Контракт на чувства

Карла шла по мраморным ступеням здания суда, чётко, уверенно, с такой прямой спиной, что любая королева показалась бы согбенной в сравнении. На плече — чёрная сумка из плотной кожи, в руке — планшет с документами. Её каблуки отстукивали по камню отрывисто, с ритмом приговора. Она не оглядывалась. Она шла к Томазо, который ждал ее в машине.

— Карла! — оклик прозвучал отчётливо, будто взмах холодного ветра.

Она остановилась. Не сразу. Сначала — секунды заминки, почти незаметной. Затем — поворот головы.

Кайл стоял у подножия лестницы. Ветер растрепал его волосы, он держался вроде бы уверенно, но в глазах было что-то тревожное. Что-то хрупкое.

— Можно... на секунду? — он шагнул ближе. Медленно. Осторожно. Он будто боялся отпугнуть её одним лишним движением.

Карла повернулась полностью, стоя на верхней ступени, как вершина пьедестала, с которого не спускаются.

— Слушаю, — её голос был безмятежен, почти скучен.

Кайл, сглотнув, всмотрелся в её лицо.
— Я хотел поблагодарить тебя. За то, что ты сделала. За то, как это сделала. Это... — он запнулся. — Это было невероятно.

Карла чуть приподняла подбородок.
— Это была работа. Не более.

— Я знаю. — Он кивнул. — Но всё равно. Спасибо.

Она молчала, глядя на него внимательно. Он не мог понять — она смотрит сквозь него или прямо в душу. Это было невыносимо.

— Может, — тихо продолжил он, — мы могли бы... я не знаю... отметить? Просто выпить кофе. Или бокал вина. Ничего обязывающего. Только как... победу.

Карла слегка прищурилась.
— Если бы я отмечала каждую свою победу, Кайл, я бы давно спилась.

Он выдохнул, слабо улыбнувшись.
— Верю. Но сегодня — не обычный случай. Это ведь моя победа тоже. В какой-то степени. И я...

Он осёкся, поймав её взгляд. Острый, как лезвие. Но не смертельный. Просто предупреждающий.

— Я не пытаюсь... давить, — он отвёл взгляд, быстро поправил воротник. — Я просто подумал, что это могло бы быть полезно. Как... деловая встреча. Мы бы обсудили, что дальше. Возможно, ты могла бы... консультировать меня дальше.

Карла не ответила сразу. Она молча спустилась на одну ступень ниже, сокращая дистанцию — не физическую, а психологическую. Её глаза были холодны, но в глубине что-то дрогнуло.

— Ты ведь не просто так зовёшь меня, Кайл. — Голос её стал чуть тише, чуть ниже. — Не на встречу. Не ради обсуждений. Не ради победы.

Он сжался, как будто его разоблачили на месте преступления.

— Я... — он опустил глаза, затем снова поднял их, набрав воздух. — Не знаю. Возможно, и нет. Я просто... соскучился по тебе. Не по этой... новой тебе. Хотя и она невероятна. Но по той — живой. Той, с которой можно было смеяться, спорить, ругаться, смотреть рассвет.

Карла смотрела на него без выражения. Молчание длилось слишком долго.

— Та Карла... — она чуть качнула головой, — умерла.

Кайл почувствовал, как холод пробежал по спине.
— Нет. Она не умерла. Она просто... прячется.

— Она похоронена, — ровно произнесла Карла. — Под сотнями страниц контрактов, дел, решений. Под бронёй, которую я сама надела. И не собираюсь снимать.

— Может, — прошептал он, — просто тебе нужен кто-то, кто поможет расстегнуть хотя бы одну пряжку...

Карла сделала ещё один шаг вниз, оказавшись почти наравне с ним. Глаза её были бездонными.

— Это опасная мысль, Кайл. Особенно для того, кто уже однажды сбежал.

Он отвёл взгляд. Удар был точным, как всегда. Без жестокости, но с силой.

— Дай мне шанс, — сказал он чуть слышнее. — Один вечер. Один разговор. Если ты не почувствуешь ничего — я исчезну. Навсегда.

Карла медленно выдохнула. Пальцы на планшете сжались. Лоб пересёкла почти незаметная складка. Внутри что-то дрогнуло — совсем слабо, почти неощутимо. Но достаточно, чтобы она это почувствовала.

— Не сегодня, — сказала она. — Не так.

Он кивнул. Без истерик. Без мольбы.

— Хорошо. Я буду ждать. Столько, сколько нужно.

Карла развернулась и пошла к машине . Уверенно. Но шаг её был немного медленнее, чем прежде.

И Кайл это заметил.

Бар был почти пуст. Один из тех старых, проверенных временем, где стены помнили слишком многое, чтобы быть просто кирпичом. За окном сыпал мелкий снег, под ногами хрустили остатки соли. В воздухе пахло карамельным алкоголем, корицей и электричеством — как будто буря прошла, но гром ещё стоял где-то рядом.

— Ну что, звезда зала суда, — усмехнулась Грета, поднимая бокал виски, — ты официально спасён. Можно выдыхать?

Кайл едва заметно улыбнулся.
— Пока что. Спасён, но ещё не свободен.

— Это уже детали, — вставил Лукас, — главное — ты снова хозяин своих песен и своего имени. Как ты вообще умудрился вляпаться в такую сделку?

Кайл пожал плечами и отпил из бокала.
— Я был глуп. Молодой, амбициозный. Думал, что мир у моих ног. Подписал, не вчитываясь. Зато теперь буду проверять даже меню в ресторанах.

Они засмеялись. Смех был настоящий, но с оттенком. Слишком много чувств не успело остыть.

Грета покачала головой:
— Но, Кайл... кто бы мог подумать, что тебя будет защищать она. Карла... Это всё ещё немного безумно.

Кайл замолчал. Он смотрел на пузырьки в своём бокале, будто пытался прочитать в них ответ. Потом, медленно, сказал:

— Я... сегодня кое-что услышал. После заседания. Случайно.

— Что? — сразу насторожилась Грета.

Он поднял глаза.
— Она говорила с Томазо. Благодарила его за поддержку... И сказала, что жаль, что у них не получилось. Что он — самый близкий человек, несмотря на развод.

На несколько секунд повисла тишина. Грета моргнула. Лукас выпрямился.

— Подожди... развод?

Кайл кивнул.
— Да. Она свободна. Уже как минимум формально. И это...

Он не договорил. Только вдохнул глубже, как будто выныривал из воды.

— Я думал, всё потеряно, — продолжил он. — Я смотрел на неё и видел... лед. Камень. Ни капли той Карлы, которую я знал. Она говорила, как прокурор. Смотрела, как будто между нами тысячи лет. А теперь я знаю — это не конец. Может быть, даже не середина. Это шанс. Один на миллион, но всё же.

Грета положила руку ему на плечо.

— Кайл, это всё... очень хрупко. Ты сам говорил — она изменилась. Ты готов?

Он кивнул. Без колебаний.

— Я виноват. Я ушёл, когда ей было хуже всего. Я выбрал сцену, лайки, контракты. Я не думал, что она сломается... А она не просто сломалась — она превратилась в броню. Я хочу хотя бы попытаться показать ей, что я всё ещё рядом. Что теперь я выберу её. Не сразу. Не давя. Но буду рядом. Постоянно. Как Томазо, но — по-другому.

Лукас вздохнул.
— Ну... это звучит честно. И даже... зрело.

— Спасибо, что не сказал "по-идиотски", — усмехнулся Кайл.

— Я бы сказал это пару лет назад, — хмыкнул Лукас. — Но не сейчас.

Грета наклонилась вперёд:
— Что ты будешь делать?

Кайл пожал плечами.
— Пока — ничего. Наблюдать. Появляться рядом, когда можно. Предложить встретиться — не как "Кайл из прошлого", а как человек, с которым можно просто быть. Без давления. Без воспоминаний. Просто быть. Она заслуживает выбора.

На мгновение в его голосе дрогнула искренность, которая редко появлялась раньше. Не сценическая, не публичная — настоящая.

— Думаешь, она откроется? — тихо спросила Грета.

— Не знаю, — честно признался он. — Но если не попробую — буду ненавидеть себя до конца жизни.

Тишина снова повисла между ними. Но теперь — мягкая, обволакивающая.

Лукас вздохнул.
— Ну что ж, Кайл. Тогда я поднимаю бокал за твою самую сложную битву. Даже сложнее, чем с продюсером.

— За Карлу? — спросил Кайл, чуть усмехнувшись.

— Нет. За тебя, — сказал Лукас серьёзно. — За то, чтобы ты наконец стал человеком, которого она могла бы выбрать заново.

Кайл поднял бокал.

— Я не знаю, получится ли. Но я стану тем, кто этого достоин. В этот раз — по-настоящему.

Они выпили.

И в этом небольшом баре, среди запаха старого дерева, музыки, что играла слишком тихо, и снега за окнами, у Кайла появилась новая надежда.

Он не знал, как всё сложится. Но знал одно: он больше не отступит.