Этот альфа дефективен [Интерстеллар]

Куай Лэ сжал в руках персональный терминал, съёжившись в углу дивана, пока Линь Шэн сдерживал гневную тираду. Рядом с Линь Шэном стоял Тан Кайюань, и выражение его лица тоже оставляло желать лучшего. Не так давно он вышел из симуляционной кабины, и его феромоны ещё не стабилизировались — знакомый алкогольный запах пробивался прямо в ноздри Куай Лэ. 

В этих феромонах чувствовались нетерпение и злость, совсем не похожие на их обычное ровное состояние. Куай Лэ не нравилось это ощущение. Большую часть времени Тан Кайюань был мягким и внимательным, в отличие от альф-аристократов Империи — ни капли высокомерия, никаких требований к омегам. Куай Лэ им вполне доволен. 

Возможно, именно из-за этого удовлетворения он смирился с существованием Ань Луня. Ведь Тан Кайюань всегда говорил: «Любить человека — значит принимать его целиком». Он утверждал, что Куай Лэ — часть его, и Ань Лунь — тоже, что без кого-то одного он не сможет... Куай Лэ чувствовал, что в этой логике что-то не так, но каждый раз Тан Кайюань умел его успокоить: нежные прикосновения, сладкие слова, подарки и сюрпризы. 

Одну фразу Тан Кайюань повторял особенно часто: 
— Где ещё ты найдёшь такого альфу, который любит тебя, как я? 

Слушая это снова и снова, Куай Лэ иногда ловил себя на мысли, что, возможно, это правда. Тан Кайюань — из хорошей семьи, аристократ, с деньгами и готовностью их тратить. Да, есть Ань Лунь... но разве он когда-либо делал между ними разницу? Он клялся, что всегда будет к нему хорош. 

Главное, Тан Кайюань неоднократно подчёркивал, что для него все гендеры равны, и это Куай Лэ особенно ценил. Размышляя об этом, он понимал: возможно, действительно не найдёт альфу с такими условиями. 

— Почему Бай Ли? — раздался голос Тана Кайюаня. — Разве их мехи не соответствуют общепринятым стандартам? 

В его тоне сквозило раздражение. Куай Лэ нахмурился. Привыкнув к мягкости Тана Кайюаня, он каждый раз испытывал дискомфорт, когда тот говорил сквозь зубы. Будто за беззаботной маской проглядывало другое лицо. Персональный терминал пискнул, прерывая ход мыслей Куай Лэ. Он глубоко вдохнул, пытаясь сосредоточиться на работе. 

На экране всплыло сообщение: 
«Если хочешь доказательства — плати больше».

В графе отправителя значилось: «Врач-диагност».

Куай Лэ, кусая ноготь, колебался. 

В последнее время ситуация обострилась. Раньше царил информационный хаос, но теперь его постепенно наводили в порядок. После недавних разоблачений, касающихся армейских тайн и привилегий императорской семьи, нескольких журналистов, замеченных в намеренной дискредитации военных, уволили. В сети бушевали страсти — граждане требовали жёсткого контроля и наказания для тех, кто искажал факты и манипулировал общественным мнением. 

Интернет взорвался: люди сами выявляли грязные методы журналистики, и хэштег «Бессовестные репортёры» взлетел в тренды. Те, кто раньше активно работал в этом ключе, теперь затаились. Даже Куай Лэ получил предупреждение от начальства за использование агрессивных методов. 

Куай Лэ злился — ведь он не единственный, кто так делал! Выделять его на общем собрании — явная предвзятость! На этом фоне армия опубликовала заявление, подчеркнув, что военные — не объект для медийных спекуляций, а их преданность делу заслуживает уважения. Позиция была жёстче, чем когда-либо. В то же время императорская семья хранила молчание, уклоняясь от ответов. В такой атмосфере даже обычные светские сплетни о военных сошли на нет, и материалы Куай Лэ остались не у дел. Информация, добытая ранее в Имперском военном госпитале, так и не была опубликована. Глядя на сообщение, Куай Лэ размышлял — стоит ли продолжать? После долгих колебаний он стиснул зубы: сначала нужно получить доказательства. Может, когда шумиха уляжется, об этом все забудут... 

Он ответил: 
«Договорились». 

Лу Чжао хотел сделать Бай Ли подарок, и больше всех этим озаботился Хо Цунь. Дело в том, что он никогда не видел, чтобы Лу Чжао дарил подарки. Хо Цунь просто не мог представить, что будет дарить суровый генерал со своим вечным каменным выражением лица своему официальному супругу.

Адъютант Хо несколько раз допытывался:
— Что именно вы хотите подарить?

Лу Чжао это уже порядком надоело. Он действительно не имел ни малейшего представления. Если в механизированных бронях он разбирался превосходно, то в подарках его вкус был словно затуманен — все варианты казались одинаковыми.

Перебрав множество вариантов, Лу Чжао так и не понял, чем один подарок отличается от другого. Ярких и броских было много, дорогих — тоже, но ни один не казался ему по-настоящему стоящим.

А Хо Цунь продолжал донимать вопросами. Раздражённый Лу Чжао наугад скинул ему несколько скриншотов.

Спустя некоторое время Хо Цунь вернул один из них:
— Вот этот хорош.

Лу Чжао взглянул. Знакомый чёрный камень с гравировкой.

Хо Цунь добавил:
— Сдержанный и роскошный цвет, подчёркивающая глубину гравировка — идеальный выбор для подарка.

Хо Цунь продолжал восхвалять:
— О боже, генерал, я никогда не видел настолько превосходного подарка.

Лу Чжао прищурился. Каждый раз, когда Хо Цунь начинал писать в таком тоне, у Лу Чжао возникало стойкое ощущение подвоха. Он уже собирался уточнить, откуда такая уверенность, как вдруг услышал за спиной шаги и оживлённые голоса. Взглянув на время, Лу Чжао понял — переговоры с Чжоу завершились.

Когда Бай Ли вошёл в зону отдыха, он увидел, как Лу Чжао закрывает вкладку с чем-то тёмным. Не успев разглядеть, он заметил лишь мелькнувший чёрный объект. Лу Чжао повернулся, его взгляд упал на лицо Бай Ли. Тот слегка поджал губы с неопределённым выражением. В груди Лу Чжао ёкнуло, и он инстинктивно встал.

— Не спрашивай, я не могу говорить, — выражение лица Бай Ли было сложным. — Я еле сдерживаюсь.

Лу Чжао замер.

— Только что на переговорах я выдал такую пламенную речь, что Сы Ту и остальные чуть не прослезились, — голос Бай Ли дрожал. — В такой атмосфере смеяться было бы неуместно, но чёрт возьми, я реально еле сдерживаюсь.

Лу Чжао потратил секунду, чтобы понять: дрожь в голосе была от сдерживаемого смеха. Оглянувшись, он увидел, как исследователи, словно заряженные энергией, с тюбиками питательной смеси уже усаживались за рабочие места с видом людей, готовых работать до победного. Бай Ли страдал, не решаясь обернуться. Ему редко удавалось создать такой героический образ перед подчинёнными, и он не хотел разрушить его за три секунды. Но настроение было слишком хорошим, а вид растроганного Сы Ту — слишком забавным. Бай Ли мучительно сдерживался.

Лу Чжао наконец всё понял. Волноваться за Бай Ли было бесполезно — лучше дать ему по голове, чтобы посмотреть, как же устроен его мозг.

— Переговоры прошли хорошо? — спросил Лу Чжао.

— В общем, да, — ответил Бай Ли. — Вырвал сотрудничество из рук Линь Шэна. Если бы не присутствие стольких людей, я бы прямо там выдал армейский комплекс упражнений. Может, выйдем куда-нибудь, где я наконец смогу от души посмеяться?

Его лицо покраснело от напряжения. Лу Чжао глянул на него и вдруг рассмеялся.

— Не смейся, — Бай Ли оперся на спинку дивана, дрожа. — Смех как позыв к мочеиспусканию — когда сдерживаешься, хуже всего слышать, как кто-то делает то же самое.

Лу Чжао расхохотался ещё сильнее.

— Чёрт, — Бай Ли не выдержал и, обхватив живот, залился смехом. — Генерал Лу, ты специально? Только я создал себе крутой имидж, дай мне им немного насладиться!

— О чём договаривались? — спросил Лу Чжао, всё ещё смеясь.

— Да ни о чём особом, — Бай Ли развалился на диване. — Видимо, он действительно заботится о младшем брате. Чжоу Юэ давно интересовался этим мехом. Он спросил, изменю ли я направление исследований, если проиграю в конкурсе.

Лу Чжао кивнул.

— Я сказал, что хочу работать именно над этим мехом, остальное меня не интересует, — Бай Ли говорил небрежно, затем сделал паузу. — Потом он спросил, продолжу ли я разработки, если перерасту возрастной ценз для пилотирования.

Сердце Лу Чжао сжалось. Он вдруг осознал эту проблему — Бай Ли был уже не молод. В армии существовали возрастные ограничения для пилотов. Даже старик Бай в своё время был вынужден перейти на командные должности. Но для Бай Ли невозможность садиться за мех означала бессмысленность возвращения в армию.

Образ Бай Ли всегда был обманчив. Избавившись от прежних страхов, он ни в чём больше не проявлял слабости. Лу Чжао привык думать, что Бай Ли найдёт выход из любой ситуации.

Но он не задумывался, что времени у Бай Ли действительно осталось мало.

— Что ты ответил? — спросил Лу Чжао.

Он уже знал ответ, но всё равно спросил.

— Сказал, что продолжу, — Бай Ли потирал щёки, уставшие от смеха. — Буду работать над этим и в старости, даже если потрачу всё состояние. В этой жизни я не достиг особых высот, но если сам не смогу летать, то пусть другие летают на моих мехах.

Лу Чжао молчал. Через некоторое время он произнёс:
— Ты просто не знаешь, как пишется слово "компромисс".

— Врёшь, в школе я учился отлично, — Бай Ли взял ручку и написал на ладони три иероглифа. — Вот же, смотри.

Лу Чжао взглянул. На ладони Бай Ли было написано: "Идти до конца".

Нервы Лу Чжао напряглись, следуя за каждым штрихом.

Бай Ли, довольный своей шуткой, уже собирался стереть надпись и написать "Хочу поцеловать тебя", но Лу Чжао протянул руку и размазал ещё не высохшие чернила в тёмные пятна.

— Это не понты, — Лу Чжао жёстко провёл по ладони. — Перестань так делать.

— Как именно? — не понял Бай Ли.

— Не прикрывай искренние слова шутками, — сказал Лу Чжао. — Со мной эти фокусы не проходят.

Бай Ли осознал, что перед Лу Чжао у него нет секретов. Его скорлупа была разрушена, внутренности вывернуты, каждая частица души — изучена.

Ощущение полного понимания было новым для Бай Ли. Человек без тайн уязвим, но если это ради Лу Чжао — Бай Ли готов был вручить ему нож и позволить копать, где тому вздумается.

— Эй, — Бай Ли смотрел на Лу Чжао. — Почему ты расстроился?

Лу Чжао уже собирался сказать, что не расстроен, а просто высказал правду.

Но не успел. Бай Ли перегнулся через спинку дивана и поцеловал его в щёку.

В зоне отдыха никого не было. Действие Бай Ли было стремительным, но Лу Чжао всё равно ощутил, как слова застряли в горле. Он смотрел на Бай Ли, в очередной раз удивляясь устройству его мозга.

— Мне так нравится, когда ты злишься, — бесстыдно заявил Бай Ли.

Лу Чжао процедил:
— Ты просто невыносим.

— Ладно, ладно, виноват. Тогда так, — Бай Ли продолжил наглеть. — Я куплю ленту и повяжу её вокруг шеи...

Он не закончил. Лу Чжао прищурился, скользнув взглядом по нему.

Бай Ли замер, затем в его голове будто что-то щёлкнуло. Горло пересохло, и он, словно заворожённый, продолжил шёпотом:
— Я перевяжу себя лентой как подарок, и ты сможешь делать со мной всё, что захочешь?

Лу Чжао молчал. На его лице не было эмоций, лишь кадык слегка сдвинулся.

Кончики ушей Бай Ли покраснели, но он придвинулся ближе и прошептал на ухо:
— Чёрт, значит, генералу Лу нравятся такие игры.

Это Бай Ли говорил подобное, но вину сваливал на Лу Чжао, который не находил слов для ответа. Он чувствовал, как взгляд Бай Ли скользит по нему, вызывая мурашки.

Вокруг были лишь модели мехов и холодный блеск металла, на экранах исследователей мелькали цифры.

В этой строгой, технологичной атмосфере Бай Ли говорил непристойности.

— Ну скажи, что ещё тебе нравится, — Бай Ли ткнул пальцем в Лу Чжао. — Костюм? Или может, у меня осталась форма из военной академии...

Лу Чжао закрыл глаза и оттолкнул Бай Ли лицо.

До встречи с Бай Ли у него не было отношений, и он недооценивал эффект от подобных разговоров.

— Медосмотр, — без эмоций произнёс Лу Чжао, поднимаясь с терминалом. — Не будем тратить время.

— Эй, выход в другую сторону, — крикнул Бай Ли. — Ты куда?

Лу Чжао не ответил, направившись прямо в туалетную комнату.

— Генерал Лу? — снова позвал Бай Ли.

— Я умыться, — спустя паузу ответил Лу Чжао.

Левитирующий автомобиль мчался по эстакаде, а в салоне передавали развлекательные новости — те же, что крутили несколько дней назад, только теперь о каком-то третьеразрядном актёре: "...Неоднократно замечен в клубах, предположительно в близких отношениях с альфой неизвестного происхождения..."

В последнее время подобных скандальных репортажей стало значительно меньше. Особенно это касалось материалов о военных — теперь к ним относились с куда большей осторожностью. Бай Ли рассеянно слушал, перебирая пальцами виртуальный экран, когда пришло сообщение от Сыту. Прочитав, он усмехнулся.

— Что-то случилось? — Лу Чжао, управляя машиной, бросил на него взгляд.

В последнее время Бай Ли часто приходилось пользоваться симулятором, поэтому, когда Лу Чжао был рядом, он не позволял ему садиться за руль. В спокойной обстановке включали автопилот, а если спешили — вел сам Лу Чжао.

— Помнишь те слухи, что Имперский исследовательский институт в следующем году выберет модель с повышенной разрушительной силой?

Лу Чжао кивнул:
— Ну и?

— Мне это казалось фейком, вот я и поинтересовался. Сы Ту только что сообщил, что источник действительно внутри института.

Лу Чжао нахмурился:
— Значит, правда?

— Пока проверяем. Если подтвердится — что ж, мне просто не повезло, — Бай Ли откинулся на сиденье, выключив экран. — А если окажется фальшивкой — это уже вмешательство в конкурс. Слишком далеко зашли, раз позволяют себе манипулировать отбором Имперского института. Будто армия совсем ослепла.

Проекты Имперского исследовательского института не ограничивались военной сферой, но разработка мехов всегда находилась под строгим контролем армии. Маршал лично следил за этим направлением.

Лу Чжао коротко согласился:
— Главное, чтобы ты был в курсе.

— Ты что, о чём-то задумался? — Бай Ли повернулся к нему. — Я болтаю, а ты не слушаешь. О чём думаешь? О костюме или всё же о форме?

— Чёрт, — Лу Чжао усмехнулся. — Нет, я думал о смене врача для медосмотра.

Бай Ли насторожился:
— А что?

— Когда ты лежал в больнице, я видел, как твой врач общался с тем репортёренком, — Лу Чжао увеличил скорость, обгоняя машину. — Возможно, у них есть связь.

Бай Ли замер:
— С Куай Лэ?

Лу Чжао подтвердил:
— Угу.

— Ты мне об этом не говорил, — Бай Ли выпрямился. — Ни малейшего намёка.

Как только дело касалось персонажей из оригинального сюжета, Бай Ли моментально включал режим повышенной бдительности.

— Тогда я лишь мельком увидел и заподозрил связь, но не успел обдумать, — Лу Чжао слегка запнулся. — Потом... я просто забыл.

Потом Бай Ли вышел из процедурной и попал в изолятор. Вскоре туда же отправился и Лу Чжао. Вспыхнувшие чувства, смешавшиеся феромоны и температура — всё это буквально выбило мысли из головы.

— Э... — Бай Ли прочистил горло. — Вполне объяснимо.

— В следующий раз не забуду, — невозмутимо заверил Лу Чжао. — Это важно.

Он понимал, что волнует Бай Ли. Тот уже упоминал, что в оригинале Тан Кайюань постоянно напоминал о себе. После той встречи у штаба Лу Чжао несколько раз сталкивался с ним по разным надуманным причинам — всё как и предсказывал Бай Ли. Чем больше совпадений, тем серьёзнее Лу Чжао относился к подобным вещам.

Бай Ли задумался. В оригинале Куай Лэ хорошо общался с Лу Чжао, но сейчас он вёл себя иначе. Хотя Бай Ли мало что знал об этом персонаже, он был уверен — такого поворота в сюжете не было.

— Ладно, — наконец сказал он. — Сменить врача — разумная предосторожность.

Лу Чжао кивнул.

Через некоторое время Бай Ли неожиданно добавил:
— Хотя что считать важным — вопрос интересный.

Раньше он считал важным следование сюжету. Теперь же главным стало построение гармоничных отношений. Любовь затмевает разум, господин Бай.

Лу Чжао несколько секунд соображал, затем рассмеялся и стукнул Бай Ли по плечу:
— Как устроена твоя голова?

Машина съехала с эстакады и вскоре остановилась у ворот военного госпиталя. Один только вид больницы вызывал у Бай Ли физическое отвращение. Разумом он понимал, что не хочет зацикливаться на неприятных воспоминаниях, но не мог контролировать реакцию — во рту сразу появлялся привкус обезболивающего. Именно поэтому он избегал плановых осмотров. Бай Ли беспокойно заёрзал на сиденье.

— Не дёргайся, — Лу Чжао бросил ему взгляд. — Хочешь сбежать?

— Конечно нет, — фыркнул Бай Ли. — Разве я на такое способен?

— Да, — сухо ответил Лу Чжао. — Перенёс осмотр с начала месяца на конец — это что, шутка?

Бай Ли замолчал, пойманный с поличным.

Лу Чжао посмотрел на него.

— Просто... — Бай Ли сжал губы. — Ненавижу это место.

Лу Чжао вспомнил, как Бай Ли морщился во сне в изоляторе, и смягчился:
— Я знаю. — После паузы добавил: — Хочешь, я пойду с тобой?

В этот момент мимо проходил ребёнок и кричал отцу:
— Не хочу в садик! Только если ты пойдёшь со мной!

Отец отвечал:
— Тебе уже пять, ты взрослый! Должен ходить сам!

Бай Ли: «...»

Лу Чжао: «...»

— Не надо, — Бай Ли съёжился. — Мне уже восемь, я сам справлюсь.

Лу Чжао смеялся от самых ворот до входа в больницу. Когда машина приблизилась к корпусу для осмотров, Лу Чжао заметил знакомую фигуру и сбросил скорость.

— Что? — Бай Ли только пришёл в себя. — Не вздумай сказать, что раз мне восемь, я должен идти пешком — тут же далеко!

— Всё нормально, — Лу Чжао взглянул в окно. — Я увидел своего врача.

Бай Ли последовал за его взглядом и остановился на человеке с короткой стрижкой, возившемся с терминалом. Тот шёл медленно, будто отвечал на сообщения, нервно озираясь. Видимо, только пришёл на работу — был в повседневной одежде и с новенькой сумкой.

— Ого, — Бай Ли осмотрел его. — Твой врач явно не бедствует.

Лу Чжао удивился:
— Откуда видно?

— Остальное не так заметно, — Бай Ли усмехнулся. — Но эти ботинки стоят как три его зарплаты. И сумка — новейшая модель. Сколько точно — не знаю, но дорого.

Лу Чжао не разбирался в брендах, но теперь присмотрелся. Врач был в модных новых туфлях, весь его образ отличался от привычного.

— Он из богатой семьи? — поинтересовался Бай Ли.

Лу Чжао покачал головой:
— Не похоже.

Бай Ли прищурился, вспоминая рассказ Лу Чжао. С прошлого осмотра прошёл всего месяц. Откуда у врача деньги на такую роскошь? Бай Ли чувствовал напряжение. Когда дело касалось оригинальных персонажей, он не мог оставаться спокойным. Особенно если они были связаны с Лу Чжао. Это Бай Ли не прощал.

— Не волнуйся так, — Лу Чжао положил руку ему на плечо, почувствовав напряжение. — Сегодня мы просто сменим тебе врача и всё выясним.

Бай Ли глубоко вздохнул и кивнул. Он ненавидел эту больницу, ненавидел воспоминания, связанные с ней. Но ради Лу Чжао был готов пройти через что угодно.

— Пошли, — он выпрямился, принимая решительное выражение лица. — Чем раньше начнём, тем быстрее покинем это место.

Лу Чжао ответил лёгкой улыбкой и шагнул вперёд, ведя своего упрямого, храброго и такого уязвимого в этом месте Бай Ли за собой. Их пальцы ненадолго переплелись — скрытый от посторонних глаз жест поддержки, перед тем как они вошли в холодные, стерильные коридоры военного госпиталя.