38 глава
Пэйтон стиснул зубы, выталкивая себя вперёд по льду. Колено будто горело изнутри, но он продолжал. Лезвия коньков с хрустом прорезали поверхность льда, отражая его решимость.
Он знал, что тренер смотрит на него с трибун, что команда обсуждает его за спиной, но ему было всё равно. Всё, что им нужно было знать – он будет на чемпионате, чего бы это ни стоило. Он не собирался останавливаться.
Резкий разворот. Боль пронзила его сустав, словно нож. Он чуть не потерял равновесие, но удержался, рывком выправившись. Ещё один рывок вперёд. Ещё один толчок. Ещё один удар по шайбе. Внутри него гудела только одна мысль: "Ещё чуть-чуть. Ещё немного."
И тогда он увидел её.
Кейли стояла у борта, сложив руки на груди. Её взгляд прожигал насквозь, и даже с этого расстояния он видел, как её губы сжаты в тонкую линию. Она наблюдала за ним.
Он почувствовал, как внутри всё переворачивается. Она не должна была здесь быть. Она не должна была видеть, как он снова рискует собой. Они ведь не разговаривали с тех пор, как он ушёл тогда, не дождавшись её ответа. А теперь она просто стояла там, словно в ожидании, словно бросая ему вызов одним только своим присутствием.
Его движения замедлились. Лёд больше не казался таким скользким. Пространство вокруг будто сузилось, оставив только их двоих. Пэйтон остановился прямо напротив неё, тяжело дыша.
– Ты что, самоубийца? – её голос был резким, но в нём слышалась тревога. – Ты вообще себя видел?
Он молчал, переводя дыхание. Она сделала шаг вперёд, уперев руки в борт.
– Ты не понимаешь, что с тобой будет, если продолжишь? Ты ведь уже не можешь нормально кататься! Ты просто заставляешь себя, но твой организм не железный, Пэйтон!
– Это не твоё дело, Кейли, – он произнёс это тихо, но в его голосе было напряжение.
– Не моё? – Она рассмеялась, но в этом смехе не было веселья. – А чьё? Ты сам? Ты вообще слышишь себя? Посмотри на себя, Пэйтон! Ты едва стоишь на ногах, но всё равно упёрся! Тебе плевать на своё тело, на своё здоровье! На свою жизнь!
Он сделал шаг ближе. Теперь между ними было всего несколько сантиметров.
– Да, мне плевать, – его голос был твёрдым. – Потому что у меня нет выбора. Это моя карьера. Моё всё. И я не позволю никому, даже тебе, указывать, что мне делать.
Кейли сжала пальцы в кулаки. В глазах сверкнул гнев, смешанный с чем-то ещё – с разочарованием? Болью?
– Ты настолько одержим этим, что даже не видишь, что теряешь, – она прошептала.
– И что же я теряю? – в его голосе зазвучал вызов.
Она долго смотрела на него. Словно пыталась решить, стоит ли говорить, стоит ли открываться. Но в итоге она просто покачала головой и отвернулась.
Пэйтон не сдержался. Он схватил её за запястье.
– Скажи, Кейли, – его голос был хриплым. – Что я теряю?
Она замерла. На мгновение показалось, что она сдастся, что скажет ему то, что он боялся услышать. Но вместо этого она осторожно высвободила руку и посмотрела на него с такой болью, что ему стало не по себе.
– Ты теряешь меня, – её голос был едва слышен.
Пэйтон на секунду задержал дыхание. В груди что-то сжалось. Он не знал, что сказать. Не знал, что сделать. Всё, что он ощущал – это как её слова ударили в самую глубину его сознания.
Но Кейли не стала ждать его ответа. Она развернулась и ушла, оставив его стоять там, посреди ледовой арены, с ноющим коленом и ещё более ноющей пустотой внутри.