Элегия солнцеликой

В королевстве, что высечено из камня,
даже сердца холодны и тверды

Под тяжёлыми пещерными сводами день ощущался как ночь. О существовании солнца Юнис знала лишь по рассказам. Она пыталась представить его, но не хватало никакой фантазии, чтобы вообразить нечто настолько могущественное, что способно осветить целый континент. Целый мир. Просто разом. У Юнис был только старый подвесной фонарь. Да и то настолько маленький, что света его хватало не более, чем на один шаг вперёд. Передвигаясь по королевству с фонарём на вытянутой руке, она чувствовала себя рыбой-удильщиком в самом сердце опасного глубоководья.

Вот только своим светом Юнис привлекала не жертв, а хищников.

Огонь фонаря подсвечивал янтарные волосы девушки так, что лёгкие вьющиеся локоны тоже походили на извивающиеся языки пламени. Они непослушными прядями падали на глаза, но Юнис это нравилось. Можно было представить, что эта сияющая золотыми бликами пелена похожа на солнечный свет наверху. Наверное, там всё окрашено в золотой - и нет ни одного тёмного места. Юнис мечтала это увидеть. Пока же ей оставалось довольствоваться лишь яркостью собственных волос, проводя каждый день своей жизни в беспросветном мраке.

Впрочем, сегодня особый день - сегодня зажгутся свечи.

Юнис солгала бы, если бы сказала, что не ждала этого. Да, её не жаловали в замке. Да, она и вполовину не также красива, как другие девушки королевства. Да, она чужая, хоть и жила здесь с самого рождения. Но Паучий бал пропустить не могла. Первый бал в её жизни - каким бы он ни был, она запомнит его навсегда.

Уже которую ночь перед сном Юнис босиком в одной лишь ночной рубашке вальсировала по комнате с невидимым партнёром, фантазируя, как волшебно это будет наяву.

Звучит музыка - и их пара под пристальные взгляды толпы выходит на середину зала. Все восторженно замирают, а они танцуют, танцуют, танцуют... Пока Юнис не врезается в собственную кровать и, с заливистым смехом не падает на неё навзничь, раскинув руки в стороны и мечтательно закрывая глаза.

Как и любой юной леди, Юнис в этот час особенно остро не хватало матери рядом. Чтобы разделить волнительный момент, получить советы и напутствия, а может, и тёплое материнское «ты будешь самой красивой на балу». Девушка же с горечью понимала, что ей подобных слов услышать не от кого. У неё была лишь строгая гувернантка Констанция, обучившая нужным па, и служанка Лили, которая перед самым балом поможет одеться и сделать причёску. Поэтому немудрено, что в ответ на комплимент «Вы неотразимы» от незнакомого молодого мужчины в Теневом саду, Юнис расцвела куда больше, чем сам этот сад.

Теневой сад представлял собой скорее каменные заросли, нежели живые. Это была композиция из скульптур, колонн и арок. Внушающие страх крылатые горгульи и могучие рогатые минотавры соседствовали с миниатюрными летучими мышами и пауками, лепниной украшающими колонны. Некоторые из полукруглых арок собирались ансамблями, обступая одну из скульптур кольцом, и, накрытые сверху конусами крыш, образовывали беседки.

Именно по поверхности всех имеющихся каменных изваяний и стелились единственно возможные под землёй растения: мхи, лишайники и грибы - делая из мрачной застройки сад.

Широкая лестница, мостом зависшая над пропастью, вела прямиком к замку. Внизу, в далёких недрах ущелья, на краю которого и раскинулся сад, неспешной рекой текла раскалённая лава. Её отблески огненными всполохами играли на гладкой поверхности чёрных стен замка, что брал своё начало под самыми сводами пещеры и, подобно кристаллу, разрастался шести- и восьмигранными башнями вниз - вглубь пропасти.

В тот день Юнис сидела на монолитной гранитной скамье и, как обычно подсвечивая своим фонарём, гладила мягкий мох, покрывающий изогнутый подлокотник. Там, где она прикасалась, бурый мох начинал несмело зеленеть.

- Тебе не хватает света, бедный. Как же ты здесь выживаешь?..

Этот вопрос хотелось задать и себе. Вот только ответить на него Юнис было нечего. Так же, как и у этого мха, у неё попросту не оставалось выбора.

- Вас видно издалека, - в арку вошёл мужчина - Юнис слышала это по голосу, но видела лишь неясные очертания.

- А вот мне вас - нет.

Обсидиановое Королевство, что располагалось глубоко под землёй в недрах дремлющего вулкана Изувер, принадлежало тёмным эльфам - дроу. Представители этой расы отличались не только грубым нравом, высокомерием и жестокостью, но и превосходным ночным зрением. Чего была лишена Юнис, будучи по воле судьбы единственным представителем эльфов Высшего Света в этих солнцем забытых землях.

Мужчина сделал несколько шагов - и слабый свет фонаря выхватил из сумрака молодое лицо. Оно было привлекательным и изящным, впрочем, как и у большинства представителей расы, но самое главное - дружелюбным. Дымчато-сиреневые глаза смотрели заинтересованно, а тонкие губы рисовали лёгкую улыбку. Юнис больше привыкла к злому прищуру и ухмылкам.

Незнакомец выглядел слишком просто для того, кто гуляет по Теневому саду близ королевского замка. Тёмные эльфы предпочитали вычурность. Длинные волосы, которые являлись символом благородного происхождения, непременно распускались, а одежды лишь чёрного цвета, что выполнялись по большей части из кожи или бархата, представляли собой обилие деталей, с множеством ремней и цепей. Этот же молодой мужчина был совсем иным. Тонкая рубашка свободно ниспадала на брюки, а длинные белоснежные волосы, напротив, собирались в небрежный пучок на затылке. Хотя даже так, они всё равно сильно контрастировали с чёрной, как сама тьма, кожей.

- Вы достаточно меня рассмотрели?

Юнис смущённо опустила взгляд.

- Я вас тоже, - честно признался дроу. - Правда, у меня на это было гораздо больше времени. Как я и сказал, вас видно издалека. Вы настолько особенная, что не заметить вас невозможно.

- Да, я другая.

Признавать это было больно и неприятно. И всё же лучше озвучить самой, показав, что она и без чужих подсказок это знает, нежели позволять каждому сообщать ей в лицо о её недостатках так, словно в королевстве нет зеркал.

- Вас это огорчает? - его проницательный взгляд ловил отражение каждой эмоции на лице девушки. - Хотели бы быть как все?

- Да, всё бы за это отдала.

- А по мне, вы неотразимы, - его тон был таким мягким, а улыбка такой искренней, что сердце Юнис замерло от доселе незнакомого чувства. - Именно такая, какая вы есть, - мужчина присел рядом, так что его лицо оказалось буквально в десятке сантиметров напротив. - Ваши глаза выглядят как сама природа, которой мы лишены здесь. Такой зелени мне ещё никогда не доводилось видеть. А ваша кожа такая светлая и тонкая, будто полупрозрачная. И как же необычно это выглядит вкупе со светлыми бровями и ресницами, они почти сливаются с кожей...

- За это меня и прозвали поганкой, - с неловкой улыбкой произнесла Юнис. Словно она и сама считала это прозвище забавным. Словно оно вовсе не было обидным.

- Нет же. Вы выглядите так легко и невесомо, будто сотканы из самого света. Вы буквально сияете во тьме. Если бы я не обладал ночным зрением, я бы всё равно увидел вас из любой части королевства - как замок, подсвеченный лавой. Вы же подсвечены очарованием и уникальностью. Ваши волосы... - дроу робко протянул руку и, кончиками пальцев тронув волнистый локон, провёл по нему вниз ото лба, вдоль виска, и остановился на щеке. - Ни у кого здесь и близко нет такого потрясающего оттенка. Словно само солнце спустилось в наши пропащие земли.

Для Юнис было настолько ново слышать подобные слова в свой адрес, что она просто не знала, как реагировать. Даже - что чувствовать. А потому мозг зацепился за последнюю фразу.

- А вы видели его? Солнце?

- Нет, - он медленно отвёл руку от лица девушки. - Я не бывал на поверхности.

Юнис разочарованно выдохнула.

- Но что если... - мужчина замолк, то ли раздумывая, то ли набираясь смелости, но после небольшой паузы продолжил на одном дыхании: - Что если я предложу вам однажды сбежать туда? Вместе?

- Вы это всерьёз? - юная эльфийка пыталась найти в глазах напротив привычную насмешку над ней, но той не было - лишь уверенность и решительность.

- Конечно. Только представьте, какое это будет захватывающее приключение! Вы и я, два чудака, рука об руку...

- Два чудака? - она улыбнулась.

- Прошу прощения, если задел вас.

- Нет, ни в коем случае, скорее заинтересовали.

- Меня тоже понимают далеко не все. Я ведь сбегаю, чтобы погулять здесь в компании каменных драконов и грифонов, вместо того, чтобы практиковаться в магии или боевых искусствах в стенах замка. Мне хочется свободы.

- Мне тоже.

- Но всё-таки есть кое-что и приятное в замке. Вскоре ведь будет Паучий бал. Простите мне мою самонадеянность, но может, вы согласитесь пойти на бал со мной? Я был бы счастлив провести этот вечер не только в компании приятного собеседника, но и самой красивой девушки королевства.

Так вместо призрачного партнёра Юнис обрела настоящего. И сейчас с фонарём в руке и с трепетом в груди она шла на то самое место в том самом саду, чтобы встретиться с ним и отправиться на бал вместе.

- Юнис!

- Аэмор!

- Как же вы обворожительны! Это платье... Оно словно из другого мира. Вы затмите всех на балу!

А над платьем модистка действительно постаралась на славу, выполнив все пожелания Юнис. Плотную чёрную ткань покрывали вышитые серебряными нитями диковинные цветы, что наползали плющом от подола, устремляясь вверх. А закрытый лиф заканчивался смыкающимся вокруг шеи венком из листьев, от которого брали своё начало лёгкие полупрозрачные рукава, что ниспадали как лёгкий туман, оголяя плечи и свободно обрамляя руки. В этом платье Юнис действительно чувствовала себя собой - эльфом Высшего Света. Неважно, что оно чёрное, - важно, что оно в цветах. В тех самых цветах, которые Юнис обязательно когда-нибудь увидит. И всё благодаря ему - Аэмору.

- Мы затмим всех, - сделав акцент на первом слове, с улыбкой поправила Аэмора Юнис.

Он сегодня выглядел под стать принцам. На чёрной рубашке от воротника-стойки, наглухо застёгнутого почти до самого подбородка, к левому плечу дугой ложились несколько рядов серебряных цепочек разной толщины, свободные концы которых свисали вдоль руки. Кожаные брюки, заправленные в высокие сапоги, завершались широким поясом, который смыкался вокруг талии тремя ремешками с серебряными пряжками. А длинные волосы свободной рекой струились вдоль спины.

На самом деле, Юнис предпочла бы видеть Аэмора снова в простой рубашке - сейчас он больше походил на остальных. Но всё это меркло на фоне его глаз, глядя в которые девушка впервые в жизни чувствовала, что она не одинока. Что быть особенной - не плохо. Что это не проклятие, а дар. Ведь благодаря своим особенностям они нашли друг друга.

- Вы можете оставить свой фонарь здесь. Я доведу вас. А в замке будут гореть свечи.

Юнис лишь молча кивнула, после чего опустила фонарь на скамейку и погасила его. Тьму нарушила рука, что скользнула от локтя по невесомой ткани вниз и найдя ладонь, крепко её сжала. Покой заполнил душу юной эльфийки, вытеснив страх. Она уже ничего не боялась. Она верила, что этот человек проведёт её через все невзгоды - что ему какая-то лестница над пропастью?

Шаг за шагом, ступенька за ступенькой - через тьму к доверию. Юнис испытывала не опасение - облегчение. Наконец можно не волноваться и не переживать каждую секунду своего существования. Есть тот, на кого можно положиться. Есть тот, кого заботит её невредимость не меньше, чем её саму.

Они шли не спеша. Аэмор не торопил, лишь любезно придерживал за талию, если девушка оступалась. В такие моменты ей хотелось, чтобы его рука задержалась на талии подольше, чтобы прижала к себе крепче... Юнис нравилось чувствовать его защиту. И просто чувствовать его.

Органный зал встретил их синим пламенем, которым горели чёрные свечи в кованых серебряных канделябрах на стенах. Оно служило лишь для придания необходимой атмосферы - мрачной - но никак не для освещения. Но так ли это важно? Главное, что Юнис могла видеть дальше вытянутой руки. Она смотрела по сторонам как завороженная. Такое большое пространство! Целый зал! И всё это она может охватить взглядом - сразу. Она видела всех гостей: дам в роскошных платьях и мужчин в элегантных костюмах. Свет свечей делал их кожу иссиня-чёрной, а волосы самых светлых оттенков: от белого до серебристо-пепельного - окрашивал в бледно-голубой. Сам же зал, вырезанный из цельного куска обсидиана, поглощал излишний свет: тот терялся в его глубинах, вместо того, чтобы отражаться от стен. В самом центре с потолка свисала тяжёлая люстра, выполненная в виде паука. Его лапы заканчивались подсвечниками, а от них тянулись тонкие серебряные цепи во все стороны, создавая на потолке импровизированную паутину.

Юнис невольно сглотнула. Сколько бы она здесь ни жила, но всеобщую любовь к паукам разделить так и не смогла. Более того - она их до ужаса боялась.

- Не смотрите вверх - смотрите на меня, - Аэмор будто без слов всё понял, и Юнис с благодарностью сжала его ладонь крепче. - Бал начнётся, как только явится королева. Первый вальс ведь за мной?

- Все - ваши.

Оркестр резко смолк, отчего грохот распахнувшихся дверей прозвучал ещё более громогласно. Толпа, склонив головы, тут же схлынула в стороны, освобождая путь королеве Обсидиан. Все молчали, не смея нарушать хрупкую тишину, и лишь стук каблуков звонко отскакивал от каменного пола, и эхом - от стен.

В отличие от других гостей, Юнис имела счастье лицезреть королеву довольно часто. Впрочем, было ли это счастьем - другой вопрос. Девушке казалось, что почётное место фрейлины ей и вовсе досталось лишь в насмешку. Ради забавы и развлечения всех дам. Да и самой королевы. Никто не упускал возможности лишний раз поиздеваться, оскорбить, унизить. Юнис ощущала себя не живым человеком, а нелюбимой игрушкой в кукольном домике. Именно с лёгкой руки королевы она и получила своё прозвище «Поганка», которое все охотно подхватили.

Королева Обсидиан была молода и изящна, она всегда приковывала к себе взгляды, но сегодня - особенно. Привычный бархат не выглядел тяжёлым из-за глубокого разреза, что оголял чуть ли не во всю длину стройную ногу, беспорядочно опутанную тонкой серебристой тесьмой как паутиной и завершающуюся остроносой туфлей на тонком высоком каблуке. Была паутина и на шее - плотно облегала чёрную кожу, раскинув свои лучи, соединённые тончайшим кружевом, на ключицы и декольте. Талию украшали многочисленные цепочки с подвесками-пауками. Гладкие белоснежные волосы, длина которых достигала середины бёдер, были заправлены за уши. Их вытянутые концы покрывали узорчатые украшения, придавая ушам ещё более заострённый вид, а голову обрамляла серебряная тиара. Острые изогнутые зубцы сходились на середине лба камнем обсидиана - символа королевства.

Не удостоив толпу и взглядом, Обсидиан проследовала через весь зал к возвышению, на котором располагался орган. Серебристые трубки были облачены в чёрный с тонкими витиеватыми узорами каркас, который венчали острые, будто копья, шпили. Симметрично от краёв к центру они вырастали всё выше. Шириной во всю стену, орган стремился достичь и сводов. Стремился заполнить собой всё пространство.

Королева опустилась на кожаную банкетку, и уже через мгновение её чёрные изящные пальцы легли на белоснежные клавиши. Напряжённая ария наполнила онемевшее пространство торжеством и величием. Орган не звучал - он ощущался. Кожей. Нутром. Сердцем.

Тревога мешалась с восторгом. Смятение - с надеждой. Печаль - с упоением.

Орган словно вобрал в себя не только все прочие инструменты и все звуки мира, но и все возможные чувства. Он один заменял целый оркестр. Заменял душу.

Юнис не могла сказать, нравится ей орган или наоборот пугает её. Но точно знала одно - королева была отменным музыкантом.

Несмотря на то, что Обсидиан сидела к гостям спиной, те жадно ловили взглядами каждое движение её рук и малейший поворот головы. Юнис тоже смогла оторвать глаза от трёх рядов клавиш только тогда, когда мелодия затихла, а руки королевы легли ей на колени.

Не успела воцариться тишина, как её тут же заполнило тоскливое звучание струнных. Толпа, с которой, спустившись с пьедестала, смешалась и сама королева, стала стремительно делиться на пары. Юнис лишь взглянула на своего спутника, а тот уже увлёк её в танец - её первый вальс. Голова вмиг опустела - вместо мыслей Юнис была наполнена гармонией. В этом зале среди танцующих людей она ощущала себя частью чего-то огромного и всепоглощающего. Одного организма, дышащего музыкой: танец за танцем, вдох-выдох...

Аэмор тепло улыбался. То и дело он наклонялся к эльфийке ближе, чтобы в очередной раз напомнить ей, какая она красивая и как хорошо танцует. На его предположение, что она, должно быть, много практиковалась, Юнис лишь смущённо зарделась, вспомнив свои вальсы в ночной рубашке.

Вечер был поистине волшебным, но всё же он неумолимо двигался к завершению.

Стоило королеве вновь подняться на возвышение к органу, как музыка умолкла прямо посреди танца. Пары растерянно разделились и разбрелись по сторонам.

- Паучий бал доставил мне немалое удовольствие, - начала королева. - Однако, есть ещё одно удовольствие, которого я не могу себя лишить. Как и вас, - взгляд её бледно-серых глаз был пронзительным и холодным. - Все очень постарались, собираясь на бал. Будет несправедливо не оценить ваших усилий и не выбрать короля и королеву. Конечно же, только бала, - уточнила, поведя тонкой белоснежной бровью. - Были те, кто цеплял мой взор больше других. И мне хотелось бы предать их всеобщему вниманию.

Толпа одобрительно загудела.

- Король Паучьего бала - Аэмор, - Обсидиан сделала эффектную паузу, после которой добавила: - Мой кузен.

Юнис растерянно взглянула на мужчину, недоумевая почему он не сказал о родстве с королевой. Впрочем, они ведь не так много общались, чтобы успеть рассказать всю биографию. В любом случае, она была рада за него - его выбрали и неспроста. Она тоже считала его самым красивым из всех в этом зале. Однако её одолевало немного ревностное любопытство - кого же выберут ему в пару...

- Королева Паучьего бала... - Обсидиан замолчала, давая толпе немного потомиться в ожидании. - Юнис! Наша единственная и неповторимая светлая эльфийка!

Юнис застыла. Внутри неё было настолько много эмоций, что они словно бы весили целую тонну - и двигаться было просто невозможно. Неужели они признали её? Неужели это тот самый момент? Неужели из всех прекрасных эльфиек в этом зале самой красивой сочли её? Это сон? Если да, то это самый прекрасный сон в её жизни, и она не желает просыпаться.

- Пойдёмте, Юнис, - Аэмор взял её за руку. - Ну же, нас ждут.

Каждый шаг давался с трудом пока они поднимались по ступенькам на возвышение. Все взгляды были прикованы только к ним, как в тех самых её грёзах. Сердце так гулко билось о рёбра, что казалось, его слышат все.

- Её платье просто невероятно! - восхищалась королева. - Только взгляните на эти цветы!

- Сюда, в центр, - Аэмор чуть пихнул девушку в бок, и та послушно переместилась на шаг.

Потерянная и растерянная от свалившегося на её голову счастья, Юнис была очень благодарна Аэмору, что тот рядом и помогает ей.

- Поздравляю, Поганка, - прошептал вдруг мужчина и сделал шаг назад.

В тот же миг сверху обрушилось потоком что-то холодное, липкое и вязкое. Юнис зажмурилась. Раздался смех. Смех целой толпы звучал страшнее раскатов грома. Едва дыша от испуга, Юнис открыла глаза и увидела, что её платье, руки и волосы покрывает чёрная краска, излишки которой крупными каплями срываются вниз. И нет ни одного цветка...

- Что? Тебе не нравится? - точёные губы королевы изогнулись в ухмылке. - Разве ты не хотела быть как все? Мечта сбылась - теперь ты похожа на нас, а не на бледную поганку. Самое время сказать «спасибо».

Толпа шумела. Толпа ликовала. И снова эти раскаты смеха...

Юнис взглянула на Аэмора, словно всё ещё надеясь на его защиту. Нет, даже умоляя его взглядом о ней. Но он смеялся точно также как все.

- А теперь погасим свечи и посмотрим, как наша новоиспечённая тёмная эльфийка найдёт отсюда выход, - Обсидиан взмахнула рукой - и зал погрузился во тьму. - Поиграем.