глава 10
Шок. Вот что меня сейчас с головой накрывает. Сильнейший шок.
Рот распахиваю, а сказать ничего не выходит. Как рыба, которую на сушу выбросило — пытаюсь ртом кислород схватить.
— Погоняло бати своего не знала? — Викинг продолжает вопросы задавать. К стене меня припирает. Я как будто на допросе каком-то. У мужчины глаза зло сверкают.
— Погоняло? — Переспрашиваю.
— Кличка, — снова рявкает, взглядом меня изучает, а я от шока отойти не могу.
Значит, то, что он в пансионе оказался, неслучайность? И то, что меня к нему привезли? Это всё не стечение обстоятельств?
— Я ребёнком была, он для меня папа. Ни по каким кличкам я его не называла. При мне никто не называл. Вы вообще уверены, что о моём отце говорите? — Он путает, точно! Мой отец с такими людьми, как он, не водился. Ни в чём незаконном не участвовал.
— Манобан Гонбэ , — скалится, чеканит имя моего отца, а у меня внутри всё холодеет.
— Я не понимаю, что вам от меня нужно? — Голос подрагивать начинает. До этого всё сложно было. Непонятно. А сейчас ещё больше закручивается в клубок, и я понять не могу, с какой стороны его нужно начинать разматывать.
— Чтобы ты тихо сидела, малыха, хуйни не вытворяла. Твой батя тебе вместо наследства кое-что другое оставил.
— Что? — Хриплю. Сердце как будто в припадке бьётся. Теперь я его ещё больше боюсь. Он с каким-то злым умыслом меня забрал. И что дальше делать намерен? Отец мой умер, никакой выкуп за меня не заплатит.
— Проблемы, — от тона его голоса меня подрагивать начинает.
— Я не понимаю... — Честно признаюсь. Все мои проблемы начались с появлением викинга в моей жизни. До этого всё было не так уж и плохо. Конечно, был спонсор, встречи с которым я боялась. Но спонсор для меня больше мифическим был, я его вживую никогда не видела. А викинг — это реальная проблема. Насущная. Здесь и сейчас.
— Охота на тебя идёт, батя подсобил, так что радуйся, что есть где спрятаться.
Назад отступаю. Шаг. Ещё один. Ни одному его слову не верю. Бред какой-то. Отступаю дальше, хочу сорваться и в комнату побежать. Я испугана до чёртиков. Этот мужчина становится всё больше, непонятен с каждой секундой.
В голову ужасные мысли лезут. Если он правду говорит, но, скорее всего, что нет, тогда, что он со мной сделать хочет? Просто помочь? Такие не помогают. Свою выгоду поиметь? Вопрос в том какую?
— Мой папа никогда ни в чём плохом замешан не был, — головой отрицательно веду.
Викинг, сам того не зная, больную тему затронул. Моего папу убили. Плохие люди. Потому что убивают только плохие. И я одна осталась. Меня отца лишили. Я была вынуждена в ужасном пансионе жить. Попала туда в самый тёмный период своей жизни. Когда все девочки на выходные к родителям ездили, я как будто в себя погружалась. Плакала. Мне очень грустно было. Всех любили, заботились, а я одна была. Мой папа хороший был! Я его любила очень! А сейчас этот Шах мне говорит, что отец был плохим? Что у меня какие-то проблемы из-за папы?
— Ты удивишься, цветочек, — его улыбка злая. Она мне совсем не нравится.
Я срываюсь с места и в комнату несусь. Дверь быстро захлопываю. Дышу часто и назад отступаю. Дальше от двери, будто она меня ударить может или обидеть. Я не хочу, чтобы он в комнату заходил. Я вообще его больше видеть не хочу. Всё, что он говорит, неправда. Я не знаю, зачем ему это, но это неправда!
Гипнотизирую дверь взглядом, моргаю, на щеки капают горячие слёзы. Я только сейчас понимаю, что плачу. Он задел самое больное. И ещё так зло говорил об отце. Теперь я точно от него сбегу. Я ему нужна для чего-то. Для чего-то плохого. И я должна найти способ уйти отсюда. И пускай говорит что хочет, а я смогу выжить. Найти работу, не ту, о которой он говорил, а нормальную. Я трудолюбивая, у меня всё получится.
Та женщина говорила, что мне позволено выходить во двор с охраной, нужно завтра попроситься погулять и исследовать территорию. Теперь только осталось надеяться, что после того, что я с его мечами сделала, мне всё ещё позволено из дома выходить.
Вздрагиваю, когда слышу громкие звуки. Как будто удары.
— Детский сад ебаный! — А после громкий крик Шаха.