Part 11
До конца смены оставалось две недели. Всё, что случилось, будто разделило лагерь на «до» и «после», но вокруг всё снова вернулось к прежнему: к играм, к смеху, к тёплым вечерам у озера.
А вот у них всё стало только... плотнее. Настоящее. Честное. Почти без слов.
Лия сидела у домика, прямо на крыльце. На ней — его чёрная широкая футболка, в волосах — беспорядок, в глазах — лень и огонь одновременно. Она достала из кармана ашку, медленно поднесла к губам и, затянувшись, выдохнула облако вишневого дыма в небо.
— Знаешь, это вредно, — раздался голос над ней. Глухой, низкий, слишком близкий.
Она не сразу подняла взгляд, но уже знала — он.
— А ты снова будешь читать лекцию?
— Нет, — он усмехнулся. — Мне хватит, что ты ещё и дерзишь.
Он опустился рядом, прислонившись к косяку. Пару секунд просто молчал, а потом, когда она снова затянулась, внезапно схватил её за талию и потянул на себя.
Она пискнула от неожиданности, но не сопротивлялась — уже через секунду оказалась у него на коленях, передом к нему, ноги по обе стороны. Их взгляды встретились — близко. Густо.
— Вот так, — хрипло выдал он. — Теперь можешь дразнить дальше.
Лия вскинула бровь, не сводя с него взгляда. Вдохнула глубже — и, не отводя глаз, медленно выдохнула дым прямо между их губ.
Он не отвёлся.
Не дернулся.
А потом резко притянул её ближе и поцеловал — горячо, с чуть солоноватым вкусом никотина, вишни и чем-то ещё — диким, их. Дым прошёлся между ними, растворился, как и всё остальное.
Она чуть усмехнулась в поцелуе.
— Агрессивненько, — прошептала она, когда он отстранился всего на пару миллиметров.
— Ты начала, — хрипло выдохнул он. — Я просто отвечаю.
Она положила руки ему на плечи, медленно склонившись к уху:
— Тогда не тормози.
А он и не собирался. Том снова притянул её к себе, но уже не спешно — резко, голодно, будто боялся, что она снова уйдёт. Но она не уходила. Наоборот — его колени стали её местом, его руки — якорем.
Она почувствовала, как его ладонь скользнула под футболку — не дальше, просто к спине, тёплая, широкая, будто напоминание: «Я здесь. Слышишь? Я рядом».
Лия поцеловала его снова, мягче, чуть сбившись с ритма, с пульсом. Она оторвалась первой — всё ещё с закрытыми глазами. Губы покусаны. Дыхание сбито.
— Нам, наверное, стоит пойти, — выдохнула она, не открывая глаз.
— Да, — согласился он. Но не сдвинулся. — Но мы не пойдём.
Она усмехнулась, чуть качнувшись у него на коленях.
— Почему?
— Потому что ты такая красивая, когда молчишь, — он провёл пальцем вдоль её подбородка. — И я заебался притворяться, что могу спокойно на это смотреть.
Она открыла глаза. Спокойно. Медленно. Смотрела прямо в него.
— Так не смотри, — сказала Лия. — Действуй.
Что-то в его взгляде дёрнулось. Он ухмыльнулся.
— Говоришь — как приказываешь.
— Я — и приказываю, — она снова затянулась, медленно выпуская дым между ними. — Или ты забыл, с кем связался?
Он коротко усмехнулся, ткнулся лбом в её ключицу. Мгновение — просто дыхание, просто близость. Потом его голос:
— Честно? Мне нравится сдаваться тебе.
Секунда тишины.
Потом она склонилась ближе, прикусив его нижнюю губу, почти неслышно прошептав:
— А мне — когда ты не сдерживаешься.
Он не сдержался.
И не только тогда.
Позже, когда они всё-таки поднялись, закат уже гас в кронах деревьев, воздух стал тёплым и медовым. Они молча пошли в сторону озера, держась за руки. Никто не гнал, не звал. Никто и не пытался остановить.
— Нам осталось всего две недели, — сказала она, не глядя на него.
— Каждая минута будет нашей. Я тебе обещаю.
И она верила. Они шли к воде молча. Лия держала его за руку — как будто просто привычка, но Том знал: это не привычка. Это то, что удерживало её здесь, с ним.
Озеро дышало закатом, отражая размытое небо. Песок был ещё тёплым от солнца. Том сел первым, подтянув колени и раскинув руки, а она — устроилась между его ног, спиной к нему. Он обнял её, прижав подбородок к плечу.
— Знаешь, что самое обидное? — тихо спросила она, глядя вдаль.
— Что?
— Что это всё закончится. Нас здесь больше не будет.
Он не ответил сразу. Только сильнее сжал её.
— Это не значит, что мы закончимся.
Лия повернулась к нему вполоборота. Медленно, будто боялась — и слов, и надежды.
— Не знаю, Том. Ты там. Я — здесь. У тебя... ну, у тебя своя жизнь.
— А ты думаешь, я просто возьму и забуду тебя?
— А ты не забудешь? — спросила она, почти шепотом.
Он посмотрел на неё серьёзно. Даже страшно серьёзно.
— Я не мог забыть тебя, когда ты просто проходила мимо и делала вид, что я тебя бешу. А теперь, когда я знаю, какая ты на самом деле — ты думаешь, я смогу?
Она чуть улыбнулась. Такая усталая, но честная улыбка.
— Ну, тогда у нас с тобой точно пиздец, Каулиц.
— Самый приятный пиздец в моей жизни, — он снова поцеловал её в висок.
Молча сидели. Ветер касался их волос. Вода дышала рядом.
— А если мы не справимся? — спросила Лия спустя время.
— Тогда, чёрт возьми, я прилечу к тебе. Хоть ночью. Хоть в Берлин. Хоть в твою школу, блядь, залезу в окно, если надо.
Она засмеялась.
— Ты как будто фильм смотришь.
— Нет. Я тебя люблю, Лия. И не собираюсь делать вид, что это что-то мелкое.
Она резко обернулась. Его глаза были спокойны. Честные.
Никаких громких признаний. Просто факт. Сказанный вслух.
И ей не нужно было ничего больше.
Она склонилась к нему ближе, притянула за майку, и их губы встретились снова — на фоне уходящего солнца, на фоне их общего, пусть и не простого, но настоящего будущего.
Они возвращались с озера не спеша — всё-таки не каждый вечер ты признаёшься кому-то в любви и получаешь в ответ вот такую тишину, полную тепла.
Они свернули не через дорожку, а по тропинке за столовой — ближе, но и менее безопасно: вожатые здесь часто курили или обсуждали смену. Но Лия будто специально пошла туда — с вызовом. Том, конечно, пошёл за ней, покачивая головой.
Она пыталась подавить смех, но уголки губ предательски дергались. Том прижал ладонь к её рту, смотря вокруг с серьёзным лицом, но в глазах мелькнуло что-то мягкое — едва заметная улыбка.
В этот момент из-за деревьев донёсся чей-то голос. Они резко замерли. Том тихо подтянул Лию к себе и спрятал за кустом. Она всё ещё пыталась сдерживаться, и это ещё сильнее смешило её.
— Ну перестань уже, — прошептал он, пытаясь закрыть ей рот, но улыбка расползалась по его лицу.
И тут впереди раздались шаги, и из тени вышли двое — вожатые, парень и девушка. Они остановились, усмехаясь.
—Вы что тут устроили?! Три часа после отбоя! Прогулочка ночная?—строго заявила вожатая
—Ну мы..
—Сережку искали. Да сережку!- сказала Лия, ведь это первое что ей пришло в голову, а Том маслено уже знал как это глупо
—Сережку значит, ну понятно. Сыщики. Пошлите, разговор есть-сказал вожатый, но у него мелькнула улыбка В кабинете вожатых пахло кофе и бумагой — один из старых торшеров давал тёплый жёлтый свет, а на столе лежали какие-то распечатки и старый лагерьский журнал. Лия с Томом сидели рядом, плечом к плечу, и хоть в них пытались вселить строгость — атмосфера была скорее... неудобно-комичная. Особенно когда вожатая уселась на стол напротив, скрестив руки.
— Значит так, — начала она, с лёгкой, но явно притворной строгостью. — Прогулки после отбоя. Обнимашки за кустами. Смех на пол-лагеря. Нарушение режима, вторжение в зону отдыха персонала — вы вообще знаете, сколько всего вы умудрились нарушить за полчаса?
— Мы можем извиниться, — с абсолютно серьёзным видом сказал Том. — И пообещать, что в следующий раз сделаем это гораздо тише.
Лия хихикнула, уткнувшись в плечо парня, а вожатый, стоявший у окна, прикрыл лицо ладонью.
— Господи, вот такие как вы — причина, почему у нас поседели волосы, — пробормотал он.
— И романтика, — добавила вожатая, чуть смягчившись. — Ладно. Давайте честно. Вы вместе?
Том спокойно посмотрел на неё.
— Да.
Лия чуть повернула голову к нему, но не удивилась. Просто сдержала улыбку, как будто знала.
— Ну тогда поздравляем. Вы официально под надзором, — с показной суровостью заявила вожатая. — С этого момента — ни шагу друг без друга. Заодно и ответственность делить будете. Нарушили вместе — на дежурство вместе. Понятно?
— Понятно , — сказал Том и кивнул.
— Да, мэм, — подхватила Лия, едва сдерживая улыбку.
— Ладно, марш спать, сыщики. Завтра смена белья в палатках — вот и отработаете романтику.
И когда они уже почти вышли, вожатый бросил им вдогонку:
— А если вас ещё раз застукаем... просто скажите, что серёжку искали. Мы будем в курсе.
Лия хихикнула, а Том только покачал головой, но губы у него всё равно дёрнулись в ту самую, лукавую полуулыбку.