Мне же 18. (18+) [ЗАВЕРШЁН]

— Он не подходит тебе.

— Потому что слишком стар.

Брат издал насмешливый смешок.

— Это лишь малая часть причины.

— Ты знаешь, что случилось с его бывшей женой?

Я не видела своего брата с тех пор, как узнала, что выйду замуж за Чонгука. Задавать подобные вопросы по телефону было слишком опасно. Никогда не знаешь, прослушивает ли тебя ФБР.

— Об этом знают только Сын Мин, Хосок, и Чонгук. — он замешкался.

— И?

— Бригада уборщиков. Оба они вскоре погибли в трагической автомобильной катастрофе.

На мгновение мне показалось, что я ослышалась. Мое зрение начало сужаться.

— Папа сказал, что Чон не причастен к смерти своей жены.

Гнев вспыхнул на лице брата.

— Папе необходима поддержка Чона, чтобы остаться у власти. Папа слабый начальник. Это только вопрос времени, когда другие попытаются убрать его. С Чоном в семье люди будут колебаться. Если бы я уже был у власти, я бы не отдал тебя ему. Я бы сам контролировал наших людей.

Игра власти. Это не то, в чем я хотела участвовать, но без моего участия я стала пешкой в этой смертельной игре.

— Последние несколько лет ты работал под началом Чонгука. Неужели он действительно настолько ужасен?

На лице  промелькнуло сожаление.

— Мне не Лайта следовало ничего говорить.

Я впилась пальцами в его руку.

— Скажи мне, пожалуйста. Мне нужно быть готовой.

Хотя, как можно быть готовой к этому?

— Он эффективен и жесток. Он не терпит непослушания. Он держит своих людей под контролем. Мало кто в наших кругах пользуется таким уважением, как он. Он лучший Босс у Чонов на данный момент. — Лайт покачал головой. — Я должен поговорить с ним.

— Нет, — прошептала я в ужасе.

Если то, что сказал Лайт, правда, Чон не позволит моему брату вмешиваться. Лайт был храбрым человеком, и однажды он станет хорошим Младшим Боссом, но рисковать своей жизнью ради меня? Я бы этого не допустила.

— Обещай, что ничего не скажешь. Поклянись.

— Я хочу помочь тебе.

— Тогда скажи мне, что нужно сделать, чтобы этот брак с ним сработал.

Он невесело рассмеялся.

— Откуда мне знать? — наш танец закончился, и он замолчал, скривив рот от отвращения. — Повинуйся ему.

Отчаяние давило на меня. Месяц назад меня больше всего волновало, какой курс пилатеса я буду проходить и найду ли время закончить картину. Сегодня я должна была думать о том, как угодить мужу, который мог убить свою жену и, возможно, мужчин, убиравшие место преступления после этого.

Лалиса:

После нескольких танцев с моим братом, я не хотела ничего больше, чем найти тихий уголок, чтобы взять себя в руки, но отец Чона захромал ко мне.

Я улыбнулась ему, когда мой брат, коротко кивнув, удалился. Мистер Чон протянул руку.

— Не окажите этому старику честь станцевать с невестой?

— Конечно, мистер Чон, — сказала я с небольшим реверансом.

— Чон, пожалуйста. Мы теперь одна семья.

Я кивнула и взяла его за руку, недоумевая, как мы будем танцевать с тростью. Он задумчиво улыбнулся.

— Нам придется танцевать на одном месте, если ты не возражаешь, юная леди.

Опять же, я кивнула и шагнула чуть ближе. Он протянул трость незнакомцу и легонько коснулся моей спины. Потом мы начали раскачиваться в такт музыке.

— Ты очень тихая. Судя по тому, что я слышал, ты не очень-то тихая девочка.

Мои щеки вспыхнули, гадая, кто предоставил ему эту информацию. Лайт? Определенно не моя мать.

Глаза Чона были добрыми, но, как и у его сына, его репутация была ледяной.

— Я горжусь репутацией моего сына, — начал он, словно прочитав мои мысли, и это меня испугало. — Я знаю, что он будет править Сеулом без проблем, даже когда меня не станет. Но это репутация, которая может расстроить молодую женщину, особенно такую молодую, как ты.

Я не знала, что сказать. Я чувствовала, что должна возразить ему, потому что традиция требовала, чтобы я притворялась, что не расстроена своим мужем, но это было бы ложью, и, к сожалению, я была плохой лгуньей, к огромному огорчению моей мамы.

— Мы с женой воспитали сына в уважении к женщинам, и, насколько я знаю, он это делает.

Насколько я знаю, ставки на то, что он убьет свою жену в припадке бешенства, были выигрышными. Он не был похож на человека, который может потерять контроль, но он заслужил свою репутацию одного из самых жестоких лидеров в наших кругах не без причины, и слова Лайта только подтвердили мои опасения.

— Спасибо, что сказали мне, — ответила я, потому что мне нужно было что-то сказать. Я не чувствовала себя утешенной.

Песня закончилась, и мы перестали раскачиваться. Слева от меня стоял Чон со своей последней партнершей по танцу. Я поймала его взгляд, думая, что как шафер, он захочет потанцевать.

Он покачал головой с извиняющейся улыбкой.

— Если я когда-нибудь устану от жизни, я попрошу этот танец. — Он повернулся и спросил другую женщину.

Ошеломлённая, я уставилась на Мина.

Он рассмеялся.

— Пойдем, вернемся к столу.

— Что это было? — спросила я, следуя за его медленным продвижением к столу, где Чонгук все еще беседовал с Сын Минос, будто это была деловая встреча, а не наша свадьба.

— Боюсь, мой сын чересчур собственнический. Ты можешь танцевать с семьей, но, пожалуйста, воздержись от сближения с другими мужчинами. Мне бы не хотелось стать свидетелем конфликта на вашей свадьбе.

Я ожидала его смеха, что-то такое, что указывало бы на то, что он шутит. Но он этого не сделал. Я остановилась и он тоже.

— Пожалуй, я освежусь.

Он кивнул, но по его лицу было видно, что он знает, что я хочу сбежать. С легкой улыбкой я повернулась на каблуках и поспешила из бального зала.

Я промчалась мимо туалетов и свернула за угол в пустынный коридор, где прислонилась к стене и медленно опустилась на пол. Мое платье обвилось вокруг меня, как чистый белый пузырь.

Это не было достойным, и если кто-то найдет меня, будет скандал, за который мама никогда не простит меня. Я не могла заставить себя волноваться. Это была моя жизнь.

Я не была уверена, как долго я так просидела, обдумывая свои немногочисленные варианты, когда шаги эхом отдались в коридоре. С моим платьем у меня не было возможности быстро встать, поэтому я не стала беспокоиться.

Чхэён завернула за угол и, заметив меня, с озабоченным видом направилась в мою сторону. Она удивила меня, опустившись рядом со мной в своем элегантном длинном платье и выпирающим животиком.

— Чон трудный человек, Лалиса. Не буду лгать.

Я усмехнулась. С этим трудно было справиться. Меня беспокоили черты характера, выходящие за рамки трудного.

Чонгук:

Весь вечер я не спускал глаз с жены. Ей было не по себе от моей близости. Ее дрожь во время нашего танца ясно дала это понять. Данная реакция не предвещала ничего хорошего на сегодняшнюю ночь.

После танца с моим отцо Лиса поспешно вышла из зала, и отец подошел ко мне.

— Хосок, не оставишь нас на минутку? Мне необходимо поговорить с сыном.

— Пойду потанцую с женой. — Хосок коротко кивнул нам, прежде чем направиться к своей жене.

— В чем дело?

— Твоя девочка в ужасе. Она пытается вести себя храбро, как ее учили, но я вижу это по ее глазам.

Мой взгляд остановился на двери, за которой скрылась Лиса.

— Не называй ее моей девочкой, отец. От этого я чувствую себя еще старше.

Отец усмехнулся.

— Возможно, это и хорошо, что ты так думаешь. Что помнишь, что тебе дали жену, которая не так давно была ребенком, и что ты должен быть добр к ней.