Королевства

Сегодня был день, когда Дейенерис наконец отправится в город Королевская Гавань и увидит его собственными глазами. Годами она могла только догадываться, как он может выглядеть. В детстве она думала, что он полон каскадных башен и величественных сооружений, как когда-то была в Старой Валирии, но Варис разнес эти идеи в пух и прах, заявив, что ни один город не сможет быть похож на Валирию. Королевская Гавань была похожа на любой другой город. Но ей пришлось не согласиться. Это было чудесное место, и осознание того, что оно существует благодаря ее предкам, заставляло ее гордиться.

Она была даже более чем рада, что к ней присоединятся не только Миссандея, но и Санса с леди Маргери. Они обе стали хорошей компанией, и она наверняка назовет их своими друзьями, если напряженность между ней и Эйегоном вскоре спадет.

Она не позволит, чтобы ее разум был затуманен тяготами переговоров. Она знала, что решение должно быть найдено скоро, но не было ничего плохого в нескольких днях, чтобы собраться с мыслями по этому поводу. Она слишком хорошо знала, как много умственной усталости накладываются на обязанности королевской власти. Через несколько дней они возобновят переговоры для решения.

На данный момент Дейенерис и другие дамы, сопровождаемые ее верным стражем сиром Джорахом и мечом Сансы Старк Сандором Клиганом, будут уверенно скакать верхом по всему городу. Все, кроме Сансы и Пса, присутствовали, но пропавшие двое прибыли быстро.

Первое впечатление Дейенерис от знаменитого Пса дома Ланнистеров полностью совпало с тем, чего она ожидала, когда Джорах попытался завязать с ним приветствие.

«Приносим извинения за опоздание», - поздоровалась Санса, - «учитывая предыдущий опыт на улицах, я сочла разумным вернуть сиру Джораху Длинного Когтя». Она посмотрела на Сандора, который протянул меч сиру Джораху.

«Клиган», начал он, когда все собрались в конюшнях Красного замка, «последний раз, когда я тебя видел...»

«Было когда-то, мне все равно». Человек с лицом, обожженным сильнее, чем у Маргери, полностью проигнорировал всех, кроме Сансы, и вложил меч в руки сира Джораха.

«И», Санса вытащила из-под руки кинжал, «что вам следует вернуть это, ваша светлость». Санса протянула кинжал из валирийской стали, который был подарен Дейенерис в Волантисе.

«Спасибо», - сказала Дейенерис, пристегивая клинок к поясу.

«У него есть название?» - спросила Санса.

Дейенерис улыбнулась в изумлении. «Я пока не нашла ни времени, ни творческой идеи для имени».

Санса улыбнулась в ответ. «Тогда нас двое». Она похлопала по волокуше рядом с собой. «Моя сестра придумала назвать моего Кэтспау, но я бы предпочла, чтобы это не напоминало мне о его первом участии в моей семье». Без посторонней помощи Санса смогла сесть на лошадь, в то время как леди Маргери потребовалась табуретка.

Дейенерис выглядела озадаченной, садясь на лошадь. «Что это было за участие?»

«Убийца пытался использовать этот кинжал, чтобы убить моего брата Брана. Те, кто знал об этом, были обмануты, думая, что его послали Ланнистеры, но они ошибались. Это был Петир Бейлиш».

Дейенерис сардонически улыбнулась. "Я рада, что никогда не встречу этого человека. Но у него был прекрасный вкус на кинжалы. Твой украшен красивее".

Санса пришпорила лошадь и пошла шагом, и все последовали за ней, а Дейенерис во главе. «Логично, я думаю, что мой тебе больше подходит. Рукоять из драконьей кости. Идеально для валирийского... хм».

"Что это такое?"

«Просто идея для имени, которая пришла вам в голову. Если позволите, я ее предложу».

Дейенерис улыбнулась. «Я приветствую любую идею».

«А как же Драконий Коготь? Твой верный меч вооружен Длинным Коготь, а у дракона тоже есть когти. Или это когти?»

«Когти», - подтвердила Дейенерис.

Маргери поддержала ее идею. «Думаю, драконья чешуя больше подойдет для щита».

«Хм...» - ухмыльнулась Дейенерис.

«Валирианский клык», - раздался позади них Джорах. «Больше похоже на зуб, чем на коготь».

«Да», - согласилась Дейенерис и посмотрела на кинжал Сансы, - «но у этого правильная форма».

«Моя? Арья бы меня дразнила, если бы я как-нибудь это назвала. Она в последнее время всегда подначивает меня за то, что я делаю что-то неподобающее леди».

«Пусть дразнится», - сказала Маргери, - «это не у нее валирийская сталь... валирийский коготь».

Санса попыталась скрыть улыбку, но не смогла. «Я подумаю об этом».

Сначала они прошли ближайший к замку район, самый красивый и чистый из которых был домом для знати и богачей, затем, по мере того, как они углублялись в город, все начало меняться понемногу. Это было не ужасное место, чтобы называть его домом, но ему определенно не помешала бы помощь и ремонт. Но по словам Маргери, это было намного лучше, чем правление Баратеонов, иначе они бы топтались по содержимому ночных горшков.

Тут и там люди смотрели на четырех женщин, едущих верхом, и махали руками и хвалили любовь бывшей королеве Маргери, которая махала в ответ, но они не могли видеть ее улыбку под вуалью, скрывавшей ее изуродованное лицо. Она была единственной, кого похвалили, в то время как Дейенерис, Миссандея и Санса тоже были одарены смешанными взглядами. Некоторые из них были приятными и благоговейными, другие не очень.

Некоторые мужчины смотрели прямо на Дейенерис с кинжалами в глазах, зацикленных на ней. Если бы у них были арбалеты, Дейенерис не сомневалась, что они бы из них стреляли.

«А город может сравниться с заливом Работорговцев?» - спросила Маргери, но быстро поправилась. «Извините, я имела в виду залив Драконов».

«Конечно», - сказала Дейенерис, - «В Миэрине камень был бледным, и многие пирамиды были построены выше самой высокой башни Красного замка. Это внушительный город, но также и древний. Я уверена, что через тысячу лет Королевская Гавань превратится в место, которое сможет соперничать со Старой Валирией».

«А какие там были люди?» - спросила Санса. «Я слышала истории о том, что во времена, когда ты побеждал работорговцев, люди осыпали тебя похвалами и любовью, как только ты входил в их города».

«Так и было», - подтвердила Дейенерис с гордостью, но без высокомерия, - «и какая-то часть меня ожидала такого же приветствия от людей после того, как я победила Ланнистеров. Но мой племянник опередил меня».

Санса хихикнула достаточно громко, чтобы все услышали, достаточно громко, чтобы Пес фыркнул, и никто этого не заметил. «К тому времени, как мы вошли в замок, никто даже не знал, что мы там. Из того, что рассказали нам некоторые из наших людей, люди проснулись от местных глашатаев, объявлявших, что Дом Таргариенов снова правит на Железном Троне, и никто не приветствовал, и никто не освистывал. Они просто продолжали заниматься своими делами».

Миссандея высказала свои мысли по этому поводу. «Значит, твой кузен не выставил себя напоказ людям?»

«Нет. Я пытался организовать ему время, чтобы он мог покататься по городу, чтобы люди могли его видеть, но он всегда находит себе занятие, чтобы не отвлекаться от работы».

«Если вы не возражаете, я скажу так, но это плохой выбор с его точки зрения. Я понимаю, что у него есть свои обязанности и вес, который они имеют, но моральный дух и настроение людей равны. Как он может ожидать, что они его поддержат, если они его не знают?»

«Я полагаю, он оправдывался тем, что в глазах простых людей он покажется слишком тщеславным».

«Но Санса», - заговорила Маргери, - «король Эйгон совсем не тщеславен. Он силен и является лидером, его вид, несомненно, вселит в сердца людей уверенность».

Неожиданно Миссандея высказала сильную мысль. «Я провела много лет при дворах высокопоставленных людей и видела, как столько же добрых сердец развращались властью день за днем, когда она наконец была им дана». По темным глазам все женщины могли сказать, что что-то не было сказано. «Всегда светло в начале, но потом они медленно темнеют и иногда темнее, чем были раньше. И я беспокоюсь о том, какое правление придет в последующие месяцы, учитывая прошлое короля Эйгона. Он возглавлял Ночной Дозор, благородное дело, но это военный приказ, не то же самое, что истинное господство. Воины не созданы для бремени короны».

Санса холодно посмотрела на Миссандею. "Ты говоришь о нем, хотя прошло всего несколько недель? Ты знаешь о его существовании меньше нескольких лунных оборотов. Я знаю его большую часть своей жизни и знаю, что у него есть все черты, которых королевства заслуживают в Короле. И чего ты не знаешь, так это его обязанностей по отношению к Одичалым, когда он пропустил их через Стену. Их поселение стало его ответственностью, как у лорда за его земли и людей".

Когда-то кроткая, застенчивая девушка, которую Дейенерис освободила в Астапоре, ничего из этого, кроме врожденной склонности к тишине, не осталось в Миссандее. "Ты права в том, что я не знаю Эйгона так, как ты, но я знаю королеву Дейенерис. Я доверяю ей, поскольку она доказала, что заслуживает доверия и готова вынести все ради тех, на кого большинство не взглянет дважды. Никто другой не заслуживает править больше, чем она". Ее бровь приподнялась. "Но скажи мне, заключила бы твоя кузина мир с одичалыми, если бы за ними не шла армия мертвецов? Насколько я знаю, вражда с ними длится уже тысячи лет".

Санса ответила не сразу, она выглядела собранной и пытающейся успокоиться. "Это не мне отвечать. Только он может тебе сказать. Он жил с ними, сражался с ними, стал одним из них. Вольный Народ теперь его народ, как и Северяне".

«Вольный народ?» - спросила Маргери.

«Так называют себя Одичалые, и так их называет Король. Вы вряд ли когда-либо услышите слово «Одичалые» из его уст... Я до сих пор называю их так по привычке. Давно собирался это изменить».

Такое заявление показало большую преданность своему народу. Если Эйгон действительно прошел через такие вещи и смог заключить мир в самой известной и древней вражде, то тогда там, безусловно, было лидерство, с которым следовало считаться.

Дейенерис успокоила атмосферу между подругой и Сансой. «Если король позволит мне час или два, чтобы мы могли снова поговорить, я бы послушала о его рассказах и путешествиях от него лично. Нет лучшего источника, чем он».

«Вы правы», - сказала Маргери, - «и это поднимает вопрос: можем ли мы услышать вашу историю, ваша светлость? Я слышала отрывки, но никогда не слышала достаточно, чтобы предположить, что вы будете столь велики, каковы вы есть».

«С радостью, моя леди. Когда мы вернемся в Красный замок, я расскажу вам и леди Старк о своих путешествиях и испытаниях. И я также ожидаю услышать ваши».

Они поехали дальше, находя множество тем для светских бесед, как это делает королева со своими фрейлинами, но ехать среди людей и осматривать город было гораздо лучше, чем сидеть за чашкой чая с пирожными.

Наконец, они пришли к последнему месту уничтожения Серсеи Ланнистер в мире. Дейенерис никогда не пыталась увидеть ужасную женщину, да ей это и не было нужды. У нее не было конфликта с этой женщиной, пусть она гниет в своей камере за все свои злодеяния.

Маргери повела их пешком к руинам Великой септы Бейелора. Ближе всего они смогли пройти половину пути по обожженным ступеням, прежде чем там стало слишком много битого камня, чтобы идти дальше. Король Эйгон собирался расчистить ее и построить новую септу, но, по-видимому, он ждал чего-то, встречи с кем-то из Железного банка, если верить шпионам Вариса. У нее возникли сомнения, когда они узнали, что многие из них теперь служат тому, кого зовут Квиберн.

Маргери положила букет роз у подножия развалин, сняла вуаль и тихо произнесла последние слова.

Санса первой сказала Дейенерис, что отец Маргери и несколько ее кузенов погибли во время взрыва, но Дейенерис слышала, как Маргери произносит слова соболезнования всем, кто погиб в этом трагическом событии. Она, безусловно, была той, кто заслуживала титула королевы.

После нескольких минут молчания Маргери снова встала и поправила вуаль. «Я рада, что ее больше нет», - внезапно заявила она. «Слишком много коррупции и зла скопилось в том месте, которое должно было стать святым».

Дейенерис поймала короткий взгляд, который Маргери бросила на Сансу, которая ответила ей опущенной головой раскаяния. «Здесь был убит твой отец, не так ли?» - спросила Дейенерис.

Санса посмотрела на нее. «Ты одна из первых, кто назвал все как есть».

Дейенерис подошла к ней, сочувствие к потере Сансы охватило ее сердце. «Монстров больше нет, чтобы набрасывать на нее свою ложь».

Санса напряглась. «Я знаю».

Дейенерис видела, что глаза Сансы были полны ненависти, когда она взглянула на некоторых из наблюдателей, и она начала лучше понимать. «Они не игроки в игре. Наши действия для них не более чем представление на сцене... и все же их жизни - это те, которые мы держим в своих руках, беззащитные. Лорд может собрать армию или отступить в свою крепость... у них нет ничего, кроме надежды защитить себя от того, что мы делаем».

Санса посмотрела на нее, гнев уравновешивался печалью. «Иногда мне хочется, чтобы они просто сгнили», - тихо сказала она. «Они приветствовали смерть моего отца, как будто он был худшим человеком в мире». Безрадостный смех сорвался с ее губ. «Интересно, как они были счастливы, когда Джоффри убивал детей и морил их голодом почти до смерти».

«Я видел простых людей в таком ужасном состоянии. Их воля была сломлена, а разум угас. Бывшие хозяева прекрасно знали, как обращаться со своей собственностью».

"Эти люди не были рабами. Они были животными под властью Джоффри, пока Тайвин Ланнистер не захватил настоящую власть. Игры и зрелища Джоффри могли впечатлять людей лишь до тех пор, пока их голод не возрос, а их соседи не были вырезаны. Они бунтовали, насиловали и убивали". В челюсти Сансы было легкое напряжение, когда она замолчала.

«И вы были в центре всего этого?»

Она вздрогнула, вспомнив грязные руки на ней. «Да. Но пока у меня есть мой защитник, я больше не боюсь улиц Королевской Гавани».

Дейенерис оглянулась на Пса и увидела, насколько он внимателен к окружающей обстановке, как его взгляд метнулся в каждый угол, где кто-то мог попытаться напасть на него, и как его рука была расслаблена, но готова вытащить меч.

Она оглянулась на Сансу, подойдя ближе. «Я терпела предательство от простых людей, которым пыталась помочь в своей жизни. Хуже всего было от ведьмы, которую я думала, что спасла, но ей было все равно. Я потеряла мужа и ребенка». Напряженное настроение и гнев Сансы смягчились. «Но я не позволю действиям нескольких предательств бросить постоянный образ на большее число. И я не должна занимать такую ​​осуждающую позицию по отношению к своему племяннику. Если он действительно сын моего брата, то он надежда нашего Дома, наше будущее, и я не могу быть причиной его конца».

«Клялась ли ты не брать себе мужа и не рожать детей, потеряв обоих?»

Настала очередь Дейенерис застыть от сожаления и печали. «Я больше не могу иметь детей, Санса».

«Кто тебе это сказал?»

«Ведьма, которая убила моего мужа и ребенка».

Санса выпрямилась. «Я повидала немало мистики и магии, Дейенерис, но я также достаточно долго находилась рядом с людьми, чтобы чувствовать ложь, рожденную гневом, которая стоит столько же, сколько куча лошадиного дерьма».

Дейенерис улыбнулась готовности Сансы вселить в нее надежду. «Мало кто не верит мне на слово, и часть меня рада, что они этого не делают».

«Мой кузен показал мне, что всегда есть путь к надежде, если у нас есть вера в себя. Если ее нет, то нас ждет только смерть».

«Валар Моргулис», - сказала Дейенерис, заслужив недоуменный взгляд Сансы.

"Что это значит?"

«Это значит, что все люди должны умереть. Но помни, Санса», - Дейенерис нежно взяла Сансу за руку, «Мы не люди».

Маргери едва заметно ухмыльнулась под вуалью. «Хорошо сказано, все мы. И я думаю, мы все должны попытаться показать людям там внизу, что мы не похожи на Королеву Вина, Лжи и Королей-Бастардов».

Все глаза устремились к подножию ступеней, где собралось несколько небольших групп, которые смотрели на них. Всем было любопытно.

Миссандея наклонилась к Дейенерис. «Это облегчило бы беспокойство людей о тебе, если бы ты представилась им, как ты сделала это в Миэрине».

Хорошая идея. Она пришла завоевывать их не огнем и кровью, как она думала, а миром и переговорами.

С этими словами все женщины спустились по ступеням Бейелора обратно на улицы и встретились с простыми людьми, но не с громкими речами или напускными масками благородства, а с вежливостью и обходительностью, достойными любого человека.

Группа застенчивых детей нашла в себе смелость подойти поближе ко всем, и Дейенерис нашла это очаровательным с их стороны. Когда она поманила их поближе, они собрались вокруг с пораженными глазами. Она знала, что ее красота была сама по себе, учитывая ее валирийские черты. Но некоторые из них вместо этого смотрели на Сансу, комментируя, как ее волосы были подобны огню на солнце, и это заставило леди дома Старк слегка порозоветь на щеках и сформировать восхитительную улыбку, которая излучала ее радость. Именно этот чистый момент заставил Дейенерис увидеть Сансу как обладающую неоспоримой красотой, которая заставила ее сердце трепетать.

************

«Вы уверены в этом, ваша светлость?» - спросил сир Ремус, накидывая поверх своей одежды коричневый плащ, который был прост и делал его похожим не меньше, чем на простолюдина. Новый член Королевской гвардии был надежным, но довольно нервным типом.

«Подумайте, насколько я уверен, когда говорю вам пойти со мной. Я бы предпочел побыть один, но внезапное исчезновение вызвало бы больше шума, чем обычно, не думаете?»

Берик усмехнулся, поправляя пояс с мечом и натягивая капюшон на голову. «Мы с Торосом так делали, в основном потому, что мне приходилось ускользать от своих людей».

«Ты получал от него какие-нибудь новости в последнее время?» - спросил Джон, застегивая пояс с мечом и натягивая плащ на рукоять Блэкфайра.

«Он успешно встретился с нашими небольшими группами и отправил их в Винтерфелл».

"Хорошо. Надеюсь, они не доставят неприятностей по пути". Джон распустил волосы на этот раз, неухоженность делала его менее ухоженным, чем он любил раньше. Он хотел взять с собой Джейме, но золотые волосы и отсутствующая рука были слишком явными признаками. Вместо этого Джейме должен был инструктировать некоторых новых рекрутов для стражи замка, которые первыми наденут доспехи, украшенные красными драконами.

«Ему осталось только встретиться с еще одним нашим капитаном около Харренхолла. Осталось уладить некоторые проблемы с войной». Берик замолчал и поднял глаза, пристегивая кинжал рядом с мечом. «Он также сказал мне, что переписывается с леди Мелисандрой на Драконьем Камне».

«Я знаю», - сказал Джон.

И Мелисандра должна сегодня получить ворона, который скажет ей хранить любую информацию о его «видениях» смерти между ним, ней и Торосом, если она расскажет ему. Лично он предпочел бы, чтобы об этом не узнало больше людей, но Ворон сказал ему, что Кинвара сказала, что было бы разумно дать знать Торосу.

Наконец, каждый из них надел перчатки, чтобы скрыть перстни-печатки на руках. У Джона было новое кольцо из черного серебра, символизирующее его королевский статус, с выгравированным на нем драконом, закаленным в красный цвет, а каждый из Королевских гвардейцев носил похожее кольцо, но выкованное из белого золота и украшенное звездой из семи мечей.

Теперь, когда все было готово, они ушли, никому не сказав ни слова.

Использовать главные ворота было запрещено, так как многие дворяне, которые любили задерживаться снаружи, сразу же его увидели бы, и это было бы концом его попыток маскировки, чтобы незаметно войти в город. К счастью, он уже запомнил некоторые из секретных проходов под замком, например, тот, что вел в подвалы, где хранились черепа драконов. Он не особо заботился о них, поскольку они напоминали ему о том дне, когда он увидел, как убили Визериона. Смотреть, как умирает дракон, было совсем не то же самое, что смотреть на человека. Это было ужасно.

Трое мужчин вышли из прохода внизу, около воды, где рыбаки забрасывали удочки на форель. Несколько из них бросили быстрый взгляд, но не более того.

Джон повел своих двух рыцарей в город, чувствуя себя так, будто он только что проснулся от хорошего сна. Было приятно выбраться из этого чертового замка. Он ненавидел жить там. Он хотел увидеть город, когда он не был бы осажден и разрушен.

К своему удовольствию он обнаружил, что общий вид вещей был лучше, чем он себе представлял, возможно, потому, что он взялся за дело и внес улучшения. Но вещи во многом напоминали ему Уинтертаун, только в гораздо большем масштабе.

Они прошли мимо множества людей: кто-то тащил тележку, продавая яблочный хлеб и сидр, двое мужчин, счастливых тем, что направляются в публичный дом, группа детей играла в войнушку, используя палки вместо мечей.

На первый взгляд город выглядел замечательно, но это был район, ближайший к Замку. Как другие, более отдаленные, сравнились с этим?

После долгой прогулки Джон получил ответ. Фли-Боттом, место, где жизнь с Уайлдингами выглядела комфортной. Описать трущобы города означало бы сказать, что у них хороший фундамент, но остальное было лохмотьями и едва ли гостеприимно.

Джон наклонился к Берику: «Здесь проблема с канализацией решена, да?» В воздухе чувствовался слабый, пахучий запах, знакомый ему по первому прибытию в город, но еще больше запахов пекарен помогали его перебить.

«Я думаю, что это в разработке. Я просто помню, что слышал, что теперь здесь не бывает затоплений, когда идет дождь».

«Тогда напомни мне отложить немного золота, чтобы починить это место. Оно в нем очень нуждается».

«Около ста лет он нуждался в уходе, но так его и не получил. И все же, если люди, выращенные здесь, не подлы, они сильны», - сказал Берик, когда они проходили мимо переулка, где невысокий, крепкий мужчина мочился на виду у всех прохожих. «Но не ждите, что последних будет больше».

«Я не буду». Затем Джон заметил таверну, которая выглядела гостеприимной и веселой. «Давайте пойдем туда, посмотрим, услышим ли мы какие-нибудь хорошие новости».

«Хороший выбор. Это местное любимое место. Владелец знает нескольких человек, у которых можно купить хорошее пиво. Воры у него не воруют, иначе им пришлось бы идти в места, где за то же самое берут в два раза больше».

Они все зашли внутрь и нашли свободный столик, за которым можно было сесть. Каждый заказал по кружке хорошего пива и слушал все вокруг, пока ждал. Люди улыбались, рассказывали шутки и истории, это было хорошее место, чтобы оставить свои заботы снаружи.

Но даже больше, Джон наконец мог слушать людей и слышать, что они говорят о текущих делах, не скрывая честности в его присутствии. У людей всегда была лишняя доля правды, чтобы сказать о ком-то, когда тот не был перед ними.

«Я слышал, что Эрла наконец выгнали из Красного замка. Думаю, он больше не мог прятать свои заборы, когда его вынюхивал волк».

«Вы видели короля, когда он в первый день ввел рыцарей в город? Половина женщин при дворе, вероятно, умоляют, чтобы его малышки их наполнили. Некоторые пизды рождаются счастливыми с внешностью».

«Рохан сказал, что видел Мать Драконов с леди Старк и королевой Маргери, бродящими по улицам сегодня. Это может быть единственный шанс, что она здесь. Иди и расскажи остальным».

«Милорд Брэкен привел своих дочерей и сына, чтобы попробовать свои силы в состязании с драконами. Но я сомневаюсь, что Дейенерис Таргариен с нетерпением будет рассматривать в качестве мужа восьмилетнего мальчика».

«Если начнется война, как мы различим каждую сторону? Оба Таргариена носят одинаковые цвета? А как насчет Чистокровных и Полукровных? Потому что Мать Драконов - настоящая валирийка, но у короля Эйгона кровь Старков. Понимаете, о чем я?»

Пиво принесли быстро, и Джон не стал дожидаться, пока остальные возьмут свое, когда он отхлебнул из своего. Наконец-то что-то приличное. Он никогда не пил ничего с Юга. Когда он был на Драконьем Камне с Дейенерис, их напитки привозили из Эссоса, и хотя они были прекрасными и вкусными, он никогда не привязывался к вкусам, которые могли себе позволить только богатые. Ему нравились простые вещи.

«Эм», начал Ремус, «могу ли я спросить вас кое о чем, ваша светлость?»

«Только если ты перестанешь так меня называть, пока мы не вернемся». Он рыгнул. «Я просто Джон, ладно?»

«Ладно, Джон», - Ремус наклонился вперед с нервным взглядом. «Я слышал, люди говорили, что ты уже сражался с этими мертвыми солдатами. Как это было?»

Джон не хотел об этом говорить, но иногда держать это в себе не приносило ему никакой пользы. «Ты когда-нибудь был в настоящем бою? Против людей, лошадей, рыцарей?»

«Я был в Шепчущем лесу с королем Роббом, а также следовал за Большим Джоном в Западные земли и участвовал в нескольких небольших стычках. Я бы сказал, в трех крупных сражениях и семи мелких во время войны».

«А ты когда-нибудь боялся, когда сражался в них?» Джон понизил голос до угрожающего тона. «Твоя кровь кипит, как лесной пожар, когда все, о чем ты можешь думать, это продолжать двигаться или ты умрешь? Крики людей и скрежет стали заглушают все, кроме костей, которые ты ломаешь, и крови, которую ты проливаешь?»

Ремус молча кивнул.

"Такие времена, как мирное сидение под яблоней по сравнению с мертвецами. Они не чувствуют боли, не чувствуют страха. Когда они сражаются, они роятся. Они вонзят твой меч глубоко в гниющую плоть, чтобы не дать тебе сражаться до того, как убить, они будут кричать, чтобы никто не услышал, как ты зовешь на помощь. И больше всего ты боишься того, что последнее, что ты увидишь, если умрешь, это те ужасные глаза, которые, как ты знаешь, принадлежат самой смерти". Джон снова сделал большой глоток из своей чаши, пока Берик и Ремус сидели молча. Ремус боялся, и Берик тоже, только последний лучше справлялся со своим страхом.

«Я думаю, я рад, что мы встретились на дороге», - сказал Берик.

Джон поднял чашку. «Как и я». Трое мужчин чокнулись своими деревянными кружками, и каждый сделал большой глоток.

«Еще один вопрос, Джон».

Глядя на него, Джон тем не менее кивнул.

Глубоко дыша, Ремус нервно перебирал пальцами. «Ты когда-нибудь убивал одного из Белых Ходоков?»

«Два. Первый был почти несчастным случаем. Я отчаянно пытался остаться в живых, но все оружие, которое я находил, разбивалось о его ледяной меч. Но затем я снова взял свой меч в руки, и в последней отчаянной попытке выжить валирийская сталь выдержала испытание, и в этот краткий миг ни я, ни Белый Ходок не поняли, что произошло, мы оба посмотрели друг на друга в недоумении, прежде чем я ударил его по шее и уничтожил его».

«Значит, их можно убить?»

Он вздохнул. «Да, они могут... кроме одного. Короля Ночи». Джон схватил стол, почти процарапывая его пальцами. «Этого монстра можно разбить на миллион кусков... и он все равно как-то выживет. Мы пока не знаем, как уберечь этого ублюдка».

«А что насчет второго раза?» - спросил Берик, выпив пиво и позволив усам намокнуть и капнуть напитком.

«Хм? - спросил Джон.

«Ты сказал, что убил двух Белых Ходоков. Что случилось во второй раз?»

Семь чертовых Адов! Он забыл, что на этот раз второго не произошло. Но все, что нужно было сделать, это быстрое упущение деталей, ему просто нужно было убедиться, что он больше так не оступится. «Я был с несколькими одичалыми к северу от Стены, и мы столкнулись с отрядом тварей и их лейтенантом. С ним было гораздо легче сражаться, когда ты знаешь, что у тебя есть шанс их убить».

«А их лидер? Король Ночи?»

Джон замолчал, вертя в руках свой напиток. «Мои видения показали мне, что Арья получила шанс и преуспела с кинжалом из валирийской стали». О, если бы они праздновали славу Арьи... даже Дейенерис... Но это было слишком легко. Они так и не поняли в то время, но ее могли остановить и убить той ночью, но этого не произошло. Ее могли убить, покалечить или заблокировать, но всему этому позволили случиться, чтобы могла произойти более разрушительная война. «Но это не удержало ублюдка мертвым, его дух продолжал жить, и он возродился, со средствами и силой, чтобы добиться успеха, и он это сделал». Вот что ему нужно было предотвратить и узнать, как удержать предвестника смерти, чтобы он оставался мертвым.

Все трое мужчин замолчали. Берик еще глубже погрузился в свои мысли, размышляя, что делать, в то время как Ремус выглядел совершенно нервным и напуганным до чертиков, и у него было на это полное право. Ремус не понимал вещей так, как Джон, или даже как Берик.

«Прекрати, ты, пизда!» - крикнула женщина с другого конца таверны. Глаза Джона и его королевской гвардии увидели симпатичную барменшу, которую насильно ласкали четверо мужчин. «Я сказала, что мне это не интересно, и я не чертова шлюха!»

«И ты, должно быть, тоже не понимаешь пару вещей», - сказал ей высокий мужчина с лысеющей шевелюрой, вставая и крепко сжимая ее запястье. «Мы не предлагали тебе платить, как шлюхе, и тебе понравится, когда все будет сделано. Им всем нравится».

Джон тут же встал, схватившись за рукоять меча, но его опередил не его королевский гвардеец и не человек из городской стражи, а другой посетитель таверны, молодой человек старше и выше его, с густыми каштановыми волосами и аккуратно подстриженной бородой.

«Уберите от нее руки, или я сам их отрежу, придурки». Посетитель вытащил из-за пояса маленький нож и протянул его. Высокий лысый мужчина бросил молодую барменшу себе за спину, а его спутники встали и вытащили мечи, которые они держали спрятанными от глаз. И все же молодой человек не отступил. Его поза изменилась от явной нервозности, но он не отступил. Смело, но глупо.

«Отвали. Мы ее первыми взяли. Можешь забрать то, что осталось для твоего маленького члена, когда мы закончим».

Посетитель усмехнулся. «Мой член может быть меньше моего ножа, и он все равно будет больше твоего».

Джон наклонился к Ремусу. «Найди Городскую Стражу и приведи их сюда, сейчас же. Но не показывай им свое кольцо». Когда Ремус ускользнул, Джон и Берик вытащили мечи и шагнули вперед. «Довольно», - громко сказал Джон, - «отпусти девушку и иди тихо, или вместо пива будешь пить кровь».

Молодой покровитель посмотрел на Джона и Берика. «Я не прошу о помощи, добрый сэр. Я вошел в это по собственной воле и надеюсь закончить это».

Теперь, находясь вблизи, Джон имел лучший угол, чтобы заметить, что осанка и стойка этого человека были прекрасно отточены и принадлежали обученному фехтовальщику, в то время как другие мужчины стояли слишком свободно и ссутулившись с обнаженными мечами. Возможно, это было лучшее время, чтобы рискнуть и провести небольшой тест.

«Очень хорошо», - Джон указал на меч Берика. Берик перевернул меч в руке и протянул рукоять покровителю. «Но как насчет того, чтобы немного уравнять шансы?»

Патрон с радостью взял меч в правую руку и держал нож в левой. Берик держал руку на кинжале, пока они с Джоном отступали назад, чтобы наблюдать.

«Ну что, - сказал посетитель, - ты собираешься просто стоять здесь весь день или мы будем драться?»

Высокий лысеющий размахивал мечом над головой, как дурак, делая что-то, что, как был уверен Джон, должно было звучать как боевой клич, но звучало скорее как надтреснутый вопль. Несмотря на это, удар лысеющего мужчины был легко парирован и сопровождался схваткой за руку. Поворотом каблука, патрон потянул лысеющего мужчину к себе, используя инерцию, и отправил его на землю, на одного из других мужчин. Двое других атаковали одновременно, с некоторой координацией, оба они вонзили свои мечи в патрона, но тот отступил в сторону и ударил одного по голове рукоятью меча и сильно ударил плашмя по руке другого, заставив его выронить меч.

Посетитель добил последнего, нанеся ему сильный удар ногой в лицо, от которого тот отлетел назад и повалился на лысеющего мужчину и четвертого, который только что поднялся на ноги.

Джону пришлось признать, что это был чертовски хороший бой, и он украдкой отпил пива.

Когда четверо мужчин поднялись на ноги, в таверну ворвались полдюжины Золотых Плащей Городской Стражи с обнаженными мечами. «Ваше оружие!» - воскликнул тот, кто вел их, - «бросайте все!»

Все четверо мужчин бросили свои мечи и пару клинков поменьше на землю, а покровитель вернул Берику меч.

«Стражник!» - сказал лысеющий мужчина с разбитым окровавленным носом. «Я полностью уверен, что вы должны арестовать этого человека!» - он указал на посетителя и похромал к лидеру Золотого Плаща. Он начал бормотать ложный отчет о том, что произошло, утверждая, что посетитель был тем, кто обошелся с барменшей с помощью шантажа и оскорблений, и между фразами сунул небольшой мешочек с тем, что Джон предположил как взятку.

«Арестуйте этого!» Лидер Золотых Плащей указал на покровителя, но Джон, Берик и Ремус шагнули вперед.

«Вы ничего подобного не сделаете, - сказал им Джон. - Вы просто взяли взятку, и этого достаточно, чтобы угодить в черные камеры за предательство своего долга».

Лидер ухмыльнулся. «Моя власть - это приказ короля, ты, тупое дерьмо».

«Правда?» - унизительно спросил Джон, снимая перчатку с правой руки и вытягивая Блэкфайр, демонстрируя рубины, украшающие рукоять дракона. «Не припомню, чтобы даровал их таким людям, как ты». Он поднял руку, чтобы показать кольцо, которое Берик и Ремус сделали своими. Четверо из золотых плащей широко раскрыли глаза и тут же упали на колени.

"Ваша светлость! Все преклоните колени перед королем Эйегоном Таргариеном!" - громко сказали они, и почти все в таверне последовали их примеру, даже четверо негодяев. Единственными, кто не сделал этого, были лидер золотых плащей и высокий темноволосый мужчина, который был слишком шокирован, чтобы двигаться.

Лидер Золотых Плащей наконец упал на колени и начал умолять. «Пожалуйста, мой король. Я не хотел опозорить свой долг как таковой. Я не знал, что это ты! Это не моя вина!»

«Не твоя вина?» - спросил Джон. «То есть ты хочешь сказать, что если бы не я, то все было бы хорошо? Ты выслушал только одного человека, прежде чем вынести приговор, ты взял взятку, чтобы игнорировать правосудие, и ты лгал о моей воле. Это твоя вина, идиот. Остальные из вас, - сказал Джон, - встаньте и арестуйте его, - затем он указал на негодяев, - «и их. Они насладятся своими последними днями в Черных Камерах, прежде чем я решу, лишить ли их мужских достоинств или отправить на Стену. Что касается его, - он указал на бывшего Золотого Плаща, - я хочу, чтобы было проведено расследование его выходок и вымогательств, прежде чем я решу, что с ним делать. Приведите его в Черные Камеры». Он подошел и лично снял с лидера пояс с мечом, найдя кого-то, кто лучше будет иметь хорошую замковую кованую сталь.

Золотые Плащи выполнили свой долг, схватив всех мужчин, совершивших правонарушения в этот час, и выпроводив их, что вызвало аплодисменты людей в таверне.

Взгляд Джона нашел покровителя, который все еще стоял на одном колене. Джон протянул ему меч Золотого плаща.

«Благодарю за клинок, ваша светлость».

«Оставь себе», - сказал Джон, - «ты заслуживаешь хорошей стали. Ты рыцарь?»

«Нет. Просто курьер. Но я живу рядом с казармами Золотых Плащей и практиковал то, что они делают, каждый день и ночь с семи лет. Я держал в руках живую сталь всего несколько раз: один раз во время битвы на Черноводной и другой, когда выиграл меч в азартной игре... и проиграл его обратно не прошло и часа».

«Но ты хороший боец. Есть ли у тебя амбиции продолжить такую ​​карьеру?»

«Я просто обычный человек».

«Обычный человек с большей честью, чем у лейтенанта Золотых Плащей. Почему бы такому человеку, как ты, не стремиться к чему-то большему, если он этого хочет?»

«Это... просто так обстоят дела, я полагаю». Мужчина нервно пошевелился, прежде чем вернуть меч Джону. «Пожалуйста, ваша светлость. У меня нет планов на будущее, которые заслуживали бы, чтобы я имел это».

Джон огляделся вокруг, все смотрели с большим вниманием. «Мир меняется, и то, что значит быть благородным, тоже. Кровь или сердце на самом деле определяют такого человека?» Джон забрал меч обратно. «Как тебя зовут?»

«Уоллес, ваша светлость», - сказал Уоллес, прежде чем опуститься на колени перед Джоном.

«У вас есть фамилия?»

«Нет, ваша светлость».

«Если ты этого хочешь, скажи это сейчас, чтобы услышали все эти свидетели», - сказал Джон, указывая мечом на людей, как будто это была его рука.

Уоллес сглотнул, но не поднял головы. Его взгляд метался туда-сюда по земле и сапогам Джона. «Я... буду называться Оукстар, ваша светлость. Меня вдохновили рассказы сира Дункана Высокого, а его герб - это тот, которым я всегда восхищался. Вы спрашивали, и я говорю всем, мое имя Уоллес Оукстар».

«Нет, это не все, чем ты будешь». Джон сказал ему, опуская плашмя клинок на правое плечо Уоллеса. «Во имя Воина, я поручаю тебе быть храбрым», Уоллес судорожно вздохнул, когда Джон переместил клинок на левое плечо, «Во имя Отца, я поручаю тебе быть справедливым», и еще раз клинок упал на правое плечо, «Во имя Матери, я поручаю тебе защищать Невинного». Клинок Джона соскользнул вниз, и Уоллес посмотрел на него с благоговением и уважением. «Встань, сир Уоллес Оукстар, рыцарь Семи Королевств».

Несколько человек громко аплодировали, а затем почти все в таверне начали хлопать и подбадривать простого человека, которого сам король посвятил в рыцари.

«Ваша светлость... мой король, я не могу достаточно отблагодарить вас за этот дар. Что я могу вам предложить, если смогу?»

«Мне нужны такие хорошие люди, как вы. Честные и умелые. А в моей Королевской гвардии есть несколько должностей, которые нужно заполнить». Волна благоговения прошла по слушателям, когда им в следующий раз была оказана такая честь.

Глаза Уоллеса расширились. «Вы оказали бы мне такую ​​честь?»

«Я бы с радостью. Но примете ли вы это?»

Уоллес сглотнул и снова встал на колени. «Я сделаю это, ваша светлость».

Джон ухмыльнулся. «Ну что ж, присоединяйся к нам на обратном пути в замок». Джон похлопал своего нового Королевского гвардейца по плечу, и вместе с Бериком и Ремусом они направились к двери, чтобы оказаться лицом к лицу с Давосом, Тирионом, Варисом и Джендри. Давос разинул рот, увидев Джона таким, какой он был, одетым как простой человек в скромной, но хорошей таверне. «Давос, рад тебя видеть. Когда вернешься в замок, сообщи сиру Бриндэну, что в Городской страже еще осталось несколько крыс, которых нужно выбрать. И я хотел бы познакомить тебя с сиром Уоллесом Оукстаром, недавно посвященным в рыцари и скоро ставшим четвертым членом Королевской гвардии». Давос заикался, и Джон не дал ему возможности дать достойный ответ. Он просто похлопал его по плечу и улыбнулся. «Тогда доброго дня».

Как только Джон и его рыцари отошли на приличное расстояние от таверны, Ремус и Уоллес начали хихикать, а затем разразились громким смехом, и Джон с удивлением обнаружил, что смеется так же громко, как и они.