Глава 19: Тёмная сторона.
Спичку дважды не зажжёшь, ты будешь бестолку черкать зажигалку задыхаясь от исходящего газа.
Кажется Аделина стиралась с памяти Сони, ускользала как песок сквозь пальцы. Поставь Евсееву напротив пьяной Григорьевой, то имя девушки приобретет лишние буквы: Алина, Анджела, но никак не Аделина.
Держать равновесие не получилось, Софья с грохотом перевалилась на сторону друзей утопая в сигаретном дыме.
И сколько бы Аделина не пыталась поговорить с той, все как пули по степи, они не достигнут нужной цели.
Можно ли сыграть на гитаре с отломаны грифом? Если очень постараться то можно, но это будет последняя песня, силы прижимать гриф к корпусу окончатся.
Евсеева тянется к холодному устройству словно не давая отчета своим действиям. Пальцы судорожно набирают комбинацию цифр. Звонок. Гудки отбивались гулом где-то внутри заставляя подстраивать ритм дыхания. Голова виснет вниз, а глаза прикрыты. В голове был лишь шум и желание повидать Соню.
— Аделина, ты? — Сказал до боли родной голос. Каждый раз когда Аделина слышала его, она понимала, что они склеились как две дешевые бумажные наклейки, в смысле, их не расклеить. Даже если и попытаешься отделить их друг от друга, они просто напросто порвутся.
Хрипловатый голос раздался с устройства от чего по телу прошлась вибрация. Слова были подобраны давно, ведь Евсеева не один раз прокручивала в голове их разговор, при встрече на улице, в магазине, парке...
— Ало, ты тут? — Евсеева вырвалась из клубка мыслей приподнимая голову. В легких будто бы запорхали костлявые бабочки. И вот она вдыхает воздух переполненный этой фальшивой радостью.
— Да, Сонечка, тут! — Устало и одновременно энергично проговаривает Аделина. Дрожащие от нервов руки прикладывают телефон к уху, а сердце начинает биться быстрее. — Прийди пожалуйста нам надо с тобой.. поговорит — Заикаясь почти прошептала Аделина в динамик устройства.
На подоконник села птица собирая зерна которые насыпала Евсеева. Она жадно клевала замерзшие остатки. Когда же ничего осталось она тоскливо гребла снег присматриваясь лучше.
— Мышка... — Тяжелый вздох прервал речь девушки давая понять ту тягу на душе. — Хорошо, жди. — Проговорила Соня в нежелании. Григорьева не знала почему друзья так повлияли на неё, а Аделина верила что можно все вернуть.
Евсеева вскочила с кровати глупо потирая глаза дабы убедится в реальности ответа да и ситуации в целом. И да, это было реально, обои на стенах все так же облазили, а затертый линолеум трескался с каждым разом все больше.
Накинув поверх белой затасканной майки черный худи. Девушка взглянула в зеркало. Девушка в отражении имела сине-фиолетовые пятна под глазами и потрескавшиеся губы, которые, казалось, вовсе потеряли свой цвет. Аделина была выжата и помята.
Переступив порог комнаты в нос ударил запах табака в перемешку с водкой. Пройдя в глубь комнаты она увидела лежащую на полу мать, сил на ненависть не было. Её крашеные волосы были запутанными, а помада на губах растерта. Вульгарное платье не прикрывало ничего, поскольку уже как пять лет было мало по размеру. Из форточки несло холодным ветром, который устилал пол. Все вокруг было разбросано хоть за голову хватайся.
Приложив два пальца к шее она убедилась в том, что родительница жива. Стянув плед с скрипучего дивана, она накинула его на мать. Ничего, просто детская привычка.
Аделина, посмотрев на мать, тяжело выдохнула и захватив курточку выбежала из квартиры покидая тот ад хотя бы на немного и увидеть желанного человека.
На улице было слишком холодно, поэтому приходилось сжиматься, дабы не окоченеть окончательно. Сердце волнительно стучало, а глупая улыбка не покидала лица ни на секунду. А глупее всего была вера об их бесконечности.
Сзади магазина виднелся силуэт. Да все очертания были знакомы, будто бы Евсеева изучала столетиями каждую морщинку этого персонажа. Да о чем говорить, всматриваясь в лицо кассирши она видела в ней её! А неразборчивые узоры на обоях напоминали нежные касания её рук. Она была окружена этим человеком.
Привстав с лавки, ноги понесли на встречу к Соне. Сердце стучало так, будто бы ей оставались считаные секунды, кровь по венам торопясь моталась по всем сосудам.
И вот, Григорьева стоит около словно сумасшедшей Евсеевой.
— Привет, Соня, мы так давно не виделись, как дела твои? — Лепетала Аделина приобнимая плечи девушки. Григорьева жестоко вырывается с рук девушки следуя к лавочке. Заправив волосы за ухо, Аделина посмотрела на Соню ожидая каких либо ответов. Но, та лишь смотрела в даль, роясь в карманах. — Сонь?
— Нормально все, тебе ли не похуй? — Отрезала Григорьева. Зубы Есеевой сжались, а внутри что-то кольнуло. Это моральное расстояние между ними увеличилось все больше и больше, Соня не чувствовала Аделину вовсе.
Войдя в подъезд, девушки раскрыли окна и оперевшись об подоконник, выглядывали на бесил бегущие облака. Когда Софья зажгла сигарету, Аделина была готова метать все вокруг вспоминая начало их отношений. Но всего лишь последовала примеру девушки.
— Ты меня все ещё любишь? — С надежной в голосе устало проговорила Аделина выпуская облако дыма. Соня повернула голову к девушке разглядывая её в профиль.
Аделина готовила себя к худшим исходам и знала, что той любви у них явно уже нету. Но, возможно, этот момент надо пережить, возможно, все изменится. Евсеева так и не смогла выбраться из своих кошмаров, она искала несуществующие выходы, кричала о помощи.
На раму села птица, она была до ужаса похожа на ту, которую Аделина видела утром. Сунув руку в карман она натрясла пару семян оставшихся с прошлого прикорма. Когда Есеева высунула руку к птице, та начала жадно клевать еду, пощипывая ладонь.
Софья присмотрелась к этой картине выискивая ответ который опишет её чувства.
— Люблю. — Сухо ответила Григорьева затягивая дым в легкие. В её ответе не было ни одной нотки искренности. Он был таким плоским, не несущим какого либо смысла. Но Евсеева чувствовала любовь даже там, где ею и не пахло.
Аделина медленно повернула голову заглядывая в глаза Сони.
— Я не чувствую этого, ты будто бы покинула мою жизнь. Я скучала. — Созналась Аделина засовывая пустую руку в карман.
— Хватит, Аделин! — Прикрикнула Соня не желая разговаривать на эту тему. Она будто бы боялась ранить Евсееву своей правдой. Аделина затихла туша сигарету об подоконник с облущенной краской.
Тоска пропитала все. Её сердце остановилось, а глаза намокли от обиды.
— Хорошо, Соня. — Прошептала Евсеева соглашаясь на ужасное отношение к себе лишь бы она стояла тут и покуривала рядом с ней.
После всего содеянного Григорьевой Аделина все ещё любила её.
— Прийдешь сегодня вечером ко мне, у меня сюрприз есть. — Всё так же хрипло прошептала Евсеева спустя пять мучительных минут молчания. Если раньше молчать рядом с Соней было удовольствие, то сейчас пытка и желание скрасить чем-то эту бездну.
— Прийду. — Бросила на последок Соня безжалостно покидая Аделину одну среди окурков и бутыльков. Когда Григорьева скрылась за лестничным пролетом, Аделина почувствовала колючую пустоту. Теперь уж Аделина ощущала, что не любит Соня. Но сюрприз должен разжечь её сердце.
Девушка спустилась по стенке сбоку закуривая ещё одну сигарету. Дом не согреет её, нет, он принесет лишь грусти. Холод залазил под тонкую курточку заставляя вздрагивать, а соленые слезы на щеках обдувал ветер с открытого окна. Тут все ещё был запах Сониных духов и окурок её потоптанный.
***
На столе в комнате стояло пару тарелок с нарезками и два бокала с шампанским. Сама же Аделина была накрашена и одета в черное платье. Она отдавала все свои силы лишь бы вернуть Софью.
Время на часах тянулось словно смола. Но от гостьи ни слуха ни духа. Оперевшись об стену возле кровати Аделина вздыхала поглядывая на время.
20:34, 20:35, 20:35, 20:35
Время будто бы застыло вовсе. Евсеева писала Соне но ответа не было. В дверь постучали и девушка вскочила с кровати что бы впустить гостью, остановившись около двери, она услышала смех явно не одного человека.
Открыв двери уголки губ поползли вниз, а с глаз вот-вот потекут слезы горечи. На пороге стояло трое человек. Их глаза блестели от помянутого алкоголя.
— Привет,Аделина! — Воскликнула Влада врываясь в квартиру. Глаза Аврамовой бегали по каждому уголку дома с насмешкой. — Ой, Деля так ты в таких помоях живешь? — Хохоча проговорила девушка. Евсеева была готова выпрыгнуть из окна от стыда, после каникул вероятно вся школа будет гудеть о ремонте дома у Аделины. Хотелось словно ребенок упасть на колени и пряча лицо в руки рыдать. Это было пожалуй главным комплексом Евсеевой.
Но ножом в сердце была улыбка Сони с шутки Влады.
Все гостьи завалились в маленькую комнатушку наполняя её перегаром. Их глаза загорелись звериным огнем увидев стол с алкоголем.
— О, спасибо Делька, за приятный бонус! — Воскликнула пьяная в стельку Ангелина. А Аделина расстроилась вовсе, все её старания были напрасны, даже макияж, взгляд Сони размытый сейчас и вряд ли она видит что-то.
Когда алкоголь переполняет тело, то речь становится невнятным мычанием. Ох, какая нелепица.
— Сонь, подойди пожалуйста. — Грубовато сказала Аделина оттягивая Григорьеву от бокала с шампанским.
— Что ты опять хочешь? Поговорить? Спросить о том люблю ли я тебя? Или ты не веришь уже, а? — Прокричала Соня вырывая свою руку. Аделина застыла, а после ухватила Софью за плечи дабы та лишь послушала её. Люди сзади них смеялись все громче и Соня от них не отставала.
— Нет, Соня, господи, нет! — Тряся головой проговорила Аделина удерживая Соню. — Ты можешь просто поговорить со мной, черт возьми! — Прокричала Евсеева ударяя Григорьеву по плечам ладонями.
Соня вовсе потеряла контакт с Евсеевой. И казалось, что донести до неё даже простую вещь - было невозможно. Красные глаза лишь закачивались в нежелании слышать девушку. Эта пропасть между ними лишь росла и сколько бы Аделина не пыталась выстроить дорогу через разрыв, чужие руки обламывали её, пока Григорьева просто смотрела на Аделину.
— Все что ты делаешь, Аделина, это проверяешь меня на искренность. — Грубо проговорила Соня пихая Евсееву в бок. Пьяная компания сзади кидала ядовитые шутки, которые, словно ножи, внедрялись в истекающее кровью сердце. Алкоголь был осушен, Влада разбила бутыль о стену хохоча от ситуации. Мелкие осколки разлетелись по комнате заставляя боятся сделать лишнее движение.
Стекающая по стене жидкость и разбросанные по полу оливки заставляли сжимать ногти на ляжках, оставляя красные вмятины. Тревога нарастала все больше и больше. Казалось, все присутствующие топтались по ней грязными ботинками. Девушка была словно брошенный котенок желающий пощады у мимо проходящих людей.
— Аделина! Музыку организуй и-и-и, — Еле внятно прокричала Аврамова бросая кусок апельсина в поднимающуюся девушку. — И ещё чего-то выпить бы-ы — промычала девушка.
— У меня нету больше ничего. — Тихо проговорила Аделина вжимаясь в угол комнаты. Страх выходил наружу дрожью пальцев. Паника укутывала все, разбитый стакан на полу, пятно на стене, Аделину.
Влада раскрыла свои большие глаза всматриваясь в Евсееву.
— Я ведь сейчас проверю. — Прокричала Аврамова выбегая из комнаты. Соня взглянула на испуганное тело и сразу же отвела взгляд продолжая разговор с подругами.
Аделина вскочила за Владой, но та уже открыла мамины подаренные когда-то виски, женщина хранила его на лучший день. Евсеева застыла в понимании маминой реакции, она больше не слышала ничего, лишь белый шум моментами врывался в брюнетистую голову. От переизбытка тревоги в глазах плыло, а сердце отбивало сто ударов в секунду.
— Дечват, сюда! — Покричала Влада зазывая подруг на кухню. Слышно было словно Аделина лежала на дне бассейна.
Собрав силы в кулак, Евсеева, шатаясь, поднялась с дивана. Слезы текли по щекам и тихо падали на пол оставляя маленькие лужицы.
— Пошли нахуй все из моего дома! — Кровь в венах Аделины закипала, будто бы она вот-вот взорвется. Нежданные гостьи обернулись, а после, обмениваясь усмешками подались к выходу. Она не хотела прогонять Соню, но этот раз был пиком.
— Не гостепримная ты! — Евсеева уже не помнила кто сказал это, но казалось Соня.
Хлопок дверью, тишина сверлила уши. Среди тысячи смешанных парфюмов в нос врезался лишь один. Прикрыв глаза руками, Евсеева заплакала от обиды. Девушка потратила последние деньги на шампанское пятно от которого останется навсегда на светлых обоях. Дом был разрушен.
Дверь в квартиру открылась, Аделина быстро смахивая руками слезы выскочила в прихожую. На пороге стояла мать, пошатываясь опиралась она об косяк.
Евсеева побежала внутрь нервно пытаясь навести порядок. Она знала, что соры или даже драки не избежать, поэтому вновь и вновь беспокойно всхлипывала собирая стекло руками.
— Тварина, ты блять. — Воскликнула женщина хватаясь за дорогостоящий бутыль. Аделина в страхе выбрасывает стекло в мусорный пакет и отбегает от родительницы.
Мать замахивается на Аделину обливая её тысячей неприятных слов. А Евсеева тихо плачет, да не от физической боли. Она не чувствовала её вовсе, тело ломило от обиды на Григорьеву.
Каждый удар переносил её дальше от Сони. А женщина безжалостно лупила тело дочери за бутылку алкоголя, она расставила свои приоритеты. Дочь никогда не была в её приоритетах.
Глава написана не мной. Спасибо dasha_Hrdnk ❤️🩹
тгк: unffrdbl