пива. — Ты отпиздила всех пацанов, как только появилась в этом ебучем детдоме, заставляла мыть унитазы и шутила пошлые шутки, пока наблюдала за ними. Но меня ты не трогала... Почему?

Лиза ехидно улыбается и смотрит мне прямо в глаза. Словно лиса.

— Ты мне понравился, — пожимает плечами. — Всё просто, Макс. Ты в двенадцать лет выглядел лучше, чем любой крутой поцик с района.

Заливаюсь смехом и, поставив бутылку на пол, откидываюсь на спинку дивана, закрывая на время глаза.

— Ты тоже ахуенной девчонкой была, — признаюсь я и чувствую, как девушка кладёт свою голову мне на грудь и обнимает меня. — Просто пойми, что я изменился. Я больше не тот детдомовский мальчик.

— И я больше не детдомовская девочка. Я вообще в школу полиции записалась.

— Чего? — открываю от удивления глаза и поднимаю брови. — Ты в полиции? — снова заливаюсь смехом, даже не представляя её в этой сфере. — Решила карму таким образом почистить?

— Что-то типа того, — спокойно отвечает она и вздыхает.

Вновь наступает молчание. Мы сидим в обнимку, каждый думает о своём. Перед моими глазами Полина, которая захлебывается в слезах. На душе сразу становится мерзко.

— Сегодня день, когда погибли мои родители, — шепчет блондинка. — День, когда меня привезли в детдом, и мы с тобой познакомились.

Я молчу, не зная, что сказать. Просто прижимаю её ближе к себе и целую в макушку. Она хорошая. Правда, хорошая. Со своими загонами и проблемами, как все мы.

— Лиз, я всегда буду рядом, — также тихо произношу я через некоторое время. — Буду рядом как друг. Мы столько всего пережили вместе, что нам просто нельзя потерять друг друга.

— Спасибо, Макс, — я поглаживаю её по спине и потихоньку успокаиваюсь. — Ты лучшее, что есть в моей жизни.

Закрываю глаза и вспоминаю, как говорил точно такие же слова Полине.

— Ты никогда не приходил ко мне. Что случилось, Макс? — интересуется Лиза.

Заметно напрягаюсь. Нервно глотаю накопившиеся слюни и сжимаю челюсти.

— Что произошло вчера, когда мы были у Руслана?

Блондинка выбирается из моих объятий и садится ровно. Молчит, глядя в пол. Начинаю злиться от нетерпения.

— Лиза. Что. Произошло? — с расстановкой произношу я.

— Да ничего, Макс. Наорал ты как всегда на всех, потому что набухался. Затронул больную для меня тему, я не выдержала, расплакалась, ты просто подошёл и обнял. Всё.

— А зачем я дверь в комнату закрыл?

— Засосать меня хотел, — я нахмуриваю брови. Неужели я таким гандоном становлюсь, когда выпиваю? — Но я тебе оттолкнула. Вспомнила, что эта Полина у тебя есть. Хоть она меня и бесит своим чересчур ангельским выражанием лица и характером, но по-человечески жалко стало её. Нам, девушкам, и так не везёт, что нам одни мудаки на жизненном пути попадаются. А она тебя любит, очень любит, Макс.

Хватаюсь за голову и закрываю ладонями лицо.

Что за пиздец?

Я чуть не изменил девушке, которую люблю так сильно, что крыша едет.

Нет никого хуже, чем я.

— Да ты не в себе был, успокойся, — Лиза кладёт руку мне на плечо. — Нюхнул ещё чёт. Так что считай, что это был старый Макс.

Внутри всё это понимаю. Но это не оправдывает моих ужасных поступков. Я сорвался на Полину прямо перед её выступлением, что могло вызвать неудачу или падение на лёд, и этому нет прощения. Такому, как мне, нет места рядом с ней.