глава 4. Сэйнт
Перт Танапон.
Перт Танапон сидел в моём кресле. Бывший вокалист одной из моих любимых групп, «ТМТ», и безумно сексуальный мужчина.
Мне удалось взять своего внутреннего фаната под контроль, что было не тяжело, учитывая, что я был не таким, и он не казался разговорчивым человеком. Я серьёзно говорил о том, что не воспринимаю сплетни. Но я был удивлён обнаружить, каким сдержанным Перт был в моём кресле по сравнению дерзким рокером, которого я видел на сцене. Моему мозгу было трудно объединить этих двоих, но в этом не было сомнений – позже вечером я буду дрочить на обе версии этого парня.
Но на данный момент я сосредоточился на том, чтобы не испортить его татуировку. Казалось, ему было комфортно молчать, так что я, в свою очередь, собирался делать то же самое. По крайней мере, пока не прошло добрых полчаса и не заиграли первые ноты баллады
«Более, чем достаточно» был один из величайших хитов «ТМТ», и когда трек заиграл по радио, которое мы включили через динамики, Перт застонал.
– Я тебя понимаю, приятель, – пробормотал рядом с нами Као, сосредоточив взгляд на бедре клиентки, которой бил татуировку последний час. Двумя пальцами он нанёс толстый слой вазелина на свежий рисунок, который только что набил, а затем потянулся за специальной пленкой. – Если мне придётся послушать это дерьмо ещё хоть раз, мой мозг вытечет через уши.
Перт удивлённо моргнул, и я почувствовал на лице жар.
«Заткнись, долбанный придурок». Но, конечно же, когда Као затыкался?
– По какой‑то причине, босс любит эту хрень. «ТМТ», – фыркнул Као. – Это название – первый намёк на идиотизм. Они даже не смогли выбрать название, так что выбрали три буквы
.
К его чести, Перт не стал тут же вскакивать с места, чтобы устроить Као взбучку, которую тот заслужил. Вместо этого его губы дёрнулись.
Будто ему на самом деле было весело.
– Ты с ума сошёл, – сказала клиентка Као. – Эти парни просто потрясающи. Я два раза видела на сцене, и оба раза охранникам пришлось всё прикрывать из‑за непристойного поведения фанатов, – она мечтательно вздохнула. – Это было феерично.
Теперь Перт едва сдерживал смех.
– Я тебя умоляю, – сказал Као. – Они, наверное, постоянно ходят везде с торчащими из штанов членами для всех поклонниц, которые сидят у них на коленях.
– Ладно, достаточно, – сказал я, прежде чем всё вышло из‑под контроля. Он и так зашел уже слишком далеко со своим длинным языком.
– Стой, подожди. Слышишь? – Као сделал паузу и указал на потолок, когда раздалась высокая нота, которую не смог бы вытянуть никто – Похоже, его яички прищемило молнией. Или, может быть, кто‑то использовал зубы.
Взрыв хохота Перт был неожиданным.
– Ни за что. В гримёрку не пускают никаких поклонниц.
Клиентка в кресле Као ахнула, и как только он закончил накладывать пленку на её новую татуировку, она села, устремив взгляд на певца рядом с собой.
– О боже, о боже , – сказала она, её карие глаза чуть ли не вывалились из орбит.
– Какого чёрта ты пищишь? – произнёс Као, но когда его взгляд переключился с клиентки на меня, и он хорошо рассмотрел лицо Перта, у него отвисла челюсть. Наверное, впервые в жизни не мог ничего сказать.
– Не переживай, – подмигнул Перт. – Я буду рад передать комментарии остальным парням.
Као выругался, в то время как девушка вскочила с кресла, врезаясь в него, и быстро натянула штаны. Затем она как шальная бросилась прямо к Перту.
– Воу, – произнёс я, поднимая руку, чтобы не дать ей прыгнуть на него сверху, что она без сомнений собиралась сделать. – Как насчёт того, чтобы оставаться прямо там?
У неё отвисла челюсть, будто она не могла поверить, что я посмел остановить её от получения желаемого, а затем её щенячьи глазки переключились на Перта.
– Я не собиралась ничего делать. Я просто огромная, огромная фанатка. Ну, самая большая.
Перт бросил мне признательный взгляд, прежде чем подозвать её.
– Всё нормально, просто...
– О боже, – провизжала она, обходя барьер из моей руки и обхватывая руками шею Перта. – Я просто не могу поверить, что это ты. Где ты был? Ты правда ушёл из группы, или это перерыв? Ты возвращаешься? Ты теперь живёшь здесь?
– Полегче, – произнёс Перт, посмеиваясь, пока она крепко сжимала его, а затем потянулся к её рукам и мягко оттолкнул её. – Что ты набила? – спросил он, отвлекая её от вопросов, многозначительно посмотрев на её бедро, где была поднята её майка.
– Хочешь посмотреть? Я тебе покажу...
– Не смей трогать, – крикнул Као.
Девушка вздохнула и опустила майку.
– Это бабочка. А у тебя? Это... – она нахмурилась, глядя на предплечье Перта, и сморщила нос. – Что это?
– Это будет татуировка в стиле ориентал в форме дракона, как только мы закончим.
– Оу. Да, это совсем не похоже.
– Потому что это набросок, – отрезал я.
– Ну, со странной татуировкой или без, ты всё равно такой чертовски горячий, – сказала она, снова пуская слюни на Перта. – Можно мне автограф? Подожди... нет. Можно сфотографироваться? – она не ждала его ответа, достала телефон из ложбинки между грудями и сунула его мне.
Я поднял свои руки в перчатках.
– Прости, нет.
– О, верно. Плевать, всё равно селфи получается лучше, – она подняла телефон повыше и сделала снимок, прижавшись щекой к щеке Перта. – Так чем ты занят позже? Хочешь потусоваться?
– Эй, Ким, может перестанешь домогаться этого парня и подойдёшь со мной к кассе, чтобы я уже мог пойти в бар? – произнёс Као.
– Вот, – она написала свой номер на бумажном полотенце маркером для татуировок и протянула его Перту. – Звони мне в любое время.
В ответ Перт одарил её улыбкой, которая осветила комнату.
– Конечно. Приятно познакомиться...
– Кимберли. Чёрт, наверное, надо было это записать.
Перт постучал по своему виску.
– Я запомнил.
Снова хихикнув от восторга, Ким быстро помахала ему и поскакала к стойке у входа.
Как только она вышла из зоны слышимости, улыбка Перта исчезла, как и харизматичный мужчина, которым он был последние несколько минут. Будто вес всего мира рухнул обратно на его плечи.
– Прости за это, – сказал я. – Большинство людей в этом городе намного более сдержанные, честно.
– Всё нормально. Мне не следовало ничего говорить, но это было чертовски забавно.
– Такое часто бывает?
– Что? – его губы приподнялись в намёке на улыбку. – Что крутят мои песни, люди меня узнают, или что я получаю чей‑то номер?
– Все перечисленное.
Он накрутил на палец кусок бумажного полотенца, на котором девушка написала свой номер, и опустил руку с кресла, позволяя пальцам опуститься к мусорке рядом с ним.
– Зависит от города и страны. Обычно, в кепке я не привлекаю особого внимания, но, полагаю, сегодня я сам напросился.
– Наверное.
– Можно задать тебе вопрос?
– Конечно, – сказал я. – Только если я смогу задать один в ответ.
– Достаточно справедливо, – он потёр свою нижнюю губу, когда в глазах появилось озорство.
– Тебе действительно нравится та песня, или он просто так болтал?
Его вопрос меня удивил, и я закашлял, чтобы скрыть своё первоначальное смущение. Затем я решил... к черту все. Вместо того чтобы ответить «да», я напел отрывок из своей любимой песни, что заставило Перта запрокинуть голову назад и рассмеяться.
– Это отвечает на твой вопрос? – поддразнил я.
– Хмм. Но, знаешь Сэйнт? – произнёс он, с широкой улыбкой на лице. – Не бросай свою основную профессию.
– Эй, я спел не так уж плохо, – когда он посмотрел на меня взглядом, который говорил обратное, я закатил глаза. – Да, ладно. Я останусь заниматься татуировками, а песни оставлю тебе.
– Спасибо уж. Хорошо, твоя очередь.
Твоя очередь...
Мой разум вдруг бросил меня обратно в тёмную комнату... сильная рука обвивала мою талию... хриплый мужской голос, который прошептал мне на ухо: «Твоя очередь...»
Твоя очередь...
Твоя очередь...
Вот чёрт. Моё сердце запнулось, и по венам разлился огонь, и на несколько секунд я подумал, что могу потерять сознание. Этого не могло быть.
– Сэйнт? Эй, приятель, ты в норме?
Я покачал головой, пытаясь обдумать всё это, но воспоминания меня не покидали, будучи сейчас такими же яркими, как и три ночи назад.
– Мне кого‑нибудь позвать? – Перт подвинулся вперёд и смотрел на меня так, будто понятия не имел, кто я. Но это была реальность – он не знал. Он не имел ни малейшего понятия, что только что выдал себя, что эти два слова перенесли меня обратно в нашу совместную ночь, и что я по‑прежнему чувствовал на губах его вкус и ощущал под руками его обнажённую кожу. Осознание того, что мы сделали, накрыло меня резкой волной.
Чтоб я сдох.
Мужчиной из тёмной комнаты... был Перт Танапон.