13 глава
— Господин Чха, какие драгоценности предпочитает ваша супруга?
Один из горцев стремительно развернулся от окна и уставился на Ыну.
— Какие цветы любит?
Выстрелил вопросом другой, тот, что стоял у книжного шкафа.
— Где хотела бы жить? В городе? В поместье?
Присоединился к ним третий, сидевший в кресле как раз напротив Чха, и заинтересованно подался вперед.
Эрлы Канг, Кван и Куан — так их именовал его величество — походили друг на друга, как близнецы. Крепкие, темноволосые и темноглазые с крупными, четкими чуть резковатыми чертами лица. С непривычки их легко можно было перепутать, лишь присмотревшись, я заметила на скуле у Куёна небольшой шрам, а в густой шевелюре Канга легкую седину. По этим признакам их пока и различала.
Ответов Ыну я не слышала, как и не видела его самого — «мужа» окутывало магическое облако, и он представлялся мне размытым радужным пятном. И из этого самого облака сейчас не доносилось ни звука. Думаю, я для Чха выглядела точно так же.
Сделано это было для того, чтобы мы не могли подсказывать друг другу.
Первое конкурсное испытание началось сразу после официального королевского приема. Нас проводили в приемную перед кабинетом его величества, где монарх представил горцев и своего посла в Тхеире, барона Чанга — симпатичного светловолосого мужчину средних лет с безукоризненными манерами и приятной улыбкой. Затем Джиу по-отечески пожелал нам удачи и в сопровождении барона удалился, оставив нас наедине с экзаменаторами.
Те еще раз внимательно всех оглядели и объявили, что будут попарно вызывать для более тесного, так сказать, знакомства. На деле же выяснилось, что горцы собирались не столько с нами знакомиться, сколько понять, как хорошо мы сами знаем друг друга.
Для земных семей несложное задание, а вот для местных — почти невыполнимое. Здесь каждый из супругов жил на своей половине и занимался собственными делами. И если женщины имели хоть какое-то представление о привычках, повадках, вкусах мужей, то те пристрастиями жен мало интересовались.
Нам с Ыну невероятно повезло. Всю дорогу до Плефа я расспрашивала его о нем самом и о Джиюн — буквально сутки напролет — и теперь легко угадывала что «супруг» скажет. Неважно, что настоящая Джи может оказаться совершенно иной. Главное, Ыну именно такой ее видит.
— Госпожа Чха, вы слышали вопросы, которые мы задали вашему мужу? — обернулся ко мне Канг.
— Да, эрл.
— Дайте свои ответы.
— Пожалуйста. Я люблю жемчуг и чаще всего ношу именно его. Садовым цветам предпочитаю полевые. Жить хотела бы в городе, но обязательно несколько месяцев в году проводить в нашем поместье.
Горец кивнул. По его улыбке и удовлетворенным лицам других тхеирцев я поняла, что наши с Чха ответы совпали. Чего и следовало ожидать.
Ыну чуть заметно пошевелился на свое стуле, расслабляясь.
Довольны были и мы, и экзаменаторы — все, кроме одного. Того, что молча и почти неподвижно сидел за письменным столом.
Инквизитор.
Во время этого своеобразного опроса он не проронил ни слова, лишь с каждой минутой мрачнел еще больше.
Он вообще, не переставая, хмурился, с того самого момента, как наши глаза встретились там, в тронном зале.
Король вещал что-то, придерживая своего как-выяснилось-племянника за плечо. Придворные почтительно внимали. Айрин улыбалась, кротко потупившись. А светлейший окаменел, не сводя с меня потемневшего взгляда.
Время словно остановилось.
Мне казалось, прошла вечность.
На самом деле — не больше нескольких мгновений.
Потом Джиу отвлек родственника вопросом, и увел в сторону, что-то увлеченно объясняя. Айрин лебедушкой поплыла следом, а я осталась на месте, пытаясь осознать весь масштаб неприятностей, в которых вляпалась.
Светлейший здесь в Вагуа и во дворце, не случайно, не проездом. Он имеет самое непосредственное отношение к отбору, а значит, мы будем видеться очень часто. Слишком часто.
Улх побери!
Сбежать от инквизитора в другую страну и в результате угодить прямо ему в руки. Такое только со мной могло случиться.
А еще у меня при его появлении начинает болеть плечо, и я... Нет, не я — Чха Джиюн лорда явно чем-то заинтересовала. Или все-таки я? И ведь не подойдешь, не уточнишь, не спросишь. Придется самой разбираться...
— Госпожа Чха, вы нас слышали? — вырвал меня из размышлений голос эрла Куана.
— Разумеется. Вы спрашивали, чем в свободное время предпочитает заниматься мой супруг. Так вот, больше всего на свете Ыну любит читать. Он у меня книжник, — улыбнулась я, прибавив в голос нежных ноток, и тут же заметила, как раздраженно сверкнули глаза светлейшего.
Вот что ему опять не нравится?
* * *
Результаты первого отборочного дня огласили почти сразу же. долго мучиться неизвестностью нам не пришлось. После окончания испытания к экзаменаторам присоединился господин посол, уже один, без его величества. А еще минут через пятнадцать нас всех пригласили в кабинет и сообщили, что из десяти пар три выбывают прямо на старте. Они не прошли собеседование и не сумели дать одинаковые ответы на большинство вопросов.
— Обряд связали ваши тела, но не сердца и души, — эрл Кван был холоден и прям до неприличия.
— Вы нам не подходите, — не менее категорично резюмировал Канг.
После этих слов дверь в кабинет осторожно приоткрылась, и на пороге, как по мановению волшебной палочки, возник господин Ёндже. В замочную скважину подглядывал, не иначе. Он и увел выбывших из отбора.
Грустными они ушли, или, наоборот, с трудом скрывали ликование, не знаю, проигравшие меня сейчас мало интересовали. Вряд ли я с ними когда-нибудь еще пересекусь, по крайней мере, в этой личине. А вот реакция оставшихся очень даже волновала. Особенно, когда эрл Канг объявил, что мы с Ыну сегодня выглядели просто-таки идеальными супругами и однозначно вырвались в лидеры.
Кроме нас осталось шесть пар. Так вот, четыре из них никак не отреагировали на известие о том, что продолжают участвовать в отборе, но мы их опередили. Не выказали ни радости, ни огорчения. А вот еще две... Им явно не понравился наш успех. Особенно последней паре.
Русоволосый мужчина — внешне ничем не примечательный, разве что намечающимися залысинами — скривил губы и, прищурившись, уставился на Ыну. Словно подсчитывал, насколько опасен потенциальный соперник. Его красавица жена, хрупкая пепельная блондинка с кукольным личиком и необыкновенно белой кожей, была более сдержанна. Но в ее взгляде, украдкой брошенном на меня, плескалась такая откровенная неприязнь, что я невольно поежилась.
Эта парочка нацелена на победу и станет рваться к ней любой ценой. Надо расспросить Юнга о них поподробнее и вообще, держаться настороже. Выиграть в отборе я совершенно точно не жажду, но оказаться препятствием на чьем-то пути и случайно пострадать, тоже не хочу.
Конкурс — это дело такое... Опасное. Порой даже для жизни. Сколько я всего читала про битое стекло, насыпанное в пуанты сопернице-балерине, или о какой-то гадости, тайком добавленной в стакан с водой для известной певицы. А интриги во всех мирах одинаковые.
Нет уж не нужно мне такого счастья.
— Поздравляю, господин Чха, — тень одобрительной улыбки смягчила лицо эрла Канга. — Решение о вашей победе принято единогласно.
— Почти единогласно, — сухо поправил молчавший до этого светлейший.
— Верно. — горец уважительно склонил голову. — У лорда Чона имелись возражения.
Хм... И почему меня это не удивляет?
— Но мы их уже обсудили между собой и пришли к определенной договоренности, — как и полагается хорошему дипломату, сгладил ситуацию барон Чанг. Обаятельно улыбнулся и добавил: — Примите и мои поздравления, господин Чха.
Разумеется, никому в голову не пришло сказать и мне что-нибудь. Хоть одно доброе слово. Ну, что, логично: если жена — часть мужа, то зачем хвалить эту самую «часть», если можно сразу поздравить «целое»?
После объявления результатов с нами распрощались, до следующего утра оставив в покое.
Приемную его величества мы с Ыну покинули первыми — я изо всех сил сдерживалась, чтобы ступать чинно и не сорваться на позорный бег. Ноги сами несли меня к двери. Быстрее... Быстрее... А спину жег тяжелый, пристальный взгляд. Даже поворачиваться не надо было, чтобы понять, кто на меня так смотрит.
И как я только не задымилась?
Вернувшись, я первым делом отправила Лиса к Ворону. С подробным докладом о происшествии и с наказом назад не торопиться, а если мастер сочтет нужным, то и вовсе не возвращаться. Приятель еще утром «проболтался» Ёне, что в Плефе живут его родственники, и хозяйка разрешила у них оставаться, так что легенда на случай пропажи Лиса была отработана.
После ужина мы с Чха разошлись по своим спальням, и с помощью камердинера с камеристкой торжественно приготовились к ночному супружескому рандеву. А когда слуги ушли Ыну постучался ко мне — посидеть немного. На всякий случай.
Впрочем, задержался он ненадолго. Через полчаса захлопнул книгу, которую захватил с собою — читать «муж», и правда, любил, — вынырнул из кресла и заявил, что на сегодня, пожалуй, хватит.
На мой осторожный вопрос, не рано ли он покидает молодую жену, Чха хмыкнул и произнес что-то вроде: «Долго ли умеючи». Я сдержала смешок и не стала уточнять, что умеючи как раз долго. В конце концов, мне с ним не спать, так что пусть его сексуальным просвещением Джиюн занимается. Поэтому просто пожелала «супругу» сладких снов.
Оставшись одна, немного попрыгала на кровати, сминая простыни, одеяла и вторую подушку, а затем, с чувством глубокого удовлетворения и исполненного долга, занялась тем, чем и собиралась.
Достала заранее припасенную книгу о драгхах, открыла и углубилась в чтение.
Час...
Другой...
Время уже перевалило за полночь, когда я отложила, наконец, рукопись, откинулась на изголовье кровати и задумалась, собирая воедино и анализируя все сведения о драгхах. Те крупицы, что знала до «дела Пэ», то, что сообщил сам светлейший, и что я выудила из брошюры сейчас.
Тоненькая, потрепанная, явно написанная не драгхом, а человеком, пусть и очень давно, книга содержала минимум информации. Легенды — смутные и невнятные, сплетни, недостоверные истории, но это, в любом случае, больше, чем ничего. А учитывая, насколько ревностно драгхи относятся к своим тайнам, вообще не понятно, как сочинение анонимного автора сохранилось у Юнга.
Хотя, если вспомнить, при каких обстоятельствах я нашла рукопись... Маркиз мог и вовсе не знать о ее существовании.
В последний день перед отъездом я перебирала книги в самом дальнем шкафу юнговской библиотеки — просто так, из любопытства, в перерыве между чтением. Прошлась ладонью по корешкам старинных книг, и вдруг палец резко кольнуло, словно он поцарапался о невидимую колючку. Я тихонько ойкнула, поднесла палец, на подушечке которого выступила капля крови, ко рту и оцепенела, наблюдая, как невзрачный, темный томик меняется буквально на глазах. Истончается, выцветает, и на его обложке вместо прежнего, скучного, наукообразно-географического названия появляются серебристые буквы, складываясь в короткое слово:
«Draeghos».
Я плохо знала язык магов, особенно его древний вариант, Крыс успел научить меня лишь основам, но и этого хватило, чтобы догадаться, что там написано.
«Драгхи».
Любопытство — страшная вещь.
Я быстро достала книгу, но открыть не успела. Меня окликнул Ыну, и я, вложив брошюру в первый попавшийся том, и прихватив его с собой, поспешила на зов «мужа». А вечером унесла добычу с собой. Слуги наверняка регулярно проверяли все наши вещи и докладывали хозяину, так что я опасалась вопросов от маркиза и старательно подбирала оправдания: дескать, примирение с горцами не обошлось без инквизиторов, поэтому любые сведения о них — не лишние. Но Юнг ничего не сказал. Будто не заметил пропажи или не понял, какую ценность, на самом деле, стащили из его библиотеки и дома.
А я... Я все это время ждала возможности заглянуть, наконец, под мягкий, бархатный переплет.
Покосилась на лежавшую рядом рукопись, снова перебирая в уме все, что мне удалось узнать о соотечественниках инквизитора.
Драконы...
Величественные, сильные, могущественные. Они считались старейшей расой этого мира, избранниками света, любимыми детьми Великого Озантара, и с древних времен почитались всеми остальными народами Атроса. Драконы всегда жили обособленно — лишь на время покидали свой Сетхаит и редко принимали гостей на собственной территории.
А потом случилась большая война. Нет, Война. Так, пожалуй, точнее.
Об этом периоде истории в книге говорилось коротко и смутно. Понятно было лишь одно: развязали кровавую междоусобицу иномиряне, а возглавляли их метаморфы. Неожиданно вдруг оказалось, что эти самые перевертыши, надевая разные личины, проникли во все структуры власти и даже заменили собой королей.
Атрос тогда спасли драконы — их облик пришельцы не могли имитировать, мешали внутренние звери, которые чувствовали чужаков. Правда, в книге вскользь упоминалось, что ходили слухи, будто некоторые драконы поддержали захватчиков и выступили на их стороне. Но сам автор назвал эти домыслы нелепыми и смехотворными.
Так или иначе, драконы одержали победу, но, как оказалось, слишком дорогой ценой — они навсегда утратили крылья, вторую ипостась и радость обретения истинных. Почему так случилось, автор книги не знал и изложил только факты. Драконы перестали летать, оборачиваться и выбирать пару. А вот способность чувствовать магию иномирян и метаморфов сохранили, превратившись в их беспощадных преследователей. Словно мстили за что-то.
После войны потомки драконов окончательно закрыли свои границы для посторонних и превратились в драгхов.
Драгхи...
Все они рождаются и умирают в Сетхаите, лишь ненадолго, на время службы, уезжая в королевства. Их детям до совершеннолетия вообще запрещено покидать пределы страны. Кого драгхи выбирают или назначают инквизиторами, и как это происходит, тоже неясно.
Вообще об их укладе, традициях, государственном устройстве мало что известно. Но самое главное: они чтят лишь свои законы, и все правители Атроса давно с этим смирились. Более того, каждый из монархов почитает за честь породниться с драгхами на их условиях, отдать за любого из них дочь или сестру. Даже без надежды потом увидеться. После свадьбы или по окончании службы инквизитора, женщины отбывали в Сетхаит, и, практически, оттуда не выезжали.
Я откинула одеяло, поднялась, надела халат и в волнении заходила из угла в угол.
Если драгхи соблюдают только свои обычаи, значит, и венчаться они, как минимум, должны по собственным правилам. Это что же получается? Церемония в храме — ничего не значащая пустышка? Дань вежливости родственникам невесты, не более? А настоящий обряд?..
Нет, не может быть...
Странный шум — то ли скрежет, то ли шелест — прервал мои размышления, и я развернулась, настороженно оглядываясь и прислушиваясь.
В одном из углов комнаты, там, где тени лежали особенно густо, разливалось призрачное пурпурное сияние.
— Ш-ш-ш, — раздавалось из самой его сердцевины. — Вхш-ш-ш...
Свечение в считанные секунды разрослось, налилось цветом, образуя что-то вроде дыры или портала, а потом полыхнуло багровым. Яркая вспышка ударила по глазам, на миг ослепив, заставив зажмуриться. Когда я проморгалась, портала уже не было, а из угла, извиваясь, выползала огромная змея. Я вообще их терпеть не могу, а эта гадина показалась мне особенно противной. Хуже всех, что я видела раньше. Толстая, отвратительно красная, похожая на кусок сырого мяса, она целенаправленно двигалась вперед. Нет, не ко мне — к кровати.
В принципе, логично. Где еще должна находиться хозяйка покоев в это время? В постели, разумеется — сладко спать после обязательной «выплаты» супружеского долга. Тот, кто направил эту мерзость сюда, прекрасно все рассчитал — а в том, что чешуйчатая пакость не случайно попала ко мне в спальню, я уже не сомневалась. Только вот одного злоумышленник не учел: что молодая жена господина Чха сядет читать на ночь глядя, а потом еще и по комнате бродить примется.
Меня змея пока не замечала, но это долго не продлится. Малейшее движение, звук с моей стороны — и жертву тут же обнаружат.
Что же делать?
Выход из комнаты змея перекрывала. Дверь в спальню Чха тоже. Оставалось открытое окно — мне до него как раз шагов десять или несколько прыжков. Доберусь, если повезет. А там... Этаж, конечно, второй, это минус. Но стену оплетает плющ — уже хорошо. Есть, за что ухватиться и сползти, я проверяла.
Аккуратно сняла тапочки. Длинный халат мешал, сковывая, замедляя, — от него, по идее, тоже неплохо бы избавиться, но рискованно, лишком много движений. Ладно, сделаю это в последний момент.
Попятилась к окну... Тихо... Предельно осторожно.
Казалось, я делаю все абсолютно бесшумно. Но стоило мне чуть переместиться, как рептилия тут же молниеносно развернулась.
— Всш-ш-ш... Схш-ш-ш... — раздалось злобно-раздраженное и на меня уставились два алых глаза.
Бр-р-р... Какая дрянь!
Молчать больше не имело смысла, и я закричала изо всех сил, одновременно роняя на пол подвернувшуюся под руку вазу со столика. Вернее, пыталась закричать — широко разевая рот, напрягая связки, и... ничего. Звука не было. Словно я находилась в старом немом кино. Ошарашенно проследила как на пол падает, разлетаясь на осколки, ваза. Тоже совершенно беззвучно.
Комнату окутывала неестественная, вязкая тишина. И в этой самой тишине особенно отчетливо было слышно угрожающее шипение и шуршание. Змея поменяла направление и теперь скользила ко мне.
Бежать к окну поздно — не успею.
Звать на помощь — бесполезно, тут явно не обошлось без полога молчания.
Я нащупала в кармане халата свой «Лепесток», сжала его в руке и выставила перед собой, активируя. Артефакт тускло замерцал, подчиняясь мысленной команде, увеличился в размерах и принял форму узкого кинжала с прямым обоюдоострым голубоватым клинком. А я лишний раз поблагодарила Крыса, который достал для меня этот редкий, очень дорогой артефакт, и убедил потратить на него половину имеющихся на тот момент сбережений.
Нет, я не надеялась победить в схватке, но и сдаваться так просто не собиралась. Скинула халат, перехватила кинжал поудобнее, встала в стойку, настороженно следя за противником.
Удар сердца...
Еще один...
Расстояние стремительно сокращалось.
Вот змея как-то по-особенному, торжествующе зашипела, приподнялась, готовясь к броску. Я напряглась...
И в этот момент от окна метнулась резкая, смазанная тень. Встала между нами, выпрямилась, закрывая меня собой.
Короткий пас рукой, и за спиной замершего передо мной мужчины заклубился, туманный плащ, а с пальцев сорвались гибкие серые ленты, опутывая рептилию.
Инквизитор...
Гадина забилась, пытаясь вырваться и разбрасывая вокруг алые искры, взметнулась в воздух, тяжело упала на пол, но шансов у нее не было. Минута — и все закончилось. Змея изогнулась в последних конвульсиях, обмякла, затихла, и мир вокруг тут же снова наполнился звуками. Скрипом и шелестом деревьев за окном, стрекотом сверчков и нашим прерывистым дыханием — моим и светлейшего.
— Вы в порядке? — мужчина стремительно повернулся ко мне, перехватил за плечи, с тревогой вглядываясь в лицо.
Я кивнула, попыталась улыбнуться и не смогла. Губы почему-то дрожали и никак не хотели складываться в улыбку.
Лорд коротко выругался и вдруг притянул меня к себе, успокаивающе поглаживая по спине.
И стоило бы, наверное, отодвинуться, как и полагается хорошо воспитанной мужней жене, но мне было так хорошо, так надежно в его руках, что я просто прикрыла глаза и прислонилась лбом к груди Чонгука. Имею же я право на женскую слабость? Короткую такую... маленькую, минутную.
— Все уже позади... Успокойтесь, Джиюн... Пожалуйста...
Объятия становились все крепче, и я, выдохнув, все-таки заставила себе отстраниться. У меня контракт с Ыну. Для всех я его жена и не имею права позорить «супруга». Договор в этом плане предельно четок и строг.
— Спасибо, лорд Чон, — поблагодарила коротко, но совершенно искренне. — Вы спасли мне жизнь.
Светлейший нехотя разжал руки, позволяя мне сделать шаг назад.
— Не стоит благодарности, госпожа Чха.
Надо же, а еще секунду назад я была Джиюн. Впрочем, это имя не имеет ко мне никакого отношения, так что все к лучшему. А то так и забыться недолго.
— Главное, с вами все в порядке...
Мужчина по-прежнему не сводил с меня взгляда.
И вот удивительно: он не шевелился, не делал попыток приблизиться, да и опасность вроде уже миновала, но атмосфера в комнате вновь стала накаляться.
— Как вы здесь оказались? — выпалила торопливо. Лишь бы хоть что-нибудь сказать, развеять, наконец это мучительное, болезненное напряжение между нами. И с трудом сдержала нервный смешок. Видимо, сказывался перенесенный стресс.
Нет, мне, конечно, хотелось получить ответ на свой вопрос, но уж очень эта сцена показалась знакомой.
На лице инквизитора промелькнуло странное выражение. И мне опять почудилось, что он сейчас пожмет плечами, как Саид из «Белого солнца пустыни», и выдаст отстраненно:
— Стреляли...
Но лорд, разумеется, этого не сделал. Хотя плечами все-таки передернул и произнес нечто очень похожее:
— Почувствовал...
А потом глубокомысленно умолк.
Вот, я же говорю: старый фильм на иномирный лад. Жаль только, в этот раз я не зритель, а актер, и, судя по всему, снимаюсь в главной роли.
— Почувствовали? — переспросила так... намекающе. Мол, желательно и подробности услышать. Светлейший помедлил, но все-таки снизошел до объяснений:
— Кайши, — взмах рукой в сторону змеи, — не исконные обитатели Атроса. Они попали к нам давным-давно, порталами. И прижились. Их магия чужда нашему миру, и мы... драгхи можем ее улавливать. Как магию всех пришельцев.
— И на каком расстоянии вы этих... кайш чувствуете? — уточнила, разглядывая аккуратно застегнутый камзол, и тщательно заправленные в сапоги штаны. Не похоже, что инквизитор собирался впопыхах и, выскочив из постели, срочно понесся сюда на зов дара.
— На очень небольшом, — лорд правильно понял мои сомнения. — Змеи — не люди, их магия фонит не так сильно. У себя в комнате я бы не поймал ни одного отголоска. Но, на счастье, я как раз проходил... тут... неподалеку. В общем, достаточно близко, чтобы все ощутить, а потом и увидеть характерную вспышку, когда кайш накрыл спальню пологом безмолвия.
— Он еще и такое может?
Невольно поежилась, вспомнив свою беспомощность и ужас перед внезапной судорожной немотой.
— Да, эта тварь так охотится, — светлейший выдержал паузу, а потом осведомился, чуть заметно усмехнувшись: — Как я в комнате оказался, вас тоже интересует?
— Нет.
Что здесь интересного? Второй этаж, масса выступов, плющ — даже я без проблем заберусь, не говоря уже о тренированном мужчине. А вот с какой стати он «проходил неподалеку» глубокой ночью узнать не отказалась бы. Так ведь не скажет.
Да и вообще... какая разница, что и где он делал? Главное, успел, спас.
— Еще раз спасибо. Если бы не вы...
Голос предательски дрогнул, и я обхватила себя руками, сдерживая ледяной озноб. Лорд тут же поднял с пола халат, накинул мне на плечи, довел до кресла, еще и пледом укутал.
Согрелась я моментально. Только вот от этой совершенно нежданной инквизиторской заботы почему-то плакать захотелось. Совсем я расклеилась.
— Мне нужно знать, что здесь произошло, — инквизитор сел напротив. — Но если вы не можете...
— Могу, — произнесла поспешно, пока он мне не предложил отдохнуть. Как камеристка. — Я готова. Не уходите.
Последние слова вырвались сами собой, и я поспешно прикусила губу.
Мне, и правда, не хотелось, чтобы Чонгук сейчас исчез, но ставить его в известность об этом совсем необязательно. Поэтому вслух произнесла другое:
— Страшно оставаться одной. Да и заснуть все равно не получится.
Мужчина кивнул, принимая мои доводы.
— Тогда рассказывайте. Все, до мельчайших подробностей.
Слушать он умел. И правильные вопросы задавать тоже. Так что в конце концов я выложила ему все о змее: о ее появлении, поведении, звуках, что она издавала. Сообщила даже то, что, казалось бы, и не помнила.
Когда я закончила, инквизитор внимательно осмотрел мой уже дезактивированный «Лепесток», хмыкнул:
— Занятная игрушка. Вы всегда с ней ходите? И спите тоже?
— Всегда. Привычка у меня такая. С детства, — отрезала я, рассерженная тем, как он обозвал мою прелесть. Для кого-то «Лепесток», может, и игрушка, а мне он не раз жизнь и честь спасал. И потребовала — Верните.
— Необычная привычка. Для дамы.
В тоне лорда скользнул отголосок мягкой иронии. Но артефакт мне все-таки отдал и произнес уже серьезно:
— То есть, кайш целенаправленно полз к кровати и вас не сразу заметил?
— Да.
— Значит, попал сюда не случайно, и целью были именно вы, госпожа Чха. Кому же вы так мешаете?
Недоуменно качнула головой. Я не знаю, не только кому, но и кто. Кто из нас мешает злоумышленнику? Джиюн — удачливая конкурсантка? ДЖи — жена Теренса? Метаморф, которого по непонятной причине пожелали убрать? Или я сама? Вон сколько вариантов и огромный простор для фантазии и предположений.
Покосилась на змеюку. Даже мертвая, спеленатая туманными лентами инквизитора, она выглядела жуткой и очень опасной.
— Надо, наверное, охрану позвать, сказать им...
— Не надо, — отрезал светлейший. И пояснил в ответ на мой удивленный взгляд: — кайш выбран не просто так. Эти твари истреблены почти полностью, и в настоящее время водятся лишь высоко в горах, на территории Тхеира. Что, так или иначе, бросает тень подозрения и на эрлов, гостящих в Вагуа. А это уже серьезно.
— Кто-то надеется помешать заключению мира между странами?
— Не исключено, — я удостоилась одобрительного взгляда инквизитора. — В любом случае, шумиха сейчас ни к чему. Я сам приму все необходимые меры. Кроме того, именно арбитр, по статусу, отвечает за безопасность мероприятия и всех его участников.
Хм... Неужели?
— На собеседовании вы ничего странного не заметили? — продолжал допытываться светлейший.
— Заметила. Кое-кому явно не понравилась наша с Ыну победа.
— У меня имелись на то свои резоны, — поморщился мужчина. — И я не намерен их обсуждать.
— А я и не о вас говорю, лорд Чон, — парировала спокойно. Хотя обидно стало, да. Резоны у него, видите ли. — А о двух супружеских парах. Не помню имен, но на церемонии представления они шли перед нами, значит, семьи, их приславшие, по положению выше Юнгов.
— Нам и Рю, — понимающе протянул инквизитор. — Да, я тоже обратил внимание на их реакцию. И главы родов бывали в Тхеире, когда шли мирные переговоры... Ладно... Разберусь.
Он смерил мою съежившуюся в кресле фигуру испытующим взглядом и постановил:
— А вы ложитесь спать.
— Но...
— Ложитесь, — голос стал строже. — Вам сейчас это совершенно необходимо.
— Я все равно не засн...
Договорить не успела. Меня мгновенно извлекли из кресла, подхватили на руки, донесли до кровати, осторожно опустили на постель, укрыли одеялом и твердо заверили:
— Заснете!
И вот опять-таки полагалось бы возмутиться, как этой самой... хорошо выдрессированной жене, а я в очередной раз почувствовала, как к глазам подступают слезы. А ведь никогда плаксой не была. Что-то меня эта история окончательно из колеи выбила. Наверное, и правда, не мешает отдохнуть.
Мужчина наклонился ниже, потянулся ладонью к моему лбу...
— Что вы делаете? — запаниковала, уворачиваясь.
— Ничего страшного. Легкие сонные чары, только и всего. Они помогут вам расслабится.
— Никакого воздействия и заклинаний, — отказалась наотрез.
Я, конечно, в курсе, что ментальная магия на Атросе давно утрачена, но чем Улх не шутит, пока Озантар спит. Мне для полного счастья не хватало, чтобы инквизитор в моих мозгах покопался и выяснил — совершенно случайно, разумеется, — что я метаморф.
— Тогда... — мужчина на мгновение задумался и достал из кармашка на ремне маленький темный флакон. — Вот... Безобидное успокаивающее. Пары капель достаточно.
— Вы всегда с собой успокаивающее носите?
— Я много чего с собой ношу. Всегда, — усмехнулся светлейший. Взял бокал с водой с прикроватного столика, добавил жидкости из своей склянки и протянул мне: — Пейте. Не бойтесь, вам это не навредит.
Не знаю, что тому причиной — усталость, переутомление, стресс, но всегда такая недоверчивая я, просто взяла и выпила. Безропотно.
И тут же почувствовала, как расслабляются нервы и мышцы, тело наливается приятной усталостью, а веки начинают тяжелеть.
Инквизитор тем временем встал и снова стряхнул с пальцев дымные ленты. Они, множась, разлетелись во все стороны, в мгновение ока опутали комнату и исчезли — словно впитались в пол, стены, потолок.
— Вот и все. Теперь сюда никто не попадет без вашего ведома и разрешения, — удовлетворенно прокомментировал мужчина. — А это я заберу с собой... Потом.
Все еще оплетенная его магией змея взмыла в воздух, плавно проплыла к окну, вылетела наружу и, судя по звуку, упала на землю.
— Прихвачу на обратном пути, — уточнил лорд.
— На опыты? — ошарашено поинтересовалась я. И сладко зевнула, прикрыв рот ладонью.
— Именно. Спокойной ночи.
И светлейший, улыбнувшись мне, уверенно направился к двери... в комнату Ыну.
— Лорд Чон, — крикнула ему в спину. — Выход в другой стороне.
— Знаю, — на ходу бросил этот невозможный мужчина.
— А там — спальня моего мужа.
— И это мне известно.
— Тогда почему вы...
И инквизитор все-таки остановился, развернулся.
— Хочу навестить вашего супруга. У меня есть, что с ним обсудить.
— Прямо сейчас?
— Немедленно.
— Хорошо... Я понимаю... А через коридор пройти к нему нельзя?
Светлейший прищурился. Медленно обвел взглядом смятую кровать, по которой я пару часов назад усердно прыгала, продавленную соседнюю подушку... В глазах его зажегся нехороший огонек, и он решительно произнес:
— Нет, нельзя.
И вышел, тщательно прикрыв за собой дверь в комнату Чха.
Окутавшая проем серая дымка подтвердила, что лорд, скорее всего, запечатал ее магией, да и заклинанием молчания не побрезговал.
Но все это мелькнуло уже на краю сознания. Веки окончательно отяжелели и сами собой закрывались — я неудержимо соскальзывала в сон.
Последней мыслью было:
«Надо бы завтра попросить Лиса, чтобы проверил, не установил ли инквизитор по углам прослушки».
Хотя в душе почему-то крепла уверенность, что нет, не навешал. Ничего постороннего и подозрительного мы не найдем.