part 12
Утром как всегда я проснулась от звука будильника. Лицо было слегка уставшее.
Я пошла принять прохладный душ. Наверное это единственное, что мне сейчас хоть чуть может помочь, и освежить.
Прохладная вода бодрила, освежала кожу, будто смывая остатки вчерашнего вечера. Я закрыла глаза и стояла под струёй, пока сердце постепенно не стало биться ровнее. Душ действительно помог — не во всём, но хотя бы немного вернуть себе ощущение контроля.
Завернувшись в полотенце, я вышла в комнату и включила кофе-машину. На кухне пахло пустотой, но я уже училась с этим справляться. Пока заваривался кофе, я накинула лёгкую рубашку и убрала волосы в небрежный пучок. Поймала своё отражение в стеклянной дверце шкафа: лицо ещё уставшее, но взгляд уже чёткий.
Работа ждёт. Люди ждут. А значит — вперёд.
Я быстро проверила сообщения — пара напоминаний от Ханси, что тренировка у основной группы начнётся в девять, и ещё одно от Ламина:
Ламин: Доброе утро, оленёнок. Не забудь про завтрак. Встречаемся на базе?
Me: Доброее, не забуду. Увидимся на базе 🫡
Я невольно улыбнулась. Про завтрак я солгала, не хотела чтобы он переживал.
В этот день почему то не особо хочется есть.
И, пока кофе капал в кружку, вдруг поняла, что жить дальше — не такая уж и сложная штука. Особенно, если рядом появляются люди, которые умеют быть тёплыми без лишних слов.
Я допила кофе, кинула в сумку планшет, блокнот, зарядку, кошелек и вышла на улицу.
Ветер блеснул мне в лицо — прохладный, бодрый, будто подталкивая вперёд. Я натянула рукава пиджака повыше на плечи и чуть прикрыла глаза от яркого утреннего солнца. Барселона в это время дня была особенно красива: улицы только просыпались, первые прохожие спешили по делам, а небо сияло таким чистым голубым, словно его только что вымыли.
Я шагала уверенно, с ровной спиной, будто внутри уже не болело. Или хотя бы не болело так остро. Путь до метро занял всего несколько минут. В наушниках играла спокойная инструментальная музыка — я включила её специально, чтобы не перегружать мозг словами. Сегодня хотелось тишины. Внутренней.
В вагоне я устроилась у окна, и, пока поезд мчался сквозь станции, прокручивала в голове предстоящий день: тренировка команды, пару ребят нужно проверить — у Гави повторный осмотр, у Фермина тянет колено. И результаты обследования Феррана.. Ламин должен подойти после своей разминки — он всё ещё в фазе индивидуальной подготовки. И я всё ещё должна оставаться спокойной. Профессиональной. Как бы он на меня ни смотрел. Как бы я ни ловила себя на том, что жду этого взгляда.
Когда я вышла из метро, город уже зажил в полную силу. Шум, голоса, движение. Всё кипело. Но внутри я чувствовала себя устойчиво, как будто снова держу штурвал.
И вот, за поворотом, показалась база. Знакомое здание, тренерский вход, охранник, кивающий мне, как всегда. Я выдохнула глубже, поправила ремень сумки на плече и шагнула внутрь.
Пора работать.
Я открыла кабинет и вошла.
Спустя час, пока я снова пересматривала прошлые обследования Феррана, кто-то постучал в дверь.
Это был как раз-таки сам Ферран.
— Доброе утро, док! Я принёс результаты обследования, — сказал он, заходя внутрь с тем самым лёгким выражением на лице, которое всегда у него бывало перед тренировками.
— Привет, заходи, — кивнула я и указала на стол. — Клади сюда.
Он положил папку рядом с моим ноутбуком, немного замешкался, глядя на экран.
— Что-то нашла? — спросил он, чуть наклонившись, будто хотел понять, что там у меня.
— Пока ничего конкретного. Но кое-что всё же хочу перепроверить. — Я открыла папку, которую он принёс, и начала листать свежие данные. — Как самочувствие сегодня? — проговорила я, не отрываясь от диаграммы МРТ.
Ферран пожал плечами, сел на край кушетки.
— Нормальное, если честно. Просто какая-то тупая боль в бедре — то отпустит, то снова появляется. Но жить можно.
— Это не «жить можно», Ферран. Это — тело даёт сигналы. — Я посмотрела на него поверх папки. — Ты говоришь, что боль тупая и нестабильная. Это как минимум уже повод задуматься.
Он вздохнул и откинулся назад, опёршись руками за спиной.
— Только, пожалуйста, не говори, что мне придётся пропустить тренировку.
Я ничего не ответила. Вместо этого включила экран, вывела снимки, наложила недавние данные на те, что были месяц назад. Разница — небольшая, но заметная. Угол разгиба изменился. И что ещё важнее — линия напряжения сместилась ближе к паху. Я резко вспомнила тот момент на тренировке, когда его шаг стал чуть неровным.
«Его шаг. Перераспределение веса. У него есть компенсация в бедре. Такое бывает при микротравме сухожилия. Либо перегрузка. Либо старая травма, которая даёт рецидив.» — вот что я сказала тогда Флику, и чем больше я сейчас смотрела на данные, тем точнее понимала: интуиция меня не подвела.
Я развернулась к Феррану.
— Послушай. У тебя есть риск. И он серьёзный. Обследование показывает — если продолжишь в том же темпе, есть вероятность надрыва сухожилия. То есть, не просто пропуск тренировки. А недели вне игры. Или больше.
— Вот дерьмо, — выдохнул он. — Насколько серьёзно?
— Смотри. — Я подошла ближе и повернула к нему экран. — Вот здесь видно, где идёт перенапряжение. Твоя мускулатура не успевает нормально восстанавливаться. Это не катастрофа, но если вовремя не вмешаться — может ею стать.
Он провёл рукой по лицу, помолчал.
— И что теперь? Перерыв?
— Нет. — Я немного улыбнулась, чтобы его успокоить. — Просто мы поменяем подход. Я подготовлю тебе индивидуальный план восстановления: умеренная нагрузка, массажи, больше растяжки. Возможно, два дня без тренировки. Но это лучше, чем восемь недель с лёжкой и физиотерапией, поверь.
Ферран кивнул. Уже не с таким напряжением в глазах.
— Окей. Я в твоих руках, док. Только не отрезай мне ногу.
— Пока обойдёмся без крайностей, — хмыкнула я и начала делать пометки в планшете. — Сегодня отдохнёшь. Завтра с утра — задание на стабилизацию, я пришлю его в группу. После этого загляни снова. Хорошо?
Он поднялся с кушетки и потянулся.
— Хорошо. Спасибо, Невра.
— Спасибо скажешь, когда через пару дней сможешь нормально бегать. Без боли.
Он кивнул, уже на ходу, и вышел, оставив дверь приоткрытой.
Я села обратно за стол и посмотрела на снимки ещё раз. Всё верно. Я сделала правильный шаг — не промолчала. Подняла вопрос, когда остальные списали всё на усталость. Именно для этого я и здесь.
Чуть ещё подумав о дальнейших планах по поводу восстановления Феррана, я встала, закрыла папку, прижала её к груди и направилась к полю, где как раз проходила тренировка основной команды. На улице было жарко, но лёгкий ветерок помогал справляться с духотой. По мере приближения до меня доносились звуки мяча, выкрики, свистки — поле жило своей привычной, спортивной жизнью.
Я прошла через боковой вход и увидела Ханси у самой кромки. Он внимательно наблюдал за движением игроков, что-то записывал в блокнот и переговаривался с помощниками. Я подошла ближе, и, не мешая, встала рядом.
— Есть минута? — спросила я.
— Конечно, — Ханси оторвался от записей и посмотрел на меня.
— Только что говорила с Ферраном, — он передал мне папку. — По свежим результатам МРТ — перегрузка в области сухожилия. Компенсация через бедро. Я заметила это ещё на прошлой тренировке. Если не дать ему время и не изменить подход, может дойти до надрыва. Сейчас я отправила его домой на восстановление. Завтра дам персональный план, подключим массажиста, растяжки, возможно и локальную физио.
Ханси пролистал папку, хмурясь.
— Хорошо, что вовремя. Спасибо, Невра. Оставим его на паузе. Ты молодец, что заметила это сразу.
Я кивнула и чуть отступила в сторону. В этот момент с противоположного края поля как раз заканчивалась индивидуальная тренировка Ламина. Он заметил меня почти сразу и, сияя, начал энергично махать рукой.
Я не смогла удержаться от улыбки и помахала в ответ. Он был весь в форме, с полотенцем на шее, растрёпанный, уставший, но довольный — в этих простых, земных деталях была вся его суть. Я снова почувствовала, как внутри становится теплее.
— Док! — раздался знакомый голос сбоку.
Я повернула голову — ко мне подбегал Пабло, весь в поту, но как всегда с этой своей дерзкой полуулыбкой.
— Как дела? — спросил он, остановившись прямо передо мной. — Надеюсь, ты не хочешь иголки в меня втыкать?
— А вот и угадал, — невозмутимо ответила я. — Повторный осмотр у тебя после тренировки, и если состояние не улучшится — сделаем курс игольчатой терапии.
Он театрально замер, потряс головой.
— Ты убить меня хочешь? Вот так и запишем в истории клуба: "Погиб от рук медицинского гения".
— Лучше сейчас, чем потом с серьёзной травмой, — фыркнула я.
Сзади раздался короткий смех. Это был Ханси, который всё слышал и теперь шагнул ближе.
— Гави, иди тренироваться, иначе я сам сделаю тебе игольчатую терапию. Причём на обе ноги. И в шее бонусом.
Мы с Пабло расхохотались. Тренер хлопнул его по затылку — мягко, но внушительно.
— Иди уже. Бегом. А то следующей иголку получу я — за то, что вас тут развожу.
Пабло ещё раз бросил на меня взгляд, полный преувеличенного ужаса и в то же время веселья, и побежал обратно к команде.
Я осталась стоять с Ханси, наблюдая за тем, как игроки расходятся по своим зонам. Ветер трепал подол моего халата, а в груди всё ещё держалась лёгкая улыбка. Здесь — было моё место.
Я собиралась уже идти в кабинет, как на меня налетел Ламин. В прямом смысле — налетел. Он слегка схватился руками за мои плечи сзади и подпрыгнул, будто хотел напугать.
— Как твои дела, оленёнок? — с широкой улыбкой спросил он.
— Вполне сойдёт. Ферран приходил со снимками, я отправила его домой. Он должен взять перерыв хотя бы на два дня, плюс назначу массажи, изменим подход к тренировкам. В общем, вот так. А ты?
— Увидел тебя — и сразу стало лучше, — ответил он всё с той же улыбкой.
Я покачала головой, подавляя смущённую усмешку, но всё же заметила, как приятно защемило где-то внутри.
— Так, сегодня пойдём? — уточнил он, чуть наклонившись ближе, будто боялся, что я откажусь.
— Думаю, что да... После работы, ладно?
— Без проблем. Когда тебя забрать?
— Часов в шесть вечера.
— Договор, — кивнул он и отступил на шаг, но его взгляд всё ещё держал мой. — Только не забудь. А то потом опять придётся тебя из офиса выносить.
— Напомню тебе, кто тут кому врач, — бросила я в ответ, но уже с лёгкой улыбкой.
Он рассмеялся, повернулся и пошёл в сторону раздевалок, оставив после себя ощущение... тепла. Спокойного, простого. Я чуть сжала пальцы в кулак и глубоко вдохнула, прежде чем развернуться и окончательно вернуться к делам.
Вернувшись в кабинет, я устало опустилась в кресло и вытащила из сумки конспекты по анатомии. Работа работой, но про университет забывать нельзя. У нас скоро практический блок по опорно-двигательной системе, и я чувствовала, что материал по сухожилиям и иннервации нижних конечностей у меня всё ещё «плавает». Пару раз перечитала одну и ту же страницу, и в какой-то момент мне показалось, что я начинаю путать даже свою правую и левую ногу.
Как раз в этот момент кто-то постучал в дверь.
— Да, войдите, — отозвалась я, перекрывая маркером неудачно написанный заголовок.
Дверь открылась, и в кабинет вошёл Пабло. Волосы ещё чуть влажные после душа, форма сменена на спортивный костюм, лицо — уставшее, но спокойное. Он кивнул.
— После тренировки ты говорила заглянуть. Вот я и заглянул, док, — усмехнулся он и хлопнул себя по лодыжке. — Проверим?
— Конечно, заходи. — Я отложила конспекты в сторону и встала. — Присаживайся на кушетку.
Он послушно уселся, скинул один кроссовок, затем второй, закатал штанину и вытянул ногу вперёд. Я надела перчатки, села на табурет напротив и начала аккуратный осмотр: проверила отёчность, движения в суставе, устойчивость, сравнила с другой ногой.
— Лодыжка пока реагирует хорошо, — сказала я, чуть нажимая в боковой проекции. — Нет воспаления, амплитуда хорошая. Но всё равно нагрузка ещё чувствуется. Особенно после полных тренировок.
— Так и есть. Сегодня, когда на резких сменах направления работали, ощущалось натяжение.
— Вот потому я и хочу предложить профилактически пройти игольчатую терапию. Аппаратом, не вручную, не бойся, — добавила я с улыбкой. — Глубинная стимуляция мышц и фасций. Отлично снимает напряжение и ускоряет восстановление. Особенно в твоём случае — будет только в плюс.
Пабло чуть приподнял бровь.
— Только в лодыжке?
Я на секунду задумалась и, не меняя позы, перевела взгляд выше.
— А колено? Не даёт о себе знать?
Он пожал плечами, будто не придавал этому особого значения.
— Да вроде нормально. Иногда, знаешь, по утрам немного ноет. Или когда переохлаждение. Но не критично.
Я нахмурилась. Слишком часто игроки недоговаривают, особенно когда боятся, что малейшая жалоба может повлиять на их включение в состав. А я-то знала, что после такой травмы, как его — полный разрыв передней крестообразной связки с повреждением мениска — нельзя полагаться только на ощущения.
— Пабло, послушай, — мягко, но уверенно сказала я. — У тебя серьёзная травма была. Колено может долго молчать, но рано или поздно даст о себе знать, если его игнорировать. Игольчатая терапия не займёт много времени, но поможет сохранить устойчивость и кровоток в нужных зонах. Плюс, у аппарата есть точечные настройки именно на глубокие зоны связочного аппарата. Для тебя это может быть решающим — особенно на длинной дистанции.
Он немного помолчал, потом выдохнул и кивнул.
— Окей. Убедила. Если говоришь, что это нужно, значит, делаем.
— Сначала лодыжка. Потом — колено. С интервалом в два дня. Я всё занесу в твою карточку, и подберу тебе индивидуальную частоту. Сегодня начнём с тестовой зоны. Проверим, как организм реагирует.
— Главное, чтобы иголки не ожили ночью и не начали за мной бегать, — хмыкнул он.
— Вот только не надо тут драму разводить, — усмехнулась я. — Уж с твоим болевым порогом — это как пощекотать.
— Вот и посмотрим, — фыркнул он, ложась на бок.
Я включила аппарат и аккуратно надела перчатки. Гави уже лежал на кушетке, закатав штанину и вытянув ногу. Он слегка приподнялся на локтях и с подозрением посмотрел на устройство в моей руке.
— Это точно не машина пыток? — прищурился он.
— Ещё один такой комментарий — и я специально сделаю побольнее, — спокойно ответила я, обрабатывая кожу антисептиком. — Ложись, не двигайся. Сначала лодыжка.
Он демонстративно вздохнул и откинулся назад.
— А если будет больно, я имею право орать?
— Нет. Только моргать, — отрезала я.
Он фыркнул, но подчинился.
Я установила насадку, выставила нужную частоту и, задержав на секунду дыхание, начала процедуру. Микроиглы аппарата стали медленно входить в работу, ритмично и точно. Лодыжка реагировала нормально — мышечный отклик шел гладко, кожа немного розовела, но без признаков воспаления. Гави слегка поморщился.
— Не так уж и больно. Ощущается как... будто кто-то изнутри дергает.
— Привыкай. Это как зарядка для мышц на клеточном уровне.
Он немного помолчал, затем лениво проговорил:
— Кстати, Анита после знакомства с тобой сказала, что ты «милая и с характером». А ещё добавила, что вы с Ламином... неплохо смотритесь вместе.
Я даже не успела ответить. Просто надавила аппаратом чуть сильнее.
— Ай! Ты что, меня убить хочешь? — воскликнул он, подпрыгнув.
— Ещё одно такое замечание — и я и вправду тебя тут прикончу, — спокойно ответила я, не поднимая головы. — Ламин мой пациент. И ничего больше.
— Да-да, конечно, — с притворной невинностью протянул он. — Просто пациент, который тебя забирает после смен, покупает тебе воду, называет оленёнком...
Я молча протянула руку к регулятору аппарата и сделала настройку чуть интенсивнее.
— Ладно-ладно! Всё, молчу, — тут же зашипел Гави. — Считай, что ничего не говорил. Прости меня, великий аппарат.
Я едва сдержалась, чтобы не рассмеяться, но виду не подала. Убрала насадку и сменила зону на колено.
— Сейчас будем работать с передней поверхностью. Помни, тут связки более чувствительны. Если что — сразу скажешь.
Он кивнул.
Я включила устройство и, следя за реакцией, аккуратно повела насадкой по выбранной траектории. Колено немного дёрнулось, Гави стиснул зубы.
— Вот здесь больно?
— Нет... Просто странно. Ощущение как будто изнутри что-то щёлкает и вибрирует. Но не сказать, чтобы прям ад.
— Это хорошо. Значит, сухожильный отклик в пределах нормы. Реагирует стабильно. Завтра расскажешь, как будет чувствоваться после тренировки.
— Если выживу, конечно, — пробурчал он.
— Выживешь. И ещё спасибо скажешь.
Пока я обрабатывала вторую сторону, Гави вдруг снова заговорил:
— Если серьёзно, он с тобой другой. Спокойный. Мягче. Я его давно знаю, и это... нетипично. Думаю, это о многом говорит.
Я замерла на секунду. Только на секунду.
— Пабло...
— Всё, всё. Просто хотел сказать. Больше не трогаю. Клянусь. Я как тень. Как табуретка. Молчу.
— Вот и хорошо, — кивнула я, возвращаясь к работе. — Табуретка с восстановленной крестообразной связкой. Как раз о такой мечтает любой спортивный врач.
— Прекрасное определение для меня. Надо будет записать в био.
Через десять минут мы закончили. Я отключила аппарат и стала снимать перчатки.
— Ну что, герой, всё?
— Почти. Осталось только расплакаться от радости, — с сарказмом буркнул он, спуская ноги с кушетки. — А так...спасмбо, Невра. Реально. Я чувствую, как стало легче.
Я кивнула, делая пометки в его электронной карте.
— Приходи через два дня. Повторим. И, пожалуйста, никаких больше шуток про Ламина. Иначе в следующий раз не будет никакого аппарата — только иглы. Вручную. И я после смены. Представляешь, в каком я буду настроении?
Гави театрально поклонился.
— Услышал. Принято. Записал. Спасибо, док.
Он ушёл, а я осталась в кабинете, облокотившись на стол. Всё-таки иногда пациенты выматывают не физически — морально. Особенно когда говорят то, о чём ты сама не хочешь думать.
Я ещё пару часов просидела за документами игроков и дорабатывала конспекты по учебе. Когда посмотрела на часы — 17:46. Уже пора. Ламин, наверное, скоро подъедет.
Встала, подошла к зеркалу. Тушь немного осыпалась, и я поправила макияж, но глянула на себя вдумчиво: лицо усталое, но глаза гораздо яснее, чем утром. Сделала глубокий вдох, собралась — и выключила ноутбук.
Через минуту внизу загудел двигатель. Я закрыла тетрадь, накинула лёгкую кофту и спустилась. На парковке уже стояла его машина. Марк, водитель, вежливо открыл передо мной пассажирскую дверь, а Ламин улыбнулся, когда заметил меня.
— Садись, — кивнул он, отодвигаясь на другое сиденье.
Я села, потянула за ремень. Он повернулся к Марку:
— Давай нас к центральной дороге. Там можно будет оставить машину и дойти до кладбища пешком. Я покажу.
Марк кивнул, и мы тронулись. По дороге я наблюдала, как город меняется: с шумной дороги мы сворачивали в более тихие улочки, с деревянными лавочками, детскими площадками и уютными кафе. Солнце ещё не село, но успевало мягко окрашивать края домов. В салоне играло радио на низкой громкости — каталонская легкая музыка.
— Ты как? — тихо спросил Ламин, переводя в нужный момент взгляд. — Не устала?
— День был плотный, — кивнула я. — Но ничего. А вы?
— Всё под контролем. Команда сегодня не напрягала. Легкая тренировка, автоматом проехался Марк и я немного прогулялся, хотел поговорить с тобой.
Я улыбнулась в ответ и посмотрела в окно, чувствуя, что так лучше — не спрашивать лишнего.
Приехав на предложенную улицу, Ламин попросил Марка остановить машину.
— Вот здесь, — сказал он. — Пойдём от сюда.
Мы вышли. Марк закрыл машину и махнул нам рукой. Мы пошли вдоль тенистого тротуара — периодически только звук наших шагов и шелест листвы был слышен. Я чувствовала, как дыхание нормализуется — воздух здесь был чуть прохладней.
Через пять минут шли мимо небольшого магазинчика с цветами. Я посмотрела на прилавки: стояли свежие лилии, гвоздики, хризантемы. Заколебалась, но Ламин уже подошел ко входу.
— Пойдём, — спокойно предложил он.
Мы зашли внутрь, я выбрала букет из белых лилий — их цвет был таким чистым и мягким. Когда протянула букет кассиру, Ламин уже достал кошелек.
— Я.
— Нет-нет, — начала двигать рукой, но он остановил:
— Я настаиваю. Это будет от нас.
Я опустила глаза:
— Спасибо.
— Пожалуйста. — Он подмигнул. — Договорились?
— Договорились.
Выйдя на улицу, мы шли дальше уже с букетом. Маршрут повернул в сторону кладбища. Мы зашли через ворота — там было тихо: только щебет птиц, ровный ветер в деревьях и редкие люди, ставившие цветы.
Я выдохнула:
— Здесь всё так спокойно...
— Да, — согласился он.
Мы подошли к родительским надгробиям. Там стояли две стеклянные вазы, с остатками воды и увядшими цветами. Я осторожно убрала старые букеты и поставила туда свежие — ровно, чтоб палочки прямо стояли.
— Кажется, им это понравится, — прошептала я. — Прям, как посмотришь — сразу сердце теплеет: мама об этих лилиях говорила, что они — символ чистоты, я всегда выбирала их для них.
Ламин слегка наклонил голову, и я добавила:
— Папа бы рассмеялся, потому что он всегда любил яркие герберы... Но сказал бы «прекрасный выбор» ведь это «от тебя». Для него это всё ещё важнее, чем разнообразие.
Он положил руку мне на плечо и увидел, как я сжала ладони на стеблях.
— Невра... — сказал он тихо. — Они очень гордятся тобой. Тем, что ты делаешь, кем стала. Ты — чудо. Не просто врач, не только человек, работающий с травмами. Ты даришь надежду. Это больше, чем работа.
Я чувствовала, как грудь сжимается — от камерности этого признания. Прижавшись к руке, я вслух проговорила:
— На самом деле было непросто. Иногда было чувство, что всё внутри переломано — личное отражалось в работе. Я ведь долго думала, смогу ли я так жить... но я поняла, что память именно в таких мелочах — в цветах, взглядах, простых жестах. Они научили смотреть на жизнь глубже.
Он медленно наклонился ближе и мягко обнял меня. Меня словно подхватили в том же месте, где сердце просто невозможно оставаться одиноким. Я закрыла глаза и прижалась спиной к нему.
— Спасибо им. И спасибо тебе, — раздалось из его губ. — Я благодарен твоим родителям за то, что сделали тебя такой. Для меня ты — это как чудо...
Он вслух провел ладонью по моим плечам и замер. Я отпустила цветы и повернулась к нему — темно коричневым, нежным глазам.
— Спасибо, Ламин, — тихо сказала я, ощущая, что его слова — больше, чем просто благодарность. Это было... признание.
Он улыбнулся. Мы стояли так несколько секунд, пока тишина кладбища не стала звучнее, чем уличный шум. Я почувствовала, как он меня слегка прижал — не потому что холодно, просто так сильнее — и подняла глаза на его лицо.
— Пойдём? — прошептал он, смотря мне в глаза.
Я кивнула и всё ещё в его теплоте, чуть сжавшись, осторожно позволила себе шагнуть на дорогу обратно. Мы вышли, потом с тихим шёпотом прощания покинули место. Возвращаясь, обнявшись лёгким почти плечом к плечу, я думала: это — обещание, что память жива, ценна и говорит сама за себя. И мы — вместе.
Сегодня — и было достаточно.
_________________________________
[Тгк: alicelqs 🎀] узнавай первым о выходе глав, задавай вопросы и делись впечатлениями о главе 💗
Не забывайте про звездочки! И я всех вас жду в своем телеграмм канале 🫂🤍