24 глава
Мы беспрепятственно миновали охрану на воротах, немного попетляли по аллеям, дорожкам и вышли не к королевскому дворцу, как я предполагала, а к небольшому уютному особняку, расположенному чуть в стороне от других строений. Здесь даже свой собственный сад имелся, отделенный от парка высокой кованной оградой.
В доме — пустом, на удивление тихом — сразу же поднялись на второй этаж, в просторную светлую гостиную.
Я с любопытством огляделась. Так вот где обитали светлейшие новобрачные. Интересно, мне выделят теперь спальню Айрин?
Мысль эта неприятно кольнула, и Чонгук тут же, будто отвечая на невысказанный вопрос, произнес:
— Я всегда останавливаюсь тут, когда приезжаю в Плеф. В этот раз его величество попросил меня занять дворцовые покои. На время отбора. Теперь я решил снова сюда перебраться и прислугу сменил полностью. Думаю, здесь нам будет удобнее.
Я пересекла гостиную, опустилась на диван, но сидеть не смогла. Не помню, когда я в последний раз так сильно нервничала. Быстро поднялась и отошла к окну — стоять все-таки было легче.
— Сменил прислугу? А как ты это объяснил?
— Никак, — светлейший невозмутимо пожал плечами. — Приказал и все.
Приказал...
Да уж, инквизитор, драхг и племянник короля имеет полное право ни перед кем не отчитываться.
— Тем более, отбор все равно уже закончился, — продолжал лорд, каким-то немыслимым образом оказываясь возле меня.
Вот только что стоял у двери, на другом конце комнаты, и раз — уже рядом.
— И... кто победил?
Не то, чтобы меня так уж это интересовало, просто от близости мужчины ноги стали ватными, а мысли в панике бросились в разные стороны.
— Никто.
Чонгук сделал последний шаг и начал распутывать завязки моего плаща, который я так и не успела снять. Аккуратно, нарочито медленно. И вроде ничего особенного он не делал, а атмосфера в комнате сразу сгустилась, и у меня дыхание перехватило от какой-то особой интимности этого действия.
— После истории со Чангом эрлы прервали визит и покинули Вагуа, — Чонгук, словно и не замечал моего состояния. — Тхеирцы — своеобразный народ. Они считают, что предательство бросает тень не только на того, кто предал, но и на того, кого предали. Тем более, если это правитель. По их понятиям, он не имеет права ошибаться... Придется начинать переговоры сначала.
Накидка соскользнула с моих плеч, и мужчина, подхватив ее, бросил на стул. Не глядя. Все его внимание по-прежнему было сосредоточено на мне.
— Ты голодна?
— Нет.
— Желаешь отдохнуть? — длинные пальцы скользнули по моей щеке, подбородку, шее, обжигая прикосновением. — Скоро придет новая горничная. Она полностью в твоем распоряжении.
Отдых? О каком отдыхе может идти речь, когда я готова умереть от неизвестности? Немедленно. Прямо сейчас, на этом самом месте.
— Я выспалась, наелась, напилась, нагулялась и отдохнула, — упрямо тряхнула головой. — Скажи, что ты планируешь делать дальше?
— Ну, пока нам придется немного задержаться в Плефе. Надеюсь, на день-два, не больше.
— А потом? Что будет потом? Как ты собираешься поступить со мной? Чего хочешь?
Выговорила и замерла в ожидании ответа.
— Чего хочу? — переспросил Гук. Снова потянулся ко мне, но в самый последний момент отдернул ладонь, будто обжегся. — Чтобы ты стала моей. Навсегда. Каждой мыслью, взглядом, жестом, улыбкой, каждым своим вздохом и стоном — моей. С того самого мгновения, как впервые поцеловал тебя во время венчания хочу именно этого.
— Это все чары... Притяжение пары, — я облизнула внезапно пересохшие губы.
Его откровенность сводила с ума. Пьянила, кружила голову.
— Притяжение? Может быть. Не знаю. Драгхи давно забыли, что это такое — влечение к истинной. Но в одном я уверен точно: имани — не просто какая-то там абстрактно предназначенная тебе пара, чувства к ней нельзя навязать извне, они рождаются в тебе самом. Обещанная — это женщина, которая созвучна с тобой, совпадает во всем. В эмоциях, мыслях, желаниях, стремлениях. Мы ведь с тобой очень похожи, Ли-са. Ты никогда об этом не задумывалась?
Похожи?
Вспомнила, наши со светлейшим беседы. То, как мы бродили по кустам в поисках улик. Мне ни с кем еще не было так интересно.
Упрямый, азартный, настойчивый, ироничный, пытливый... Несносный.
А ведь мы, и правда, похожи.
— У нас говорят: найти свою вторую половину, — пробормотала вполголоса.
— Да, у людей тоже есть пары. Просто вы можете искать их всю жизнь, ошибаться, а то и вовсе пройти мимо. А драконы узнают свою женщину сразу. Я почувствовал тебя, едва коснувшись, там, в храме. И чувствовал потом за каждой новой маской, под каждой личиной, хотя дракон еще только просыпался. А теперь, когда он вошел в силу... Драконы большие собственники, знаешь ли. И тут я со своим зверем полностью солидарен. Нам обоим нужна ты. Полностью. Без остатка.
Он невесело усмехнулся. И все-таки коснулся моего лица еще раз. Погладил по волосам, плечу... Опустил руку.
— Мои желания очевидны. А вот чего хочешь ты, Ли-са?
— Я? — вдохнула поглубже и решительно произнесла: — Я хочу учиться.
В невозможно-синих глазах отсветом далекого пожара мелькнуло удивление — огненная вспышка заставившая сердце с силой удариться о ребра. И я быстро заговорила, спеша закончить прежде, чем услышу «нет»:
— Знаю, по вашим традициям я — твоя жена, да и по законам королевств, как выяснилось, тоже, а у мужчин Атроса не принято давать женам свободу выбора. Их посылают учиться, только когда это выгодно. Семье. Роду. И женщины не смеют противиться. «Готова ли ты повиноваться супругу своему? Всецело и беспрекословно, с этого мгновения и до конца жизни?», — процитировала я с горечью. — У вас... драгхов все, наверное, еще строже. Но я из другого мира, и не смогу так жить. Задохнусь. Я у себя дома училась и здесь хочу того же. Учиться, заниматься делом, которое нравится.
— И кем же ты хочешь быть? — поинтересовался инквизитор. Улыбнулся, чуть заметно, уголком губ, рассматривая меня.
— А у меня есть выбор? Целителем, это мой второй дар. Я уже и школу нашла. Поступать собралась.
В комнате повисла тишина.
Секунда...
Другая...
А потом светлейший... рассмеялся. Не зло или насмешливо. Нет — мягко, тепло.
— Необычное желание. Не представляю, радоваться мне этому или огорчаться. Но в одном уверен точно: с тобой не соскучишься, — произнес он наконец. — Другая бы обязательно воспользовалась случаем: новый дом попросила. Побольше. Драгоценностей. Денег. А ты... Не устаю поражаться тому, какая удивительная имани мне досталась.
— Ну, не такая уж и удивительная, — фыркнула я. — Драгоценности мне тоже нравятся, как любой женщине, но учиться хочется больше. А денег у меня и своих достаточно. На полный курс обучения точно хватит, еще и останется. Я ради этого и работала.
— Еще и хозяйственная, состояние мужа вон как заботливо бережет. Сама задумала. Сама все спланировала. И заработала тоже сама. Я ж говорю, мы с тобой очень похожи, истинная моя.
Улыбка Чонгука стала шире. И в душе моей затеплилась почти угаснувшая надежда.
— Ты... согласен?
— А почему я должен противиться?
— Ты же сам же говорил, что драконы собственники. И я помню, как ты рыкнул на целителя, когда тот мне помощь предложил. Чуть не испепелил его взглядом. И Йерим... горничная в твоем доме говорила, что вы жен запираете и никому не показываете, по крайней мере, сразу после венчания. Я была уверена, что ты откажешь.
— Но все равно решила сказать, чего хочешь?
Кивнула.
— И не отступишь, не сдашься, будешь стоять до конца?
Снова кивнула и отвела взгляд.
— Не надо отворачиваться, Ли-са, — Гук так и продолжал выговаривать мое имя — немного странно, по слогам. — Посмотри на меня.
Заглянула в его глаза, и, показалось, что я тону, погружаясь все глубже и глубже и эти темно-синие омуты.
— Да, нам тяжело отпускать от себя своих женщин, особенно первое время. И там, в доме чернокнижника, я плохо себя контролировал. Все получилось слишком быстро, неожиданно — и для меня, и для дракона. Он ошалел от оборота, от свободы, от близости пары. Пытался закрыть тебя ото всех, разорвать любого, кто приблизится, в каждом видел соперника. Со зверем нелегко справиться, но я сильнее. И в нашей с ним паре именно я главный. Только так. Не иначе.
Он на секунду стиснул кулаки.
— Я не стану воевать с тобой, пытаться сломать, подчинить. Никогда, что бы ни случилось, — продолжил он тихо, но твердо, словно клятву давал. — И не собираюсь вставать между тобою и твоей мечтой. Хочешь учиться? Что ж. У тебя будет такая возможность. В Сетхаите.
— Но...
— Ты моя жена, Ли-са, моя имани, — Светлейший не дал себя перебить. И тон его изменился, стал жестче, упрямее. — Я не могу, не имею права остаться в королевствах. Теперь — тем более. Мой статус изменился, появились новые обязанности. Меня уже ждут дома, я обязан вернуться, чем скорее, тем лучше, и я не оставлю тебя здесь одну, без защиты. Да и дракон не позволит. И чужой браслет ты больше не наденешь. Только мой. Не назовешь чужого мужчину родственником, даже фиктивно. Я заберу тебя в Сетхаит, это не обсуждается. Но там ты вольна делать все, что пожелаешь.
— Все? — переспросила растерянно.
— Да. Даже... — он помедлил, резко сглотнул, но голос его по-прежнему звучал уверенно: — Жить отдельно. Если пожелаешь. Мы начали наше общение со свадьбы и уже месяц, как женаты, но до сих пор по-настоящему не знакомы. И если тебе нужно время... я готов ждать. Хотя, честно скажу, мы с драконом не отличаемся большим терпением.
Мужчина усмехнулся, и в потемневших глазах с мгновенно вытянувшимся зрачком ярко вспыхнули жадные багровые огоньки.
— Что касается учебы... Драгхи не запрещают и никогда не запрещали своим женщинам учиться, но они очень редко пользуются этой возможностью. Жены, привезенные из королевств, воспитаны во всем полагаться на мнение мужа. А наши девушки... Их мало, и они слишком избалованны. В любом случае, те и другие предпочитают беззаботную жизнь в роскоши и праздности. Но мы никого не держим ни взаперти, ни в золотых клетках. Наши брачные законы и традиции отличаются от принятых в королевствах, хоть мы и предпочитаем этого не афишировать, — закончил Чонгук, и я захлебнулась от обрушившейся на меня бури эмоций.
Облегчение. Радость. Сомнение. Злость...
Вот что я сейчас чувствовала.
Да, именно злость — на идиотскую скрытность драгхов, из-за которой я столько времени потеряла, уверенная, что в этом мире везде живут одинаково. Впрочем, я до сих пор не до конца верила...
Пока не увижу все собственными глазами...
Да и вообще...
— Ты собираешься увезти меня в Сетхаит? А как обстоят у вас дела с метаморфами? Иномирянами? Гонения на них тоже выдумки? Вы их не ловите? Не уничтожаете? Их магия не запретна? А куда они в таком случае исчезают? Я получу право жить в своем облике, носить собственное имя или до конца дней так и останусь Айрин, дочерью графа Пэ? И что будет с ней самой? У нее достаточно грехов, но она не метаморф и не должна отвечать за то, чего не делала.
Ну, кажется, достаточно вопросов. Для начала.
Я выдохнула, тряхнула головой, отбрасывая упавшую на лицо прядь, и попросила-потребовала:
— Скажи мне правду. Пожалуйста.
Но ответить Чонгук не успел.
В коридоре рассыпалась тревожная дробь шагов, чтобы через несколько мгновений смениться стуком в дверь.
— Светлейший лорд, — на пороге замер незнакомый мне офицер в форме сотрудника инквизиторского «спецназа». — Простите, но вы приказали немедленно докладывать, если появятся новости. Портниха ее светлости и просит о немедленной встрече, — быстрый взгляд в мою сторону. — Говорит, леди Чон ее вызывала. Какой-то срочный и очень важный заказ.
Я была уверена, что инквизитор отмахнется, скажет что-то вроде: «Какая портниха? Не видишь, мы заняты? У нас сейчас нет на нее времени. Передай, что леди Чон велела прийти в другой день. Завтра... Нет, послезавтра».
А Чонгук вместо этого вдруг нахмурился, спросил отрывисто:
— Где она?
— У восточных ворот. Только что подъехала.
— И, разумеется, ничуть не сомневается, что леди Чон ее примет, — хмыкнул светлейший.
— Судя по тому, как спокойно она держится, абсолютно уверена в положительном ответе, — подтвердил подчиненный.
— Хорошо, Борс. Подожди за дверью.
Офицер вышел, а инквизитор прошелся из угла в угол, замер у окна, и в комнате повисла тишина. Мужчина напряженно о чем-то думал, постукивая пальцами по подоконнику и словно забыв обо мне.
Вот только я о нем не забыла. И анализировать тоже умела. Сопоставлять. Строить предположения.
— Чонгук... — я медленно подошла сзади. Остановилась за его спиной. — Что происходит? Кто эта женщина? Она ведь не просто портниха, верно? Иначе ты бы отправил ее назад и все. Что с ней не так?
Честно говоря, я почти не надеялась на объяснение — привыкла к тому, что мужчины Атроса с женщинами свои дела очень редко обсуждают, но светлейший все-таки ответил.
— Мы считаем, что госпожа Верк связана с Хе Сунаном и время от времени исполняет его поручения. Скорее всего, именно она помогала чернокнижнику общаться с моей... гхм... с Айрин.
Ну, вот, все, как я и предполагала. Королевская модистка, регулярно посещающая дворец, бегающая то к одной даме, то к другой... Кто ее заподозрит в злом умысле? А мастерские и ателье у портнихи, между прочим, в городе, она ежедневно туда возвращается. Идеальный связной.
— Скорее всего? Значит, точно вы не знаете?
— Нет, не знаем, — развернулся ко мне мрачный Чонгук.
— А Айрин что говорит? Ты ведь ее допрашивал?
— Пытался, — лицо Гука еще больше потемнело. — К сожалению, это бесполезно. В ее сознание внедрены определенные очень строгие и четкие запреты. Добровольно Айрин нам ничего не скажет, если попробуем пробиться, не факт, что она выживет.
— Это сделал Хе?
— Да. Сработал грубо, жестоко, но надежно. Гванур валхаррес. Слышала о таком?
— Формула полного подчинения, — прошептала я в ужасе, мгновенно вспомнив один из уроков Крыса. Чисто теоретических, разумеется.
— Именно, — мрачно подтвердил Чонгук. — Запрещенное черномагическое заклятие. Делает из мыслящего существа послушную марионетку, а главное, настолько быстро и бесследно внедряется, что уже через несколько дней увидеть тонкую темную вязь, распознать ее, поймать вектор силы практически невозможно.
— Даже инквизиторам?
— К сожалению, или к счастью, мы не боги. Гванур валхаррес можно наложить лишь на того, кто сам этого желает. Поэтому заклинание почти мгновенно сливается с носителем, с его душой, сознанием и аурой. Человек сам жаждет подчиниться. Просит об этом.
Светлейший стиснул зубы. С силой ударил кулаком в стену.
— Заклятие подчинения можно обнаружить только с помощью специального глубокого сканирования. Тяжелого и достаточно болезненного. Мучительно болезненного. Мы не обращаемся к нему без веских на то оснований. У меня таких оснований не было.
— Джиюн сказала, что Хе какое-то время преподавал в пансионе, где училась Айрин, — вставила я тихо.
— Да, уже я знаю. К сожалению, тогда он носил другое имя, и мы не сразу это выяснили.
— Наверное, она влюбилась в него, — я откашлялась, потому что в горле застрял вдруг какой-то вязкий комок. — Немного. Как бывают влюблены юные девушки. А он воспользовался этим. Думаю, и в постель она с ним легла уже после того, как чернокнижник ее одурманил. Насколько я успела узнать Айрин, по своей воле она не стала бы рисковать ни репутацией, ни жизнью. Он не оставил ей выбора.
Ко мне...
Немедленно...
Я начинаю сердиться...
Вспомнились резкие злые команды. Сунана. Он верил, что я — дочь графа Пэ, и ни секунды не сомневался, что послушная марионетка тут же бросится выполнять распоряжение.
Бедная Айрин. У меня не было причин ей симпатизировать, но и неприязни к ней я больше не испытывала — только жалость. Разве можно ненавидеть куклу, лишенную собственной воли?
— А портниха? Она тоже под заклятием?
— Скорей всего. Хе очень осторожен, и не доверит свои тайны тому, кто в состоянии его предать.
— Значит, допрашивать ее бесполезно. Все равно ничего не скажет. Вам не скажет. А вот Айрин...
— Ли-са...
— Айрин, к которой послал ее «хозяин», сообщит все.
— Лиса, нет.
Чонгук понял, что я задумала, раньше, чем об этом услышал. Схватил меня за плечи, тряхнул, произнес еще раз, твердо и яростно:
— Нет!
— Да!
Я не стала выворачиваться из рук мужчины и отступать, наоборот — подалась вперед, ловя его взгляд.
— Вам необходимо схватить чернокнижника. А ему что-то нужно от Айрин. Причем настолько срочно, что он послал к ней госпожу Верк, хотя знает, что его сейчас везде ищут. Портниха будет говорить только с Айрин, и я могу ею стать. Скопировать полностью, во всем, так, что никто никогда не заметит подмены. Это единственный выход, Чонгук.
Мои ладони скользнули ему на грудь, сминая рубашку, и я упрямо повторила:
— Единственный.
* * *
— Светлая леди...
Портниха склонилась в почтительном поклоне и тут же выпрямилась, окидывая гостиную цепким, подозрительным взглядом. Инквизитора, находившегося за стеной, в соседней комнате, да еще и закутанного в защитный кокон своей магии — для надежности, — она ни видеть, ни слышать, ни, тем более, чувствовать не могла. Тем не менее, я тут же поспешила твердо заверить:
— Мы одни, Берта. Лорд Чон у его величества. Новая камеристка еще не пришла, а остальных слуг, почти всех, я отослала с поручениями. Никто не помешает нашему... общению.
Пауза. И долгий взгляд — глаза в глаза.
Перед госпожой Верк сейчас стояла Айрин. Безупречная. Идеальная. Я великолепно копировала чужие личины: внешность, манеры, жесты, интонацию и обманула бы любого, уверена. Кроме дракона. Но портниха драконом не была. Она не была даже магом, ее провести не составило особого труда. И все же держалась женщина хмуро и настороженно.
— Вы поменяли камеристку? — пробормотала она с сомнением.
— Да. Это полезно... в моем положении, — я позволила себе холодно, немного высокомерно улыбнуться и после паузы многозначительно произнесла: — Давай поторопимся, лорд в любое время может вернуться. Что Он велел мне передать?
Конечно, я блефовала, полной уверенности в том, что портниха явилась от Хе у меня все еще не было... До этого мгновения. Но после слова «Он», выделенного интонацией, подбородок госпожи Верк чуть заметно дрогнул, зрачки расширились, и я поняла, что угадала. Стегнула ее властным:
— Говори!
И губы женщины послушно разжались:
— Айрин, девочка моя, я рад, что с тобой все в порядке...
Голос портнихи изменился, стал низким, жестким, повелительным. Неестественным. Передо мной по-прежнему стояла невысокая, чуть полноватая средних лет горожанка, а вот говорила уже не она, а ее кукловод — чернокнижник Хе Сунан.
— Скоро мы будем вместе, навсегда вместе, девочка, как я и обещал. Но прежде ты должна исполнить мое поручение. Сделай все в точности, как тебе скажут. Это очень важно. А потом я увезу тебя далеко-далеко отсюда. И мы больше никогда не расстанемся.
Речь Берты, негромкая, монотонная, убаюкивала, вводила в транс. Необычное ощущение и очень странное. Хотя... Вместе с внешностью Айрин я скопировала ее ауру, а заклинание подчинения, помнится, настроено и на нее тоже. Что ж, большого вреда это мне не причинит, а вот легкий резонанс не помешает. Так лучше. Убедительней.
Я позволила мышцам лица расслабиться, глазам остекленеть и даже начала тихонько раскачиваться в такт настойчиво бьющемуся в висках монотонному ритму. Остановилась только когда посланница Сунана умолкла.
Повисла тишина.
Мне давали время и возможность проникнуться важностью приказа, а потом госпожа Верк улыбнулась. Судя по всему, я вела себя абсолютно правильно, так, как надо и как от меня ожидали. Это окончательно убедило посланницу чернокнижника в том, что все в порядке.
— Через два дня, в полдень, вы должны привести лорда Чон, в мою мастерскую на площади Роз. Под любым предлогом, — Теперь портниха говорила уже от своего имени, негромко, но очень четко произнося каждое слово. — Ровно в полдень, запомните. Опаздывать ни в коем случае нельзя.
Она быстрым движением достала из потайного кармана на поясе маленький флакон.
— А утром, за несколько часов до выхода, сделайте так, чтобы ваш муж это выпил. Жидкость не имеет ни вкуса, ни запаха. Куда вы ее добавите, ваше дело.
— Для Него я с радостью сделаю все, что угодно, но... — я горестно вздохнула. — Это будет непросто. Ты же знаешь, лорд Чон — инквизитор и прекрасно чувствует магию.
— Знаю. Здесь нет магии, только травы. Вернее, одна трава. Особенная, очень редкая и совершенно безвредная... Для всех, кроме драконов. Впрочем, их она тоже не убивает, просто делает смирными и послушными, — госпожа Верк улыбнулась еще шире. Загадочно. Торжествующе. — Не беспокойтесь, леди, ваш супруг травку ни за что не распознает, для этого у него слишком мало опыта. Пока. Лорда Чона не учили быть драконом, а его зверь — еще новорожденный.
Мало опыта...
Не распознает...
Делает послушным...
Эти слова тревожным набатом стучали и стучали у меня в ушах, заставляя холодеть от ужаса и какого-то мерзкого предчувствия. С трудом скрывая волнение и нетерпение, я закончила разговор с портнихой, а как только она ушла, тут же бросилась в соседнюю комнату.
— Слышал?
Чонгук кивнул.
— Тогда ответь мне, что это такое? — я протянула мужчине бутылочку, которую все это время сжимала в кулаке так крепко и судорожно, что онемели пальцы. — Чем тебе это грозит и что, Улх побери, Хе от тебя хочет?
— Не знаю, — светлейший задумчиво покрутил в пальцах злополучный флакон. Поднял на меня взгляд. — Но узнаю. Обязательно. У меня два дня, чтобы все выяснить.
Целых два дня...
У меня примерно столько же, чтобы уговорить Чонгука взять меня с собой. Убедить, что моя помощь ему абсолютно необходима.
Уверена, он не собирается вести меня в мастерскую. Придумает другой план — засаду, облаву, еще что-то. В крайнем случае, отправится один. И попадет в западню. Я это чувствую. Драгхи слишком самоуверенны, привыкли к тому, что на Атросе они — самые могущественные маги. А, между прочим, неизвестно, какие еще хитрые приемы и «травки» против драконов имеются в арсенале Хе Сунана, будь он неладен.
Гук не хочет мной рисковать, а я не могу отпустить его одного. В конце концов, этой мой дракон. Только мой. И я не отдам его ни одному чернокнижнику этого проклятого мира. Пусть даже не надеется.