Глава 12
- Да, все есть, спасибо, - подтвердила я, сглотнув ледяной ком. - Начнем, пожалуй.
Повинуясь моей просьбе, лорд поставил корзину у окна, передвинул туда же табурет. Пока он возился, я стянула ночнушку, обмотала ее вокруг талии - нечего голым задом сверкать. К тому же знобило - то ли от температуры, то ли от страха. Вымыла руки в тазу - никогда не думала, что пригодятся инструкции из старых учебников, как это делать. Устроилась на табуретке, повернувшись боком к окну. Блин, все равно света мало... Или это в глазах темно?
Вдруг в метре от меня повисли два шара, сияющих ослепительным сине-белым светом.
- Так лучше?
- Вы умеете читать мысли, милорд? - произнесла я дрожащим голосом.
Что ж трясет-то так?
- Нет, просто вижу выражение вашего лица.
Он взял ланцет, провел лезвием между почти сомкнутых пальцев - показалось, или между ними в самом деле мелькнуло пламя?
- Держите. Еще что-то?
- Ветошь. Положите мне на колени.
Я прижала грудь левой рукой, правой примериваясь к боку. Блин! Чтобы извернуться и сделать нормальный разрез, надо, чтобы руки росли не из плеч а в прямом смысле из задницы. И угол зрения не тот, фактически придется действовать вслепую. Ну почему у меня нет второй меня?
- Может быть, лучше мне? - спросил вдруг лорд. - Вам будет трудно дотянуться, да и... не так страшно, как самой.
Я посмотрела ему в лицо. Криво улыбнулась.
- Так заметно?
- Мужества у вас хватит, это тоже заметно. Но все равно неудобно. Что нужно? Просто сделать разрез?
Я кивнула.
- Где именно и как глубоко?
Кое-как дотянувшись, я провела по коже рукоятью ланцета.
- Вот так. Глубина... - Я развела пальцы. - Примерно на столько. Но вы почувствуете, когда лезвие провалится в полость.
Он кивнул.
- Тогда погодите немного. Нужно помыть руки, правильно?
Я кивнула. Вытаращила глаза, когда вода в тазу исчезла и появилась снова. Маги, блин! Почему у них нет целительных чар, все было бы куда проще...
Лорд сыпанул в нее щелока, закатал рукава, завозился в тазу.
- Откуда вы знаете, как правильно? - не удержалась я.
- Внимательно наблюдал за вами.
Внимательный, зараза. Глазастый. И наверняка любопытный, только придерживает свою любопытство до поры до времени.
- Вопрос в том, откуда вы знаете, как правильно, - продолжал он, выпрямляясь и отряхивая руки.
Блин! Накаркала.
- Это долгая история, милорд.
- Я хотел бы ее услышать... потом, когда вам станет лучше.
Ладно, до этого дня надо еще дожить...
Он забрал у меня ланцет, снова провел лезвием между пальцами, и в этот раз я отчетливо увидела пламя. И никакой копоти.
Он склонился, примериваясь.
- Подождите, я встану. Вам будет удобней, - сказала я.
- Мне будет очень неудобно, если вы упадете, - проговорил он. Присел на корточки. - Вот так в самый раз.
Поднял на меня взгляд.
- И не сдерживайте крик. Так будет легче.
- Я предпочла бы кричать по другому поводу, - хмыкнула я.
Блин, что я несу? Совсем слаба мозгами стала.
- Простите, милорд. Это нервное.
Он широко улыбнулся.
- Это мы непременно устроим, когда выздоровеете.
- Если.
- Когда. Отвернитесь.
Я не только отвернулась, но и зажмурилась. И все равно вскрикнула, когда лезвие впилось в кожу.
Лорд выругался сквозь зубы. Я скосила глаза, разглядывая рану. Что и требовалось доказать. Зато болеть стало совсем по-другому - обычная боль от пореза, а не та пульсирующая, распирающая, от которой впору на стену лезть.
Я молча сунула мужу ветошь.
- Вы были правы, леди Джейн, - сказал он, промокая рану. - Простите, что не поверил сразу. Что дальше?
Я кивнула. Только бы снова не свалиться в обморок.
- Джейн?
- Сейчас отдышусь. Дальше - прочистить полость...
Тоже ничего приятного. Но никуда не денешься.
Лорд действительно умел молча выполнять приказы. Один раз только замешкался.
- Вы всерьез собираетесь положить на свежую рану примочку с крепким раствором соли?
Думаешь, мне самой хочется играть в партизана на допросе? Только что еще, блин, делать? Перекисью не промыть, антисептиком тоже, дренаж толком не поставить. Все, что мне остается - надеяться, что соль вытянет гной, и не давать ране закрыться, пока воспаление не уменьшится. Примерно это я ему и сказала, кажется, уже не особо выбирая слова. И снова едва не заорала, когда разреза коснулась мокрая ткань.
Муж подхватил меня на руки, перенес на кровать.
- Я пришлю прислугу убраться. И Мину, посидеть с вами. Что-то еще нужно?
- Больше ничего, лорд Чонгук.
Повинуясь внезапному порыву, я поймала его руку, прижалась щекой к ладони, прикрыв глаза.
- Спасибо вам. Вы снова меня спасли. Я бы не справилась одна.
- Справились бы, - его голос прозвучал неожиданно мягко.
Муж сел рядом, не отнимая руки, погладил мне волосы.
- Вы удивительная женщина, леди Джейн. Такая хрупкая с виду и такая сильная на самом деле. Вы бы справились. Я просто помог.
Я смущенно улыбнулась. Открыла глаза, глядя на него снизу вверх. Сейчас, когда взгляд перестала застилать пелена жара и боли, я впервые за сегодняшний день разглядела его лицо по-настоящему. Синяк на скуле - подарок то ли от лорда Намджуна, то ли его величество высочайшей рукой приложил. Разбитая губа - это я постаралась. И густые тени под глазами.
- Вы что, совсем не спали этой ночью? - вырвалось у меня.
Он высвободил руку, резко поднявшись.
- Это не имеет значения, - сухо проговорил лорд. - Отдыхайте, леди Джейн.
Не знаю, сколько я проспала. Просыпалась, когда Мина, следуя моим указаниям, меняла высохшую примочку на новую, материлась про себя, пока не переставало щипать, снова проваливалась в сон. Кажется, бредила - не мог же, в самом деле, лорд Чонгук сидеть рядом, держа мою руку и глядя так, будто дороже меня у него никого в целом свете не было? Впрочем, против этакого бреда я не возражала.
Родители леди Джейн, к сожалению, бредом не были. Не знаю, кто разрешил их пустить - сам ли лорд Чон, или Мина просто не смогла сопротивляться напору папаши? Пришлось, натянув одеяло до самых ушей, со скорбной миной хлопать глазами, слушая причитания матери - вот когда пригодилась версия королевского лекаря о нервной горячке. Да, матушка, ничего страшного, скоро встану. Свадьба, волнение, все дела - при этих словах отец очень нехорошо усмехнулся. Все будет хорошо, матушка.
- Довольно, - сказал, наконец, отец. - Леди Руби, вы только расстраиваете дочь своим кудахтаньем. Ступайте к себе.
- Но, милорд...
- Ступайте, вам говорят.
Мать молча ушла. Как бы оградить ее от этого гада? Разве что попросить у мужа, чтобы разрешил ей пожить с нами? Замок - не хрущевка, один лишний человек, пусть даже теща, никого не стеснит. Но ведь или лорд Руби не отпустит, или навяжется вместе с женой. Дочь ускользнула, если еще и жена уедет, кого третировать, мстя за несложившуюся судьбу? Короля, что ли?
А ведь мог бы вместо того, чтобы страдать по ускользнувшему из рук престолу, заняться чем-то. Есть ведь у знати другие хобби, кроме пиров да охоты. Да хоть бы стихи слагал в честь прекрасной дамы - одно из семи рыцарских искусств, между прочим, которым обязан владеть каждый. Жил бы своей жизнью, а не мечтами о той, которой никогда не бывать. И не мешал бы жить другим.
- Мать, может, и поверила в эту чушь насчет свадебного волнения, - сказал лорд Руби, едва за его женой закрылась дверь. - Но мы с тобой знаем, в чем настоящая причина. Твой муж убил Ким Намджуна.
Ох ты ж блин! И кто еще, кроме отца, об этом знает? И кто еще считает, что моя болезнь вызвана гибелью якобы любовника?
Плевать. Муж знает правду, и на моей стороне. Что скажут остальные, меня не волнует. Гости разъедутся, скандал забудется, когда появятся новые поводы для сплетен. После того, как я съездила королю по морде - не надо было, конечно, но тогда я действительно почти не соображала, что делаю - ко двору нас точно не вернут. Оно и к лучшему.
- Говорят о поединке, - продолжал лорд Руби. - Но я не верю в эту чушь. Не было свидетелей ссоры, а якобы свидетели самого поединка отказываются делиться подробностями. Муж застал вас вдвоем?
- Да как вы смеете! ...батюшка, - запоздало добавила я, ожидая вспышки гнева.
Но отец только покачал головой.
- Тогда тем хуже для тебя. Этот человек превратит твою жизнь в ад.
Нет, папенька, похоже это ты хочешь превратить мою жизнь в ад. Только зачем? Увидел дочь счастливой и всем довольной и решил, что это нужно срочно исправить? Нагадить, пока дочка окончательно не вырвалась из твоих рук?
- Вы сами отдали меня ему. Сами настояли на этом браке.
- Король настоял. Я не мог ему отказать.
- Вы говорили о чести рода. И вам было вовсе неинтересно, что станет со мной.
- Прости, девочка моя.
Что? На моей - точнее, леди Джейн - памяти отец не извинялся ни разу. Даже если сам понимал, что неправ.
- Я не мог отказать королю, - повторил он, вздохнув. - Политика - страшная штука...
Я озадаченно посмотрела на него. Поверить? Нет?
- Расскажите, батюшка.
- Это слишком сложно для женского ума...
Ничего, я отличаюсь умом и сообразительностью. А вот ты, похоже, считаешь иначе, и пытаешься разыграть меня втемную. Как и зачем?
- Попробуйте, батюшка. Я постараюсь понять.
- Ты знаешь, вся моя жизнь стала жертвой...Жертвой во имя мира между нашими странами.
Знаю. А ты превратил в ад жизни своих близких... тех, кто мог бы стать твоими близкими. Своей жены. Своей дочери. Да и к сыновьям ты был не слишком добр. Мой брат смог дотянуть до идеала рыцаря-чародея, лишь умерев. Вот тогда он стал примером для твоей никчемной дочери, посмевшей родиться не мальчиком.
Мне жаль тебя. Но сочувствовать тебе я не смогу, уж извини.
- Сейчас мир висит на волоске... и я не мог рисковать, не подчинившись в открытую. Не мог позволить тебе уйти в монастырь, ведь... я отец, а, значит, я отвечаю за все твои деяния.
Угу, сейчас разрыдаюсь. Крокодиловыми слезами. Что ты задумал, лорд Руби? Чего ради вдруг прикинулся любящим папочкой?
- Не мне вас судить, батюшка. Все обернулось не так уж плохо.
Для меня. Не для Джейн. Даже если бы лорд Чонгук захотел и смог быть терпеливым и нежным с перепуганной девочкой, мечтающей о другом мужчине, вовсе того недостойном. Даже если бы ее не ранили колкости Джису. Едва ли она смогла бы смириться.
Мне ты ничего плохого не сделал, лорд Руби. Твое счастье.
- Не уверен, что все обернулось к лучшему. Я надеялся, что стерпится-слюбится. Лорд Чон единственный, кто лишь немногим ниже тебя по знатности рода. О нем говорят как о живом воплощении рыцарских достоинств. Но...
- Но?
- Похоже, этот человек убивает просто для того, чтобы тебе было больно. И он не остановится. Он погубит тебя.
Зачем, зачем вместо того, чтобы успокаивать, ты пытаешься убедить меня, что моя жизнь кончена?
Или ты просто не умеешь по-другому? Не умеешь видеть жизнь не только в черном цвете?
Еще один кандидат на пятьдесят часов личной терапии, блин. Хотя такому рассаднику непуганных тараканов, как в твоей голове, и сотни будет мало.
- Думаю, господь управит все к лучшему, - медленно произнесла я. - На все воля его.
А вот теперь посмотрим, что ты на это скажешь.
- Будешь ждать, пока господь освободит тебя от мужа? Леди Патриция, вон, не дождалась. Муж свел ее в могилу. Я не хотел бы такой судьбы для собственной дочери. Ты - последнее мое дитя.
- На все воля его, - повторила я.
Нет, не утешить ты пришел. И не беспокойство за судьбу дочери заставляет тебя говорить все это. Какую игру ты затеял, батюшка?
- А годы будут идти. И даже если господь приберет твоего мужа раньше тебя, что тебе останется? Пройдет молодость, увянет красота, отданные человеку, который никогда не станет тебе ни верным мужем, ни надежной опорой. Я не узнаю тебя, дочь. Ты всегда была своенравной, а теперь готова смириться? Что он уже с тобой сделал? Что сделает еще?
Нет, не может быть. Я не так поняла, или ты в самом деле намекаешь, что мне стоило бы остаться молодой красивой вдовой?
- Но что же мне остается, кроме как смириться, батюшка? Что бог сочетал, того человек да не разлучит.
- А еще говорят, на него надейся, а сам не плошай.
Нет, я не ошиблась. И все же стоит проверить еще раз.
- Я всего лишь слабая женщина.
- У женщин всегда были свои способы повернуть свою жизнь к лучшему. Ты же умная девочка, дочь. Всегда была умной.
Ты всегда говорил, что второй такой дуры свет не видывал. Даже мать умнее. Ненамного, правда.
А не ты ли, дорогой папенька, оставил те чары на подпруге лорда Чона? А когда несчастный случай не удался, решил, что твоей дочери, его жене, будет проще к нему подобраться? Это же так удобно - дочь остается вдовой, наследует замок и земли, ты заявляешь права на опекунство - и вот ты уже не приживалка, полностью зависящая от королевской милости, а живешь в своем - то есть дочкином- замке и тратишь свои - ее - деньги. Исключительно потому, что женский ум никогда не справится с такой невероятно сложной вещью как бухучет. Хотя вряд ли тут уже изобрели бухучет...
- Я не знаю, на что мне решиться, батюшка, - прошептала я.
Сущая правда, к слову. Рассказать все мужу? А вдруг у меня все же паранойя? Ничего же конкретного он не сказал. И не скажет, он не дурак. Редкостный гад, но не дурак. И, может, это вообще не он. У лорда Чона с его характером наверняка много врагов. Тот же Дин. А теперь и родичи убиенного Намджуна.
- Как я могу решать за тебя? - покачал головой отец.
Да ты только это и делал всю мою... то есть Джейн, жизнь. А теперь не можешь?
- Я всегда буду на твоей стороне, - продолжал он. - Ведь я твой отец. И я всегда готов тебе помочь, если ты придешь за помощью. Думай, дочь. Твоя жизнь в руках этого человека, не моя.
Он поднялся и шагнул за дверь, не прощаясь.
Я откинулась на подушки и выругалась вслух. Блинский блин! Голова кругом идет от всего этого. Если папочка намерен прикончить моего мужа, кто и зачем сунул мне в рубашку иголку, чуть меня не убившую?
Кстати, об иголке.
Я откинула одеяло, сняла высохшую примочку. Приложить новую, или уже хватит? Отек сошел - соль вытянула лишнюю воду. Краснота уменьшилась. Края раны почти склеились, вот это плохо, пока нужен отток. Зря я не оставила себе ланцет. Я подергала туда-сюда кожу, матерясь сквозь зубы. Прямо клуб юных мазохистов какой-то, самой в себе дырки расковыривать.
Кончики пальцев налились теплом, как тогда, когда я осматривала спину мужа. Под кожей рук словно забегали искорки. Краснота стала исчезать на глазах, в боку словно что-то зашебуршало, закололо, как бывает, когда отсидишь ногу. Кололо уже не только подушечки пальцев, но и ладонь, и я накрыла ей отчаянно зачесавшийся бок. Вот же зараза, ни так, ни этак житья не дает! Зарос бы уже, а? Поднагнать бы нужных клеток - сосуды-то наверняка уже проросли - да и срастить одним махом... Мечты...
Зато ладошка чешется наверняка к деньгам.
И с этой нелепой мыслью я снова уснула.
Чтобы проснуться от голода. Есть хотелось так, будто неделю не кормили. И в комнате пахло чем-то мясным. Я выпрыгнула - не выползла, как давеча - из кровати, чувствуя себя абсолютно здоровой. Сколько ж я проспала? Поди, не один день, потому мне и получше. Потому и голодная как собака.
Источник запаха обнаружился рядом: на табуретке, куда меня усаживала Бет, чтобы натянуть чулки, под полотенцем стояла глиняная миска с плавающими в соусе кусками мяса. Ложка была засунута прямо в миску.
Кто бы ни был так заботлив, спасибо ему. Я взяла еду в руки, огляделась: как назло, в спальне не было ничего похожего на стол или даже на туалетный столик. Да и плевать, стоя поем, в первый раз что ли.
Я поднесла ложку ко рту.
- Рад что вы уже встали, - промурлыкал над ухом знакомый голос с мягкими бархатными нотками.
Я подпрыгнула от неожиданности, миска выскользнула из рук, со звоном разлетелись осколки.
Блин! Это ж надо так незаметно подкрасться! Прибью заразу!
Я стремительно развернулась - и мигом забыла все ругательства, встретившись с ним взглядом. Муж улыбался, и от этой улыбки я растаяла, как девчонка. Сердце ухнуло куда-то в низ живота, подпрыгнуло обратно, заколотившись в горле и мешая дышать.
Блин! Блинский блин! Прямо как школьница, на которую обратил внимание старшеклассник! Ну нельзя же так! Нельзя же просто смотреть на него, улыбаясь до ушей, как дурочка!
- Вы... - Пришлось прочистить горло. - Вы меня напугали, милорд.
- Виноват. - Он снова широко улыбнулся, давая понять, что вовсе не чувствует себя виноватым. - Я беспокоился о вашем здоровье.
- Спасибо, мне намного лучше.
- Я вижу, - Он скользнул кончиками пальцев по щеке - я едва удержалась, чтобы не потереться о его ладонь, точно кошка - запустил их в волосы и отдернул руку, будто обжегшись, так что мне на миг показалось, что это очередной глюк. - И очень этому рад.
А уж я-то как рада, что мои похороны, как минимум, надолго откладываются!
- Долго я провалялась, милорд? Совершенно потеряла счет времени. Судя по тому, насколько я голодна и как отлично себя чувствую, минимум двое суток.
- Дня не прошло.
Я изумленно вытаращилась на него. Что?!
- Не может быть! Мне казалось, миновало не меньше недели. Слишком уж хочется жр... ой, простите.
Блин, леди ж таких слов вообще не знают! Хотя какая из меня леди, а? Но ведь придется соответствовать этому... этому... да что ж он на меня так смотрит, что ни одной мысли в голове не осталось! Впрочем, нет, одна осталась - вовсе не подобающая тяжелобольной. Я облизнула внезапно пересохшие губы.
Муж рассмеялся, посмотрел на разбитую тарелку и расплесканную по полу еду. От запаха рот наполнился слюной, хотелось жрать, как подростку, открыть кастрюлю и хлебать, не разогревая. Ну, или собрать с пола мясо...
- Значит, вам на самом деле намного лучше. Когда я выздоравливал, был готов съесть все, что не успеет убежать, и неважно, сырым или приготовленным. - Он едва заметно нахмурился. - Кстати, кто принес вам еду?
- Понятия не имею, - призналась я. - Когда проснулась, она уже тут была...- Я с грустью оглядела живописное пятно на полу. Живот громко заурчал. - А что?
- Королевский лекарь велел вам поститься, пока не спадет жар. Я приказал слугам пока вас не кормить, объяснив причину, и, каюсь, забыл отменить приказ. - Он развел руками. - Простите.
Я пригляделась к нему внимательней - да уж, вид не цветущий. Синячищи под глазами такие, что хочется завернуть в одеялко и спеть колыбельную.
- Это вы простите, что со мной оказалось столько хлопот.
- Ерунда. - Он погладил меня по плечу, и взгляд его стал глубоким, бархатным. - Кто бы меня ни ослушался, у него, похоже, были благие намерения. Я сейчас пошлю кого-нибудь на кухню, чтобы снова принесли вам поесть.
- Лучше отдохните, милорд. - Я потянулась к его щеке и отдернула руку, не коснувшись кожи. Блин, еще немного, и сама на него наброшусь, и... Да что за ерунда такая, утром еле ноги передвигала! - Вы выглядите уставшим. Я пошлю Мину.
- Ерунда, - повторил он, беря мои руки в свои. - Бывало и хуже.
Да у тебя и сломанные ребра ерунда. Ой, блин, как я могла забыть...
- Как ваши ребра, милорд?
Он одарил меня странным, каким-то слишком долгим взглядом.
- Лучше скажите, как ваш бок.
Уходишь от ответа? С чего бы?
- Не болит. А саму рану я еще не осматривала.
Так есть хотелось, что даже не вспомнила.
- Вы позволите?
- Да. Мне и самой надо бы знать.
Я приспустила пеньюар с одного плеча, выпростав руку из рукава. Прижав рукой грудь, глянула на ребра и застыла, едва не уронив челюсть.
От раны остался тонкий ярко-розовый рубец. Словно прошла по меньшей мере неделя. Что за бред? Меньше суток ведь, да? Не верю!
Я подняла ошарашенный взгляд на мужа и не сумела разобрать выражения его лица. Он молча расстегнул пояс, бросив его на табуретку. Повернулся спиной, задрал верхнее одеяние вместе с рубахой, открывая спину. Я лишилась дара речи второй раз за пять минут. И вовсе не от вожделения.
Ни следа от отека. И от синяка тоже. Не веря себе, я провела ладонью под его лопаткой, прощупала там, где вчера - вчера ведь, да? - под горячей отечной кожей отчетливо хрустели обломки кости.
Может, я совсем выжила из ума и перепутала лево и право? А еще начала видеть в зеркальном отображении, да? И все же я точно так же тщательно осмотрела и ощупала и правую половину спины.
Никакой разницы. Вообще никакой.
Я выругалась - вслух, совершенно не заботясь о том, что лорд Ривз это слышит.
- Скажите, что я не схожу с ума, - жалобно пролепетала я. - Что вы не глюк. Что я не...
Он стремительно развернулся, сгреб меня в объятия.
- Вы не сошли с ума, леди Джейн.- Он прижал меня крепче, коснулся губами волос. - Вы совершенно определенно не сошли с ума. Потому что я видел ваш бок сегодня утром и вижу сейчас, и тоже не понимаю ровным счетом ничего.