Глава 5
Время текло, а бутылка моего вина всё больше пустела. Я даже не заметила, как почти полностью её опустошила, алкоголь ударил в голову, приятно расслабляя мышцы и развязывая язык. Разговор шёл легко: от каких-то глупых, бессмысленных тем до серьёзных, даже немного исповедальных. Я поверхностно рассказала Доминику, чем жила эти пять лет, пока он отсутствовал в моей жизни.
— А тот парниша, который был на твоём дне рождения? Кто он? — поинтересовался дядя, лениво крутя бокал в руке.
— А, Джеймс? — я пожала плечами. — Типа мой парень.
— Типа или всё-таки парень? — улыбнулся Доминик, поднося бокал к губам, которые в этот момент показались мне чем-то запретным.
— Да он слишком инфантильный, — фыркнула я.
— И зачем тебе инфантильный парень?
— Честно? Не знаю. — Я криво улыбнулась и хмыкнула. Доминик рассмеялся — звук его смеха отозвался внутри приятной теплотой.
— А ты что, нашёл любовь всей своей жизни? — мне почему-то было трудно говорить о ней, но я продолжила: — Твоя Натали... Она тебе правда подходит?
— Ну да. — В его янтарных глазах мелькнул огонёк. — А почему она мне не должна подходить?
— Просто... — алкоголь делал своё дело, мой язык работал быстрее, чем мозг. — Думаю, тебе бы больше подошла девушка помладше.
— Ей двадцать семь. Это не возраст средних лет, знаешь ли.
— Всё равно старовата для тебя.
Доминик усмехнулся, явно находя мою пьяную логику забавной. Он с любопытством наблюдал за мной, явно ожидая новых откровений.
— И какой возраст, по-твоему, мне подходит?
— Ну... — я задумалась, качаясь на стуле. — Восемнадцать-девятнадцать, думаю.
— И что мне с такой малявкой делать? Книжки ей читать?
— Да ну тебя! — я выпрямилась и вцепилась взглядом в его лицо.
Доминик потер щетину, и я не смогла отвести взгляд. Каждый его жест, каждое незначительное движение завораживало меня, словно меня загипнотизировали. Я следила за тем, как его пальцы лениво скользят по подбородку, как напрягаются мышцы на скулах, как чуть дрогнули уголки губ, будто он что-то обдумывал или собирался сказать, но передумал.
Всё в нём было идеальным. Чертовски идеальным. От этих пронзительных глаз, которые, казалось, видели меня насквозь, до чётко очерченных губ, чуть приоткрытых, словно в немой насмешке. Они выглядели слишком... маняще. Слишком запретно. Я чувствовала себя на грани, ещё чуть-чуть, и меня унесёт этим вихрем эмоций. Я ловила каждую деталь, вбирала в себя, ненасытно насыщалась им, как будто боялась, что этот момент вот-вот исчезнет, растворится, оставив меня голодной по нему.
«Какой стыд, Несса», — мелькнуло в голове, но алкоголь тут же затушил этот голос.
Он чертовски привлекателен. Чёрт возьми, я уже сто раз пожалела, что он мой дядя. И что мне не двадцать, чтобы быть для него кем-то большим, а не просто малолетней племянницей.
— Представь, — я не отрывала от него взгляд, — юная девушка, полностью в твоей власти. Её личность ещё не сформирована, ты для неё и наставник, и мужчина. Она смотрит на тебя снизу вверх, ловит каждое слово... чувствует твою доминантность.
От своих же слов жар пронёсся по телу, опускаясь вниз живота.
— А кто сказал, что я не могу быть властным с женщинами постарше? — он ухмыльнулся, склонив голову на бок. — Они опытнее, умнее, сформированы. А ты описала скорее дочь, а не девушку.
— Да ладно тебе, в этом есть своя романтика! Или ты хочешь сказать, что у тебя никогда не было девушек младше тебя? — я прищурилась, выжидая.
— Были, - спокойно признался он. - Но, знаешь, Натали такая же покорная, как и они. Да и встречаться с ровесницами мне кажется более... гуманным.
— Ой, твоя Натали, — я передразнила её имя. — Ведёт себя как ребёнок. Причём очень наигранно.
— У неё, между прочим, свой бизнес, который она сама подняла с нуля. Натали просто влюблена в меня, вот поэтому так и ведет себя.
— Да нет, она просто дура!
— Несса, - голос его стал чуть строже. — Не оскорбляй её. Она тебе ничего плохого не сделала.
— Ладно-ладно... — я скрестила руки на груди. — Но всё-таки, какой была самая младшая из твоих девушек?
— Это неважно.
— Да ну, мы же тут такие откровенные! Тем более, к утру я всё забуду.
— Ты вообще до этого пила алкоголь?
— Не переводи тему. Ну же, сколько ей было?
Он на секунду замешкался, но потом всё-таки ответил:
— Пятнадцать.
Моё сердце замерло.
— Что-что? — мне показалось, я ослышалась.
— Пятнадцать, — повторил он спокойно.
— Пятнадцать?! — переспросила я, потрясённо уставившись на него. — А тебе сколько было?
— Двадцать восемь.
— Двадцать восемь?! — мой взгляд метался по кухне. — И тебе было нормально... ну... спать с малолеткой?
— Ты в мою постель не лезь, — отрезал он.
— Ага, зато ты мне тут затираешь, что семнадцать — это мало, да?
— А ты ведь ничего не говорила про семнадцать, — хитро заметил он.
— Ну, перепутала немного! Бывает!
— огрызнулась я. — Да и вообще, семнадцатилетней девушке не был бы интересен такой старый хрыч как ты!
— Но я ведь интересен тебе. - рассмеялся Доминик, запрокинув голову.
Я чуть не подавилась воздухом.
— Что?! Ты мой дядя!
— Ну конечно, в кои-то веки я тебе интересен. Но только потому, что мы родня, да? Будь я кем-то другим, ты бы даже глазом не повела?
— Именно! — воскликнула я.
— Правда? — он вдруг резко подтянул мой стул ближе к себе.
Я ахнула. Его лицо оказалось слишком близко.
— Тогда почему ты смущаешься, когда я рядом?
Алкоголь мгновенно испарился из крови. Я замерла.
— Ты... ты... это отвратительно! - выдавила я.
— Отвратительно что? — его голос стал ниже. Он закусил губу, наблюдая за моей реакцией.
— Ты мой дядя, это... это... то самое запрещённое слово!
Я была возмущена, но... не отстранилась.
Что-то во мне заставило остаться на месте, вдыхать его древесный аромат, чувствовать жар, исходящий от его тела.
А он? Он выглядел расслабленным, даже слегка довольным, будто всё это просто забава.
— Прекрати строить из себя бедную овечку, Несса, - почти прошептал он.
Я размякла. Тут же, моментально. Будто внутри меня что-то сломалось, а может, наоборот, сложилось в один чёткий узор, который я просто не хотела видеть раньше. Моё тело будто перестало мне подчиняться, грудь тяжело вздымалась, в животе закрутилась тугая спираль, горячая, мучительная, сковывающая меня изнутри. В висках застучала кровь, пальцы дрогнули, а сердце, кажется, пошло вразнос.
Мой внутренний голос моментально обматерил меня, он орал, бил тревогу, размахивал красными флагами, но я не могла двинуться, не могла даже моргнуть. Это было так неправильно. Так отвратительно. Так... захватывающе. Как будто стоишь на краю пропасти, и тебя манит вниз не страх падения, а обещание полёта.
Я чувствовала невыносимый стыд. Перед родителями. Перед собой. Перед этим человеком, который смотрел на меня, как будто знал обо мне что-то, чего не знала даже я сама. Как будто он с лёгкостью читал меня по буквам, а мне оставалось только закрыть глаза и покорно слушать, как звучит моё имя в его голове.
Чёрт, Доминик...
Ноги предательски дрогнули, пальцы сжались на ткани джинс, а горло сжалось так, что стало трудно дышать. Это был самый запретный, самый извращённый, самый порочный огонь, который только мог разгореться внутри меня. И я не знала, как его потушить.