Королевства

Волны Узкого моря разбивались о борта корабля, когда он прорезал его, словно мощное копье. «Воющий ворон» успешно продвигался в Волантис. Команда усердно трудилась, ветры благоприятствовали плаванию, но дипломаты, которых перевозили, боялись этого путешествия.

Король и его Королевская гвардия позаботились о том, чтобы Десница не пронесла на борт контрабандой вина. Он хотел, чтобы он был трезвым до и во время их прибытия. Тирион ненавидел это. Но, по крайней мере, он не был заперт в коробке и не гадил через дыру. Сир Давос был хорошей компанией, как и их назначенный защитник, сир Подрик Пейн.

Тириону хотелось бы держать рот закрытым на последнем заседании малого совета. Он не думал, что король поручит ему эту задачу, учитывая его высокое положение. Но он попросил об этом, когда новость стала достоянием общественности.

Прошло десять лет с тех пор, как была выиграна Последняя Война. Десять лет с тех пор, как надежда на действительно великую и могущественную династию была разрушена глупцом, подведшим свою Королеву. И теперь они наконец узнали, где находится ее последний ребенок.

Дрогон гнездился в городе Волантис в Великом Храме Р'глора. Была ли это воля Владыки Света или что-то еще, что держало его в страхе, никто не знал. Но они знали, что большая гробница была построена людьми для их Мхисы. Мать Драконов была похоронена в землях, которые любили ее, но она не любила.

«И этот человек сказал владельцу борделя, что я хотел самую сладкую задницу в мире», - категорически сказал Тирион, не в силах выдавить из себя ничего, что могло бы поднять его настроение. Он был в своей каюте с обоими своими спутниками.

«Ты уже третий раз рассказываешь эту шутку на этой неделе», - сказал сир Давос.

«Ну, либо это, либо то, что касается дома Фреев».

Под немного усмехнулся, услышав эту шутку. Она ему всегда нравилась.

«Может, нам стоит порепетировать, что, черт возьми, мы собираемся сказать? Извини, что мы убили твоего спасителя?»

«Они ясно дали понять, что война - это не то, чего они хотят. Король сказал, что они хотят только обменяться словами. Я уверен, что все будет не так плохо, как вы ожидаете».

«Я не сомневаюсь в способностях короля Брандона. Но я также не сомневаюсь в возможности того, что люди знают, как скрыться от его взгляда. Я видел больше магии, чем ты, так что открытия большего ее количества меня не удивят».

Беспокойство сира Давоса было вызвано недавней переменой в настроении и общем состоянии здоровья короля. Не то чтобы у короля Брандона было особенное настроение, но его тон стал довольно холодным, почти как у самого Тайвина Ланнистера, когда он ругал Тириона и Серсею. А его здоровье, он стал бледнее и большую часть времени проводил в постели.

«Возможно, его способности сказываются на нем, - предположил Тирион. - Разве ты не помнишь историю о мальчике Риде в его путешествиях? Эти способности - огромное напряжение для тела и разума. Какую бы цену ему ни пришлось заплатить, я думаю, что потеря ног - это еще не все».

«Дело не только в этом, мой господин», - сказал Подрик. «Эта метка на его руке, которую ему оставил Король Ночи, я думаю, могла стать больше».

Тирион изогнул бровь. Что он должен был из этого сделать? Это заставило его пожелать остаться верным своим детским желаниям и заняться книгами о магии старой и забытой. По крайней мере, у него могла бы быть приличная теория о вещах.

«Сомневаюсь, что он нам расскажет», - ответил Тирион. «В последнее время он был довольно скрытным. Думаю, я наконец понял, что чувствовали Джон Аррен и Нед Старк, управляя королевствами, пока король Роберт днем ​​охотился, а ночью занимался шлюхами». Вместо того чтобы пить и распутничать, король Бран проводил время, используя свои силы бог знает для чего.

Головная боль началась у него за виском от постоянных мыслей о проблемах в Королевской Гавани и о том, что их ждет по возвращении. По правде говоря, поездка в Волантис, к добру или к худу, была бы приятным перерывом от ржавчины Шести Королевств. «Есть ли вести со Стены?» Королева Севера послала ворона, что некоторые волнения, связанные с Ночным Дозором, учащаются. Люди хотели освободиться от своих обетов, поскольку Мертвые были побеждены, а с Одичалыми заключен мир.

Сир Давос поерзал на сиденье и открыто выразил свое недовольство. "Ничего. Вороны не возвращаются, а люди, которых мы посылаем, приносят не менее ценные отчеты. Последний хребет слишком далеко, чтобы они осмелились взглянуть".

Тирион вздохнул и провел рукой по волосам, когда они зачесались. «Мы живем в чертов век невежества и невежества».

Давос пожал плечами. «Но мы все равно в этом живем. Заставляет задуматься, были ли те люди, которых мы изгнали, действительно несчастными».

Оставшаяся часть плавания была такой же унылой и кислой. В периоды затишья команда ломалась и пела шанти по воде. Они вели себя весело, но любой, кто стоил этого, мог почувствовать, насколько пусты их песни, как и их сердца. Вестерос разваливался на части, понемногу. С самого последнего дня войны для Королевской Гавани не было легких дней.

Возможно, Мейегор Жестокий и Деймон Блэкфайр были правы относительно силы в правлении. Несмотря на то, сколько мудрости дал король Бран, трещины в королевствах становились все больше с каждым днем.

Дорн хотел отделиться, Долина хотела отделиться, оба ссылались на прецедент королевы Сансы. Эдмур Талли начал вторжения в Западные земли, осаждал крепости и требовал дани. Джендри мобилизовался, как и Дорнийцы. Редвины и Фоссовеи соревновались в стычках, заявляя о своих притязаниях на кровь Тиреллов, чтобы вести битву за земли Простора против Бронна, который привел иностранных наемников, чтобы защитить свои собственные владения. Только щедрое использование того, что оставалось золотым запасом, позволяло сохранять мир, а золото заканчивалось.

Дом можно было бы восстановить, но шрамы боли и смерти остались повсюду в городе. И было трудно сказать, что хуже, постоянный запах дерьма, который раньше терзал улицы, или слабый затяжной запах горелой плоти и земли, который все еще царит.

Когда они добрались до Волантиса, все оказалось хуже, чем они ожидали.

Когда Тирион, сир Давос и Подрик высадились, их встретила не только группа верующих во главе с Кинварой, Верховной жрицей, но и двести Безупречных во главе с их давним командиром Серым Червем. Король Брандон сказал, что собираются солдаты, но он не сказал, что это были Безупречные.

Сильный командир, который сражался с ними бок о бок целую жизнь назад, был так же зол, как и тогда, когда покинул Вестерос. Все Безупречные были в ярости. Тирион почти ожидал, что они все будут шипеть на него, как воробьи на грешников.

Кинвара шагнула вперед и вежливо склонила голову. Она оставалась спокойной и собранной. «Лорд Тирион, сир Давос Сиворт, мы приветствуем вас в Волантисе».

Он определенно не чувствовал себя желанным гостем. Воздух был густым от ненависти. «Спасибо, что пригласили нас. Серый Червь, рад снова тебя видеть». Серый Червь молчал. Неужели Мастер тоже отрезал ему язык?

«Пожалуйста», - сказала Кинвара, - «мы отведем вас в наш храм. Нам нужно многое обсудить». Сразу после того, как она закончила это предложение, Безупречные развернулись и пошли в ногу с королевской свитой.

Серый Червь прошел между ними и небольшой группой Кинвары. Когда они шли по улицам, многие люди останавливались, чтобы понаблюдать. Некоторые люди начинали громко шипеть, когда смотрели на Тириона. Если память ему не изменяла, этот поступок был совершен в знак большой ненависти.

«Я думал, вы все в Наате», - прокомментировал Давос Серому Червю, который молчал.

Ответила Кинвара. «Сыны Гарпии собираются. Скоро в Заливе Драконов снова начнется война с цепями».

Тирион почти остановился на месте. Он покачал головой, думая о том, как недолго длилась эта эпоха. Но, с другой стороны, были времена и покороче для стольких же других хороших вещей в мире.

Когда они добрались до основания Храма, солнце почти садилось, и огромные костры и жаровни были освещены. Пламя красного и золотого цвета вспыхнуло и ярко засияло вокруг. Многие жрецы и жрицы преклонили колени в молитве перед своим божественным пламенем.

Их привели внутрь, в место, где можно было проводить дискуссии, а не поклоняться и проводить ритуалы. Комната, которая очень напомнила Тириону тронный зал Драконьего Камня. Камень, из которого сделаны полы, стены и колонны вокруг, был светло-серого цвета, и на каждом его дюйме были вырезаны изображения пламени и поклоняющихся.

Большой деревянный стол из черного дерева стоял в самом центре комнаты. Он был достаточно большим, чтобы разместить двадцать человек вокруг. Серый Червь и двое его людей стояли позади Кинвары, где она сидела. Тирион и сир Давос заняли свои места на приличном расстоянии, а Подрик стоял, держа руку близко к своему мечу.

«Должен сказать», начал Тирион, «это гораздо грандиознее, чем я ожидал. По сравнению с этим Великая септа Бейелора выглядит ничтожной».

«Любой дом ложных богов ничто по сравнению с Храмом Господа», - сказала Кинвара. «Мы пригласили тебя сюда не ради любезностей».

«Мы так не думали», - сказал сир Давос. «На самом деле, мы посчитали неразумным приходить, учитывая, какая у вас огромная армия. Можно было бы подумать, что они готовятся к войне».

«Это не тот, о котором ты думаешь», - сказала Кинвара.

Безупречные поклялись бороться с рабством после войны, и все было спокойно, по словам Короля, по крайней мере до тех пор, пока не появились новости о Мастерах. Но мирно? Нет. Мир - это результат гармонии, а не угнетения и запугивания.

«Где Дрогон?» - спросил Тирион, переходя к делу.

Кинвара спокойно ответила. «Он там, где был всегда. Гробница его матери. Там, где собираются тысячи людей луна за луной, чтобы отдать дань уважения и любви ее памяти».

Серый Червь повернул голову и холодно посмотрел на него. «Вестеросцы пытались осквернить ее памятник. Их убивают прежде, чем они успевают это сделать. Ты не заслуживаешь находиться рядом с ней».

«О да, мы этого не заслужили после того, как она сожгла десятки тысяч за один день. Если это не были ваши трупы, то она святая. Но я полагаю, что это было просто божественное возмездие вам всем, не так ли? Убийство огнем просто сжигает наши грехи».

Кинвара наконец отреагировала неловко. «Если вы хотите увидеть гробницу королевы, никто не остановит вас, кроме ее ребенка. Она - его, и он должен ее защищать. Он никогда не отходит от нее, почти не ест подношения, оставленные ему, и игнорирует всех, кроме немногих, кто осмеливается опозорить ее память».

«Ну... по крайней мере, он на расстоянии», - сказал сир Давос, постукивая отрубленными костяшками пальцев по столу.

«Он и его братья были даром нашего Господа, чтобы сжечь армии тьмы. И он чахнет, как и драконы до него. Этого нельзя допустить, ведь это наш последний шанс выиграть войну».

«Войны уже выиграны», - запротестовал Тирион. «Ночной Король и его армия побеждены. Безупречные и Дотракийцы контролируют земли Эссоса правящими кулаками. Больше нет врагов, способных разжечь истерическую катастрофу».

Кинвара позволила себе тяжелое молчание, прежде чем встать со своего места и подойти к бронзово-серебряной жаровне. «Хочешь увидеть, что мы делаем? Увидеть правду?» Она потянулась к рукаву и достала небольшой камень, который светился, как уголек, похожий на тот, что висит у нее на шее. Она бросила его в жаровню, и он вспыхнул пламенем.

Однако Тирион остался сидеть. Он не доверял тому, что она предлагала. Но взгляд Кинвары переместился с него на Подрика. Она протянула ему руку, и он посмотрел на Тириона. Тирион покачал головой, но глаза Пода опустились, явно размышляя о том, что ему следует делать. В конце концов Под проигнорировал предупреждение Тириона и пошел к жрице. Он встал рядом с Кинварой, и она направила его взгляд в пламя.

«Не смотри на мерцающее пламя, а смотри дальше и скажи мне... Что ты видишь?»

Подрик не ответил сразу. Он прищурился, словно пытаясь сосредоточиться, когда вдруг расслабился в благоговении. «Метель...»

Тирион и сир Давос замерли и повернули головы к Подрику.

«Метель и... свеча посередине. Она все еще горит, но едва. Над всем этим - птица, ворон. Трехглазый ворон». Он втянул воздух. «Его глаза сделаны изо льда. Его бьющиеся крылья - вот что создает бурю». Пламя громко треснуло, прежде чем утихнуть. Подрик втянул воздух и отступил назад. Он выглядел более напуганным, чем Тирион видел его за последние годы.

Кинвара пристально посмотрела на всех троих. «В твоем короле есть тьма. Если ты хочешь победить ее, ты должен найти Принца, который был Обещан. Именно ему суждено было положить конец Долгой Ночи и принести Рассвет». Серый Червь сжал свой шлем крепче при упоминании Джона Сноу.

Тирион не мог не рассмеяться. Варис был прав насчет них всех. Всякий раз, когда они совершают ошибку, на все воля их Лорда. «Это было... двенадцать лет назад, когда мы впервые встретились в Миэрине, и ты так уверенно сказал, что Дейенерис Бурерожденная - Обещанный Принц».

«И именно на Драконьем Камне ты узнал от моей сестры, что это был другой. Именно на Драконьем Камне ты узнал, что валирийский перевод не имеет рода...»

«Каково бы ни было твое пророчество», - сказал сир Давос, повысив голос, «Он был не в том положении, чтобы сделать это. Это было чистой унцией чуда, что мы вообще победили». Эти субъекты легко подстрекали его. Он ненавидел последние годы войн с презрением. Все это было почти даром. То, что они получили, того не стоило, как он однажды сказал.

«Победа, да. Но победоносная? Нет. Просто отсроченная. Если вы хотите выиграть войну, вы должны вывести его из изгнания. Он должен закончить это».

Тирион усмехнулся. «Как, убив своего брата?»

Кинвара бросила на него пылающий взгляд. «Он уже убийца родичей из-за твоей глупости. Само собой разумеется и необходимо, что он должен сделать то, что должно быть сделано еще раз».

«Ну, тогда иди и найди его сам», - прошипел сир Давос, «он был изгнан по своему требованию», - он указал на Серого Червя глазами, полными ненависти, «и он был с Одичалыми. С тех пор его никто не видел и не слышал о нем. Последний раз мы знали о его местонахождении год назад. Король видел его дальше на север, чем кто-либо из живущих когда-либо заходил за тысячи лет».

По правде говоря, они целый год ждали, пока Серый Червь и Безупречные покинут Вестерос, прежде чем принять решение. Джон заслужил свободу, он заслужил право творить свою волю, а не то, что требовала от него игра. Но его нигде не было видно. Ночной Дозор, или то, что от него осталось, сказал, что в последний раз, когда они его видели, он отказался возвращаться на Стену. Они сказали, что он будет странствовать с Одичалыми дольше, чем любой другой следопыт. Они слышали шепот тут и там от небольших групп Одичалых, приходивших и уходивших. Ходили слухи, что Одичалые назвали его своим новым Королем За Стеной.

Тирион покачал головой. «Я уже достаточно наслушался. Все это просто заблуждения, потому что дела пошли не так, как ты хочешь. Вестерос в мире без Владыки Света и будет продолжаться». Он встал со стула и направился к двери, которую охраняла группа стражников, отличных от Безупречных. Если Тирион правильно помнил, это были солдаты Красной Веры, Огненной Руки. Они были одеты в красные доспехи и держали сабли.

Прежде чем Тирион достиг дверей, Огненные Руки скрестили оружие. Подрик выхватил меч, а Безупречные топтали копьями.

Тирион повернулся к Кинваре. «Мы твои пленники?»

Кинвара молча покачала головой. «Ты так гордишься своим умом, но даже после всего, что ты видел, всего, что ты чувствовал, для тебя это не более, чем Грампкинс и Снарки. И как и прежде, ты не поверишь, пока не станет слишком поздно». Она кивнула стражникам, и они вложили свое оружие в ножны и открыли двери.

Немного ускорив шаг, Тирион вывел Давоса и Подрика из комнаты и самого Красного храма. Выход наружу был похож на глубокий вдох после пребывания под водой.

«Если бы они хотели только пророчеств и бредней, то им следовало бы прийти к нам», - проворчал Тирион, садясь на ступеньки Храма.

«Нам следует послать ворона королю по этому поводу», - сказал Подрик.

«И что ты скажешь?» - спросил Давос. «Красная Жрица сказала нам, что ты должен умереть от руки своего кузена?»

«Брат», - прошипел Тирион, поправляя его, - «ты, как и я, дал клятву молчать об этом. Нам не нужна еще одна бессмысленная война». Он провел рукой по волосам, размышляя, как со всем этим справиться.

«Вы когда-нибудь задумывались о том, правильный ли вы сделали выбор?» - спросил Давос.

Тириону не нужно было его разъяснений, так как это был вопрос, который он задавал себе каждый день. Действительно ли Бран был лучшим выбором? Он был авантюрой, на самом деле, самым нейтральным человеком из возможных, в противном случае он был самым безопасным выбором для всех них.

"Ты думаешь, вместо него нам следовало бы иметь Эдмара Талли? Все его ошибки, а он все еще охотник за славой. Я думаю, он попытался бы сделать что-то непредсказуемое, например, восстановить Харренхол в качестве своей новой резиденции, используя богатства Западных земель". Если бы его армии были сильнее, он, вероятно, сделал бы это в этот момент.

Давос пожал плечами. «Джендри доказал, что у него есть задатки великого лорда. Возможно, Дом Баратеонов должен был продолжать существовать как королевская семья. Но мы этого никогда не узнаем. Если судить по этому предупреждению, то новый король может появиться не так уж и скоро».

Между ними повисла тяжелая тишина. Тириону пришла в голову мысль о том, что король Бран, возможно, наблюдает за ними прямо сейчас и, возможно, подумывает отрубить им головы за изменнические разговоры. Но с другой стороны, он был особенно разборчив в казнях тех, кого приводили к нему. Многие, кто шептал слова ненависти, будучи пойманными, были отправлены, потому что ему было все равно.

«Да ладно», - сказал Давос, - «я ненавижу находиться рядом с этим местом».

«Я знаю хорошую винодельню неподалёку отсюда», - заметил Тирион, когда они с Подриком преследовали Давоса.

Они шли по улицам Волантиса размеренным шагом. Половина людей поворачивала головы в их сторону, а другая половина намеренно отворачивалась.

«Мы из королевского двора или гномы здесь какая-то неудачница?» - открыто спросил Тирион своих спутников.

Давос хмыкнул. «Мир думает, что Вестерос - это невезение. Самая могущественная королева за столетия отправилась туда и погибла от рук бастарда, разве ты не слышал? Говорят, в Валирии легче идти по жизни с каменными людьми, чем в Королевской Гавани».

«Отчасти это правда», - признал Тирион, столкнувшийся с этими существами лично. Еще через несколько лет руины Валирии станут бесплодными, как Красная Пустошь. Лечение Серой Хвори Великим Мейстером Сэмвеллом стало совершенным, и многие, кто поддавался ужасной участи, были спасены его мастерством и знаниями. Эта практика вызвала возмущение в Цитадели, но через несколько лет там убедились в обратном.

«Помнишь мою поездку в Браавос в прошлом году?» - спросил Давос. «Я видел отряд бормотунов, воссоздающих битву при Винтерфелле».

«И?» - возбудился интерес Тириона. «Что-нибудь точное?»

Давос пожал плечами. «Я бы сказал, что самое точное - это то, как темно было. Это было в едва освещенной сценической комнате ночью. Ни черта не было видно».

Тирион не любил останавливаться на битве, особенно после его ошибки, когда он спрятал женщин и детей в склепах, полных трупов. Он не думал, что эти Старки выберутся из своих могил. Как мог тварь проломить каменную гробницу, но не деревянный ящик?

Когда они свернули за угол на большую улицу, они остановились. Менее чем в полумиле от них, в конце дороги, стояла большая статуя Дейенерис Таргариен из белого мрамора. Она стояла на коленях, обнаженная, и по ее телу ползали три маленьких дракона. Вокруг статуи, словно сторожевой пес, охраняющий кость, был Дрогон. Он немного подрос с тех пор, как они видели его в последний раз, но лишь немного. С такого расстояния он, казалось, спал.

«Здесь к ней относятся как к святой», - прокомментировал Подрик.

«Ее добрые дела были величайшими на этой стороне света». Давос вздохнул. «Слухи становятся правдой с каждым днем, знаешь ли, о работорговцах, собирающихся в Заливе Драконов и тому подобном. Разрушитель Цепей - это всего лишь воспоминание с разбитым наследием. Больше не так уж и пугающе».

Так Серый Червь подтвердил не час назад. Тирион фыркнул. «У короля будет план, как это остановить. Он просто ждет подходящего момента».

«С чем?» - услышал Тирион бормотание Давоса себе под нос, но не стал комментировать. Это было... слишком правдиво. «Лучше не слишком долго, а то он обнаружит, что мир снова стал таким, каким был раньше».

Тирион сжал губы, чтобы не высказать то, что хотел сказать, и отвернулся в надежде, что остальные не заметят его избегания. «Это так плохо?» Мир продолжал существовать день за днем, даже когда дела у тысяч людей шли плохо.

Теперь дела обстояли хуже. Или, может быть, это боги решили, что теперь настала очередь Вестероса познать страдания и беспомощность. Тирион ждал официального требования независимости от Дорна и Долины. Тириону не нужны были тирады Робина Аррена, кричащего, что Север был дарован только из-за прямого родства Сансы с Браном, однако его родство ничего не значит. Люди даже обвиняли Тириона в заговоре с самого начала, еще до того, как Бран стал королем.

Дураки они все. Просто им нужно решить еще больше проблем, как они могут.

Под быстро вздохнул и широко раскрыл глаза, крепко сжимая рукоять меча. Тирион оглянулся и едва не потерял дыхание.

Дрогон не спал и смотрел в их сторону. Тирион поставил бы все оставшееся у него золото на то, что Дрогон смотрит прямо на них.

Каждая жилка мускула напряглась, каждая капля крови застыла, и если бы черный дракон сделал хотя бы одно движение мускулом в их сторону, Тирион бы молча описался.

Черт побери Давоса за то, что он хотел взглянуть на Дрогона, а Тирион проклял себя еще больше за то, что последовал за ним, как проклятый щенок! Вот оно, тогда он это знал. Каждый момент, который привел его к нынешней жизни, казалось, отражал все в одно мгновение. Его победы, его неудачи, все его пьянство и наслаждения женщинами... в какой момент это действительно стало его падением, приведшим к этому?

Такая бесконечность чувств в один момент случалась с ним только однажды, только это было из места изумления и удивления при виде дракона, летящего над головой, а не иллюзии или удобно сформированного облака, когда он и сир Джорах Мормонт плыли через Валирию. Было уместно, что это произойдет при его последнем видении дракона, который бросится вперед и сожжет его заживо. Драконы были разумными существами, и Дрогон знал достаточно, чтобы поступить так, как он хотел для своей матери.

Но, с другой стороны, то, что он только что увидел, могло быть обманом разума, вспышкой света от солнца, чем-то, что заставило его поверить в обратное: мгновенная вспышка в глазах Дрогона не была результатом магии короля Брана.

Дрогон поднял голову, глядя на небо, когда облака начали закрывать солнце, и неожиданно издал рёв, которого мир не слышал более десятилетия. Улицы заполнились десятками, а затем и сотнями людей, которые увидели источник рёва Дрогона, многие из них упали на руки и колени, преклонив колени перед могучим зверем.

Без всякого желания понять, почему или для чего, Дрогон расправил крылья, и несколько птиц разлетелись от него, когда он это сделал. Мощный порыв ветра пронесся по улицам, когда Дрогон начал взлетать. Было очевидно, что он не летал уже некоторое время. Его форма выглядела слабой, и он врезался в несколько зданий, пока не взмыл в небо, поднимаясь все выше и выше, пока не исчез за вершинами облаков.

Все погрузились в гнетущую тишину.

Тирион оглянулся с неба на людей на улицах, испытывая дурное предчувствие, что это будет воспринято как дурное предзнаменование, и кого винить, как не иностранную делегацию, прибывшую в тот же день?

«Назад на корабль», - тихо сказал Тирион, - «сейчас же». Он потянул Давоса за кожаные штаны.

«Я как раз об этом подумал», - выдохнул Давос, ускоряя шаг, а Подрик следовал за ним, внимательно оглядываясь.

****************

Наблюдать, как вдалеке уменьшается Волантис, было все равно что наблюдать то же самое со старым другом, с которым вы любили играть в детстве, но который, став старше, стал тем человеком, с которым вам не хотелось бы общаться, о котором вы не против слышать, но с которым не хотите больше видеться или разговаривать.

По крайней мере, у них будет достойный отчет для короля. Дрогон ушел, Безупречные готовятся к войне, и смерть снова настигает их, как будто.

Дни летели совсем не быстро. Делать было почти нечего. Все книги, которые Тирион привез с собой, были прочитаны, как и те немногие, что были у остальных членов команды. Теперь Давосу было легче. Он любил читать медленнее и вслух. Теперь он мог читать лучше, чем среднестатистический человек, но привычка осталась с ним. Или, может быть, он делал это в память о своем первом учителе.

Наконец настал день, когда наблюдатель в гнезде крикнул: «Земля!»

Казалось, что тем вечером надвигалась буря, облака были настолько плотными, что были темно-серыми и издавали низкий гул. Но грома не было.

Тирион ждал на самом дальнем конце носа корабля.

«Вы кажетесь напряженным», - заявил Давос, подходя сзади и вставая рядом с ним на носу.

«Я считаю, что самые неприятные моменты моей жизни происходят в Эссосе. Я бы хотел никогда не возвращаться, если смогу. Я найду карлика-шутника и отправлю его вместо себя». Он фыркнул на собственную шутку. «В любом случае, мы все - маленькие шутки для больших людей».

Давос не хотел больше останавливаться на истории жизни Тириона... "Я думаю, это больше связано с тем, что сказала женщина", - сказал он, меняя тему. Все, что касалось Королевств, было безопасно. "Что видел Подрик?"

«Я не доверяю их видениям или их словам. Да, было время, когда жрица предсказывала смерть и так далее и тому подобное. Но та же жрица также предсказала, что Станнис Баратеон станет королем, что убийство его родичей принесет победу и многое другое, согласитесь, это была слепая вера... особенно вы».

Ощетинившись, сердце Давоса все еще ныло от того, что он не смог ее спасти. Из тех, о ком заботился Давос Сиворт, остались только Мария и трое его оставшихся сыновей, все остальное могло рухнуть со скалы, ему было все равно. В любом случае, он был здесь только в качестве одолжения Бриенне и Подрику.

Давос сцепил пальцы и костяшки пальцев за спиной. «Иногда вера - это все, что может иметь человек. Вера в то, что завтрашний день принесет сытые животы, здоровых детей, хорошую крышу над головой, теплый очаг и любовь супруга».

Тирион изогнул бровь, глядя на Давоса. «Я думаю, им не нужна слепая вера, чтобы представить такое. Ночной Король мертв, тираны мертвы. Мы живем в мире впервые с тех пор, как король Роберт получил клык кабана в живот».

«Мне это больше напоминает блаженное невежество», - утверждает Давос.

«Невежество всегда так плохо?» - спросил Тирион. «Иногда правда настолько ужасна, что ее невозможно сдержать».

«Правда не причиняет боли... только действия людей. Когда им так долго лгут, они не знают, как обращаться с честностью, когда она встречается им. Как дети, напуганные громом». Он уставился на воду. «Или собака, которую били так долго, что она больше не реагирует... она просто принимает все, что приходит. Север получает свою долю, это точно».

Тирион склонил голову набок, скорее всего, не уверенный в своей роли во всем этом. "Санса, конечно, не облегчает задачу. У нее есть корона, но, как и последний монарх, она находит в рядах несогласных с ее лидерством. Чего она ожидает, отказываясь выходить замуж и рожать наследников?"

«Последнее, что я слышал, это Гловеры, которые больше всех нажимали на результаты. Ублюдки, все они», - прорычал Давос. «Они спрятались от битвы и нашли награду, когда тела рассеялись».

Тирион почти рассмеялся. «Я бы подумал, что Мизинец все еще жив и плетет свою ложь, чтобы одной рукой завладеть Сансой, а другой - короной».

«Север, Безупречные, а теперь и предсказания о возвращении мертвых». Он посмотрел на Тириона. «Просто скажи мне да или нет, Тирион. Никаких остроумных замечаний или осторожных объяснений, как ты думаешь, предупреждение Кинвары - не повод для беспокойства?»

Тирион резко и глубоко вздохнул. «Я не знаю. Я хочу сказать, что да, это всего лишь суеверие. Но, черт возьми, на мне есть один волосок, который стоит не так».

"Так?"

Тирион ничего не сказал, единственным шумом был звук волн, разбивающихся о корабль, и ветер, дующий в паруса. Его слова были прерваны, когда внезапный холод охватил все его тело. Его кости дрожали, как и его дыхание. Он заметил, что это касается всех остальных, и внезапная перемена сбила их всех с толку.

«Что за?» - сказал Давос, подняв голову. Тирион понял, что его друг не тратит время на наблюдение за облаками, а смотрит на падающий снег. Снег посреди лета? Это не Север, это невозможно.

«Лорд Тирион!» - крикнул один из его матросов. «Смотрите!» Он стоял в порту корабля с лицом, искаженным ужасом, и пальцем, указывающим на Королевскую Гавань.

На первый взгляд Тириону показалось, что вдоль городских стен горят фонари, десятки тысяч... но фонари не светятся синим цветом.