2 глава
Лалиса
Прошлое
– Ты не можешь быть моей, если ты слаба.
Навязчивый голос превращается в жужжание. Долгое, забытое жужжание.
Вода наполняет мой рот, нос и уши.
– Борись! – кричит голос надо мной. – Борись, Лалиса!
Мои конечности барахтаются в воде. Моя грудь сжимается от сдерживаемой энергии. Я не могу дышать. Пожалуйста, дай мне вдохнуть.
Знакомое головокружение заманивает меня в свои объятия. Мои конечности больше не двигаются. Меня вытаскивают из воды. Я хватаю ртом воздух, задыхаясь и брызгая слюной. Сердце едва не выскакивает из груди.
Зрение все еще расплывчато, даже после того, как я несколько раз моргаю.
Мрачный, пасмурный воздух покрывает мою кожу липким блеском. Одежда липнет к телу, как клей, когда я дрожу. Мои зубы стучат, но монстры не оставляют меня в покое.
Я хочу назвать имя, но если я это сделаю, если я произнесу его, меня не только бросят в воду. Я тоже стану той, кого нельзя называть. Поэтому я называю другое.
Единственное имя, которое у меня осталось.
– Ма...
Меня вновь бросают в воду. На этот раз мне даже не удается вдохнуть полной грудью.
Я не собираюсь бороться. Какой смысл в борьбе, если монстры не позволяют мне сражаться? Скоро я стану такой же, как тот, чье имя нельзя называть.
Скоро мама будет обнимать кого-то другого, потому что она не сможет обнять меня. Эти монстры отняли у нас все. Эти монстры убили меня. Не один раз, даже не два – они постоянно меня убивали. Может быть, мне не следовало возвращаться к жизни.
Если бы я этого не сделала, они не убили бы меня снова. Если бы я этого не сделала, я была бы подобна тому, чье имя нельзя называть, и тем, кто был после.
Вот что случается с теми, кто не может убежать от монстров, верно? Эти монстры забирают все, что хотят.
Чья-то рука тянет меня за рукав, вытаскивая из воды. Мои губы изгибаются в улыбке. Он здесь ради меня. Он всегда будет здесь, рядом со мной.
Конечности и легкие подводят меня. Я даже не могу открыть рот, чтобы вдохнуть.
Я ничего не могу сделать, кроме как закрыть глаза и плыть по течению.
Настоящее
Мои глаза приоткрываются, и в ноздри ударяет запах антисептика. Кажется, целую вечность я смотрю в белый потолок, позволяя этому запаху просачиваться повсюду вокруг и внутрь меня.
Должно быть, это больница. Почему я в больнице?
Я слишком дезориентирована, чтобы вспомнить, что произошло до того, как меня привезли сюда. Что-то о... Может ли это быть?..
Я хлопаю себя рукой по груди, но не чувствую повязки. Ладно, значит, дело не в операции на сердце.
Я исследую свой разум в поисках ответов, но чувствую головокружение. Все это похоже на гигантскую черную головоломку, но нет кусочков, которые можно было бы сложить вместе.
– О, милая. Ты пришла в себя. – Ломкий голос тети доносится до меня с порога, прежде чем она появляется у кровати.
Ее рыжие волосы собраны в пучок, а сама она одета в черный брючный костюм. Бледность ее лица настораживает больше, чем обычно.
– Тетя... – Я замолкаю из-за хрипоты в своем голосе и прочищаю горло. – Что произошло?
Я пытаюсь сесть, и тетя помогает мне, поправляя больничную койку и подкладывая подушку мне под спину. Я смотрю на иглу, воткнутую в мои вены, и под кожей начинается зуд.
Я отрываю взгляд, чтобы сфокусироваться на тете. Она садится на край кровати, между ее бровями пролегает морщинка.
– Ты не помнишь?
– Я шла на автостоянку, а затем...
«Родители Лисы убили его мать. Единственная причина, по которой Чонгук взглянул в сторону этого монстра, – это заставить ее заплатить за грехи своих родителей».
Я несколько раз моргаю от вспыхнувших в памяти слов Чон Джонатана.
Это сон. Это не может быть правдой.
Чем больше я отрицаю это, тем сильнее воспоминания обрушиваются на меня. Они
подобны бурлящей воде, которая поглотила меня и лишила возможности дышать.
Я делаю глубокий вдох. Но ничего нет. Воздуха нет. Я не могу дышать.
– Один из твоих одноклассников нашел тебя в бассейне. Ты не дышала, и школа вызвала скорую помощь...
Тетя продолжает говорить, но мне трудно дышать. Что-то тяжелое врезается в мою
грудную клетку и легкие. Я сжимаю кулак на больничном халате и бью себя в грудь снова и снова.
Удар. Удар. Удар.
Дыши. Дыши, ты, глупое создание.
– Лиса! – кричит тетя, ее голос срывается. – Ч-что случилось?
Удар. Удар. Удар.
Чем сильнее я бью, тем тяжелее мне становится дышать. Воздух не поступает внутрь и не выходит наружу. Я сейчас задохнусь. Точно так же, как в воде, я просто перестану дышать. Это конец.
– Лиса!
Голос тети становится дрожащим и ломким. Она пытается схватить меня за запястье, но не может. Ничто не мешает мне наносить удары снова и снова.
«Стальная кровь течет в твоих венах. Ты мой шедевр, Лалиса. Моя гордость.
Мое наследие».
Комната наполняется шумом. Я едва различаю голос дяди. Крики тети. Врачей. Медсестер. Кто-то разговаривает со мной. Перед моими зрачками вспыхивает ослепительный свет.
Удар. Удар. Удар.
Убирайся.
Сильные руки удерживают меня, но я не могу перестать бить. Они связывают мне запястья, и ткань врезается в кожу. Они что-то говорят мне, но я ничего не слышу из-за шума в ушах.
Теперь все кончено. Все кончено. Я кричу, перекрывая все звуки в комнате.
Убирайся! Убирайся из меня!
Игла протыкает мою кожу. Ой. Мои руки опускаются, и движения замедляются. Глаза закатываются к затылку.
Все кончено. Все это. Теперь ты доволен, монстр?