Глава 13
— Подожди-подожди... — я выгнула бровь, делая шаг ближе. — В каком смысле «холостяка»?
— В прямом. — Доминик усмехнулся и лениво облокотился о дверь.
— Ты развелся с Натали?
— Ну... — он загадочно улыбнулся, глядя куда-то вверх, — почти. Только что написал ей, что хочу развод.
— Но зачем?
Я не собиралась это спрашивать. Я не должна была.
Плевать мне на Натали.
Правда?
Я не любила её, но её существование давало мне иллюзорную безопасность. Пока у него была жена, у меня было оправдание. Я могла убедить себя, что он мне безразличен. Что он не мой.
Но стоило этим словам сорваться с его губ, и меня будто накрыло волной жара.
— Слишком много вопросов, принцесса, не находишь?
— Нет, не нахожу. Думаю, тебе стоит удалить сообщение. Ты пьян.
— Ой-ой-ой! — он картинно вскинул руки, качнувшись вперед. — Может, я сам буду решать, что мне делать, а что не делать?
Я не ответила.
Лишь сжала губы, разглядывая его. Глаза сонно прикрыты, но в них все равно читается контроль. Легкая ухмылка не исчезает. Он пьян, но не настолько, чтобы не понимать, что делает. Рубашка чуть расстегнута, пальто сползло с плеч. Но в этой расслабленности по-прежнему читается опасность. Он контролирует всё.
Я же не контролирую ничего.
— Так что, будем так и дальше стоять, или наконец-то пригласишь меня? — его голос разлетелся по этажу, будто прямая угроза всему, что я пыталась построить.
— Я вызову тебе такси. Ты к себе, я к себе. — я заставила себя смотреть не на него, а куда-то в сторону.
— Думаешь, я сам не способен вызвать такси?
Следующее, что я почувствовала, как его тело нависло надо мной.
Горячее дыхание коснулось кожи.
От него пахло виски и чем-то терпким, родным. Головокружительно.
Я вжалась в стену.
— Тогда вызови, — выдохнула я, упираясь ладонями в его грудь.
Я должна его оттолкнуть.
Я должна развернуться и уйти.
Я должна сказать ему, что он ведёт себя неподобающим образом.
Но я просто стою.
И он стоит.
И между нами повисает напряжение, густое, липкое, жаркое.
Я теряю себя рядом с ним. Всегда.
— Ты переходишь все грани... — шепчу я, но голос дрожит.
Губы.
Я не знаю, как это случилось.
То ли он наклонился, то ли я сама приподнялась на носочках, но в следующий момент его губы срывают с меня дыхание.
Я тону.
Привкус алкоголя смешался с его вкусом. Терпким, обжигающим, дурманящим.
Я хотела... нет, я должна была его остановить.
Но вместо этого впилась в него с такой жадностью, будто всю жизнь этого ждала.
Все вокруг исчезло.
Ключ. Прихожая. Дверь. Спальня.
Как?
Как это произошло?
Еще секунду назад я хотела вызвать ему такси, а теперь лежу под ним, запутавшись в собственных чувствах.
— Это неправильно... — прошептала я, но он заглушил мои слова поцелуем.
Тело не подчиняется разуму.
Горячие руки сжимают талию, проникают под футболку, и я содрогаюсь.
— Доминик... — я запрокинула голову назад, впиваясь пальцами в его плечи.
Разум кричит: Остановись!
Но каждое касание говорит: Ты этого хочешь.
Его ладони двигаются по моей коже, изучая, запоминая. Мне страшно.
Мне хочется сбежать.
Но еще больше мне хочется остаться.
Доминик приподнялся, изучая мое лицо в полумраке.
— Ты боишься?
Я сглотнула.
Сказать «да»?
Или сказать «нет»?
Он мягко провел пальцами по моей щеке, затем по шее, заставляя меня вздрогнуть.
— Принцесса, я не сделаю того, чего ты не хочешь.
Я посмотрела ему в глаза.
Тёмные, глубокие. В них не было насмешки.
Просто ожидание.
Просто желание.
Я замерла.
Я могла сказать «нет».
Я могла бы его оттолкнуть, и он бы не стал настаивать.
Но я потянулась к нему, запуская пальцы в его волосы, и в этот момент поняла : назад дороги больше нет.
Его руки нырнули под мою футболку, горячие, наглые, требовательные. Пальцы изучали каждую линию моего тела, заставляя его отзываться на каждое движение.
Я выгнулась, чувствуя, как всё внутри дрожит, но когда он ловким движением снял с меня кофту, осознание нахлынуло слишком резко.
Я замерла.
Это был первый мужчина, который видел меня в таком виде.
Автоматично я прикрылась руками.
Доминик приподнялся на локтях, изучающе глядя на меня.
— Принцесса, не прячься от меня, — его голос стал чуть хриплым, в нем больше не было усмешки.
Он опустился ниже, касаясь губами ключиц, шеи, заставляя меня издать тихий, предательский стон.
Мурашки пробежали по коже.
Его губы двигались вниз, а вместе с ними и границы дозволенного.
Теплые ладони прошлись по ногам, бедрам, затем легонько потянули за пояс брюк.
Я вздрогнула.
Грудь вздымалась, дыхание сбивалось.
Паника смешивалась с желанием, страх с предвкушением.
А что если кто-то узнает?
А если мы зайдем слишком далеко?
Слишком ли поздно останавливаться?
Он накрыл меня поцелуем, и разум снова потонул.
Его прикосновения обжигающие, властные, но в то же время изучающие. Будто он впервые держит меня в руках, будто пробует меня на вкус, запоминая каждый мой вдох.
Я чувствую, как напрягаются его мышцы, как тяжелеет дыхание, как он сдерживается.
Но мне не нужно, чтобы он сдерживался.
Я хочу его настоящего.
Сильного, горячего, непреодолимого.
Мои пальцы сами находят его спину, скользят по напряжённым рельефам, ощущая, как его тело отзывается на каждый мой легкий жест.
Он целует меня в шею медленно, неторопливо, заставляя меня выгибаться навстречу.
Губы спускаются ниже.
Я чувствую жар его дыхания на своей коже.
Поцелуи. Легкие. Дразнящие. Оставляющие за собой дорожку из мурашек.
Он словно смакуя пробует меня, и от этого по телу разливается сладкое томление.
— Ты сводишь меня с ума, — шепчет он, зарываясь губами в мою ключицу.
Я и сама схожу с ума.
От него. От его рук, изучающих меня.
От того, как он смотрит на меня в полумраке, с тем голодным блеском в глазах, который я раньше видела лишь в своих фантазиях.
Я тону в этом взгляде.
Тону в его прикосновениях.
Тону в нем.
И мне не хочется выныривать.
Сегодня я принадлежу только ему.
А он — мне.
Утро. Я проснулась от тяжести в теле.
С трудом открыв глаза, тут же согнулась, сжавшись от ноющей боли внизу живота.
Память не подвела.
Я больше не девственница.
Холодная догадка тут же захлестнула, обрушив на меня вес осознания.
И отдала я свою невинность дяде.
Грудь сдавило так, что я не могла вдохнуть.
Разная кровь. Разная кровь.
Эти слова звучали в голове, но не приносили облегчения. Как заклинание, которое не работает.
Если родители узнают...
Они не узнают.
Мы совершили ошибку.
Я осторожно повернула голову.
Доминик.
Спящий.
Спокойный.
Сейчас он совсем не напоминал того уверенного, опасного мужчину, который сводил меня с ума. Сейчас он был просто человеком. Мирно спящим, безмятежным, убаюканным ночью.
В отличие от меня.
Я не могла расслабиться. В груди будто клубком скрутились страх, паника и... что-то ещё.
Что-то невыносимо тянущее к нему, даже сейчас, когда внутри всё кричало, что я чудовище.
Звонок в дверь.
Ток пробежал по телу, заставляя сердце провалиться в пятки.
Я вздрогнула.
— Вставай! — я резко толкнула Доминика в бок.
— Принцесса... что...
— Вставай, говорю!
Это мама и папа.
Господи.
Они увидят. Узнают. Проклянут.
Я судорожно дышала, не в силах справиться с паникой.
— В шкаф прячься! — я буквально затолкала его в большую секцию, а сама, на ватных ногах, побежала к двери.
Ной.
Увидев его, я почувствовала, как мир рухнул.
— Прости, что без предупреждения, — он мягко улыбнулся, держа в руках бумажные пакеты. — Хотел порадовать тебя завтраком.
Слёзы встали в уголках глаз.
Руки дрожали.
Господи, какой же я мерзкий человек.
Я изменила ему второй раз.
— С-спасибо, — всхлипнула я. Он тут же заметил мой голос, мой взгляд.
— Несс... — его тёплая рука оказалась на моём лице. — Всё в порядке?
Нет.
Нет.
Ты даже не представляешь, как всё не в порядке.
А он стоял передо мной. Чистый. Добрый. Верный.
В то время как мужчина, с которым я спала, прятался буквально в нескольких метрах.
Я ничтожество.
— Всё хорошо, — я улыбнулась, но на щеках уже катились слёзы.
— Почему ты плачешь? — Ной прижал меня к себе, обнимая крепко-крепко, будто хотел защитить.
А я стояла и просто всхлипывала в его плечо, пока в голове звучал только один вопрос:
Как ты можешь любить меня?
— Прости, — еле слышно прошептала я, обняв его в ответ.
Это надо было сделать.
Он не заслуживает этого.
Он заслуживает лучшего.
Он найдёт девушку, которая не изменит.
Которая будет любить его больше жизни.
Но это не я.
Я предаю его снова и снова.
Слёзы текли ещё сильнее, и Ной осторожно гладил меня по спине, ничего не спрашивая.
Я не та, ради кого стоит стараться.
Не та, ради кого нужно сворачивать горы.
Потому что, стоит только Доминику поманить пальцем и я тут же прибегу, словно собачка.
Я бракованная.
— Нам нужно расстаться, — я заставила себя сказать это вслух.
Ной резко отстранился.
— Что?
В его глазах было столько боли, что меня буквально согнуло пополам.
— Но почему? Несс, что происходит?
— Прости, — я вытерла слёзы, но они только катились сильнее. — Я не могу быть с тобой. Тебе нужна другая. Не я.
— Нет. Мне нужна ты! — его голос дрогнул. — Ванесса, пожалуйста, не бросай меня!
— Прости...
Я не выдержала и разрыдалась.
Мне нельзя быть с тобой.
Ты хороший.
А я нет.
— Тебе нужно идти, — шепчу, срываясь на всхлип.
— Нет. Прошу...
Он сломлен.
А я это сделала.
Но я больше не могла тянуть.
Когда дверь за ним закрылась, я упала на пол, вжавшись лбом в холодные плитки.
Истерика накрыла меня с головой.
Я чудовище.
Гнилой, омерзительный человек.
Но так было правильно.
Так было правильно...
Послышались шаги.
— Так трогательно, аж до слёз, — лениво бросил Доминик.
Я резко подняла голову.
Он стоял в проёме.
Собранный. Холодный. Будто он и не спал, не пил ночью виски, не был со мной в одной постели.
— Катись отсюда к чёртовой матери! — закричала я.
Он разрушает мою жизнь.
Раз за разом.
— Снова эти истерики, — скучающе произнёс он.
Ему всё равно.
Ему всегда всё равно.
— Истерики?! — я подлетела к нему и начала бить его в грудь. — Ненавижу тебя!
Он не двинулся с места.
Я била его, кричала, но он просто стоял.
Потом его руки резко схватили меня за запястья и отстранили.
— Успокоишься — поговорим, — ровно сказал он.
И ушёл.
Просто взял и ушёл.
Оставляя меня в одиночестве и истерике.
Заслужила.