𝚃𝚛𝚒𝚙𝚕𝚎 𝙰𝚔𝚜𝚎𝚕

|-Сынмин! Прекращай, я сказал! - Джисон не давал ему пройти к выходу на лёд, - Ты снова здесь... под его влиянием... Сынмин, остановись! - Хан выставил руки вперед, пытаясь не дать Киму идти дальше, - Ты рассказывал, Чанбин предлагал ему денег? Давай я заплачу? Я попрошу отца, он ему всё выплатит и разойдетесь восвояси? А почему ты не можешь просто пойти к Йеджи и написать заявление об отчислении, а в Министерство - об уходе из сборной? - Сынми-и-ин! - брюнет уже начал трясти его за плечи, чтобы привести в чувство.

-Мне нельзя.

-Что? С каких щей тебе нельзя? Всем можно, а тебе нет?

-Я был у директора... Я на следующий день после того скандала приехал с утра к ней, не известив об этом Хёнджина... Просил подписать заявление об отчислении и уволить меня по состоянию здоровья...

***

-Я не могу это подписать, - рыжеволосая девушка с лисьими глазами смяла заявление фигуриста и бросила в мусорку.

-Причина? - недоумевающе спросил Сынмин.

-Ты нам ещё нужен. Ты думаешь я отпущу тебя, когда до международного чемпионата остался месяц, лучшего спортсмена?

-Хан лучше меня, он вывезет всех. Я устал... Я приносил вам золото столько времени...

-А я не устала? Я не устала? Мне лично ты приносишь только цифры для репутации школы. Ну ладно мне выплачивают премиальные за твои достижения. Но! Все медали у тебя, а призовые деньги у моего брата, который здесь работает так, как ему хочется, потому что ненавидит меня. Просто за то... что я лучше, зависть на лицо, - развела руки в стороны директор.

-Хёнджин... Завидует вам?

-Да. Вы вроде как встречаетесь, поэтому так и быть... с братом не общаюсь, хоть с тобой поделюсь, что из себя представляет Хёнджин. Наш отец работал в министерском департаменте высших достижений начальником отдела зимних видов спорта. Когда оттуда встал вопрос об открытии школы подготовки фигуристов именно для сборной, то от моего отца соответственно поступило предложение мне возглавить эту организацию. Я не фигуристка, после ВУЗа устроилась в госучреждение, «Центр спортивной подготовки сборных команд Южной Кореи». Там я работала и доросла до начальницы управления материально-технического обеспечения; такая себе должность... сплошные расчеты, отчеты, подсчеты, бумаги... Хотя тут тоже самое, - указывая рукой на пространство кабинета, говорила Йеджи, - Но я благодарна отцу, что он вытащил меня оттуда, приструнив в русло поближе к его сфере. Его поддержка помогала мне всё выстраивать, планировать, работать днями и ночами, чтобы всё обустроить, найти специалистов, защищаться перед Министерством. Но он доверился своей старшей дочери, причём не спортсменке, которая вообще не разбирается в фигурном катании. Представь теперь, каково было братцу... который стремился к лучшим результатам, доказывал каждому прохожему, что на льду он превзойдёт всех.

Ты, наверное, понимаешь, что работа спортсмена временная, и всегда нужно думать о том, что ты будешь делать дальше. Тридцатилетние спортсмены уже не так прыгают аксели и так далее. Это жестоко, соглашусь, потратить пол жизни на несколько лет славы. Хёнджин тоже думал, что папа ему в этом поможет, он же в Министерстве работает, главное показать ему, что он достоин. Он не только катался и тренировался, он много учился, развивал свои языковые навыки. Даже жаль тогдашнего братца, жившего без отдыха, в постоянной работе, усилии... Но так распорядилась судьба, которую он сильно винит по сей день, хоть и не показывает. Когда я открыла школу и начали набираться ученики, Хёнджин ушел из спорта, отвергнув моё предложение на тренерство. Он даже... на похороны отца не явился. Однако через год он явился ко мне, с ненавистническим настроем, но боевым. Я дала ему возможность, принесшая теперь успех и золото в лице тебя.

-Директор, прошу... позвольте мне уйти.

-Если уйдешь, я заявлю, что все результаты тестов на допинг были куплены, и я была обманута наглейшим образом своим родным братом и его возлюбленным. Все твои старания пойдут насмарку, вся работа Хёнджина уйдет в никуда, так ещё и обвинения во взятничестве в особо крупных размерах.

-Вы меня шантажируете?

-Я просто прошу тебя выступить последний раз.

-Присмотритесь с кому-нибудь другому, - сказал Сынмин и уже хотел выйти из кабинета.

-Ты знал, что ты являешься объектом ставок? Но не во всяких букмекерских компаниях... Хёнджин ставит на тебя среди более успешных людей при деньгах. Хорошо, что ты ни разу не проиграл... Америка не в счёт.

-Ч-что? - тихо спросил Сынмин, а Йеджи вновь развела руками в стороны.

-Задумайся над этим. Хочешь я его уволю и на серьезных основаниях запрещу к тебе приближаться, если у вас какие-то проблемы? Приставлю к тебе Шин в качестве тренера. Будешь спокойно готовиться к последнему чемпионату...

«Может согласиться? Но Хёнджин... Она уже сливала его несмотря на все его усилия, работу, и тут снова... А деньги? Ему же зачем-то нужны деньги... Но если он на меня делает ставки ради прибыли, это же блять омерзительно! Ещё и непонятно, какие были условия, если бы я проигрывал... Однако откуда Йеджи знает об этом?»

-Я согласен, - сказал Ким, - но я должен удостовериться в том, что он будет уволен, а я буду с тренером Шин.

-Договорились, мой чемпион, - кивнула директор и тут же начала кому-то звонить, - Алло, здравствуйте генерал Вон! Нет, я по другому вопросу... У меня донос на склонение спортсмена тренером к использованию субстанций, запрещенных для использования в спорте, за исключением случаев, предусмотренных статьей 156 Кодекса, с применением шантажа и насилия. Напомните мне, за это вроде полагается уголовное на два года? И такие люди бывают... даже среди родных, представляете? Мой брат. Благодарю за сочувствие, но я всё-таки на стороне справедливости и закона. Жду дальнейших указаний и новостей, - она положила трубку, не отводя взгляда с Сынмина, - Всё, готово. Дашь соответствующие показания и больше его не увидишь.

-Вы что делаете... Он же ваш брат! Вы... У меня слов нет, какая вы мразь, директор!

-Ты сам сказал, я сделала. Теперь дело за тобой. Ты ведь понимаешь, что, если ты не выступишь, он поедет в тюрьму. Я знаю, что он тебя жестко абьюзит, издевается, выматывает из тебя жизнь каждый день. Но согласись, ты его любишь и чувствуешь долг перед Хёнджином.

-Не соглашусь. Но я и не хочу, чтобы его арестовали ни за что.

-Я сама дам показания. Можешь идти. Я предупрежу Шин, что ты теперь под ее руководством.

-Он ничего не сделал! Вы же его родная сестра, что же вы творите...

-Я тебя не понимаю... Он же столько зла тебе принес, а ты его защищаешь? Да что мне сделать, чтобы ты был доволен наконец и просто победил!?

-Не давайте ложные доказательства против своего же брата и моего тренера! - Сынмин уже не мог терпеть эту рыжеволосую суку, сделав несколько шагов к столу и стукнув по нему кулаком.

-Пошёл вон. Все нервы мне вытрепал.

Сынмин не нашел больше слов и вышел из кабинета, сильно хлопнув дверью, отчего звук разлетелся, кажется, по всему центру.

***
-Ёбанный пиздец... - Джисон сделал удар себе по лбу, не больно, но так выражающее всю суть происходящего, - Сколько проблем тебе досталось от этой семейки... Меня всю жизнь будет триггерить с этой фамилии.

-Я абсолютно не знаю, что делать. После той беседы с ней я поехал на ту квартиру Чанбина, ключи-то остались. Я не мог ехать к Хёнджину. Недельку тусил там, не желая кого-либо видеть и слышать... Признаюсь и прошу прощения, но я бухал без тебя два дня, как обычно. Только пятница была с продолжением. Хван видимо преисполнился, что я исчезаю снова, не пойми куда.

-Кстати, как закончился тот день?

-Я поехал с ним домой. Он пытался отвлечь меня, делился какими-то новостями, заводил разговор о чемпионате, но я ушел на середине в другую комнату, ничего не сказав. По сути, я просто у него переночевал. Когда зашел в спальню и начал разглядывать медали... Джисон... Мне никогда так больно не было... - Хан подошел ближе, положив руку на предплечье Кима, - Эти куски металла... они такие ничтожные, никчемные, глядя на которые я вспоминаю только мучения, издевки, голодовки, твои бегающие глаза на вручении, лишь бы сдержать горькие эмоции, я всё видел. Мне так хотелось их сжечь в пылающем костре, как подарки от бывшего, а они по факту ими и являются! Это больше похоже на это, чем на доказательство моих чемпионских способностей. Это только подтверждает, насколько сильным существом является человек в попытках выжить и угодить всем! Но только... стоит ли оно того?

-Сынмин... Что ты будешь делать?

-Я не знаю...

-Чанбин... не звонил?

-Нет. Мне кажется, он стёр меня, как неудачно нарисованного человечка из своей жизни. Я не вмещаюсь в его картину. Слишком много красок тратится на мой портрет...

-Ты сам это сказал, - немного улыбнулся Джисон, - На тебя действительно нужно очень много красок. Потому что ты уникальный, всегда разный, каждому представляешь только один свой цвет. Со мной ты, наверное, зелёный, как яркая и мягкая листва, и синий, ещё и со смыслом вышло, учитывая, что ты так и не научился пить. С Хваном ты серый в его тени и чёрный, погружаешься в темноту, забывая о своей настоящей светлой сущности. С мамой ты красный: чемпион, гордый боец, который не покажет, что ему трудно. Но она тоже для тебя ред флаг, ведь ты всегда помнишь о том, что исполняешь ЕЁ мечту, а не свои собственные. С Юной ты желтый, цвет болезни, ты её пациент, который принес вирус в её семью, извини за такое сравнение. С Хюнэ... ты оранжевый, как мандарин, стараешься показать ей добрую, веселую, маленькую часть себя, чтобы она только радовалась и доверяла тебе. Но ты можешь с ней быть оранжевым, как закат, вверяя ей свои эмоции, слёзы и чувства, а она тебе в ответ. Реши сам теперь: какой ты с Чанбином? - Ким задумался буквально на несколько секунд, потому что понимал, к чему ведет друг.

-Разный. Никогда одинаковый. Но с тобой я ведь такой же.

-Не совсем. Мне ты показываешь больше красок, признаю, но одну краску ты мне не подаришь. У неё нет цвета, она здесь, - Хан положил руку на сердце Сынмина, - Но я и не завидую Чанбину, поскольку сам уже показал свой цвет другому. На тебя не претендую, онли френдзона, лады? - Ким только посмеялся.

-Джисона-а, зачем ты разбиваешь мне сердце! - Сынмин встал на колени, - Почему ты так жесток, учитель!

-Сынмин, фу! Фу, нельзя! Отпусти мою ногу! - но брюнет не выпускал.

-Учитель, я хочу растопить с вами лёд нашей любовью! - Ким старался играть натурально, даже смотрел Джисону в глаза. Как раз! В тот момент, когда мимо проходила гардеробщица, чьи маленькие глазки расширились до мяча для гольфа.

-Божий свет, развелось грешников... - топнула ногой и пошла дальше, а друзья начали неистово ржать над бедной тётушкой.

-Ну так... и что будешь делать?

-Как говорят: человеку дан язык для того, чтобы говорить и договариваться, выяснять чувства, решать проблемы, которые уже не могут лежать в чулане и копиться, копиться без конца и края. Я в самом деле устал, и хочу избавиться от этих утяжелителей, груза на плечах и лезвий на ногах, которые режут кожу до крови, а я всё терпел и терпел... Сам организм и тело подавали мне сигналы, а я не слушал, бежал за какими-то слепыми установками и от страха одиночества. Но даже в этом случае... у меня есть ты. Единственному я никогда не верил, что мне говорил Хван: ты со мной дружишь, чтобы быть ближе к сопернику и знать его слабые стороны. Ты знаешь всё, но ни разу не использовал это против меня. За это я тебе благодарен. Ты редкость, Хан Джисон, за которую, как и я, зацепился Ли Минхо.

Хан улыбнулся и опустил взгляд в пол: «Спасибо, мне дороги такие слова от лучшего фигуриста Южной Кореи и моего друга», - брюнет слегка поклонился, но вовсе не из шутки, так как Сынмин младше. «Несмотря ни на что мы сумели сохранить доверие и уважение друг к другу, как спортсмены и как обыкновенные люди», - думал Ким.

-Сынмин... Хочу признаться, что... как бы мне трудно не было, я никогда не жалел о том, что проигрывал тебе. Когда я говорил, что я лучше, я высказывался от порывов накопленного отчаяния. Ты действительно работал усерднее и заслуживал своё место на пьедестале. Все эти годы я гнался за тобой, это было лучшим уроком, что я прошел. Это заметно улучшало мои результаты.

-Ты прав. Твои результаты улучшились. Когда мы только начали общаться, ты катался не так хорошо, поскольку смотрел на меня и постоянно сомневался в своих силах. Но после ты отбросил это, начав работать во имя совершенствования своих навыков, а не их сравнения с чужими способностями. Я горжусь тобой, и все, кто тебя знает и любит, гордятся. Ты лучший, Хан Джисон. Хоть я и не старый, но я откатал своё. Бесил тебя, раздражал, обходил на соревнованиях...

-Но сделал меня мудрее и сильнее, чем раньше, - завершил Хан, - И подарил мне гораздо больше, чем можешь себе представить. И я обязан тебе помочь сейчас всем, чем смогу. Напоминаю, до чемпионата три недели.

-Ты тренировал свои программы?

-Только короткую выучил... Но и ее нужно жестко отработать.

-У меня есть хорошая идея. На льду же никого нет, я этим воспользуюсь. Ты хотел помочь, тогда поможешь мне осуществить мечту.

-Чего? - Джисон ничего не понял, но последовал за Сынмином.
Рассказав свою идею, Ким не ожидал такой реакции от друга, но был очень рад, что та ему пришлась по душе. А после они приступили с Рюджин к составлению короткой программы для Сынмина, которая пройдёт в первый день чемпионата. Неделю они работали, Ким старался тренироваться аккуратнее, ему нужно было сохранить нормальное состояние до соревнований. Хёнджина он игнорировал, а в итоге заблокировал его номер, но никак не мог отважится на разговор с Чанбином. «Мы разошлись слишком размазано, ничего не сказав друг другу, что чувствовали, что бы хотели донести...»

Каждый день Минхо забирал Джисона и Сынмина с тренировки и отвозил второго на ту квартиру Со. Парень всегда заходил в неё с долей надежды и веры, что там.. на кухонном подоконнике сидит Чанбин и ждёт его. Однако, встречая только пустоту и прохладный воздух, Ким с тяжестью разочарования падал на кровать, но резко вставал. «Я ведь не поеду на чемпионат, если не буду есть. Поэтому строго три раза ем, но сладкое не допускаю. Хотя один раз я сломался вспомнив, каково на вкус кокосовое мороженое и направился в магазин».

Сынмин шел в круглосуточный магазин рано утром, часов в пять, когда совсем не спалось. Слушая музыку, он забылся и начал её напевать, песню, под которую должен выступать с произвольной программой. Стоя на светофоре, парень тяжело справлялся на припеве, подпевая так, что на расстоянии метров пяти слышно. Когда загорелся зеленый, он всё стоял, пока кто-то не положил руку ему на плечо, отчего ранняя пташка испугалась, взъерошившись.

-Зелёный горит, - указывал незнакомец. Сынмин снял наушники и поблагодарил парня с белоснежными волосами, завязанными в хвост, как у Хвана, карими глазами и этими ангельскими веснушками. «Рассвет только начинается, а солнце уже его расцеловало».

-Спасибо... - Ким пошел следом за ним по зебре, но тут же заметил машину, которая мчалась на огромной скорости, - Осторожно! - парень подбежал и дернул блондина за куртку так, что тот упал назад, но Сынмин его поймал, повалив на себя, - Вы целы?
-Хуесос скорострельный! Куда хуяришь, петушила ебаная!? - «А с виду он казался милым и добрым...» - подумал Ким, когда прохожий начал материть того ублюдка, - Спасибо тебе огромное, ты... мне жизнь спас!

-Да не за что... Я рад, что вы целы... - «По возрасту он был примерно, как Хёнджин, лет двадцать пять.

-Пойдём перейдем дорогу скорее, пока окончательно не сбили, уже красный, - так они перебежали проезжую часть, - Кстати, ты очень красиво поёшь! - вспомнив, сказал незнакомый блондин, повышая тон голоса, - Ты певец?

-Нет... я... фигурист.

-Ого... Никогда бы не догадался... А куда ты так рано?

-Как бы сказать... Я захотел мороженое, - веснушчатый парень улыбнулся, - А вы?

-Я спешу на студию, нужно пораньше всё подготовить. Съёмка, я просто фотограф. Во-о-он в том здании.

-Надо же, я там был на фотосессии у Ли Черён. Так... вы тот студент?

-Да, она про меня рассказывала?

-Только то, что вы студент и у вас много пар. Это ваше хобби?

-Собственно да... - блондин с хвостом начал идти в сторону студии, а Сынмин непроизвольно пошёл за ним, слушая его слова, - Я учусь на художника анимации и компьютерной графики. Вообще хотел стать хореографом, но из-за проблем со здоровьем... выбрал другое направление, но тоже творческое.

-Это здорово, я люблю хорошо прорисованные мультфильмы.

-Я сейчас на четвертом курсе, работаю над выпускным мини-мультиком. Очень забавный! Про цыплёнка и хорька, который хотел его скушать. Но пришла мама курица с двумя топориками для разрубки мяса и побежала за хорьком, угрожая разрубить его на куски. Но тут появляется мама-хорёк с двумя топорами побольше, которая погналась за мамой-курицей! Но тут мама-хорёк останавливается перед огромной пушкой, на которую запрыгивает цыплёнок... и поджигает спичкой фетиль, выпуская ярды! Пау-пау-пау! Потом малыш-хорёк разозлился и схватил цыпленка, поставил перед своей мамой-хорихой и заставил извиниться, потому что пушка это перебор... А финал... я ещё не придумал, - художник обернулся и начал смеяться от того, как смеялся Сынмин, - Здорово?

-Очень! Я обязан это увидеть, надеюсь вы выложите это куда-нибудь, - после этих слов незнакомец протянул Сынмину визитку.

-Здесь мой телеграм и электронная почта, напишешь, и я тебе скину.

-Спасибо вам, Ли Феликс, - прочитал имя Ким, - Хороших вам съемок! - пожелал фигурист и направился дальше за мороженым.