Королевства

Стоя на смотровой площадке богорощи замка Даркспелл, Эурон обоими глазами вглядывался в слабые очертания гор вдали за морем на краю горизонта.

«Должен признать, Лото», - похвалил Эурон, - «мне бы хотелось, чтобы Пайк увидел такой вид. Возможность увидеть материк таким образом - это как сосок упругой груди, выглядывающий из корсета ровно настолько, чтобы за него захотелось схватиться. Ты так не думаешь?»

Он повернул топор так, чтобы голова лорда Апклиффа, насаженная на пику кракена, была обращена к нему, и заставил ее кивнуть.

«Если бы этот остров не был такой маленькой кучей дерьма, я бы, возможно, подумал о том, чтобы поселиться здесь. Но, с другой стороны, строительство замка - дело небыстрое». За его спиной рухнула последняя башня Замка Даркспелл, и эхо криков, доносящихся от падения, сменилось грохотом в главной башне.

Сняв голову Лото Апклиффа, Эурон схватил тонкую головку светлых волос и закрутил эту чертову штуку, словно пращу, прежде чем швырнуть ее далеко со скалы в море. Этот вид Долины Аррен был единственным, что он действительно получал от этого удовольствия. У Апклиффов были свои сокровища, но не было женщин. Леди Берта была толстой кучей с волосами, такими же тонкими, как у ее мужа, и не было ни одной благородной дочери, только несколько сыновей, которых можно было убить.

Эурон рассмеялся, вспомнив, как драконы разрывали на куски старшего сына. Он никогда не знал, сколько новых замечательных способов наблюдать за казнью людей существовало с драконами. Тела всегда погружались глубоко в море, прежде чем акулы брали их на обед. Это было похоже на наблюдение за силуэтами, которые даже самые тренированные ночные глаза могли видеть только.

Приставив топор к каменным перилам смотровой площадки, Эурон подошел к Дейенерис. Она тоже бесцельно смотрела на материк, словно простачка без оригинальной мысли, но как только ее хозяин подошел к ней, она посмотрела на него... с тем же бесцельным выражением.

Видя, как могущественная Королева Драконов превращается в его раба, его глаза засверкали и напряглись. «Как ты себя чувствуешь?» Эурон улыбнулся, когда они оба посмотрели на разрушения, которые они учинили.

«Я не знаю», - сухо ответила Дейенерис.

Улыбка Эурона изменилась. Ее зрелище на Драконьем Камне было потому, что он повлиял на нее, заставив действовать таким образом, но под его властью ее собственная воля, которая осталась, была пресной и пустой. Это частично лишило ее острых ощущений. Эурон чувствовал себя могущественным, смирив ее, но отсутствие гордого сопротивления лишило ее части удовольствия. Если бы только Утонувший Бог мог оставить ее личность нетронутой, но ее волю все еще податливой ему.

Его улыбка стала шире, он наклонился и схватил ее за эту прекрасную задницу и сжал ее к своему удовольствию, надеясь, что она извивается или, по крайней мере, покажет какой-то дискомфорт. Ему понравилось, насколько мягким было это объятие, но она все равно не отреагировала. «Говорят, что нет ничего лучше хорошего траха после хорошей драки».

«Не было никакой борьбы... только смерть».

Эурон, ворча, пожал плечами. "Думаю, ты права". Он взял ее подбородок в другую руку и поцеловал ее, взяв ее всю. Но она просто стояла там.

Он отпустил ее, разочарованный и расстроенный. Это ничего ему не дало, и она была права, это не было борьбой. Ему нужна была настоящая битва, сталкивающая сталь со сталью и сносящая головы мужчин взглядом в их глазах той чистой уверенности, которую он любил доказывать неправоту. А потом... он отпустит свою любовницу, когда они останутся одни, а затем он возьмет ее, когда она увидит разрушения, которые она сотворила. Затем она сломается без силы Утонувшего Бога.

Он снова посмотрел на горизонт, пристально вглядываясь в Долину.

«Король Эурон», - раздался голос Эрика Айронмейкера позади него, - «Остров Ведьм пуст и покрыт пеплом. Каков наш следующий курс?»

Эурон ухмыльнулся и обернулся, наблюдая, как лорд Айронмейкер вздрогнул при виде его глаза, его благословения Утонувшего Бога. «Думаю, пришло время позволить вам, ребята, тоже немного повеселиться. Заточенные топоры лучше использовать, пока пыль не осела. Я разделю сотню кораблей для себя. Пусть капитан Харлоу, лорд Драмм и ты сам подготовят остальной флот. Выбирайте острова и делайте с ними, что хотите. Но с заходом солнца мы отправимся в атаку на Дрифтмарк».

«Да, мой король», - поклонился Эрик, и Эурон положил руку на затылок Дейенерис.

«Почему бы нам не найти настоящих невинных людей и не сжечь их?»

**************

Все было в смятении, когда стало известно о нападении на Дейенерис Таргариен Эурона Грейджоя. Хотя до сегодняшнего дня оставалось неясным, были ли убиты она и ее драконы. Теперь еще худшие новости держались в секрете Андаром Ройсом и его близким окружением, которые были там, чтобы увидеть сообщение своими глазами.

Обязанности, которые он организовал для флота Долины, чтобы перевозить войска и припасы на Север, были изменены для подготовки к войне на море. Первоначальная волна из десяти кораблей была отправлена ​​с тремя тысячами человек на пути в Галлтаун, но основная часть флота осталась для более сильной силы на пути из Рунстоуна и Орлиного Гнезда.

«Вы не можете воспринимать ворона всерьез, милорд», - сказал сэр Харальд, быстро шагая вместе с сэрами Люциусом и Винсентом за сэром Андаром через доки Чаячьего города.

«Как ты и требовал, Харальд», - возразил Андар, - «Ты остался здесь, закопав свой член в борделе, вместо того, чтобы приехать в Королевскую Гавань. Я видел зверя и прекрасно знаю, что король Эйгон не стал бы так утверждать и не имел бы этого в виду. Если Дейенерис Таргариен находится под каким-то заклинанием, то так оно и есть, а ее драконы - оружие войны Эурона Грейджоя».

По правде говоря, Андар Ройс хотел смеяться так громко, как только мог, что такой ворон прилетел из Королевской Гавани. Но это было до того, как он встретил короля Эйгона, до того, как Плач был возвращен ему, до того, как он увидел доказательство того, что кровавые Белые Ходоки были реальны. Он не мог обесчестить свою верность своему королю, никогда, до своей собственной смерти. Если бы его долг не был наследником своего Дома, он бы присоединился к Королевской гвардии, как Робар сделал для Ренли, или отправился бы на Стену, как Уэймар. Теперь, когда он знал, он мог сделать что-то действительно достойное.

«Мы наконец-то отправляемся на войну, Харальд», - вмешался сир Люциус Темплтон, - «или ты просто точил свой меч для турниров и славы?»

«Против железнорожденных», - сказал сэр Харальд с такой честностью и уверенностью, - «Эти идиоты не смогли бы оказать достойного сопротивления, если бы у них не было лужи воды, в которой они могли бы стоять. Лужи, которые у них будут, - это те, в которые они сами себя описают, когда встретятся с моей сталью».

«Заткнись!» - воскликнул Андар. «Сохрани свои струи для будущих боев и отправляйся на свои корабли. Я хочу быть на Драконьем Камне к ночи...»

«Лорд Андар!»

Андар и его люди обернулись и увидели сира Лаймонда Линдерли, скачущего к ним на большой скорости.

«Сообщение с восточных сторожевых вышек. Остров Ведьм горит, и железнорожденные отплывают в Чаячий город».

Челюсть Андара напряглась. «Все они?»

«Нет, только сто кораблей».

Черт. Этого было более чем достаточно против двадцати, которые были в порту здесь и сейчас. "А как насчет драконов? Были ли драконы с флотом?"

«Этого не было сказано, милорд».

Андар покачал головой, молясь Семерым, чтобы могучие звери были с Эуроном и его остальными девятьюстами кораблями. "Мы все равно должны предполагать, что они придут, и готовиться к худшему. Прикажите эвакуировать народ вглубь страны и пошлите ворона в Дрифтмарк. Умоляйте Веларионов прислать помощь".

Высоко на маяке громко зазвонили предупреждающие колокола. Все глаза обратились к морю, глядя мимо пришвартованных кораблей.

Андар не стал дожидаться своих людей, он побежал по доку и сел на один из кораблей, чтобы лучше рассмотреть. Вот он, Железный флот в пути.

«Слишком поздно», - пробормотал сир Люций.

«К оружию!» - крикнул Андар, побежав на корму корабля, чтобы перекричать доки. «Все к оружию! К оружию!» Приказы были выполнены и разнеслись по докам и кораблям.

«Что нам делать?» - спросил Харальд, и уверенность в его голосе испарилась, а паника начала проникать внутрь. «Нас здесь всего пятьсот человек. Подкрепление прибудет не раньше, чем через несколько часов!»

«Тогда держись подальше от луж, если ты так волнуешься». Андар прошипел ему. «Винс, веди батальон, чтобы вывести женщин и детей в безопасное место. Выведи их из города в горы».

«Все готово», - сэр Винсент поспешил прочь, выхватив меч.

Сотня кораблей... их было бы не менее двух тысяч, чтобы управлять этими кровавыми штуковинами, но сколько безжалостных убийц было на борту? Железнорожденные потеряли значительную часть в своих атаках на Север, но большинство атак Бейлона были просто грабежами побережья. У Эурона была большая часть Железных островов, и он мог бы призвать на войну каждого юношу и мужчину...

И это не считая драконов.

«Мы продержимся так долго, как сможем». Андар крепко сжал рукоять Плача и выхватил меч, крича людям, готовящимся к битве. «Больше не нужно ждать войны! Она у нас на пороге! Мы сражаемся!»

Железный флот был еще далеко, но не долго ждать, пока город окажется в зоне действия их катапульт. За то время, что у них было, Андар принял решение отдать приказ о блокаде кораблями, которые должны были задержать их на некоторое время, как только Железнорожденные окажутся на расстоянии высадки. Их преимуществом было то, что Город Чаек был построен в долине между скалами, что не давало врагам возможности высадиться на флангах для атаки.

Вместе с двумя сотнями людей Андар стоял, готовый к битве, ожидая, когда в них полетят валуны и горящая смола... Но ничего не произошло, даже когда корабли железнорожденных приблизились к блокаде.

Ответ на вопрос «почему?» был ясен из-за грохота, раздавшегося с неба. Два дракона спустились с небесной высоты. Вся стратегия, вся надежда продержаться достаточно долго ради союзников была тут же разрушена.

*************

«Вы готовы поджечь мир?»

Ее глаза были закрыты, когда она почувствовала, как ее губы сжимаются, язык вторгается в ее рот с грубой похотью, которую ее... опекун любил выражать. Что-то, что он, безусловно, ожидал вызвать подобную похоть или ужасающее отвращение, в котором ему затем придется победить. Но нет, ему не так повезло с ней.

Не то чтобы она пыталась остановить его. Тяга, которая направляла ее, ярость, гнев и огонь, которые одновременно поглощали ее и, казалось, потусторонняя сила из чужого мира оставила ее в теле Дейенерис Таргариен, чтобы она не смогла сопротивляться. И все же...

Она ничего не почувствовала.

У нее не было никакого желания.

Она не испытывала страха.

Только оцепенение и смерть. Только стремление к мести, которое даже ее оставшееся сознание отказывалось понимать.

Когда его поцелуй наконец закончился, ее глаза открылись, чтобы показать его ухмылку, Дейенерис просто кивнула. Движения плавные, когда она шла к ожидающему дракону, сидящему наверху корабля вместе с ее хозяином. «Огонь и кровь», - ответила она, не осознавая, что говорит, слова соответствовали обстоятельствам. Соответствовали тому, чего она желала.

Ухмылка Эурона стала шире. «Ты слышала Мать Драконов! На войну!» Его слова тонули вокруг нее, не то чтобы она хотела их слышать. Или действительно могла слышать их за его голосом. Все, что было перед ней, - это дракон и ее желание.

Раздался громкий свист, и мимо пролетел еще один дракон, но это был не ее дракон.

Все, что имело значение, - это исполнить сказанные ею слова. Огонь и Кровь, куда бы и к кому бы ее ни привел Эурон. Это все, что ей нужно было сделать, все, о чем ей было позволено заботиться.

Дрогон тоже отдыхал, не реагируя, когда Дейенерис взбиралась по его хребтам. Она с легкостью сидела верхом на Дрогоне, чувствуя его тепло под собой. Но не было никакого чувства комфорта, никакого чувства принадлежности, как было с того самого первого раза, когда она оседлала своего дракона. Дрогон был просто еще одной вещью, которая была вокруг нее.

Утешение, которое приносила жара, мешало ей выполнять приказы.

« Сразись с ним».

Она замерла, услышав слабый голос, который отдавался эхом в глубинах ее сознания, но как будто исходил от человека, стоящего перед ней. Огромное чувство знакомости охватило ее всего на мгновение, как и чувство, которое она имела, но не могла вспомнить источник.

« Ты должна сразиться с ним». Присутствие стало более заметным, и у Дейенерис на мгновение мелькнула мысль, что ее собственная воля способна думать и распознавать голос как свой собственный. « Если он победит, наша семья будет потеряна для нас навсегда».

Как только зазвучал первый голос, появился другой. Такой же эмоциональный, но гораздо более резкий. Присутствие этой власти давило на ее разум и сжимало каждую мышцу внутри нее, заставляя подчиняться его воле. « Дракарис».

Она услышала, как Эурон заорал с другого конца корабля, говоря что-то, но что бы это ни было, пронеслось мимо ее разума, словно быстрый бриз. Все, что она чувствовала, была ярость, затопляющая ее разум, мстительная и злая ярость на шум колоколов, эхом разносящийся вокруг нее.

Повинуясь своему холодному очарованию и приказывая ей поступить так, как она поступила, она схватила Дрогона, прежде чем он взмыл в небеса, и держалась, глядя только вперед, отгородившись от всего остального вокруг, кроме того, что было перед ней и должно было сгореть.

Вспышка эмоций, крошечная искра в ее сердце, которая накрыла ее теплом перед лицом холодного ветра - не яростный ад драконьего огня, а что-то утешительное, как очаг. Холодный фасад Дейенерис треснул, ее губы чуть-чуть изогнулись вверх от величия восхождения к небу. От связи со своим драконом.

« Просто улетай отсюда...»

«Блокада!» - раздался в ее ушах приказ Эурона. «Разбей их!»

Губы Дейенерис сжались в ту же ровную линию, которую она знала, когда не играла последний фарс скомороха для своего хозяина. Странно, она ничего не помнила, кроме приказа играть роль. Слова, которые она произнесла, хотя никто из лиц, с которыми она говорила, даже не заметил. Но это не беспокоило ее.

Ничто не беспокоило ее, кроме желания разжечь гнев, который казался ей таким чуждым. Как будто она, но не она одновременно. Разум Дейенерис не мог этого постичь, но не был этим подавлен. Она просто делала это и была.

Дейенерис ничего не заметила, ведомая только инстинктом и драйвом, когда Дрогон быстро нырнул. Была сцена больших кораблей, выстроившихся в строй в воде. Дейенерис проигнорировала все это. Сосредоточившись на том, куда ее вел инстинкт, чтобы подчиниться приказам Эурона. Зачарованный Дрогон точно знал, что делать, просто ожидая команды Дейенерис.

Приказ Эурона через Дейенерис.

«Дракарис». Вспышки воспоминаний об этом слове, о величественном пламени, которое оно доставляло, которое испепеляло плоть и испаряло скалу. О том, как она доставляла огонь и кровь своим врагам. Призрачный колдун, решивший заковать ее и ее сыновей в цепи. Жадный Добрый Мастер Астапора, тот, чьи руки держали цепи сотен тысяч мужчин, женщин и детей... неблагодарный народ со слабыми коленями к тому, кого они боялись больше, люди, которые игнорировали темные деяния тирана и видели в ней настоящего врага, несмотря на все, что она для них сделала.

Вперед, по проложенному ею следу, мчался Визерион, ее хозяин на спине. Голубой глаз Эурона ярко светился, и это сияние только сильнее подчинило ее волю, когда она увидела его. Дейенерис услышала его садистский смех, когда пламя Визериона коснулось всего, что было внизу. Он был виден сквозь туман ее разума. Ее хозяин. Ее хозяин.

« Ты никогда не станешь Обещанным».

Дейенерис прислушалась к голосу. Подгоняя Дрогона вперед, массивные крылья черного дракона несли их обоих к чему-то невидимому. Ей показалось, что она слышит крики, вопли умирающих или испуганных сквозь рев ада, когда вой ветра, обнимающего ее, дал ей некоторый уровень заземления, вырывая ее косы - оставляя ее серебристые волосы с полосками сажи развеваться на порывах ветра. Несомненно, она представляла собой ужасное зрелище, устрашающее и могущественное. Совершенно несравненная красота, столь славная в величии и смерти.

Всадник на драконе из рода Таргариенов, подобный валирийцам древности, сжигающий все на своем пути.

Пасть Дрогона засияла оранжево-красным, готовая воспламениться по команде, танцующей на кончике ее языка. Одна простая команда, которую она никогда не стеснялась навязывать своим врагам. Врагам своего хозяина...

Сожаление и печаль сжали ее сердце сильнее, чем когда-либо. « Ты можешь измениться. Я не смогла, так что тебе придется сделать это за меня».

Внезапно она вскрикнула, ее голова взорвалась в агонии. Дрогон взревел, уклоняясь от криков, пламени и смерти. Дейенерис схватилась за голову, первый проблеск эмоций заполнил ее лицо, когда она завыла. Умоляя прекратить агонию.

« Изменись, Дейенерис».

Голос такой сильный, наполняющий ее болью, но также и чувством откровения. Уводящий ее душу из ее холодной тюрьмы. Дейенерис моргнула и снова моргнула, оживление вернулось к ее фиолетовым глазам.

Громкий крик дракона наполнил воздух, привлекая ее внимание к бессмысленной задаче Эурона и Визериона. Борясь, чтобы не упасть на верную смерть внизу. Лизание пламени от массивного подагры опалило ее черную ездовую кожу, Дрогон получил немного, но больше всего закрепил Визериона. Ничего, с чем бы бронзовый дракон не справился.

Эурон наклонил Визериона так, что брюхо дракона оказалось на пути языка пламени, брызнувшего на него. «Приди и возьми ее, ублюдок!» Сонные глаза Дейенерис сосредоточились на новой угрозе.

Рейгаль.

Наверху сидел Эйгон. Он был одет в черные доспехи, а рубиновое навершие Черного Пламени сверкало в свете огня. «Дейенерис!» - крикнул он, когда драконы начали разваливаться, взмахи крыльев отбрасывали их друг от друга. Голос заглушал ветер, но она каким-то образом услышала.

« Дракон - не раб».

« Убейте его!»

«Сжечь его!» - приказал Эурон, кружа вокруг Визериона и пикируя на Рейегаля.

Дрогон скользил над Галлтауном, от него исходило тепло. Зная, что ему нужно сражаться, но приказ отказывался исходить от его всадника. Дейенерис сидела на нем верхом, чувствуя ужасное давление голоса, колотящегося в ее разуме против сопротивления в ее сердце.

« Убейте его! Сожгите его! Сожгите их всех!»

Парализованная, увлекаемая только вперед бьющимися крыльями Дрогона, Дейенерис внезапно ощутила сильнейший холод, который она когда-либо испытывала. Такой, который, казалось, гасил даже малейшее мерцание пламени в ее сердце. Дейенерис боролась с ним, по крайней мере пыталась, но не раньше, чем он достиг ее разума. Поглощая все.

*************

Это было ужасно, просто ужасно. Осознание того, что это не воспоминание, а реальные события в процессе становления, добавило ямки в животе Брана, когда он наблюдал за разрушением Чаячьего города с возвышающегося скалистого утеса.

Но ужасный ужас драконов в битве овладел его чувствами. Никогда в жизни он не думал, что станет свидетелем таких битв, которые теперь жили только как тексты записей и воспоминания историй в истории.

«Что нам делать?» - спросил Бран.

«Мы спасем их», - сказал Бородатый Бран, сидя на большом камне в стороне, не для того, чтобы расслабиться и понаблюдать, а потому, что его силы были на исходе. «Я освободил Рейегаля в одиночку, но я не могу сделать это снова ради двух других и Дейенерис. Не сам». Бородатый Бран исчез из валуна и появился позади Брана, положив руку ему на плечо. «Пора», - тихо сказал он, глядя на драконов над головой в их битве.

«Ты уверен в этом?» - спросил Бран. «Освобождение Рейегаля практически превратило тебя в ходячий труп. А что, если это все для тебя?»

Бородатый Бран вздохнул. "Тогда тебе лучше быть готовым, Бран. Потому что я сделаю все, что смогу. Так что будем надеяться, что я выгляжу только хуже, чем чувствую себя на самом деле. Ну что, ты готов?"

Проглотивший Бран не знал, что ответить. «Как мы это сделаем?»

«Это не будет похоже на вторжение в Лето или Ходора. Это будет похоже на попытку подтолкнуть саму Стену, чтобы двигаться вперед».

Бран недоверчиво посмотрел на него. «Значит, это невозможно».

Бородатый Бран оглянулся на него. «Нет, если мы сделаем это вместе. Твоя сила - это то, что компенсирует мою слабость. Тебе просто нужно следовать за мной».

Вместе они посмотрели вверх, на битву, и начали вкладывать свою силу в силу зрения, встречая противостоящую им силу - силу Короля Ночи.

Ощущение, которое не мог бы описать обычный человек, обрушилось и боролось с Браном, когда он сражался с Трехглазым вороном против силы Короля Ночи. Он чувствовал себя посреди бесконечного океана под мощным штормом, подхваченным волнами и сброшенным в темные глубины.

Но с ним был Бородатый Бран, и среди этой великой и темной магии была частичка ее силы, единственная нить, за которую им нужно было ухватиться, чтобы вырвать часть контроля Короля Ночи.

«Сделай это сейчас», - прошипел Бородатый Бран.

Бран протянул руку со зрением и нашел трещину в Стене, место, к которому ему нужно было приложить большую часть своей силы, чтобы действительно прорваться. И он это сделал.

Борьба с темной магией против него прошла, и Бран смог превратиться в дракона, и его великая и могущественная сила стала его руководством и командованием. Глазами дракона он увидел Джона и зеленого дракона, кружащих вокруг, и черного дракона, летящего, чтобы напасть на них. Это был Визерион, бронзовый дракон, которого освободил Бран.

«Что ты делаешь?» - крикнул мужской голос, и на спине дракона произошло что-то похожее на возню кроликов. Визериона били и избивали?

Внезапно спустившись на невероятной скорости, Визерион обогнул флот Эурона Грейджоя и начал хаотично двигаться.

«Хватит, чертов зверь!» - крикнул Эурон, но тщетно.

Хоть хватка Эурона и была сильной, она не была непобедимой. Визерион снова нырнул вниз, на этот раз врезавшись в сам океан и внезапно поднявшись обратно и снова взмыв в небеса. Вытянув шею назад, он увидел, что Эурон Грейджой остался в воде...

Бран почувствовал, что возвращается из разума Визериона. Инстинкт Дракона оттолкнул его тогда.

«Мы сделали это!» - подбодрил Бран. «Бран, мы сделали...» Когда он повернулся, чтобы посмотреть на себя старшего, он потерял дыхание и почти заскулил от увиденного. То, что он увидел, вряд ли можно было описать так, чтобы в это можно было поверить. Это нужно было увидеть.

Бородатый Бран упал на руки и колени, хватая ртом воздух, которым он не дышал, и его тело превращалось в пепел. Он словно исчезал из существования. Темные вены образовались по всему его телу и начали трескаться, растворяясь в ничто, уплывая прочь. Его средний и безымянный пальцы правой руки исчезли, правая сторона его шеи была похожа на шрам пустоты, а левая сторона его живота разваливалась.

Бран подбежал к своему старшему «я» и помог Бородатому Брану подняться на ноги, но обнаружил, что у того нет сил стоять.

«Еще нет», - прохрипел Бородатый Бран, - «Я еще не закончил». Он схватил дублет Брана левой рукой и крепко сжал его. «И наша работа тоже». Его рука дрожала, когда он указал на Дрогона, летящего над головой и преследующего Рейегаля. «Нам придется подождать, чтобы вернуть его... но у тебя есть силы освободить Дейенерис».

«Что? Нет, я могу уничтожить ее разум, как разум Ходора!»

«Ты сможешь... пора тебе играть по Его правилам, Бран». Ворон исчез, не в пустоте приближающейся смерти, а прочь от зрелища, из момента и в памяти, чтобы отдохнуть.

Бран поднял глаза и сосредоточился на маленькой фигурке, которая была Дейенерис Таргариен. Правила Короля Ночи? Он точно знал, что делать.

*************

Вот и всё. Ещё один дракон освободился от власти Короля Ночи, но Визерион не собирался задерживаться, чтобы сражаться. Раненый и избитый тем, что ему и Рейегалу пришлось сделать, у него не осталось сил для этой битвы. Сильно хлопая крыльями, он улетел от всего этого.

Но времени обращать внимание на бронзового дракона не было - он был жив и свободен, и это было все, что имело значение, - поскольку Джону и Рейегалу пришлось сосредоточиться на Дрогоне, который гнался за Рейегалом, щелкая зубами и ревя вслед своему брату.

На его спине виднелся серебристый отблеск, на котором Джон не мог заставить себя остановиться.

Рейегаль нырнул вниз, избежав огненного потока, и резко спикировал над скалой у моря, сила всего этого почти заставила Джона потерять сознание. Это было так интенсивно.

« Джон...» - раздался голос Ворона, полный выхлопов. « Пора. Тебе придется встретиться с ней лицом к лицу».

Дрогон взревел, и свист очередного сгустка пламени окутал хвост Рейегаля. Он почувствовал, как его дракон качнулся вперед, когда жар окутал его спину.

Набрав воздуха, Джон направил Рейегаля к холму, возвышавшемуся над городом. Дракон быстро приземлился, а Джон спешился еще быстрее, соскользнув с него. «Иди, Рейегаль». - сказал Джон, указывая на следы Железного флота, который следовал за своим лидером.

Рейегаль взревел и бросился в погоню, преследуя Железный флот и сжигая черные паруса, на которых плыл Красноглазый Кракен.

С уходом одного дракона на его место спустился другой, сотрясая приземлившиеся основания земли.

Джон стоял один среди дыма и пламени. Огромное существо, которым был Дрогон, заслоняло весь вид на пейзаж позади него даже на таком расстоянии. Эти огромные зубы были обнажены и остры, некоторые из них все еще были слегка окрашены красной кровью. Дейенерис стояла рядом со своим драконом с глазами, которые были бледнее, чем он знал.

Джон не удостоил дракона ни единым взглядом, потому что его глаза были устремлены на Дейенерис. Эти глаза и ее злая улыбка не принадлежали ей. Проклятье Королю Ночи и Эурону Грейджою за их гибель после смерти.

« Не колеблйся...» - сказал Ворон.

Он сжал кулаки, стоя так же, как и много лет назад, когда он впервые почувствовал кожу Дрогона после того, как дракон бросился на него. В тот день он был в полном ужасе, зная, что одно неверное движение станет для него последним.

«Дэни!» - крикнул ей Джон.

Дейенерис даже не вздрогнула. Единственным движением было то, что ее губы сложили одно слово. «Дракарис!»

Дрогон выпустил струю огня, которая окутала Джона и прожгла все, к чему она прикасалась, встречаясь с землей и камнем, разрушая кожу и шерсть.

Но Джон остался стойким, нетронутый пламенем. Любой бы удивился этому событию, но он двинулся вперед, навстречу силе огня Дрогона. Он держал руки перед лицом, не давая огню попасть в глаза. Он даже не понял сначала, что не горит. Его сердце билось так быстро, что это было единственное, что он мог чувствовать, когда его доспехи и одежда сгорели дотла, а вес Черного Пламени упал с его бока.

«Дэни!» - снова крикнул Джон, только громче.

Огонь Дрогона прекратился, как только он выдохнул. Его янтарные глаза все еще были покрыты туманной белизной.

«Все твои усилия, - закричала Дейенерис с такой яростью в голосе, - все, что ты для них сделала, сгорит и увянет до моего прихода!» Эти слова... они не принадлежали Дейенерис и не принадлежали Эурону. Это был он, Король Ночи. «Твои усилия спасти их так же тщетны, как и твое существование!»

Джон теперь был на расстоянии от Дрогона, который просто открыл бы свою огромную пасть и проглотил его целиком, но также достаточно близко к Дейенерис, чтобы не думать о Короле Ночи, драконе или о чем-либо еще, кроме женщины, которую он видел перед собой.

«Я не вернулся за ними!» - ответил Джон. «Я сделал все это, чтобы спасти тебя, Дени».

Наступила пауза. Дейенерис поднялась со своего места на драконе, все еще глядя на него, но с более глубоким интересом.

«Я вернулся за тобой».

Рычание исчезло, затем появилось снова, затем она вздрогнула. Дергаясь... ярость, сменяющаяся спокойствием, яростью, спокойствием, а затем какой-то болью... Ее глаза моргнули, цвет, казалось, вернулся. Губы Дейенерис задрожали, и слеза скатилась из ее глаза. Дрожа, ее глаза закрыты, как будто она содрогнулась... Внезапно Дейенерис вздрогнула и вскрикнула, глаза распахнулись, когда она схватилась за голову.

*************

Эта пелена, которая затемняла ее мысли, сошла с нее. Вся ясность и усталость покидали ее, и воспоминания начали заполнять ее мысли и чувства, входя в ее сердце.

« Это Джон Сноу», - объявил сир Давос после того, как Миссандея торжественно представила обоим мужчинам свою королеву в тронном зале Драконьего Камня. « Он король Севера». Давос добавил так, словно это должно было помочь, но, честно говоря, это совсем не помогло.

« Если ты используешь их, чтобы плавить замки и сжигать города», - сказал Джон Сноу на пляже у пещеры Драконьего стекла, глядя на ее драконов, летящих над заливом, - « то ты не другой, ты просто больше прежний».

« Я полагаю, ты смотришь на него с тоской, потому что надеешься на успешный военный союз», - сказал Тирион в Военной комнате Драконьего Камня.

« Если я не вернусь, по крайней мере, тебе больше не придется иметь дело с Королем Севера», - сказал Джон, и его игривый пессимизм заставил ее улыбнуться.

« Я верен своему слову», - сказал Джон, и все глаза присутствующих в Драконьем Логове устремились на него в надежде, что он сможет обмануть Серсею одной ложью, - « или, по крайней мере, я пытаюсь это сделать. Вот почему я не могу дать вам то, о чем вы просите. Я уже поклялся королеве Дейенерис из дома Таргариенов...»

« Ты не такой, как все. И твоя семья не увидела конца. Ты все еще здесь».

"Ах!" - закричала Дейенерис, когда хватка над ее разумом была сорвана. Ее тело рухнуло, и она упала с Дрогона на землю.

"Дэни!" Она услышала голос Эйгона, но внезапная дрожь земли привлекла ее внимание, настолько мало, насколько она могла уделить ему внимание через эту пронзительную боль в голове. Но затем она почувствовала, что что-то, похожее на большие руки, обхватило ее тело. Сначала она подумала, что это Эйгон, но, открыв глаза и выпустив слезы, она увидела, что это не так. Эйгона отбросило назад, к выжженной земле, и Дрогон схватил ее когтями.

"НЕТ!"

***********

Упав на колени, Джон обнаружил, что его рука все еще тянется к Дрогону. Она была прямо перед ним. Если бы он только бежал быстрее, он, возможно, смог бы добраться до Дейенерис.

«Бран!» - крикнул Джон Ворону, но не получил ответа. «Бран!»

« Джон?» - раздался голос из прицела, но это был не голос Ворона... и в то же время технически он им был.

«Бран?» Это был голос его брата, а не магического существа из памяти, которое он знал. «Что происходит? Где Ворон?»

« Он отдыхает, Джон, ему нужно. Если бы вы могли видеть его так, как вижу я, вы бы были в шоке. Он как будто медленно разрушается, как каменная статуя».

Джон сглотнул. Тогда это означало, что оставшаяся сила Ворона почти исчерпана, и он растворится в небытии. И последняя связь с настоящим исчезнет навсегда.

«Тогда вы сможете помочь?»

« Как помочь?»

«Свободна ли Дейенерис от магии? Контролирует ли она себя?»

« Я так думаю, и дракон Эурона тоже. Мой другой я и я освободили его, прежде чем я сделал то же самое с Дейенерис. Я не знаю, смогу ли я сделать это с черным драконом без посторонней помощи. Мне жаль».

«Вы видите, что происходит?»

« Я не знаю, что искать», - признался Бран.

«Эурон, Дейенерис, все, что подскажет мне, что происходит!»

« Хорошо. Я буду так быстро, как смогу».

Обернувшись, Джон увидел травянистый холм, все еще дымящийся и покрытый углями. Его одежда превратилась в пепел на ветру, но Черное Пламя... Ножны и рукоять сгорели и расплавились. Клинок остался, но закалка была испорчена. А рубиновый глаз навершия треснул в пепле травы.

Джон вздохнул, выругался в голос и поднял осколки с того места, где они лежали. Второй лучший меч, которым он когда-либо владел, теперь превратился в руины. Священный памятник дома Таргариенов. Железный трон - это одно, предмет тщеславия, но меч есть меч, а валирийская сталь была не просто острой.

Когда он молча спускался с холма, он увидел небольшой отряд лошадей, направлявшихся к нему. Один человек спрыгнул и снял плащ. Это был Андар Ройс.

«Ваша светлость!» Андар вышел вперед и накинул плащ на Джона, наконец придав ситуации хоть какое-то достоинство. «С вами все в порядке?»

«Я в порядке». Он оглянулся на подъем и начал осознавать, что только что произошло. Он сделал это. Он противостоял огню и не сгорел. Но этого было недостаточно, чтобы полностью вернуть Дейенерис. Но этого было достаточно, чтобы приблизиться. Она была вне контроля Эурона, вне контроля Короля Ночи. Теперь все, что ему нужно было сделать, это спасти ее из плена Эурона. «Сначала защити город, найди выживших, потуши пожары. Мы должны оправиться от пламени».

«Мы поторопили всех простых людей, кого только могли, по милости Матери». Он вытер пот со лба. «Я найду для вас одежду, ваша светлость. Возможно, вам лучше подождать здесь...» Андара прервал рог, доносившийся из города, и все глаза обратились к нему.

«Что это значит?» - спросил Джон.

«Приближаются вражеские корабли. Эурон, должно быть, возвращается за добавкой!»

« Джон, подожди!» - раздался вдруг голос Брана. « Это не Эурон Грейджой, это его племянница Яра».

«Эти корабли», Джон указал на знамена Грейджоев, теперь видневшиеся сквозь дым города, «это не корабли Эурона. Они принадлежат Яре Грейджой. У них нет красного глаза, как у кракена».

«Даже сейчас», сказал Андар, «с меня хватит железнорожденных там, где им не место!» Андар вытащил меч, но Джон схватил его за руку.

«Они здесь не для того, чтобы сражаться. Они здесь, чтобы помогать. Боги знают, что нам нужен тот, кто может сейчас добраться». Андар не расслаблялся. «Пожалуйста, доверьтесь мне». Сказал Джон, и, казалось, Андар был удивлен, что у него вообще спросили разрешения. Неохотно он кивнул и вложил меч в ножны.

«Сделай город безопасным!» Андар сел на коня и поскакал туда, откуда пришел он и его люди.

Плотнее натянув плащ на плечи, Джон сел на траву, чувствуя, как его энергия почти покидает его. Он чувствовал себя так, словно снова сражался с Долгой Ночью, и все же он даже не поднял меч ни разу.

Половина Чаячьего города была почти в огне, как и Королевская Гавань. Если бы он добрался сюда быстрее, он мог бы встретиться с Дрогоном и Визерионом в битве.

Все было лишь еще одним напоминанием об истине перед ним. Даже со своими знаниями, своим статусом, своим мастерством, всем, что он приобрел за всю свою жизнь, он не мог спасти их всех.