глава 22. Перт
Вопрос Сэйнта завис в воздухе между нами.
«Как давно ты знаешь, что это был я?»
Это подтвердило мои подозрения, что он тоже понял, с кем был в комнате той ночью.
– С той ночи, когда ты поцеловал меня в коридоре, – сказал я, а затем наклонил голову на бок.
– А ты?
Сэйнт рассмеялся низким голосом, что прозвучало практически опасно.
– С тех пор, как ты сидел в моём кресле, – он кивнул на мою руку. – С татуировкой.
– Что меня выдало?
– В тот вечер ты сказал мне то, что говорил в тёмной комнате.
– Мы не разговаривали.
– Ты говорил. Ты сказал: «Твоя очередь».
Вот чёрт. Я выдал себя, даже не осознавая этого. Но мне было плевать. Особенно, когда я поймал взглядом стояк, угрожающий вырваться на свободу из штанов Сэйнта.
Это сделал я, вызвал у него такую реакцию. Это сделали мои слова. Это сделала ночь в темноте, которую мы провели вместе. Судя по тому, как Сэйнт смотрел на меня и впитывал каждое слово, в моих мыслях не было сомнений, что он точно знает, что я говорил и чего прямо сейчас хотел.
Мне даже не пришлось спрашивать, понравилась ли ему песня и моё приватное выступление. Ему более чем понравилось – доказательством было то, что он был в двух секундах от того, чтобы наброситься на меня.
– Хочешь ещё? – спросил я, задумываясь, о чём он подумает, и надеясь, что его мысли текли в том же направлении, что и мои. А если нет? Слишком плохо.
Сэйнт вытянул обе руки вдоль спинки дивана и раздвинул ноги шире. Он сегодня был одет во всё чёрное, обтягивающие штаны и футболку, которая липла к его телу. У меня было ощущение, что любая одежда на нём смотрелась бы так же, будто его налили на его широкие мышцы. Я чуть не выжил из ума, когда открыл дверь и увидел его на пороге, но я держал себя в руках, потому что знал, что этот момент будет того стоить.
Эти его загадочные глаза сузились, глядя на меня.
– Я хочу всего, чёрт возьми.
Я позволил словам, которые хотел услышать, проникнуть в мой мозг, а затем поставил гитару на стойку рядом со своим креслом. Сэйнт не двигался, пока я обходил кофейный столик, направляясь к нему, и оседлал его колени, опускаясь на его большой твёрдый член.
Он зашипел от удовольствия, пока я опускался на него своим телом, давая попробовать трение, прежде чем забрать его. Когда я поднял с него бёдра, его руки опустились на мои ягодицы, удерживая меня там, где он хотел. Я не был маленьким парнем, ни в каком смысле, но размер Сэйнта работал ему на пользу – и это чертовски меня возбуждало.
– Чего ты хочешь, Сэйнт? – спросил я, двигая бёдрами по его закрытому в штанах члену в эротичном танце, который пробуждал мой собственный стояк.
Со скоростью хлыста, он взялся за мои волосы и притянул меня ближе, наши губы разделяли лишь дюймы.
– Чего я хочу... это видеть тебя, когда буду заниматься с тобой сексом в этот раз.
Мой член угрожал взорваться под моими кожаными штанами, но прежде чем я смог поменять позу, чтобы взять себя под контроль, губы Сэйнта накрыли мои, его язык проник в мой рот, чтобы овладеть мною. Была причина, по которой я писал песни об этом мужчине, и у меня было ощущение, что после сегодняшней ночи он вдохновит меня ещё на несколько произведений.
Никто из нас не был в настроении терять время. Напряжение между нами было слишком долго, и если мы скоро не займемся сексом, всё больше увеличивалась возможность шанса, что мы станем парой возбуждённых подростков, которые не могут долго сдерживать оргазмы.
Мы отстранились друг от друга на достаточно долгое время, чтобы я стянул футболку Сэйнта через его голову и отбросил в сторону, пока он вытягивал мою заправленную рубашку. Она была расстёгнута почти до конца, кроме двух маленький пуговиц, с которыми возились длинные пальцы Сэйнта, прежде чем он пробормотал: «К чёрту» и оторвал их. Но он не снял рубашку полностью, и блеск в его глазах сказал мне, что у него были другие планы, так что она должна была остаться.
Боже, тело Сэйнта было произведением искусства. Широкое и гладкое, с большим количеством татуировок, покрывающих обе его руки. В этих мышцах не было ничего, кроме чистой силы, которая могла в мгновение ока кого‑нибудь раздавить.
Я хотел почувствовать губами каждый дюйм его кожи и начал с его ключиц, с той стороны, где по его словам было его родимое пятно, под чёрно‑серой извилистой татуировкой. Он держал мои бёдра, его пах двигался с моим вверх и вниз, что сводило меня с ума от нужды, пока я лизал и оставлял засосы на пути вниз по его телу.
Его соски были чувствительными – он дёрнулся, когда я обхватил их губами и поначалу прикусил нежно, а затем с большим давлением, когда понял, что ему это нравится.
– Твои губы чертовски приятные, – сказал он, когда я слез с его колен, опустился на колени на пол между его раздвинутых ног. Зная, что я собираюсь сделать, Сэйнт расстегнул пуговицу и молнию на своих брюках, и когда я стянул их, он поднял для меня бёдра. Я чувствовал его взгляд, словно голодный лев наблюдает за своей добычей. Он позволял мне на мгновение взять контроль и наслаждался этим, но я был с ним в той тёмной комнате и знал, что за обычно добродушной манерой Сэйнт скрывался сексуальный зверь. И я был очень плохим мальчиком, потому что хотел вывести этого зверя поиграть.
Его член в моих руках был твёрдым и тяжёлым. Мне хотелось почувствовать, как он наполняет мой рот, хотелось попробовать его предсемя, блестящее на головке. Но сначала мне хотелось его подразнить.
Прижав его член к его животу, я опустился ниже, чтобы лизать шов между его пахом и анальным отверстием, пока моя свободная рука нежно массировала его яйца.
– Чёрт, да, – произнёс надо мной Сэйнт, когда я втянул в рот одно из его яичек, прикладывая слегка больше давления, чтобы увидеть, как далеко смогу зайти.
Раздалось ещё одно ругательство, и я поменял сторону, делая то же самое, пока мой палец гладил его промежность. К тому времени, как я перешёл к его члену, полилась сперма, и лучше вам поверить, что я подхватил языком каждую до единой каплю, прежде чем захватить его член так глубоко, как мог. Он был таким большим, что мне пришлось обвить рукой его основание. Я никогда раньше не был с кем‑то размера Сэйнта, и моя задница сжималась от предвкушения. Он заполнит меня до максимума и ещё сверху, и я буду наслаждаться каждым чёртовым сантиметром.
Бархатный жар его члена согревал мой язык, пока я отсасывал ему, и я едва услышал его слова:
– Я слишком близко...
Я притворился, что не слышу его, ещё и близко не насытившись.
– Чёрт... – ахнул он, и его живот задрожал. – Перт. Стой... – он запустил руки в мои волосы и оттянул меня от себя, прежде чем наступил оргазм.
Проклятье. Я шаловливо улыбнулся ему, с радостью видя, что оказываю на него такой же эффект, как он на меня.
– Ты за это заплатишь, – сказал Сэйнт, его угроза отправила всю оставшуюся в моём теле кровь прямо к моему члену. Мой стояк был таким твёрдым, что это было практически больно, и будто почувствовав это, Сэйнт притянул меня обратно на диван и поднялся на ноги. Он скинул свою обувь, снял носки, а затем бросил штаны за собой.
Я лежал и наблюдал за ним, его обнажённое тело впервые было в полном доступе. От Сэйнта захватывало дух, и я мог только смотреть. Смотреть на его широкую грудь и подтянутый живот, на его сильные широкие бёдра с чёрной татуировкой в виде тигра на одной стороне. И, конечно же, на его массивный вставший член, который в данный момент указывал в мою сторону, будто знал, кому принадлежит.
«Мне. Он принадлежит мне».
Чувство собственничества, которое я испытал тогда, было тем, чего я раньше не чувствовал – и определённо не при мыслях о том, как бы пососать член другого мужчины.
Прежде чем я смог рассмотреть что‑нибудь поближе, Сэйнт сделал одно быстрое движение и снял с меня штаны, под которыми ничего не было – конечно же, так и было запланировано. Но Сэйнт, должно быть, не ожидал, что я буду в полной готовности, потому что в его глазах запылало что‑то яростное, и когда он забрался на меня сверху, он облизнул губы. Затем эти губы обхватили головку моего члена, и я внезапно оказался рад, что лежу, потому что мои ноги подкосились бы, если бы я стоял.
Ощущение рта Сэйнта на моём твёрдом члене, пока я наблюдал за ним, было лучше чего‑либо, что я когда‑либо испытывал в своей жизни. Я едва держался в тёмной комнате – но наблюдать за ним сейчас было практически внеземным опытом.
– В тот день... ты сделал то, что я сказал? – он переключился со рта на руки, пока ждал моего ответа. – Ты трахал себя, думая обо мне?
– Боже, да.
Язык Сэйнта прошёлся вокруг головки моего члена и к щёлке, отчего мои бёдра задрожали.
– Говори мне, о чём ты думал, пока я тебе сосу.
Я выгнулся на диване, когда он заглотил меня в самое горло.
– Об этом, – сказал я, задыхаясь. – Я думал об этом. Как ты отсасываешь мне, как в тёмной комнате.
Он добавил руку к основанию и прокрутил, пока лизал мой член как рожок мороженого.
– И всё?
– Н‑нет.
Чёёёрт . Я не мог больше сдерживаться.
Рот Сэйнта исчез, и я открыл глаза.
– Ты перестаёшь говорить, я перестаю тебя касаться.
– Как бы ты трахал меня на тумбочке, – быстро произнёс я.
Сэйнт замер.
– На этой тумбочке? – спросил он, кивая на гранитный островок на кухне.
– Да, – я поднял бёдра, ища внимания. – Я говорил – начинай трогать.
На губах Сэйнта появилась медленная дьявольская улыбка.
– Думаю, наши планы меняются.