Глава 12
Инна
Я сидела около центрального фонтана и переливала ладошкой чистую, прозрачную воду, словно не замечая, что люди вокруг странно на меня косятся.
– Я ищу тебя везде, – тихо раздалось прямо за спиной. – Нам нужно поговорить.
– О чем? – устало спросила я и снова отвернулась к воде. – Мне уже пора вещи собирать...
– Во-первых, ты никуда не едешь. Мы с бабулей все порешали. Тебе вернут деньги, извинятся перед тобой и мамой, в общем... – Роман сделал два шага вперед, нежно и осторожно провел рукой по моим волосам, заставив обернуться на него и замереть от нечаянной ласки. – А во-вторых, я хочу, чтобы мы и правда были вместе, а не только из-за слов, произнесенных в экстраординарной ситуации.
– Что?.. Что ты только что сказал? – непонимающе переспросила я, и мои брови от удивления подскочили на середину лба.
– Я догадываюсь, зачем ты сказала своей маме, что мы вместе, – Роман сел рядом со мной на бортик фонтана, глядя так, что мне казалось, его золотистые глаза видят все, что творится сейчас в моей душе. – Тамара Васильевна мечтает найти для тебя жениха с приданным. Но также я знаю, что ты не такая, как она. И для тебя это не важно. Верно?
Он осторожно взял меня за руку, а я замерла, не в силах пошевелится. Неужели это правда, и Роман Вернер просит меня стать его девушкой? Этого просто не может быть. Наверняка очередной его жестокий прикол.
– Не думал, что когда-то произнесу это вслух, но ты мне нравишься, – торопливо выдал он, а затем продолжил более спокойно: – Мне жаль, что ты не помнишь, что было после твоего... выступления в том стрип-баре.
– Я помню, – шепотом ответила я и покраснела. Может, я все-таки сплю? И мне снится и этот разговор, и этот ласковый взгляд?
– И ты молчала? – он в изумлении посмотрел на меня, а затем рассмеялся какой-то своей мысли и, улыбаясь, отчего в глазах его запрыгали лукавые смешинки, взял мое лицо в свои руки. – И я даже догадываюсь почему. Я бываю еще тем засранцем! Не обещаю, что полностью исправлюсь, но я чувствую к тебе...
– Жалость, – перебила я, выпутываясь из его рук. – Потому что я жалкая.
– Нет! Ты не веришь мне сейчас, после всего того, что я сделал, – он развел руками в «я-все-понимаю» жесте, после чего вскочил и рванул в сторону жилых корпусов. Затем, словно что-то вспомнив, вернулся, резко поцеловал, доведя практически до обморока, и нежно прошептал: – Я тебе докажу, что мое отношение к тебе изменилось. Просто подожди до вечера!
С этими словами он все же ушел, оставив меня глядящей ему вслед и осмысливающей произошедшее.
– Инка! – когда я шла, скорее, на автомате, чем осознанно, в свой первый отряд, мне перегородила дорогу Зоя, которая буквально кинулась шею с объятиями и разрыдалась: – Прости меня! Прости!
– За что?! – спросила я у нее, радостно улыбаясь от наполнившего меня внутреннего трепета. Девушка была моей первой настоящей подругой, и как бы там ни было ничего плохого она мне намеренно не сделала. – Эта я тут шороху навела, а ты меня как раз остановить пыталась.
Девушка разомкнула объятия и резко дернула за руку, усаживая рядом с собой на лавочку.
– Тут такое творится! – оживленно начала она. – Вы когда пропали, тут такая шумиха началась!
– Владу сильно влетело за то фото с поцелуем? – поморщившись, спросила я.
– Он выкрутился! – злобно прошипела подруга. – Распустил слух, что Роман специально сделал этот фотошоп, так как в тебя влюблен. А тут еще новость, что вы с Романом сбежали! Короче, все ему поверили, и ту фотографию никто не воспринял всерьез. Но сегодня его вызвал к себе директор. Лично! Так вот вожатый выбежал от него бледный, губы трясутся, ничего толком сказать не может. И тут же собрал вещи и уехал, прикинь? – она выдержала драматичную паузу, радуясь, что в лагере еще остался хоть один человек, которые слушает эти новости с открытым ртом. – И знаешь, почему? Все из-за твоей юбки! Оказывается, если свидетели видели, что ты не умышленно ее порвала, никакого штрафа не предусмотрено! Да, даже если бы и умышленно. Штраф и тогда был бы намного меньше, а не целых десять тысяч!
– Вот урод! – не выдержала я и от злости стукнула кулаком о край лавки. Ай! Черт! Больно! – Хорошо, что его выгнали! А я еще думала, что... Ладно, не важно!
– Ну, это да. – Зоя тут же переменилась в лице и, весело подмигнув, выдала следующее: – Так вы это... И правда с Романом вместе сбежали? Нет, ты не подумай, что я осуждаю. Просто ты вроде как уезжала из-за него, а теперь...
– Мы не вместе, Зой, – перебила девушку я и вдруг осознала, как больно ранит эта мысль. Кроме того, слова Романа сегодня дали мне ложную надежду и одновременно пищу для размышлений. Мне просто необходимо с кем-то поделиться! – Не могу сказать, что он мне не нравится, но и что нравится сказать тоже не могу! Он вызывает во мне такие противоречивые чувства. Вот Роман, который обливает меня зеленкой на зимнем балу, а вот тот, что приходит и говорит типа хочу, чтобы мы были вместе.
– Он сам тебе это сказал!? – девушка в шоке всплеснула руками и замерла в ожидании дальнейшего рассказа. Но я молчала, и она взяла инициативу в свои руки: – То есть ситуация такая: ты не знаешь, что к нему чувствуешь – или не признаешься сама себе, что тоже вероятно! – а он умоляет тебя с ним встречаться! Ё-моё! Вот это «Кармелита».
– Он не умоляет, Зоя, – вспылила я и продолжила более спокойно: – Он играет в свои очередные игры! Только уже более масштабные.
Повисла тишина, и теперь каждый думал о своем.
Я лично думала о Романе.
Одному богу известно, как сильно мне хотелось, чтобы он действительно что-то ко мне испытывал, и чтобы это была не жалость.
Только вот противный здравый рассудок утверждал, что это невозможно.
Кто бы еще неделю назад сказал, что я, Инна Миронова, буду ждать признания в чувствах от Романа Вернера, рассмеялась бы шутнику прямо в лицо.
А вообще, это по меньшей мере несправедливо! Всю жизнь я видела с его стороны только подставы, злые приколы и колкие остроты, а стоило ему совершить пару добрых дел, как сердце дрогнуло.
И так противно признаваться самой себе, что он что-то для меня значит.
– Пойдем, – с сочувственным вздохом сказала мне Зоя и встала с лавки. – Сегодня день Морской Ведьмы. На берегу моря вечером будет что-то вроде дискотеки.
– Зоя, – я внимательно осмотрела девушку со всех сторон и, с коварной улыбкой оттянув юбочку на ее талии, спросила: – Когда я только приехала в лагерь, ты вроде была чуть полнее! Влюбилась что ли?
Девушка тут же побледнела, схватила меня за руку и потащила готовить костюм на вечер, так и не ответив на мой вопрос.
Едва мы вошли в комнату, как все взоры переместились на нас. Даже спиной я ощущала, как внимательно «конкурентки» изучают меня, ища, что же там такого особенного, что сам Роман Вернер выбрал эту...
Ох уж эта девчачья ревность!
Под злыми, любопытными или нарочито равнодушными взглядами я, Зоя и Даяна соорудили себе наряды для праздника.
Шила я, Даяна украшала, а Зоя развлекала нас смешными историями.
И в итоге, к тому времени, как жара спала, из нас получились три морские нимфы с зелеными волосами, в миленьких зеленых платьицах, украшенных пайетками и «тиной».
– Ну-ну, – пренебрежительно кинула нам проходящая мимо Юля, когда мы делали себе разноцветный макияж на лице. – Вылитые ведьмы! А вот на морских див вы как-то не очень тянете.
Зоя тут же сорвалась с места, намереваясь врезать бывшей подруге, натянувшей на себя полупрозрачный кусок мешка для мусора.
– Забей на нее, – сказала Даяна и, словно ей нет никакого дела до выпадов девушек вокруг, продолжила наводить марафет. – Подумаешь. Будущая королева. Панели...
Немного похихикав о своем, женском, мы пошли на праздник. Теперь нашим вожатым был Никита. Он быстро организовал отряд и повел к месту проведения мероприятия.
– Чего ты постоянно оборачиваешься? – не выдержав, спросила меня Даяна. – Сейчас шею сломаешь...
– Я не...
– Да ясно же, кого она ищет! – хихикнула Зоя, настойчиво сверля взглядом нашего вожатого, в темные волосы которого были вплетены маленькие синие и зеленые прядки. Но, думаю, внимание подруги привлекла отнюдь не прическа молодого человека, а его ярко-зеленый жилет нараспашку, открывающий умопомрачительный вид на подтянутое атлетичное тело, и умышленно порванные шорты, в прорезях которых нет-нет да и мелькала накачанная задница. – Потерпи немного, придет твой...
– Скажешь вслух – я скажу, в кого влюблена ты! – прищурив глаза, пригрозила я. На удивление, девушка тут же замолчала и больше даже не заикалась о Романе.
На празднике было весело: современная музыка, наряженные вожатые и дети из старших отрядов, шутки, конкурсы, громкий смех. Освежающий морской ветерок, напоенный ароматами лета и остывающих после полуденной жары камней, шелест волн, крики чаек – все сливалось в удивительно гармоничную симфонию непринужденного праздника. Единственное, чего не хватало мне – разрешения поплескаться в море, но, увы, заходить в воду было запрещено правилами, как нам объяснила старшая вожатая – в целях безопасности.
Нам с Даяной было безумно весело, хоть я и волновалась, куда пропал Роман, а вот Зоя с хитрым и задумчивым выражением лица смотрела на Никиту, патрулирующего берег.
Только слепой бы не понял: девушка замышляет что-то грандиозное или ужасное! К сожалению, я и подумать не могла, что ее влюбленность может сподвигнуть подружку на дикую выходку.
Внезапно диджей выключил музыку, и все недовольно заныли.
Затем одинокий луч света упал на середину танцпола, где стоял Роман в женской форме лагеря «Зорька»: в майке и юбке.
Ноги сами вынесли меня к нему на площадку. Но не успела я дойти всего пару шагов, как довольно скалящийся Никита вылил на голову Роману зеленку, а затем резко дернул юбку, буквально разорвав ее пополам, после чего с чувством выполненного долга танцующей походкой вернулся на свой пост, предварительно сделав несколько фотографий.
Я смотрела на довольного Романа, с лица которого капала зеленка, и не могла понять, почему так счастлива.
– Теперь мы в расчете? – спросил парень, словно не замечая, как девушки с томными вздохами и глупыми улыбками разглядывают его белые, в потеках зеленки, трусы и упругую попу. – Знаю, за прошедшие годы я сделал тебе много гадостей. Но это все, что я мог тут организовывать! Я сильно тебе задолжал, но постараюсь исправиться и стать для тебя тем человеком, который никогда не обидит и не предаст. – Роман улыбнулся и смущенно развел руками. – Я не знаю, как называется чувство, когда при взгляде на девушку ты готов расшибиться в лепешку, чтобы привлечь ее внимание, любой ценой! Но это то, что чувствую я! Я пойду на все ради одной твоей улыбки, ведь она дарит мне столько радости, сколько я не получал за всю жизнь. В общем, Ин, ты просто обязана быть со мной, потому что я уже не позволю никому другому к тебе прикоснуться. Ты моя девушка. И только моя!
И вот стоит передо мной парень в белых трусах, до которых уже дотекла зеленка с лица, улыбается во все тридцать два и смотрит с такой надеждой во взгляде, а на нас пялится толпа.
А я что?
А я стою и чувствую, как по лицу текут слезы, остановить которые я не в силах, как не в силах и что-либо сказать.
Ведь я тоже всегда хотела, чтобы он обратил на меня внимание.
Хотела, чтобы он увидел, что я не такая, как все те глупые девицы, что вешались на него в школе, да и здесь, в лагере. Страстно желала, чтобы он заметил меня, оценил, чтобы улыбнулся. Только никогда не умела нравиться парням и шла от противного – раз вы меня не замечаете, то тоже недостойны и капли моего драгоценного времени. Может, причиной всей нашей школьной войны, этого глупого противостояния, в котором я согласилась на роль жертвы, а он – единственного, кому разрешено было издеваться надо мной, было именно это – притяжение, которому мы не могли противиться?
Но как перешагнуть созданный за годы психологический барьер и признаться ему во взаимности? Ведь это будет выглядеть глупо и непоследовательно, почти предательством по отношению к той маленькой Инне, которая настрадалась от его издевок в школе.
– Инна, прошу тебя, – Роман сделал первый неуверенный шаг в мою сторону, словно опасаясь, что я сбегу.
В его взгляде было столько всего: замешательство, отчаяние, надежда и чувство вины. Казалось, от моего ответа зависит его жизнь. Словно парень идет по тонкой струне, натянутой над пропастью, и я только что ее задела.
– Я обещаю тебе, такого, как раньше, никогда не повторится. Поверь мне.
«Да пошло все к черту!» – ответила новая, сегодняшняя Инна той маленькой обиженной девочке. «Я хочу жить здесь и сейчас, а не прошлым! Он уже изменился! И я не могу отрицать, как к нему отношусь!»
– Кажется, я люблю тебя, Роман Вернер, – сбивчиво, еле слышно прошептала я тихим голосом. Но парень, едва услышав мои слова, расцвел и рванул ко мне с такой скоростью, что едва не сбил с ног. Его резкий, жадный поцелуй сказал мне, как важно было для него мое признание. Я буквально теряла голову, слыша только удары его сердца и шум крови в ушах. Это был мой рай, моя личная сказка, что-то недозволенное маленькой забитой девочке.
Рядом кто-то захлопал, засвистел, мелкие принялись на разные голоса верещать «тили-тили-тесто», и вдруг дикий визг Юли прорезал нестройный шум толпы.
– Боже мой, человек утонул! – этот крик был полон ужаса и безграничной паники.
Мы с Ромой отпрянули друг от друга и повернули головы в сторону моря, куда перепуганная девушка тыкала пальцем.
На поверхности воды, лениво покачиваясь на легких волнах, медленно крутилось бездыханное тело девушки в зеленом платье с пайетками и в зеленом парике.
– Ин, это что? Это наша Зоя там? – испуганно прохрипела подскочившая ко мне Даяна, нервно схватив меня за руку.
И я забыла, как дышать.