part 2
Прошло две недели.
Каждое утро начиналось с лёгкой дрожи в руках и чашки крепкого кофе. А заканчивалось — звонком бабушке.
— Как ты, милая?
— Всё хорошо, бабушка. Сегодня ассистировала при перевязке, а Лиам... ну, Лиам, как всегда, выручил.
Звонки стали нашей с ней маленькой рутиной, чем-то вроде якоря, напоминанием, что я всё ещё дома — даже если физически за сотни километров. Иногда мы разговаривали по десять минут, иногда — почти по часу. Она рассказывала мне, что собачка соседей снова украла её тапочек, что в хлебной — скидки, и что она нашла старый шарф папы с гербом «Барселоны».
А я рассказывала про то, как бинтовала колено Джуду Беллингему и смеялась над шутками Родриго, пусть они были и не всегда понятны.
Лиам стал для меня настоящей опорой.
Мы подхватывали друг друга, когда было тяжело. Он показывал мне, где в базе хранятся препараты, объяснял, когда лучше молчать, а когда — вмешаться. Без него мне было бы намного сложнее. Он не просто стал коллегой. Он стал другом.
А ведь друзей у меня почти не было. Не в том смысле, как бывает в фильмах — с ночными разговорами, секретами и прогулками. У меня были знакомые, были однокурсники, были вежливые «привет» и «как дела?». Но настоящей дружбы... не было. А теперь — есть. По крайней мере, с Лиамом.
Игроки Реала были дружелюбны.
Килиан сразу расположил меня к себе. Его лёгкая манера общаться, постоянные шутки, забота, с которой он иногда спрашивал, не забыла ли я поесть, — всё это действовало обезоруживающе. Джуд часто заходил в медблок, просто чтобы поболтать, иногда приносил кофе. Родриго улыбался при встрече, иногда подмигивал, если замечал, что я нервничаю. Вини... ну, он мог внезапно подбросить перчатку мне на голову и уйти, весело хихикая. Не сказать, что мы общались близко, но он был по-своему забавен.
С остальными же — скорее ровные, деловые отношения. Я знала их имена, медкарты, и как бинтовать их лодыжки. Мы обменивались парой фраз, но дальше этого дело не заходило. Они были командой. Хорошей, сильной. Но не семьёй.
Когда я смотрела футбол с папой, я всегда видела это — как игроки обнимались после гола, как держали друг друга за плечо, как смеялись или плакали вместе. Там была какая-то искренность, что-то настоящее. Здесь всё было иначе. Чётко, организованно, эффективно. Но немного... отстранённо.
И вот теперь я вернулась в Барселону.
Полет в самолете казался вечным. Я ловила в окне своё отражение и не сразу узнавала себя. Вроде всё то же лицо, те же глаза. Но взгляд другой. Увереннее. Спокойнее.
В аэропорту меня встретила бабушка.
— Моя малышка! — она бросилась ко мне, обняв так крепко, что я на секунду потеряла дыхание. — Ты такая взрослая... такая...
— Уставшая, — засмеялась я, пряча лицо у неё на плече. — Но счастливая.
Мы долго стояли, обнявшись, пока люди вокруг проходили мимо, не зная, что прямо здесь происходит целый маленький мир.
Дома всё было по-прежнему. Чайник тихо шипел на кухне, часы тикали, и в воздухе витал запах корицы.
— Завтра у нас... важный матч, — начала я, снимая пальто. — Эль-Классико.
Бабушка замерла, обернулась ко мне.
— Тот самый? «Барса» против «Реала»?
— Именно. И меня назначили главным врачом на этот матч. Ну... почти. В рамках практики. Но всё официально — я буду на скамейке, буду работать.
Бабушка уселась на край дивана, не сводя с меня взгляда. Потом медленно кивнула и, улыбнувшись, сказала:
— Знаешь, они бы тобой гордились. Папа, мама... Все бы гордились.
Я почувствовала, как внутри сжимается сердце.
— А ты? — прошептала я.
— Я горжусь тобой каждый день, моя Невра.
***
Барселона проснулась в ожидании великого противостояния. Город будто вибрировал — повсюду флаги, разговоры, футболки, ставки, шум. Но перед стадионом мне нужно было заехать в университет. Сеньора Ратледж попросила подойти на пару минут.
Я поднялась по знакомым ступеням, будто возвращаясь в прошлую жизнь. Моя реальность сейчас — стажировка, врачи, спортсмены. Но вот он — мой университет, место, где всё началось.
В приоткрытую дверь кабинета уже доносился её голос:
— А вот и она! — Сеньора Ратледж встала и распахнула руки. — Самая настоящая гордость нашего курса.
Я покраснела, как обычно.
— Коллеги из Мадрида в восторге. Говорят, ты не только справилась, но и в каких-то моментах действовала лучше, чем опытные ассистенты. Грамотная, уверенная, собранная. Это невероятно, Невра.
— Спасибо вам. Без вашей поддержки я бы не справилась, правда, — тихо ответила я, ощущая, как подкатывает тепло к глазам.
— Сегодня ты работаешь как главный врач на Эль-Классико. В твоём возрасте — это феноменально. Только не волнуйся. Ты заслужила это место. Наслаждайся. Учись. И не забывай — мы в тебя верим.
Слова сеньоры остались в голове, как мантра, пока я ехала к стадиону.
Возле самого стадиона меня уже ждал Лиам — в форме, с пропуском на груди, с немного взволнованным, но довольным лицом.
— Эй, Барселона встречает не так уж и плохо, да? — усмехнулся он, вручая мне бутылку воды. — Готова к сумасшедшему дню?
— Готова, — кивнула я, и в этот момент ветер взъерошил мои волосы, а сердце сделало странный скачок.
Мы прошли через служебный вход. И всё внутри меня вдруг резко изменилось. Потемнело перед глазами — не от страха, а от силы воспоминаний.
-Flashback-
Я — в огромной футболке «Барселоны» с именем Messi на спине и любимым шарфом, который папа тогда купил мне в подарок. Мы идём рука об руку по коридору стадиона. Я держу его крепко, глядя по сторонам в изумлении.
— Смотри, это святая земля, Неви, — смеётся он. — Тут делаются чудеса.
— Пап, а если я когда-нибудь стану врачом, как ты думаешь, меня пустят сюда?
— Уверен, тебя не просто пустят. Ты будешь тут работать. А я буду с трибун кричать: «Эй, это моя дочь!»
-End Flashback-
Я улыбаюсь. Тогда я в это верила.
Тогда он был рядом.
— Эй... — голос Лиама возвращает меня в реальность. — Всё хорошо?
Я слегка вскидываю голову, моргая.
— Да... да. Просто... давно тут не была.
Он понимающе кивает и ничего не спрашивает.
Мы прошли дальше, в сторону раздевалки «Реал Мадрида». Атмосфера внутри была напряжённой, сосредоточенной. Никто не говорил лишнего — каждый занимался своей частью подготовки.
Я и Лиам начали обход — стандартная предматчевая проверка.
Килиан как раз сидел у своего шкафчика, перебирая ленту для голеней. Я остановилась рядом.
— Всё в порядке? Лодыжка не беспокоит?
Он поднял взгляд и неожиданно тепло улыбнулся.
— Только если ты не заставишь меня снова пить тот энергетик. Он был хуже боли, честно.
— Это был не энергетик, а витаминный комплекс, — улыбнулась я в ответ.
— Ну, тогда, док, можешь сегодня вообще командовать. Если мы выиграем, это будет твоя заслуга, — подмигнул он.
— Лучше не переоценивай, — отозвался Джуд, заходя в разговор. — Хотя... если Невра будет следить, чтобы вы не падали на ровном месте, то шансы у нас вырастут.
Мы все засмеялись. Было приятно, что даже перед такой игрой они умудрялись быть собой.
Когда игроки вышли на поле, меня снова накрыло. Шум трибун. Огонь в воздухе. Всё будто в кино.
Игроки «Реала» быстро заняли позиции, сосредоточенно, деловито. Все по своим местам, по привычке, по схеме.
А вот «Барселона»...
Я почувствовала, как замедляется дыхание.
Они встали в круг. Один за другим, обняв друг друга за плечи. Кто-то сказал пару слов — что-то простое, но сильное. Они переглянулись, сжали друг другу руки.
Как настоящая семья. Как в те старые матчи, которые мы с папой смотрели, сидя на диване, под пледом, с горячим шоколадом.
Табло светилось как рождественская гирлянда: 3:2 в пользу «Барселоны». Эмоции били через край. Первый тайм был безумным — не успел матч начаться, как Килиан забил с пенальти на 5-й минуте, а потом ещё и на 14-й довёл счёт до двух. Стадион оглушил свист, и только сектора мадридских болельщиков ликуют.
Но «Барса» не сдалась.
Эрик ответил голом на 19-й, затем Ламин красиво пробил на 32-й,
а Рафинья оформил дубль на 34-й и 45-й — разрывая фланг, словно танец с мячом, а не игра.
И вот, теперь — второй тайм, нервы, накал, жара.
Я стояла сбоку, в зоне для медиков, в форме «Реала», со сканером, перчатками и аптечкой, когда это случилось.
Грубый подкат.
Ламин резко упал, покатившись по газону. Весь стадион ахнул.
Он схватился за ногу. И... никого из врачей «Барсы». Абсолютно никого. Вся их скамейка нервно переглядывалась, но медики где-то застряли — возможно, с другим игроком в подтрибунке.
— Сеньорита Невра, вы ближайший медик, выйдите на поле и посмотрите. Немедленно! — голос по рации. Я побледнела, но только кивнула и побежала.
Я приблизилась, присев рядом с Ламином. Он стиснул зубы, явно держался из последних сил, но боль уже пробивала сквозь маску упрямства.
Кровь медленно стекала с его пальца на белоснежный носок.
— Ламин? Ты меня слышишь? — я аккуратно присела, пытаясь не дышать слишком громко от волнения.
Он кивнул, стиснув зубы.
— Лодыжка... чёрт... и палец. Посмотри на палец...
Я склонилась, осторожно приподняв край гетры и носка.
Ссадина была глубокая, ноготь рассечён, кровь сочилась, окрашивая белоснежные носки в багровое.
— Ты не можешь продолжать, — тихо и чётко сказала я. — Пойдём со мной, сейчас же. Это нужно обработать, и...
Я не успела продолжить, он увидел эмблему Реала на моей форме.
— Доктор с «Реал Мадрида»? Серьезно? — фыркнул он, глядя на эмблему на моей груди. — Я лучше буду бегать по полю вот так, чем они мне вторую ногу сломают. — Крикнул он своему товарищу по команде.
— Ты издеваешься? — вспыхнула я. — Ты подвернул лодыжку, и твой палец кровоточит! Я врач, а не эмблема. Пошли сейчас же, я обработаю всё — и потом делай с этим матчем что хочешь. Но сейчас ты идёшь со мной.
Он замер, глядя на меня пару секунд. А потом, кряхтя, протянул руку.
— Ладно...
Он кряхтя поднялся, скинул руку мне на плечо — больше для равновесия, чем с доверием. Мы медленно пошли к медкабинету, под гул трибун, пока арбитр махал рукой, разрешая замену.
Я скинула перчатки, достала новые и начала снимать бутсу с ноги Ламина. Он зашипел от боли, но не сдвинулся с места.
— Ноготь подрезан, ссадина глубокая, — тихо сказала я, больше себе. — Лодыжка опухает... ты и правда хотел остаться на поле?
— Хотел, — признался он. — Ты не понимаешь. Это Эль-Классико.
— Я понимаю, — я прижала ватный диск с антисептиком, и он скривился.
— Ты не фанат «Реала», как я погляжу, — тихо сказала я, накладывая бинт.
— А ты, выходит, теперь на их стороне?
— Я... — я замялась. — Я вообще-то... с детства болела за Барсу. С папой ходила на матчи. А потом... перестала. Так что... не совсем на чьей-то стороне. Я просто стараюсь делать свою работу хорошо.
Ламин посмотрел на меня немного по-другому. Чуть спокойнее.
— Ну... спасибо тогда, доктор Барселоны, работающей на «Реал».
— Просто доктор, — ответила я, заканчивая перевязку. — И постарайся не бегать до конца матча. Даже если будет хотеться.
— Осторожно, держись за меня, — я подхватила Ламина под локоть, придерживая его с другой стороны. Он тяжело опирался на одну ногу, второй почти не касаясь земли. — Почти дошли.
Трибуны гудели, рев толпы накрывал всё вокруг, но в этот момент я слышала только тяжёлое дыхание Ламина и собственный пульс в ушах. Мы выбрались из прохода, и шаг за шагом добрались до скамейки запасных. Тренеры и персонал уже заметили наше возвращение, кто-то обернулся, кто-то сдержанно кивнул.
Ламин плюхнулся на край скамейки, откидываясь назад и с шумом выдыхая:
— Пожалуй, ты была права... — пробормотал он. — Но только потому что у меня реально всё пульсирует.
— Спасибо за признание, — сухо ответила я, сдерживая лёгкую улыбку. Я встала, и в этот момент ко мне подошёл их тренер – Флик, взгляд серьёзный, сосредоточенный.
— Что с ним? — прямо спросил он.
— Подвёрнутая лодыжка, кровоточащая рана на пальце. Я всё обработала, но продолжать играть он не может — будет только хуже. Ему нужен более тщательный осмотр, думаю ваши врачи этим займутся.
Флик молча кивнул.
— Спасибо, Невра. Ты очень вовремя оказалась рядом. Надёжно.
Он задержал взгляд ещё на секунду, а затем развернулся, вернувшись к обсуждению замены с одним из помощников.
Я выдохнула. Только собралась отойти — и тут:
— ДАААА!! — взорвалась половина мадристов на стадионе. Мяч влетел в ворота «Барсы».
Гол. 70-я минута.
На табло мигало имя: КИЛИАН МБАППЕ.
4:3.
«Барса» всё ещё вела, но теперь — на грани.
Я развернулась, на секунду задержав взгляд на поле — и пошла обратно в сторону трибуны, где располагались стажёры. Пройдя за перегородку, я сразу заметила Лиама — тот стоял, облокотившись на перила, с рацией, которую явно забыл выключить от волнения.
— Ну что, ты жива? — Лиам расплылся в улыбке, когда она к нему подошла. — Или Ламин всё-таки тебя съел?
— Только половину, — фыркнула я, поднимая бровь. — Но, к счастью, сначала я его спасла. Так что теперь мы в расчёте.
— Геройская победа над местным упрямцем, впечатляюще, — Лиам слегка покачал головой, явно стараясь не смеяться. — Хотя по его крику я понял, что он жив. Очень даже жив.
Мы вдвоём вновь повернулись к полю, где шли последние 20 минут матча. Давление «Реала» нарастало, атака за атакой, но «Барса» держалась. Игра стала жёстче, кто-то падал, кто-то ругался, трибуны не стихали ни на миг.
Но счёт больше не изменился.
Финальный свисток: 4:3.
Толпа ревела, фанаты «Барселоны» взмывали вверх, обнимались, бросали шарфы в воздух. Команда на поле — в кругу, плечо к плечу, как настоящая семья. Кто-то упал на газон от усталости, кто-то молча смотрел в небо. А кто-то, как Килиан, просто стоял, уставившись в никуда, с окаменевшим лицом.
— Знаешь... — прошептала я, всё ещё глядя вперёд, — ...это был Эль-Классико. Такой, каким я его запомнила с детства.
Лиам посмотрел на неё с лёгкой мягкостью в глазах.
— И ты стала его частью.
Я кивнула.
И я почувствовала, как мечта становится чуть ближе.
Pov Lamine:
Я откинулся на спинку сиденья, голова гудела не столько от боли в ноге, сколько от эмоций. Даже сейчас, когда всё уже закончилось, когда поле опустело, а рев трибун остался позади, внутри всё ещё дрожал гул Эль-Классико. В окне пролетали огни ночной Барселоны, и в салоне машины Гави стояла полутемнота, только мягкий свет панели на его лице.
— Как нога? — спросил он, не отрываясь от дороги.
— Пульсирует, но жить можно, — хмыкнул я, подтягивая капюшон. — Ты знаешь, думал, что хуже — когда ты не можешь продолжать матч... но хуже, когда видишь, как кто-то забивает, а ты просто сидишь на скамейке.
Он усмехнулся, тихо:
— Типо как я раньше. Привыкай.
Я скривился. Тишина повисла на секунду, прежде чем я сам её прервал:
— Эта девчонка, Невра... — начал я, глядя в окно. — Она, оказывается, не фанатка «Мадрида». Я-то думал... ну, раз с ними приехала, в их форме, в их команде. А она... ну сказала, что с отцом на матчи «Барсы» раньше ходила. Маленькой была.
— Серьёзно? — Гави бросил взгляд на меня. — Неожиданно. А по ней и не скажешь. Хотя... может, просто хорошо держится.
— Да, она держится, — пробормотал я. — Даже когда я ей выдал, мол, пусть «Реал» лучше своей медшколой меня покалечит... она не моргнула. Приказала встать, обработала всё, аккуратно, уверенно. Без истерик. Как профи.
Я затих, снова глядя в темноту за стеклом.
Гави молчал, но я знал — слушал внимательно.
— Она неплоха. Для стажёра — вообще даже очень. — Я пожал плечами. — Может, стоит кому-то там, в руководстве, о ней сказать. Пусть обратят внимание. Если решит уйти от этих мадридцев, — фыркнул я, — нам такие не помешают.
Гави усмехнулся:
— Ты это из сочувствия к пациентке, или уже начинаешь проявлять инициативу?
— Смешной, — буркнул я, но краем рта тоже усмехнулся. — Нет, серьёзно. Она знает, что делает. Не лезет, когда не надо. Говорит по делу. А ещё... не смотрит на нас как на «звёзд». Просто... как на людей.
Гави хмыкнул, сдвинул брови:
— Ну, теперь понимаю, почему ты не психовал, когда она тебя с поля тащила.
— Да я просто знал, что либо она, либо я сам себе кость сдвину неправильно, — пробормотал я. — Но в итоге ей получилось лучше.
Мы оба на секунду замолчали, и только звук шин по асфальту наполнял салон.
— Думаешь, она вернётся в «Барсу»? — спросил Гави спустя паузу. — После практики с «Мадридом»?
— Не знаю, — признался я. — Но если вернётся... хорошо бы её удержать. Не как врача с чужой трибуны, а как нашего. Просто — своего человека.
Он кивнул, потом бросил на меня взгляд и хмыкнул:
— Прямо не узнать тебя. Сентиментальный ты сегодня, Ламин.
— Это потому что ты вожу меня домой, — фыркнул я. — Слишком опасная обстановка. А ну-ка припаркуйся у обрыва, может, вернётся моё обычное настроение.
Мы оба засмеялись.
Но где-то внутри всё ещё звучал голос на трибуне. Голос, который звал не к соперничеству, а к чему-то другому. Голос, который говорил твёрдо, спокойно, по-взрослому.
«Пойдём сейчас же. Я всё обработаю.»
Я выдохнул. И подумал, что, может, не зря она здесь.
Когда я на неё посмотрел впервые, я увидел в ней что то похожее на лань, она была похожа на олененка Бемби, её шоколадные глаза смотрели прямо в мои, а её кудрявые каштановые волосы развивались из за легкого ветра.
Черт возьми, о чем я вообще думаю – я мысленно сам себе дал пощечину за такие мысли.
***
Pov Nevra:
Я проснулась рано, хотя усталость всё ещё хранилась где-то в глубине мышц. В комнате пахло лавандой — бабушка всегда оставляла саше под подушкой, чтобы я спала крепче. В этот раз сработало. Но всё равно голова была тяжелее обычного.
После лёгкого завтрака я вызвала такси и направилась в отель, где остановилась команда «Реала». День должен был быть спокойным — стандартная медицинская проверка после матча. Я не спешила, но внутри уже билась лёгкая дрожь: это был последний день стажировки. По крайней мере, пока.
В холле отеля было тихо. Кто-то из игроков проходил мимо, кто-то уже сидел внизу с чашкой кофе. Я нашла Лиама в импровизированной зоне медосмотров — он уже разговаривал с кем-то из персонала, перекинулся со мной шуткой, и мы начали работу. Всё было знакомо, привычно. Давление, пульс, осмотр, отчёты.
Когда подошла очередь Джуда, он сел передо мной на кушетку, прищурился и спросил:
— Так, это сегодня ты с нами в последний раз?
Я остановилась с тонометром в руке.
— Пока не знаю, — призналась я. — Может, и перееду в Мадрид. Продолжу стажировку. Может, даже... в будущем — стану вашим врачом. Но пока всё запутано. Я не знаю, как правильно.
Он улыбнулся чуть криво:
— Ну, если решишься — будет круто. Ты реально умеешь. Без шуток.
— Спасибо, — я снова вернулась к измерению давления, но в этот момент к нам подошёл Килиан. Он встал рядом, сложив руки на груди.
— Ты же знаешь, — сказал он, глядя прямо, — мы тебе всегда рады. В любой момент. Это не просто слова.
Я слегка опешила. Мне стало тепло от этой поддержки. Я кивнула, не зная, что сказать, просто улыбнулась.
И тут из-за угла появился один из старших директоров медперсонала клуба. Мужчина с всегда спокойным лицом, в строгом пиджаке, но с добрыми глазами.
— Невра, — обратился он ко мне, — можешь на минутку?
Я встала и прошла с ним чуть в сторону. Он жестом предложил сесть. Я сразу насторожилась — это было нечто серьёзное.
— Мы обсудили твою стажировку, — начал он, — и, честно говоря, не хотим тебя терять. Таких, как ты, не так уж и много. Ты собранная, спокойная, действуешь грамотно в экстренных ситуациях. Это редкость. Мы подумали...
Он сделал паузу.
— ...если тебе сложно думать о переезде из-за бабушки, — он взглянул на меня внимательно, — мы можем помочь. Найдём вам жильё в Мадриде. Комфортное. Мы сделаем всё, чтобы ты могла продолжить обучение и стажировку у нас. Не сейчас — как решишь. У тебя есть неделя подумать. Но знай — дверь открыта.
Я сжала пальцы в замок на коленях.
— Спасибо, — прошептала я. — Мне правда нужно всё обдумать. Я... отпишусь вам, обещаю.
Он кивнул.
— Хорошо. Ждём.
После проверки, уже у выхода, я на секунду остановилась и оглянулась на всех — Лиама, Джуда, Килиана, остальных. А вдруг это и есть мой путь? А вдруг я действительно могу быть частью этой команды, только не на поле, а за его пределами?
На следующий день, в университет, я шла пешком. В наушниках играла фоновая музыка, знакомые улочки Барселоны дышали привычным воздухом — смесь кофе, солнечного асфальта и свободы. Университет встретил привычной суетой: студенты с папками, преподаватели в спешке, где-то журчал фонтан.
Я вошла в корпус, прошла по лестнице на второй этаж — и почти сразу услышала:
— Невра! — знакомый голос, сеньора Ратледж, махнула рукой. — Сюда, пожалуйста.
Я вошла в её кабинет. Она, как всегда, в тёмной юбке и белой блузе, уже приготовила две чашки кофе. Я села, и она внимательно посмотрела на меня, с тем выражением лица, каким обычно смотрят на студентов, в которых видят больше, чем они пока могут представить.
— Я получила отзыв от медицинского штаба «Реала», — начала она. — Ты справилась идеально. Чётко, уверенно. Там действительно тобой впечатлены. Я горжусь тобой.
Я слегка улыбнулась.
— Спасибо.
— Ты не обязана принимать решение прямо сейчас, — добавила она. — Но знай, куда бы ты ни поехала — ты всегда останешься частью этой кафедры. И ты не одна.
Я кивнула, глядя в чашку с кофе. Всё внутри ещё было в сомнениях. Но в этот раз — это было светлое сомнение. То, из которого может родиться путь.
_________________________________
[Тгк: alicelqs 🎀] узнавай первым о выходе глав, задавай вопросы и делись впечатлениями о главе 💗
Не забывайте про звездочки! И я всех вас жду в своем телеграмм канале 🫂🤍