Мысли вслух.
Песня: Three Days Grace – I Hate Everything About You
Воскресение. Вчетвером собираемся в аэропорт, чтобы встретить длинноволосого спасителя. За годы знакомства я ни разу не усомнилась в Эштоне. В забавном и искреннем барабанщике, изучающем юридическое дело. Кто знает, может, не будь группы, он стал бы лучшим адвокатом штата и занял место матери.
Объявляют о прибытии нужного рейса, мурашки проносятся по телу. Алекс курит у входа вторую сигарету подряд, словно переживая за знакомство с нашим другом. С зеленоглазым чувствуется спокойствие, я в детстве кушаю бабушкины пирожки с капустой и пью какао, вдыхая свежий воздух загородного дома на берегу озера. Мы можем болтать часами и, клянусь, это не надоедает. С Эштоном я узнала, что такое старший брат.
Куча народу спускается на эскалаторе, проходя к ленте с багажом и создавая толпу. Издалека видно парня в чёрных джинсах, футболке и бандане. Он слушает музыку, отбивая ногой ритм и воображая себя за барабанной установкой. Он другой, мне хочется лишь почувствовать родной запах.
— Скоро всё закончится, кто-то может поверить?
Зелёные глаза ловят зрительный контакт, кудрявый вытаскивает наушники и улыбается во все тридцать два. Нутро обрывается разом.
— Эштон! – кричит Хлоя, запрыгивая на длинноволосого.
— Кто-то очень хочет вытащить своего парня из больницы, – смеется Ирвин, ставя на пол подругу и смачно целуя в лоб.
— Она правда скучала, – с усмешкой выдает брат, приветствуя новоиспечённого юриста.
— Не только она!
Я прижимаю длинноволосого к себе, будто он и есть всё моё нутро. Он пахнет кофе и надеждой, крепко утыкаюсь носом в шею, начиная шептать быстро, еле разборчиво: "Я так рада, что ты здесь. Я так рада, что ты здесь. Ты здесь". Начинаю трястись. "Я рядом, малышка", словно три капли водки на разорванную рану.
Мы едем в кафе за порцией сахара и кофеина. Ирвин рассказывает, что сказал психиатр, какие документы они нашли и подготовили с миссис Андерсон. Это даёт надежду.
***
Вторник. Мы с Сашей посещаем старшую школу, в свободное время помогая Ирвину. Суд через неделю. Если всё пройдёт по плану, то уже в следующую пятницу темнокожий будет дома. О другом исходе даже нет желания думать, но всякое может случиться, и нужно быть готовыми ко всему. Это не просто больница, как и не просто лагерь, где мы с Джоселин были три месяца. Это места, где внутри людей что-то происходит, оставляя шрамы на душе.
На втором этаже грохот. Переглядываемся с Эштоном, дописывая последние строки на бумаге. Перед лицом пролетает телефон, отползаю назад, пытаясь отдышаться. Я не из ряда пугливых, но в последнее время нервы ни к чёрту.
— Ты видела?
Понятия не имею, в чём дело, хватаю в руки гаджет. «Стивен Хеммингс и Стефани Оллфорд приглашают вас на свадьбу! Церемония состоится 14 июля 2016 года в 2 PM; 3501 Квейл Крик Роад. Ждем Вас!».
— Когда слушанье у Кэла? – шепчу, отдавая телефон голубоглазому.
— Четырнадцатого.
— Чёрт...
Беру свой мобильный, проверяя входящие. +1 от мамы. Со второго этажа спускается Хлоя, показывая такое же приглашение.
— Серьёзно?
— Мы не поедем? – блондин садится рядом, опрокидываясь на спинку дивана.
— Придумаем, что делать.
Люк грустно улыбается. Почему о свадьбе родителей мы узнаём из рассылки для гостей? Почему за неделю до церемонии? Почему. Почему. Почему. Слишком много вопросов и эмоциональных всплесков для одного дня. Выдыхаю, абсолютно не представляя, что будет дальше.
***
14 июля 2016 года. 10:00.
— Калум Томас Худ освобождается от лечения в психиатрической больнице Оклахома-Сити, штат Оклахома, – судья ударяет молотком о стойку, приговор окончателен.
В зале поднимается шум и радостные выкрикивания. Здесь только наша четвёрка и семья Худов. Завтра утром мы можем забрать его домой, а пока следует оформить и подписать документы, как Эштону в лице юриста, так и опекуну в лице Изабель. Домашний арест 92 дня.
Охранник развязывает руки, на которых застыли покрасневшие следы от смирительной рубахи. Мгновенно передёргивает.
— Кэл... – выкрикивает лучшая подруга, переползая через стулья.
В помещении тишина, которую разрушает лишь томное дыхание парня. Никогда не думала, что прикосновения можно услышать... То, как нежно брюнет обводит плечи и ладони жены, медленно дотрагиваясь губами до каждого миллиметра, словно запечатывая образ, излюбленный в каждой детали. В этой смеси слишком много табака.
— Ну что, соскучились? – темнокожий направляется в нашу сторону.
Все принимают Калума в крепких объятиях, вдыхая родной запах, стирающийся под видом полосатой рубахи.
— Спасибо, братишка.
***
Песня: One Republic – If I Lost Myself
Через три часа стоим у алтаря. Огромная поляна украшена цветами кремового цвета, повсюду гирлянды и свечи, столики с закусками и напитками. Куча народу, абсолютно незнакомого нам. Вчетвером ютимся с бокалами шампанского на самой окраине. Последние полгода наполнены событиями, которые не укладываются в голове до сих пор. Не уверена, что смогу справиться с этим и, к сожалению, никто не может. Мы улыбаемся, словно несколько часов назад не решалась ситуация, касаемо судьбы нашего друга. Через считанные минуты родители поставят подписи на документе, создающим новую ячейку общества. Одну на двоих.
— Ты как? – делаю шаг вперёд.
— Хорошо выглядишь.
Лёгкая ухмылка Люка переводит все мои вопросы во что-то несуществующее. Ему больно и сердце пропускает сотни ножевых. Внутри борются противоположные половины, за двести тринадцать дней полностью обнажая все чувства по отношению к голубоглазому. Это не та любовь, что вспыхнула между нами два года назад. Два разных человека пытаются не упускать что-то найденное так давно. Что удерживает нас?
Вчера Хеммингс назвал меня своей девушкой впервые за долгое время. Я заглушаю мысли алкоголем, больше всего желая напиться. Будто литры спиртного помогут заполнить пробел моей души. Того, что от неё осталось.
Внутри есть что-то по отношению к этим ямочкам на щеках, блондинистым кудряшкам, самым красивым глазам, что я когда-либо видела, изумительному носику и голосу, поражающему с первой ноты. Привязываясь к парню несколько лет назад сложно представить, какой стала бы жизнь сейчас, будь Люк просто братом. Мы стали сводной роднёй по стечению обстоятельств, и хочу ли я чего-то большего?
Стефани и Стив обмениваются кольцами, радостно позируя для фотографов. Джоселин ревёт от переизбытка эмоций, явно вспоминая свою церемонию и клятву, сказанную два месяца назад. Не представляю, как люди могут давать обещания быть с кем-то всю жизнь. Почему они так уверены в своих чувствах через годы?
— Мы очень рады вас видеть! – бубнит Стефани, обнимая каждого из четверых.
— Миссис и мистер Хеммингс, – усмехаюсь. — Искренне поздравляем вас. Будьте счастливы. Немногословно, но... Чего там ещё желают?
— Благополучия, понимания и бесконечной любви! – добавляет шатенка.
— И не смейте заводить потомство! Никому не нужен спиногрыз, – Хеммингс скрещивает руки на груди.
— Мог бы быть повежливее... Но, правда, какой пример подавать?
Фотограф делает пару снимков, запечатляя улыбки близких людей.
— Мам, ты очень красивая, – шепчу на ухо Стефани, отходя и давая людям по очереди поздравлять молодожёнов.
— Спасибо, милая. Кира... – оборачиваюсь. — Будьте счастливы с Люком.
— Разве это ещё возможно?
***
Оливия пригласила нас с блондином в гости. Лили и Джексон, младшие брат и сестра, вернулись с отдыха.
Когда Люку было двенадцать, Стив и Оливия развелись. Он остался с отцом, а Лили с матерью. Во втором браке Оливия родила Джексона. Хеммингс любит малышей всем сердцем, однако времяпровождение вместе — огромная редкость. Лили четырнадцать лет, длинные тёмные волосы и карие глаза. Джею шесть.
Всем нам нужно выдохнуть, почувствовать себя хоть на полчаса детьми, потому что я упустила момент прекрасного подросткового возраста из-за начавшихся в шестнадцать лет путешествий во взрослую жизнь.
Идём в парк аттракционов. За три часа мы уплели три сладких ваты, кучу попкорна и всевозможных сладостей, закончив похождения шоппингом. Этот вечер не только с ветром в голове, он с искренностью и моментами счастья.
Кристофер с Оливией остались наедине впервые за последний месяц.
— Мама! – радостно кричит Джексон, прыгая на диван. — Люк столько всего купил!
— Да, откуда у него деньги? Устроился на работу?
Оливия смотрит на меня, затем на голубоглазого, сверля взглядом.
— У группы много концертов.
— А Кира их фанатка?
— В первую очередь! – смеюсь, толкая детишек в сторону кухни, где всех ждёт вкуснейший ужин.