Королевства

В сопровождении Смолджона слева и Черной рыбы справа Джон спускался по сырым ступеням из темных коридоров черных камер. Чем глубже спускался, тем подлее был преступник. Насколько он знал, его отец был внизу, куда не проникал никакой свет, кроме света от факела или свечи. Но по условиям Томмена он согласился разместить Серсею в верхних камерах, где было не так ужасно, как внизу.

Гора находилась в одной из самых глубоких камер, где не было внешнего света, даже если бы Красный замок был полностью удален с поверхности. Это была большая камера, и зверь был прикован многими в центре, неспособный двигаться и неспособный сбежать. Джон приказал приковать к монстру двадцать отдельных холоднокатаных цепей и натянуть колья, а стражники регулярно проверяли путь.

В камере Серсеи ее охраняли двое мужчин, оба северяне, и Джон был полностью уверен, что они не будут подкуплены. В углу камеры, все еще в своей прекрасной ночной рубашке, была Серсея. Она сидела в углу, подтянув колени к груди, и на ее лице была яростная гримаса.

«Открой», - приказал Джон, и стражник с ключом так и сделал. Он вошел, и Серсея отвела взгляд. «Я уверен, ты слышал, кто я».

Серсея ухмыльнулась. «Я слышала ложь, которой ты себя прикрываешь, ублюдок. Ты пользуешься ложной историей и увенчиваешь себя славой и статусом, поскольку не можешь получить их от своего дорогого покойного папочки».

«Я почти не лгал в своей жизни. Несколько раз я это делал, потому что терял любимого человека. Но ты же не можешь прожить и дня без него, не так ли? Королевство, твой муж, отец, любовник, твои собственные дети. Вся твоя ложь наконец-то пришла, чтобы получить свое». Он подошел и опустился на колени перед ней. «Я ничего не хочу, кроме как самому отрубить тебе голову. Может быть, когда-нибудь у меня появится такой шанс. Но не сейчас, прямо сейчас ты живешь в месте, которое едва отражает малую часть твоего черного сердца». Он встал и отряхнул пыль с колен. «Томмен принял свое наследие. Он собирается отречься от своего имени и уступил мне Железный трон».

Серсея взглянула на него, все еще сердито ухмыляясь.

Джон повернулся и вышел из ее камеры. Как только дверь закрылась, и он начал подниматься по ступенькам, он услышал, как Серсея заговорила с ним. «Наслаждайся Железным Троном, ублюдок. Ты утверждаешь, что ты дракон, так что знай, сколько таких, как ты, встретили на нем свой конец». Она усмехнулась. «Не хотела бы, чтобы это случилось с кем-то таким красивым, как ты».

«И посмотрите, где вы сейчас, после того как удержались за стул, чего бы это ни стоило. Лишенные золота, нарядов и брошенные во тьму».

Ее ухмылка дернулась, но осталась. «Огонь дракона так же болезнен, как когти льва, но твой распространится туда, куда ты не сможешь повлиять».

Джон закончил их встречу молчанием. Он вышел из камеры и позволил ей запереться за собой. Его не волновало, что последнее слово останется за ним, как это делают Ланнистеры. Всегда последнее слово, последний смех, последняя боль. Чем больше он думал об этом, тем больше понимал, что женщина, которая до прошлой ночи спала в лучших покоях Красного замка, была всего лишь тенью настоящей Серсеи Ланнистер, той, что была в черной камере. Теперь она была просто пустой женщиной. Томмен был ее единственным светом, оставшимся в мире, но это не делало ее лучше.

Ее слова, однако, немного дошли до него и задели его тревогу по поводу взятия Трона. Он всегда стремился быть тем человеком, которым его воспитали в Винтерфелле, и кем он был на Стене. Он знал, что он справедлив, честен, исполнителен и добр. Но власть всегда была властью, продажной субстанцией, и даже лучшие из людей дрогнут под ее правлением.

Когда-то у Джона были такие же мысли, те, которые он озвучил Дейенерис, пока они были на лодке. Она тоже беспокоилась о них. Джон надеялся, что они будут контролировать тревожные импульсы друг друга, что они остановят друг друга от спуска по темному пути, как это сделали Серсея Ланнистер и многие другие до нее.

Неважно, что он думал, что можно было бы сделать лучше, особенно теперь, когда Санса, по-видимому, менялась, Джон знал, что не может рисковать. Дейенерис найдет лучшую жизнь без него. Ему просто придется терпеть.

Он поспешил вверх по ступенькам. Пришло время сделать дело.

Тронный зал был заполнен многими дворянами города. Все они были в замешательстве и бормотали друг другу. Некоторые поглядывали на Джона и его компанию людей, как и следовало ожидать. Они представляли собой зрелище, на которое стоило посмотреть. Пес, Берик Дондаррион и северные варвары - все в Красном замке.

Томмен вошел один. Он был одет аккуратно, но не в свой обычный наряд. Он был весь в красном, и его корона была на его голове. Он взошел на Железный Трон, но не сел. Он стоял лицом к своей аудитории.

Джон быстро повернулся к сиру Бриндену. «Ты договорился?» - прошептал он.

«Обо всем позаботились. Миранда Блэквуд там, в углу».

Джон посмотрел в угол, который имел в виду Черная Рыба, и увидел очень красивую женщину с тонкой, но постоянной улыбкой. Она была пышногрудой и имела длинные черные волосы, тянущиеся по спине. Да, она была идеальна.

«И она согласилась?»

«Да, она это сделала. Она была очень рада, когда мы рассказали ей о ее предполагаемом браке. Я бы принял ее за дорнийку, если бы не знал ее».

Джон прищурился. «Она не похожа на дорнийку».

«Я не говорю о ее внешности».

Томмен начал свое объявление. «В свете хаоса и неразберихи я обрел ясность и мудрость, которые нам как королевству нужны, чтобы выстоять в эти смутные времена. Через других я узнал правду о себе, или, возможно, я знал ее всегда и игнорировал». Пальцы Томмена сжались в нервные кулаки. «Я принимаю свою правду, что я бастард инцеста, ложный король, недостойный Трона. Я Томмен Уотерс, а не Баратеон». Он снял корону с головы и спустился по ступеням прямо перед Джоном. «С прошлой ночи я передал город, свою корону и Железный трон истинному наследнику, человеку, чьи права неоспоримы и сильнее, чем у кого-либо другого в Вестеросе, тому, кто обладает большей мудростью и силой, чем нужно королевствам».

Томмен упал на одно колено и протянул свою корону Джону. Люди начали разговаривать, спрашивая, кто такой Джон, некоторые шептались, что он может быть Баратеоном. Но, к всеобщему удивлению, Джон не взял корону. «Я хочу, чтобы ты сохранил это», - сказал он Томмену, «и когда ты посмотришь на это, куда бы ты это ни положил, помни, что нужно стремиться быть мудрым, как подобает королю. Что именно твоя воля ведет, а не другие». Томмен встал и отошел в сторону.

Джон посмотрел на Железный Трон и двинулся вперед, его шаги были тяжелыми, когда он поднимался по ступеням. Он стоял высоко перед людьми Королевской Гавани. «Многие из вас, возможно, знают меня как бастарда Эддарда Старка, Джона Сноу. Но мое настоящее имя Эйгон Таргариен», - коллективный вздох и тишина охватили толпу дворян. «Я законнорожденный сын Рейегара Таргариена и Лианны Старк, рожденный в Дорне, воспитанный на Севере, тайна, чтобы уберечь меня от гнева Роберта Баратеона Недом Старком... Меня не было там в день его смерти, в день, когда многие из вас так легко поверили лжи Ланнистеров и назвали его предателем, даже когда правда стояла прямо перед вами». Его кулаки сжались. «Это то, что я должен вести? Отряд глупцов и подхалимов? Я ожидаю лучшего, иначе вам здесь не будет места». Он позволил словам проникнуть во всех дворян перед ним.

Двери распахнулись, и в сопровождении множества людей Тиреллов появился сир Джейме Ланнистер, за ним Бронн. Они оба были обезоружены и остановились на полпути к Трону, когда увидели Джона, стоящего перед ним.

«Что это?» - потребовал Джейме. «Узурпация? Измена?»

Томмен вышел навстречу отцу. «Ничего подобного, отец».

Джейме побледнел как привидение и сглотнул комок в горле.

Сир Давос прочистил горло. «Вы стоите перед законным королём Вестероса, Эйегоном из дома Таргариенов, шестым этого имени, законнорожденным сыном Рейегара Таргариена и Лианны Старк».

«Это ложь!» - воскликнул Джейме. «Я помню тебя, Джон Сноу».

«И я помню тебя, сир Джейме. И мое имя и рождение не ложь. Со свидетельствами нескольких архимейстеров Цитадели есть документы, подтверждающие это. В дневнике верховного септона Мейнарда есть запись об аннулировании Рейегара Таргариена с Элией Мартел и его женитьбе на Лианне Старк в Дорне, засвидетельствованной им самим, сиром Артуром Дейном, сиром Герольдом Хайтауэром и девушкой по имени Вилла».

«Это твоя правда? Книга и несколько старых пердунов, кивающих ей головами?» - потребовал Джейме. «Где моя сестра?»

«В Черных Камерах, где она останется заложницей». Джон перевел взгляд на спутника Джейме. «Сир Бронн, я полагаю?»

«Да. Не могу сказать, что мы встречались. Я тебе раньше угрожал?» Даже в заключении мужчина все еще был в состоянии сохранять спокойствие.

«Я понимаю, что твоя преданность дому Ланнистеров порой расстраивает. Тебе уже несколько лет обещаны лордство и красавица из знатного рода».

Сир Бронн посмотрел на Джейме. «Даже твои враги знают, что ты трахаешь меня за то, чего я стою».

«Я готов взять на себя долг короны перед тобой. Просто поклянись в верности, и я сделаю так, что сегодня тебе будет даровано владение над несколькими свободными замками по твоему выбору от Простора до Речных земель». Двумя пальцами он поманил леди Миранду Блэквуд, чтобы она вышла вперед на виду у сира Бронна, «и высокородной красавицы, чтобы жениться завтра вечером».

Глаза Бронна немного расширились, когда он увидел Миранду. Он наклонил к ней голову, и она подмигнула ему с растущей озорной улыбкой. Он похлопал Джейме по плечу. «Должно быть, настал конец света, когда враг Ланнистера платит Ланнистеру долг». Он отошел от Джейме и присоединился к Миранде. «Моя преданность вам, ваша светлость».

Джон оглянулся на Джейме. «Тебе придется за многое ответить. Но по соглашению с Томменом, тебя избавят от камеры и обезглавливания. Но сейчас тебе здесь не место». Джон кивнул рыцарям Тирелла, и двое из них вышли вперед и схватили сира Джейме. «Отведите его в его обычные покои. Он будет заключен, пока я не увижу его позже. Но сначала», - Джон махнул одному из стражников, побуждая его принести ящик, - «я думаю, вы все имеете право на некоторые доказательства моих слов».

Минуту спустя вошли четверо крепких мужчин, несущих ящик в тронный зал, а сзади висела длинная стальная цепь, которую держал только Пёс. Придворные отступили, любопытство и страх взяли верх, и сира Джейме подтянули ближе к тому месту, где был Джон.

Мужчины бросили ящик и отперли задвижку. Одним ударом ноги один крик заполнил комнату, прежде чем их стало несколько десятков, когда тварь впала в ярость и немедленно рванулась вперед к Джону. Все в комнате отбежали так далеко, как только могли, большинство попыталось выбежать из комнаты, но они не заметили, что двери закрыты. Они все должны были это увидеть.

Гончая резко дернула цепь, и тварь отлетела назад, тяжело упав, прежде чем все четверо носильщиков ящиков схватили монстра и крепко его удержали.

«Смотрите!» - крикнул Джон, перекрывая все голоса, и суд затих, если не считать ужасных визгов твари. «Монстры реальны! Это один из тысяч! Армия, которая не чувствует боли, не устает и не проявляет милосердия. Величайшая и могущественная сила уже в пути!»

Мужчины с трудом запихнули упыря обратно в ящик и защелкнули замок. В тот момент, когда замок щелкнул, паника утихла, и ящик утащили.

«Я служил в Ночном Дозоре, я стал Лордом-Командующим. И в то же время я увидел правду о том, что лежит за Стеной, о монстрах, от которых Одичалые готовы на все, чтобы убежать. И эти монстры идут за всеми нами. Пора нам перестать беспокоиться о том, кто кем правит и кто лучше других, потому что это не будет иметь значения, когда эти монстры придут, чтобы убить нас всех. Я сражался с ними раньше и продолжу сражаться с ними до последнего вздоха. Я больше не из Ночного Дозора, но я всегда буду щитом, охраняющим королевства людей. Я заявляю это вам всем!» - яростно заявил Джон. «Когда армии мертвецов прибудут к нашему порогу, я не буду прятаться в залах замка или бежать через море, я выступлю против них. За себя, свою семью, за людей, за Вестерос!»

Джон сел на Железный Трон, теперь Король Вестероса. Чертова штука холодила его одежду.

Сира Джейме увели из тронного зала и заперли в его покоях, при этом он все еще был ошеломлен увиденным.

Джон выпрямился и посмотрел на двух бастардов, которым он должен был дать то, что они заслужили. «Я не жил в Королевской Гавани и не был к югу от Перешейка за всю свою жизнь, но я слышал о хороших решениях короля Томмена, справедливого человека с большим потенциалом. Его влияние сбило его с пути истинного правления, но я верю во вторые шансы для достойных. Томмен», - он посмотрел прямо на него, «я не верю, что ты уже закончил. Я предлагаю тебе еще один шанс стать великим правителем людей. Я бы даровал тебе твое семейное имя Ланнистера и право править Утесом Кастерли и Западными землями. Что скажешь?»

«Вы ошибались», - заявил Томмен, - «когда называли мое правление хорошим. Мое было неправдой, и я это видел. Город страдал, а я не хотел смотреть. Но я хочу это исправить. Я хочу доказать, что могу быть хорошим правителем. Я соглашусь».

«Тогда я дарую тебе имя твоего отца. С этого дня ты - Томмен Ланнистер, лорд Утёса Кастерли и Западных земель».

И теперь Западные земли присягнули ему на верность. Пять королевств погибли, осталось одно.

"Станнис Баратеон и его дочь погибли на Севере. У Ренли Баратеона не было ни законнорожденного ребенка, ни бастарда. Роберт Баратеон умер без законнорожденных детей, но немногие из его детей-бастардов избежали истребления, приказанного Джоффри. И старший мужчина там". Он указал на Джендри. "Джендри Риверс, шаг вперед".

Джендри выглядел совершенно нервным. Джон сказал ему, что это произойдет, но он все равно выглядел потрясенным всем этим.

«Я предлагаю тебе то же, что и Томмену, имя твоего отца, его трон и его королевство. Примешь ли ты такую ​​обязанность как старший мужчина в его семье?»

Джендри выпрямился и кивнул. «Я сделаю это».

«Тогда с этого дня ты - Джендри Баратеон, лорд Штормового Предела и Штормовых Земель».

«Дом Баратеонов жив!» - подбадривал Берик Дондаррион, и многие последовали его примеру с радостью. Всегда было большим потрясением, когда крупный Дом вымирал. Было замечательно, что он продолжал жить, цепляясь за ниточку надежды.

«Однако у меня есть к тебе одна просьба как к кузнецу. Принеси меч сира Джейме».

Один из рыцарей у двери выполнил приказ и вручил Вдовий Плач Джону. Он взял меч и обнажил его наполовину. «Этот меч был переделан из меча Неда Старка. Он заслуживает того, чтобы его вернули законному владельцу». Он вложил его в ножны и посмотрел на Джендри. «Но у него должна быть новая рукоять, чтобы соответствовать Дому. Эта задача твоя».

Джендри подошел и осторожно взял его. «Я сделаю это своей лучшей работой, ваша светлость».

Джон наклонился к Сансе. «Как думаешь, Рикон подумает, что это компенсирует все пропущенные нами именины?»

Это заставило ее показать широкую, сияющую улыбку, полностью искреннюю, но без той легкомысленности, с которой такие улыбки появлялись до того, как их семья вошла в логово змей, и было приятно видеть это от нее. Только тогда он понял, что это был первый раз, когда он сделал это для нее, не для того, чтобы помочь ей сменить свой путь становления тем, кем она когда-то была.

Джон выпрямился и обратился к толпе, как только Джендри отступил назад с Вдовьим Плачем в руках. "Сделать нужно много, а времени так мало. Но начнем с дома. Город и его жители нуждаются в заботе, которую они не получали от Дома Ланнистеров. Начнем с того, что накормим людей едой, а не объедками. Дом Тиреллов поставляет столь необходимое зерно и скот, несмотря на вред, который им причинили Ланнистеры".

Все тихо зааплодировали, но Оленна даже не обратила на это внимания.

«И чтобы облегчить бремя последнего десятилетия, не будет никаких пошлин, сборов или расходов для людей. Дом Таргариенов будет кормить их бесплатно». По правде говоря, не было абсолютно никакой возможности позволить себе такие расходы, но Тирион и Давос были теми, кто придумал, как исправить это, прежде чем он отправился в прошлое. «Я также буду искать помощи и таланты лучших архитекторов, чтобы починить и восстановить городскую канализацию. Боги знают, что город слишком долго пах птицей». Многие были благодарны за этот указ. «И, наконец, хотя традиционно назначать Королевскую гвардию, я отложу это на время, пока не будут найдены и проверены достойные кандидаты. Стандарты и соблюдение священных клятв были в беспорядке с прошлой коллекцией рыцарей в золотых доспехах. Больше ничего. Я ожидаю, что новые семь будут соблюдать свои клятвы как рыцари и Королевской гвардии на высочайшем уровне. Вот и все».

Джон поднялся со своего места и направился в Малые залы Совета. Санса, Давос, Черная Рыба и Оленна последовали за ним. Когда они подошли к прекрасно сделанному столу из полированного дуба, каждый из них сел после того, как Джон занял свое место во главе.

«Прекрасное начало», - заметил Давос, - «вы, безусловно, произвели впечатление. Довольно жестко поначалу, но правда открыла многим глаза на то, что важно. Я думаю, натурализация Джендри и Томмена поможет».

Оленна усмехнулась, не Давосу, а заявлению. «К сожалению, первое впечатление не всегда решает все. Всегда легко начинать, но впереди будет так много неровностей».

Джон выпрямился. «Тогда нам придется просто разглаживать их по ходу дела. Еще один пункт дел - создать Малый Совет и назначить Десницу». Он посмотрел на Давоса. «Значок потерялся в драке, так что я скоро сделаю новый. До тех пор, как думаешь, ты сможешь набраться сил, чтобы не носить его сейчас?»

Давос прочистил горло. "Никогда не было никого, кто служил бы Станнису. Теперь он мне не понадобится. Честно говоря, я думаю, что это не делает ничего, кроме как сужает круг моих целей". Не было никаких сомнений, что десятки будут плести интриги, чтобы попасть в их ряды или сместить Джона с трона любым возможным способом. Он был рад, что у него есть Ворон, который поможет ему увидеть то, чего он не мог увидеть.

«Санса, - продолжил Джон, - я хотел бы назначить тебя стюардессой Красного замка, но также оставить тебя моим ближайшим советником как в присутствии Давоса, так и в его отсутствие».

Она села, широко раскрыв глаза. Когда он назначил Давоса своей десницей, на ее лице проступил легкий оттенок, но последние его слова прояснили его. Ее глаза рассказали всю историю ее эмоций. «Есть ли какие-то особые желания, которые ты хочешь сделать с замком?» - спросила она с полным спокойствием и послушанием. «Украшения, персонал...»

«Я доверяю твоему суждению, Санса. Просто сделай это мило, с чем-нибудь другим, кроме львов повсюду», - сказал ей Джон с полуулыбкой, наслаждаясь ее быстрым фырканьем веселья. Он повернулся к Черной Рыбе. «Сир Бринден, ты самый справедливый и честный из всех, кого я знаю. Я бы назначил тебя Мастером Законов, а также поручил бы тебе назначить нового Командующего Городской Стражей и реорганизовать ее так, чтобы она была искусной, искоренить всех ненужных людей, которые тратят наше время и деньги, и убедиться, что с людьми обращаются справедливо».

Сир Бринден кивнул. «Это будет сделано, и у меня на примете как раз этот человек. Я пошлю за ним ворона еще до истечения часа».

"Хорошо. Это все. Мне нужно обменяться парой личных слов с леди Оленной". Все, кто не был нужен, встали со своих мест и извинились.

Пока что остались только он и Оленна, оба сидели за столом малого совета. «Как идет выздоровление Маргери?»

«С каждым днем ​​все лучше. Она будет изолирована от солнечного света, пока ее кожа не заживет, и в конце концов ее будут считать каким-нибудь глупым титулом, связывающим ее с Гончей. Роза Хайгардена сгорела. Она, скорее всего, состарится и станет старой каргой, как я, одинокой и расстроенной. Но она жива, как и мой внук, и мое будущее. Теперь корона ваша, ваша светлость. Что вам нужно от нас сейчас?»

Джон вздохнул. "Долг Короны все еще тяжел. Он сейчас составляет шесть с половиной миллионов золотых драконов, если мне правильно сказали. Нам нужно облегчить бремя, и с вашим советом мы сможем над этим поработать. Мне нужны лучшие, как моему Мастеру над монетой".

«Я нужен Простору, ваша светлость. Мои внуки нуждаются во мне теперь, когда мой сын и его жена ушли».

«И мне так же нужны ваши навыки и знания. А взамен я отдам приоритет вашим требованиям и выплатам, чтобы вы могли вернуться в Предел как можно скорее, и как только мы найдем кого-то, кто будет так же подходить на ваше место».

Оленна раздраженно вздохнула. «Если честно, то лучше никого не найти. Это проклятие Тиреллов. Ну что ж. Я начну искать подходящую замену, когда перестану быть нужным».

«Спасибо», - искренне сказал Джон. «Первое, что нам нужно обсудить, - это долг короны Железному банку».

«У дома Тиреллов достаточно средств, чтобы погасить весь долг, но едва-едва. Мы останемся практически ни с чем».

«Я не приказываю вам это делать. У меня есть несколько идей, как вернуть деньги короне. Но что касается управления ими так, как будет лучше для нас и людей, это то, что мне нужно, чтобы вы сделали. Этот город рушится и пахнет дерьмом. Нам нужно, чтобы это место исцелилось. Вы можете это сделать?»

«Я могу. У меня есть связи с Гильдией архитекторов в Мире. У них есть канализационная система, похожая на старую Валирию, или так они утверждают. Она лучшая, в этом нет сомнений. Я уверен, что они были бы рады получить работу по служению новому королю. Это займет время и деньги. А теперь расскажите мне, какие у вас есть идеи. Вы не кажетесь мне финансистом или торговцем, каким, как я думаю, вы себя считаете».

«Помимо раскрытых мною публичных секретов, у меня есть еще несколько, которыми я хочу поделиться с нужными людьми. Один из них - возможное решение для повторного создания валирийской стали».

Оленна выглядела так, будто ее кто-то слегка толкнул обратно в кресло. "Невозможно. Техника была утеряна, когда Валирия сгорела. Многие пытались, но безуспешно".

"Не так, как я выяснил. Для этого нам понадобятся четыре кузнеца. Один из Волантиса, другой из Тироша, и оба они сейчас на пути из Пентоса". Оба они были среди тех, кому Джон отправил сообщения в первую ночь своего возвращения. "Третий кузнец здесь, в Королевской Гавани, а новый лорд Штормового Предела - потенциальный четвертый. Теперь, если это сработает, у нас будет доступ к самому редкому материалу, возможно, во всем мире".

«И имея это под контролем, вы можете продать по самой высокой цене, которую захотите».

«Или по достаточно низкой цене, от которой невозможно отказаться. Но мы до этого доберемся, если доберемся».

«Совершенно верно. Я воспользуюсь этим шансом, чтобы сделать вам предложение. У дома Тиреллов нет клинка, который он мог бы назвать своим. Если это сработает, я хочу, чтобы вы вложили в руки Лораса меч из валирийской стали, а я прослежу, чтобы Север получил щедрую долю необходимой им еды по небольшой цене или бесплатно».

«У нас сделка», - сказал Джон, не задумываясь. «Кстати, о Лорасе, ты уже говорил с ним о том, чтобы стать лордом Хайгардена?»

Оленна вздохнула. «Я хочу лучшего для своих внуков, и прежде всего я хочу, чтобы они были счастливы. Но Лорасу все это не по душе. Он рыцарь до мозга костей. Но его интересы его сдерживают. Я боюсь, что он может отказаться от своего обязательства жениться на девушке и стать отцом детей».

«Он сам должен решить судьбу своего имени. А как насчет Маргери?»

Оленна напряглась. «Она решила остаться женой Томмена. В «леди Утеса Кастерли» есть что-то особенное. Она, без сомнения, сделает Западные земли своими, если Томмен не сможет, а у меня есть все основания полагать, что он не сможет. Пока что она присоединится к нему, как только сможет, и будет присматривать за ним, когда он уедет в свой новый дом. Я просто надеюсь, что у нее хватит сил рожать детей. Элия Мартелл чуть не умерла после второго». Она содрогнулась, узнав, что ее семейным гнездом правит кто-то с кровью Ланнистеров. «Кстати о наследниках, ваша светлость, а как насчет вас? Единственный другой Таргариен - ваша тетя, Дейенерис. И она приближается быстрее зимы».

«По крови и естественному праву она моя наследница. Я знаю, что она пришла, чтобы занять трон, а не просто быть в очереди на него. Но я не встречу ее с враждебностью». Ему потребовались все силы, чтобы сдержать бурю эмоций при одной мысли о ней. «Я организую отправку посланника на Драконий Камень, чтобы он присоединился к моим людям, которые уже там. Они будут приветствовать Дейенерис и передадут приглашение в Красный Замок. Если она примет его, тогда мы сможем заняться этим».

«Теперь, ты знаешь, что у меня нет проблем с могущественной женщиной. Но другие могли бы, и хотя она может быть всем, о чем ты мне рассказывал, действуй легкомысленно. О ней было сказано достаточно, чтобы вызвать настоящее беспокойство у многих лордов. Но что ты планируешь для себя? Это не ложь, что ты воплощаешь то, чего желают многие молодые девушки. Красивое лицо, тело воина и яростное лидерство. От тебя будут ожидать многого, чтобы ты взяла жену раньше, чем ты думаешь, и есть довольно много кандидатов, которые представятся».

Джон неловко поерзал. Он не хотел говорить об этом больше всего на свете. «Мы отложим это на другой день. Ты не единственный, кому нужно время, чтобы переварить большие сюрпризы». Он хотел встать, завершая их встречу, но Оленна подняла руку.

«Еще одно слово, ваша светлость. Как Мастер над монетой, я также поклялся давать свои регулярные советы».

«Я это приветствую».

«Ты действительно будешь хорошим королем. Ты поступаешь благородно, как Нед Старк. Но, к сожалению, это тебя далеко не уведет. Даже сейчас, когда мы говорим, есть много тех, кто будет плести заговоры против тебя, и пока жива Серсея, это гарантия того, что кто-то строит заговоры в ее пользу. Лютоволк - грозное существо, но не самое сильное. Ты - дракон. Покажи Королевству, что ты можешь быть драконом».

Когда Джон и Оленна вышли из Малого зала Совета, они обнаружили Сансу, ожидавшую снаружи. Оленна продолжила путь, пока Джон останавливался, чтобы встретиться со своим кузеном. «Все в порядке?» - спросил Джон, его голос эхом разнесся по пустому тронному залу, где было всего четыре стражника, два рыцаря Предела и два северянина. «Вы столкнулись с каким-то сопротивлением в отношении вашего назначения на должность?»

«Нет. Я сообщила персоналу, и они согласились без сопротивления. И я буду отсеивать тех, кто, как я знаю, все еще верен Серсее. Скоро мы начнем набор, так что лучше всего найти людей, которые не считают, что их доверие - это ложь... как для дома Таргариенов, так и для дома Старков», - добавила она с легкой улыбкой.

«Я буду вам очень признателен».

«Джон», - Санса схватила его за руку, когда он отошел. Она отпустила его, как только он остановился. «Поскольку ты сделал меня советником, моя задача - давать советы, которые, как я считаю, лучше всего выслушать».

В животе Джона ощущалась легкая дрожь, словно туда лег большой кусок льда и охладил его внутренности.

«Болтоны мертвы, и Томмен определенно не его дед или мать. Дом Старков наконец-то свободен от врагов. Мы не должны позволить, чтобы смерть отца и Робба была забыта теперь, когда у нас есть шанс сделать все так, как они хотели».

Кулаки Джона сжались, и он почувствовал, как на лбу вздулась вена. «Семь адов, Санса», - проворчал он. «Не говори мне, что ты пытаешься использовать мое положение ради Независимости».

«Джон», - сказала она почти отступая, - «наш отец был убит за тот самый трон, на котором ты сидишь. Робб погиб, сражаясь за свободу Севера от этого правления! За все, за что боролся и что потерял Север, за все, что он страдал, за все, что он пролил кровь, - все это ради того, чтобы освободиться от правления этого трона».

«Ты думаешь, я этого не знаю?» - воскликнул Джон, сжимая переносицу и пытаясь сдержать гнев. «Санса, я вырос вместе со всеми вами. Независимо от моего истинного происхождения, Нед Старк был мне отцом, а вы, Арья, Робб, Рикон и Бран - мои братья и сестры. Я точно знаю, что мы потеряли, я почти дезертировал из Дозора, чтобы присоединиться к Роббу, сражающемуся на Юге».

Санса моргнула. «Робб победил бы, если бы ты был рядом с ним», - грустно сказала она. Вздохнув, она подошла к Джону и положила руку ему на плечо. «Долгое время я думала, что отправиться на юг и стать королевой - это все, чего я когда-либо хотела... но когда я почти добилась этого, все, чего я желала, - это снова оказаться в Винтерфелле. Я доверяю тебе как королю... Я не доверяю всем этим вероломным, коварным южным лордам, скрывающимся в массах. Я видела, как они действовали при дворе Джоффри. Северу лучше быть подальше от них».

"Ты так думаешь, Санса. Семь Преисподних, Робб, вероятно, думал так совершенно искренне, но это неправда. Нас благословляли веками, но мы забываем, как было раньше. Холодно, скудно и бесплодно. Мы выигрывали войны, потому что были суровыми мужчинами и женщинами. Мы были суровыми, потому что едва хватало, чтобы не умереть с голоду, не лучше Свободного Народа, разве что с замками и сталью". Джон видел это, голод, скудость.

Смущенная, Санса погладила его по руке, пытаясь успокоить. «Если это беспокойство о верности... мы братья и сестры, и как монархи мы были бы непоколебимыми союзниками. Я бы никогда тебя не предала...»

Внезапно взгляд Джона нашел Сансу, заставив ее ахнуть и отшатнуться. Они горели чистой яростью. «И что подумают об этом другие королевства? Они будут роптать и возмущаться, потому что я дарую блага из крови и предпочтения. Если я дарую независимость Северу, то почему бы мне не даровать ее Простору? Я так многим им обязан за помощь в получении трона. И тогда Долина могла бы попросить его, как ключевой момент в нашей победе, отвоевав Винтерфелл, и они все больше и больше просят, пока единство, необходимое нам для выживания, не исчезнет совсем! Вестерос - это щит, который должен противостоять мертвым, Санса. И любые политические шаги, подобные этому, превратят его в стекло».

Санса замолчала, когда Джон закончил, и выглядела обиженной тем, что сказал Джон. Она глубоко вздохнула и ушла, не сказав ни слова, опустив голову и стараясь избегать взгляда Джона.

«Санса», - сказал Джон, но она продолжила, не обращая на него внимания. «Семь адов», - прошептал он себе под нос.

« Ты мог бы справиться с этим лучше», - внезапно сказал Ворон. « Она уже не та, что прежде».

«Я знаю», - прошептал Джон, направляясь в уединенное место, - «я просто... я пока не могу в это поверить. Каждый раз, когда я смотрю на нее, я вижу только женщину, которая предала меня, предала все, за что я цеплялся. Ради чего? Трон. Она все еще хочет его, Бран». Джон рассмеялся про себя. «Как ты думаешь, зачем она проделала весь этот путь?» - издевался он.

« Она изменилась, Джон. Ты просто еще этого не заметил. Это едва заметно, но это есть. Как ты думаешь, зачем она проделала весь этот путь?»

«Потому что я ее об этом попросил».

« И почему, по-вашему, она сказала «да»?»

Закрыв глаза, Джон вспомнил, в каком состоянии была Санса, когда она прибыла в Черный Замок, оба раза. Оба раза это было одно и то же: молодая женщина, избитая и уничтоженная злом, проявленным в человеческом облике. «Я знаю, Бран, я знаю. Но даже если она видела во мне защитника, она все равно предала меня...»

«Джон... ты тоже не тот. Ты дракон, и ты не можешь недооценивать или игнорировать то, как их видят окружающие».

Джон остановился, глядя вдаль, словно Ворон стоял перед ним. «Что ты имеешь в виду?» Ответа не последовало. «Бран?» Ничего не последовало, только мысли Джона, размышляющие о том, что ему следует со всем этим делать.

***************

Не прошло и дня с тех пор, как он вошел, чтобы увидеть бастарда Неда Старка на Железном Троне, с тех пор, как его друг оставил его одного, чтобы он сам о себе заботился, с тех пор, как Томмен полностью признал правду всем в суде, и с тех пор, как он был заперт в своих старых покоях и застрял, гадая, что, черт возьми, произойдет. Солнце село, и луна вышла, но он не мог уснуть. Как кто-то мог? Он шагал энергично, как никогда в своей жизни.

Он получил еду, по крайней мере, кусок хлеба с сыром, половину свиной колбасы и ничего, кроме воды, чтобы пить. Чего бы он сейчас не отдал за вино? Так Тирион чувствовал себя в каждый момент дня?

Никто не рассказал ему ничего о том, что происходит, никто не приходил к нему, кроме слуги, который давал ему пайки, и никто не давал ему никаких признаков того, какая судьба его ждет. Но Серсея, никто не сказал ему, что с ней стало. Она была в камерах, но вечера было достаточно, чтобы ее вывели, судили и казнили, особенно те, кто презирал ее, как Роберт презирал Рейегара.

Было уже поздно, когда дверь открылась, он знал, что это не его еда, поэтому он с нетерпением ждал этого, и вошел его сын, одетый в наряд, который отличался от того, что он носил как король. Томмен был одет в кожу, которая была стилизована под ту, что обычно носил его отец, но вместо черного и красного они были темно-желтого цвета. А над левой частью куртки Томмена был вышит красный лев. Он поменял местами цвета герба Ланнистеров, как это обычно делают бастарды. Но это не должно быть правильно. Единственная новость, которую Джейме получил о том, что произошло, заключалась в том, что Томмен был узаконен как Ланнистер, поэтому ему не нужно было делать это с собой. Или это сделал настоящий бастард?

"Томмен", Джейме встал и подошел к нему, не в силах удержаться и притянуть сына к себе. К его удивлению, Томмен ответил ему тем же и обнял его в ответ. Джейме всю ночь думал, что если бы все было так, как сейчас, возможно, Томмен бы возненавидел его за все это и возненавидел бы. "Что происходит? Ты в порядке?"

«Я в порядке... отец». Томмен с трудом произнес это естественно и отступил. «Король дал мне разрешение увидеть тебя раньше, чем он».

«А как насчет твоей матери?» - спросил Джейме, переходя сразу к делу. «Она еще жива?»

«Да. Это было частью моих условий капитуляции. Она будет жить как заложница в Черных Камерах».

Джейме провел рукой по волосам. «Зачем, Томмен? Зачем все это?»

Томмен обернулся и сердито воскликнул: «Зачем ты лгал мне всю мою жизнь!? Я не принц и не король, никогда им не был! Я ублюдок инцеста! Все, что люди говорили обо мне, что они говорили о матери, все это правда! Она убила отца... Роберта Баратеона, Неда Старка, сотни людей в Великой септе, сожгла мою жену и развязала войну из-за твоей лжи!»

«Чтобы защитить тебя! Если бы Роберт не умер и Нед Старк не рассказал тайну, которую он открыл, ты действительно думаешь, что человек, которого ты называл отцом, проявил бы милосердие? Тебя, Джоффри, Мирцеллу и твою мать насадили бы на пики на стене Красного замка!»

Замолчав, Томмен выглядел смущенным и злым. Он прошествовал к двери. "Скоро я отправлюсь в Кастерли-Рок. Мне нужно собрать лордов Западных земель и заставить их присягнуть на верность королю. Когда я вернусь, надеюсь, к тому времени ты уже образумишься".

Джейме вздохнул. «Твой король теперь называет тебя Ланнистером, но ты одеваешься как бастард. Почему?»

«Он рассказал мне, что дядя Тирион сказал ему что-то. Мир не забудет, кто я, и я тоже. Это будут мои доспехи, так что их никогда не используют против меня». Томмен ушел, не сказав больше ни слова, и всего через несколько секунд вошел Джон Сноу в сопровождении двух стражников-северян.

«Мне поклониться, потому что я нахожусь в присутствии короля или потому что ты сейчас отрубишь мне голову?» - спросил Джейме.

Джон посмотрел на него, приподняв бровь. "Твоя судьба в твоих руках, сир. Я думал отпустить тебя с сыном, чтобы давать ему советы и защищать его. С Серсеей в заложниках этого может быть достаточно, чтобы держать тебя в узде. Но с Серсеей в заложниках, кто может гарантировать, что ты не поднимешь восстание среди других лордов, чтобы вернуть ее. Так что я оставлю тебя здесь, где смогу за тобой присматривать. Но, - ублюдок начал расхаживать, - я не вижу смысла держать тебя здесь, если ты этого не хочешь. Ты принес клятву Королевской гвардии. И хотя я изгнал другую Королевскую гвардию на Стену, я бы предложил тебе вернуть себе белый плащ".

Джейме был ошеломлен предложением. В глубине души ты знал, что он жаждал отстаивать то, что на самом деле значит быть рыцарем. «Ты не доверишь мне быть с Томменом, но доверишь мне быть одним из самых близких тебе людей? Достаточно близких, чтобы вытащить кинжал и не быть остановленным вовремя?»

Не моргнув глазом, ублюдок улыбнулся, словно знал что-то, чего не знал Джейме. "Я бы так и сделал. Я знаю, ты не считал, что большинство твоих братьев по клятве, кроме сира Барристана Селми, заслуживают носить белый плащ. Ты поможешь мне собрать еще пятерых королевских гвардейцев и обретешь новую честь и уважение на твоей службе, если ты этого хочешь".

«Подожди», - Джейме в замешательстве прищурился, - «пятеро? Я никого не видел у тебя в тот день. Кто первый?»

«Никто, просто потенциальный кандидат, которого вы скоро увидите».

«А если я скажу нет?»

«Тогда мы можем обсудить другое соглашение. Не поймите меня неправильно, у меня нет желания делать вас моим верным другом или подданным. Я считаю абсолютно оправданным для себя вытащить свой меч и вонзить его вам в ногу». Тогда возмездие Неду Старку. «Или, может быть, мне следует выбросить вас из гребаного окна вместо этого». Возмездие его увечному брату. «Но после долгих обсуждений с Бриенной Тарт в Винтерфелле, с Томменом, даже сиром Бронном и несколькими другими, я дам вам шанс, только один, показать, что тот человек, которым вы когда-то были, ушел, и передо мной все еще есть рыцарь».

Джейме замер. Бриенна? Она была здесь? Он не видел ее при дворе. Но если она была верным мечом Сансы, то она должна была быть рядом с ней, если только что-то не случилось.

Черная Рыба вошел и что-то прошептал своему королю. «Они здесь? Отлично». Ублюдок посмотрел на Джейме. «Я дам вам три дня, чтобы подумать над моим предложением, сир. Но одно не случится - это черная камера. Вы будете слишком близко к своей сестре, даже в самой глубокой темноте». Ублюдок вышел со своими людьми за спиной, и дверь почти захлопнулась и заперлась.

*************

Встреча с сиром Джейме прошла лучше, чем Джон предполагал. Он ожидал, что от нее будет больше угроз и гнева, но, к счастью, этого не произошло. Лучшей частью было удивление на лице сира Джейме, когда ему продлили предложение вернуться в Королевскую гвардию. Джон почти пожалел, что не рассмеялся или не нашел это забавным.

Джон, торопясь, улыбнулся, когда вошел в тронный зал и увидел своего старого друга Сэмвелла с Джилли и Маленьким Сэмом, ожидавшими их, а также сира Джораха. Он не успел подойти достаточно близко, как один из рыцарей Предела приказал им встать на колени перед королем, но Джон вовремя отмахнулся. «Друзьям не нужны формальности», - с ухмылкой объявил Джон и крепко обнял Сэма.

«Джон!» - воскликнул Сэм с удивлением. - «Теперь ты король!»

«Рад, что ты выжил после того, как это случилось. Я волновался, что время будет не на нашей стороне».

«Это был бы шорох, не так ли? Но послушайте, я принес журнал, как вы и сказали». Сэм осторожно вытащил журнал септона из рюкзака и протянул ему.

Это был первый раз, когда Джон увидел его. Сэм открыл его на той самой странице, где были слова, которые повергли все в катастрофу в первый раз. Теперь, когда этот самый отрывок был перед ним, он почувствовал, как его желудок превратился в лед. Он не знал, что чувствовать по этому поводу.

Джон похлопал Сэма по плечу. "Я бы хотел, чтобы именно ты написал мейстерам о распространении новостей об этом. По моему приказу, конечно".

На лице Сэма расплылась широкая улыбка. «Я был бы очень рад».

Джон обратил внимание на сира Джораха. "Добро пожаловать, сир. Для меня большая честь снова с вами встретиться. Думаю, в прошлый раз это было..."

«Винтерфелл, после восстания Грейджоя». Сир Джорах кивнул, но выглядел мрачно. «Это Эйгон, я полагаю? Король Эйгон Шестой».

«Называйте меня Джоном, по крайней мере, когда формальности не нужны. Я благодарю вас за то, что вы обеспечили их безопасность по пути сюда». Джон протянул руку, и Джорах с некоторой неохотой пожал ее для рукопожатия. Он посмотрел на своих товарищей. «Сир Давос, вы могли бы показать Сэму и Джилли их комнату?»

«Конечно», - сказал Давос, выводя Сэма, Джилли и Маленького Сэма из тронного зала, оставляя Джона наедине с Джорахом.

Джон шел впереди, а Джорах следовал за ним к внешним балконам с видом на Узкое море. «Я понимаю, что твоя преданность Дейенерис сильна, и я не собираюсь пытаться отвратить тебя от нее. Нет смысла пытаться».

Рыцарь-Медведь забеспокоился. «Вы много знаете обо мне, ваша светлость. Но я мало знаю о вас. Я слышал, что вы сменили моего отца на посту лорда-командующего».

«Да. Он выбрал меня своим управляющим, чтобы тот меня готовил. Я сожалею, что не был рядом с ним, когда случился мятеж. Но мы отомстили за него. Я хочу, чтобы вы знали, что каждый мятежник нашел справедливость.

«Я рад. Мне только стыдно, что его предали». Джорах закрыл глаза и глубоко вздохнул. «Он бы отдал свою жизнь за каждого человека под своим командованием, а они его вырезали». Он внимательно посмотрел на Джона. «Спасибо».

«Для меня было честью служить под его началом». Джон напрягся, нервничая из-за того, о чем им предстояло говорить дальше. «У меня есть одолжение, о котором я хотел бы попросить вас, сир. Ничего, что включало бы в себя вашу преданность, на самом деле, отстаивание ее». Он не хотел склонять Джораха на свою сторону. Если что-то и ухудшило бы ситуацию, если бы он действительно это сделал, даже если это была гарантированно невыполнимая задача.

«Что ты имеешь в виду?» Джорах стоял прямо, словно готов был дать отпор всему, что предложит Джон.

К счастью, ничего подобного. По крайней мере, Джон надеялся, что Джорах понял его слова так, как он их понимал. «Я хотел бы, чтобы ты отправился на Драконий Камень и приветствовал Дейенерис Таргариен обратно в Вестерос в составе моего посланника».

Сир Джорах, казалось, не удивился, но настороженно посмотрел на Джона. «Какой ценой?»

Джон помолчал. «Я не ожидаю немедленного мира, когда она прибудет. Я знаю, что она придет за Железным троном, и я не хочу вражды или войны между нами. Не тогда, когда нам нужно единство. Так что можешь ли ты помочь мне, помогая смягчить новость о моем существовании для нее?»

Сир Джорах склонил голову набок. «Если ты просишь меня убедить ее, что ты лучший правитель, то нет. Я не буду. Моя верность, моя любовь, моя преданность - в моей королеве, вашей милости».

Джон сдержал проклятие, вырвавшееся у него из груди. Если бы только Джорах пережил битву, возможно, возможно, он смог бы уберечь Дейенерис от того, чтобы она стала тем, кем она стала. Но что, если бы Джорах все равно последовал за ней? Его преданность была одержимостью? «Тогда, пожалуйста, поверь мне, когда я прошу тебя передать мое приглашение встретиться с ней. Я не хочу войны, я хочу мира. Мы сможем найти решение, если поговорим, Джорах. Не нужно проливать кровь за Железный Трон».

Наступила тяжелая тишина, пока Джорах думал над своим ответом. Глаза Медведя пронзили Джона так же, как глаза Джиора. «Если бы ты не был воспитан сыном Неда Старка и тебе не доверял мой отец, я бы сказал «нет». Но я скажу. Не ради тебя, а ради нее».

Джон выдохнул, не осознавая, что затаил дыхание. «Я бы хотел иметь в своей компании такого человека, как ты. Я доверяю многим из них, но люди, столь преданные моей тете, как ты, встречаются реже, чем мой отец».

«Вы слишком много мне воздаете. Когда я был лордом острова Медвежий, не было ни одного лорда, который был бы непоколебимо предан Неду Старку».

«За исключением Русе Болтона». Впервые с момента встречи с этим человеком в обеих жизнях Джон стал свидетелем смеха сира Джораха. «Но мне нужно кое-что узнать о ней, или, скорее, о тебе». Джорах выглядел заинтригованным и любопытным. «Я хочу понять твою веру в нее, насколько ты в нее веришь».

«В каком отношении?»

«Если она получит Железный Трон, что будет с ней дальше?» Он знал, что это может быть, но он хотел знать, что те, кто следовал за Дейенерис, считали, что это будет. «Ты знаешь ее лучше всех в этом замке и стране, будучи ее верным мечом с тех пор, как она была всего лишь невестой дотракийского кхала. Как ты думаешь, каким правителем она будет? Как ты думаешь, какой королевой она будет?»

Губы Джораха раздвинулись, ответ, казалось, был на его языке... только для того, чтобы закрыться. Затем открылись, затем снова закрылись, рыцарь Медвежьего острова явно пытался сформулировать ответ. Но в конце концов он заговорил. «Она - завоевательница. Висенья пришла снова, та, что принесет огонь и кровь своим врагам... но поскольку она знает, что должна быть сильной, она также хочет быть хорошей. Быть любимой и оставить мир лучше, чем тот, что был до нее».

Сердце Джона сжалось. «Значит, она... она хочет, чтобы ее запомнили как великую королеву? Добрую королеву?»

На этот раз колебаний не было. «Она хочет заслужить право править, а не просто взять его».

Он сглотнул. «Мне нужно быть уверенным, что если дела пойдут так, что Дейенерис окажется на троне, ее не свергнут, пока она не решит стать Королевой Пепла».

«Вы не видели чудес, которые совершила Дейенерис Таргариен».

О, он это сделал. Джон это сделал, и он был ответственен за то, что они были уничтожены. "Надеюсь, вы правы, сир Джорах. Я очень этого хочу. Доброго вам дня".

«Я желаю тебе того же, король Эйгон».

Остаток дня прошел. Наступила ночь, и вот-вот начнется коронация. Теперь трон принадлежит ему, но по совету Сансы и Давоса, традиции следует соблюдать, независимо от того, какой образ это ему дает.

Поскольку одежда Таргариенов полностью отсутствовала в гардеробе Джона, он переоделся в черный дублет и красную рубашку, чтобы продемонстрировать фамильные цвета своего отца, но остался в своем северном плаще.

Весь двор Королевской Гавани собрался в Тронном зале Красного замка.

Джон молча и одиноко шел к своему родовому поместью, выкованному в огне Балериона Черного Ужаса, желая лишь одного - оказаться от него как можно дальше.

« Я этого не хочу».

Эти слова были лучшим, что он мог сказать. Он не был уверен, что еще можно сказать. Он не был уверен, как еще это сказать.

Всю свою жизнь он пытался делать то, что считал правильным, быть честным, как его отец, быть хорошим человеком, тем, кто мог бы вести по пути, который, как он знал, был верен ему самому. А потом он узнал эту ужасную правду. Все, что ему говорили о нем, было ложью, предательством. Как он должен был двигаться вперед так быстро? Он совершил инцест со своей собственной тетей, но это было нормально, потому что их предки практиковали это все время, поэтому он просто должен был просто смириться с этим? Каждый раз, когда кто-то приходил к нему с напоминанием о том, кем он был на самом деле, его сердце колотилось, как молот по наковальне. Ничто никогда не делало его таким ужасно сбитым с толку и несосредоточенным в его жизни. И если он продолжит идти по этому пути, это будет означать стать кем-то новым, кем он боялся быть.

Как еще он мог суммировать все эти чувства? Я этого не хочу.

Он не хотел этого. Все эти дворяне смотрели на него с благоговением и осуждением, когда он сидел на троне из железных мечей, самом отвратительном и тщеславном, что могло существовать для монарха. Он ненавидел эту обтягивающую одежду, которая должна была заставить его выглядеть тем, кем он не был. Он ненавидел все, что ему приходилось делать теперь, когда он становился королем.

Но кого волнует, чего хочет этот ублюдок?

И в этом была суть. Вырастил Бастарда Винтерфелла, но на самом деле нет. Едва понимая, как быть Старком, поскольку и во лжи, и в правде он не был им. Ничего не зная о том, чтобы быть Таргариеном, лишенный возможности в прошлом из-за интриг своей единственной оставшейся семьи... он все еще не знал. Все еще не мог знать, как быть из Дома Дракона.

Бастард, но не бастард, тот, кто не знает, как быть никем иным, кроме как пятном на чести Неда Старка.

Давос выпрямился, когда начал коронационную речь для коронации. Поскольку не было ни верховного септона, ни какого-либо религиозного лидера, способного выполнить эту задачу, это дело десницы короля. И Давос тщательно изучил практику.

"Эпоха хаоса и нестабильности закончилась. Начинается новая эра, которая принесла завоевание без кровопролития в Семи Королевствах. Здесь мы стоим на пороге возвращения династии, которая почти рухнула, той, что была выкована в отличие от любой другой в мире Королями и Драконами. Сегодня Дом Таргариенов возвращается в трон, который он построил триста лет назад". Давос взял корону в руки и встал над Джоном. "Да благословят Древние Боги и Новые здоровье и долголетие нашего Короля, Эйгона Таргариена, Шестого своего имени, Лорда Вестероса и Защитника Королевства". Стальная корона была водружена на его голову, и в унисон все собравшееся перед ним войско преклонило колено.

Джон закрыл глаза, когда корона неудобно расположилась на его голове. « Я ненавижу это. До самой смерти я буду вечно это ненавидеть».

«Да правит он долго!» - крикнул Давос.

«Долго ему царствовать!» - хором сказал ведущий. «Долго ему царствовать! Долго ему царствовать!»

Слова оставили ужасное чувство в животе Джона, когда он их услышал. Это было совсем не похоже на то, как если бы его провозгласили королем Севера. Это будет совсем по-другому. Тогда ему нужно было делать только то, что он знал, прежде чем отказаться от своего титула, вести солдат в битву и на войну. Теперь он собирался делать все остальное, что было частью работы.

Колокола Красного замка зазвонили, эхом разнесясь по всему городу, и двор разразился аплодисментами, хотя и не громкими и не тихими, а аплодисментами множества людей, не уверенных в том, что их ждет от нового короля. Что же будет с внуком Безумного короля на Железном троне?