ГЛАВА 15
«Я жива». — Первая ясная мысль пронзила сознание Ледолапки.
Она очнулась от боли. Шея пульсировала с такой силой, что казалось, каждый удар сердца отзывался во всём теле. Боль была похожа на острый камень, бьющий по ней снова и снова. Она лежала среди корней терновника и попыталась вновь спрятаться во сне, но не смогла. Сквозь боль она чувствовала тепло гнезда под собой и ощущала резкий запах палатки Мотылинки.
Затем она вспомнила Плескохвоста, лежащего у её лап с потухшими глазами и шерстью, пропитанной кровью.
«Я убила его. — Чувство вины обожгло её. — Неужели я стала такой же, как он? Он был другим. Когда-то. Очень давно». Её сердце помнило, как она любила его. Оно хранило мечты о том, как она будет его парой и матерью его котят, и теперь оплакивало утрату.
«Речное племя в безопасности?» У неё сжался живот от страха. Разрушенное Плескохвостом, её племя предстанет перед другими племенами уязвимым, как новорождённый котёнок. Она хотела выбраться из гнезда и защитить его. Она пыталась оберегать племя луны напролёт, но они всё ещё не были в безопасности.
«Я иду». Она должна была встать на лапы, но гнездо не отпускало её. Тело было слишком уставшим и тяжёлым, чтобы двигаться.
«Теперь они должны позаботиться о себе сами», — эта мысль успокоила её. Звучало, как слова Звёздного племени. Это ослабило её чувство вины, потери и страха. Отпуская Речное племя, она почувствовала, как покой окутывает её, подобно туману, и позволила себе погрузиться в него.
В глубине тумана боль исчезла. Он утешал её, и она наслаждалась его мягкими касаниями её лица и боков. Затем она напряглась — она была не одна. Хвост промелькнул сквозь туман рядом с ней. Неужели Плескохвост последовал за ней? Пришёл мстить? Она резко развернулась, затаив дыхание, и увидела знакомую светло-коричневую шерсть.
— Завиток! — Она была в замешательстве. «Я умерла? Это Сумрачный Лес?»
Когда она прищурилась, чтобы разглядеть свою мать, туман рассеялся. На шерсти Завиток была кровь. Уши были порваны. Рана, пульсирующая и красная, тянулась от пасти до глаза. Ледолапка вздрогнула, когда нахлынули воспоминания: рычание собак, запах крови, мучительный крик матери. Она застыла в том же беспомощном ужасе, который охватил её, когда она наблюдала за смертью матери с ветки дерева.
Завиток смотрела на неё с любовью, и её раны исчезли. Кружащийся туман, казалось, исцелил их, и шерсть матери внезапно стала такой же гладкой и мягкой, как прежде. Облегчение захлестнуло Ледолапку. Она подошла и коснулась мордой щеки Завиток. Она думала, что никогда больше не почувствует этот знакомый тёплый запах — запах свежесплетённых камышей, дождевой воды и мха. Она наслаждалась им несколько мгновений, прежде чем вспомнила: «Она использовала меня».
Обида на предательство матери нахлынула, как волна, накрывающая с головой. Ледолапка отстранилась. Её шерсть встала дыбом.
— Почему ты предала меня? — Она смотрела на мать, надеясь найти причину простить её. Но Завиток лишь спокойно взглянула в ответ.
— Я пыталась помочь тебе, — мягко произнесла она. — Как дочь предводительницы племени и как наша целительница, ты стала бы важной. У тебя была бы власть.
— Я не хотела власти! — огрызнулась Ледолапка.
— Это обеспечило бы твою безопасность.
— Я была в безопасности! У меня было Речное племя!
Тьма накрыла её, и она почувствовала, как кружится в тумане. Шёлковистый тростник окутал её. Она снова была в своём гнезде в палатке Мотылинки... Календула... Запахи трав окутали её. Дубовый лист. Окопник. Запах был таким резким, что она попыталась отпрянуть.
— Ты в безопасности, — послышалось мяуканье Мотылинки рядом. Она почувствовала прикосновение лапы к своему боку, и чьё-то дыхание согрело её уши.
Затем туман снова обволок её, теперь он был ещё гуще. Она услышала топот лап по земле, рычание, ощутила кислое, рыбное дыхание... но не могла ничего разглядеть даже в хвосте от себя. Паника сковала её, когда из тумана появился Плескохвост; его морда была в крови, клыки оскалены, а в глаза сверкали ненавистью.
— Ты всё разрушила! — Его рычание обрушилось на неё, как порыв холодного ветра.
Она вздрогнула и отступила, зажмурив глаза и готовясь к нападению. Ничего не произошло, но она всё же попятилась назад, приглушённо вскрикнув, когда натолкнулась на мягкое тело позади. Обернувшись, она увидела Завиток.
— Его здесь нет. — Голос её матери был мягким, как ветер в пору Зелёных Листьев.
— Он пытался убить меня, — прошептала Ледолапка.
— Я знаю. — В глазах Завиток мелькнуло сожаление? — Но его больше нет. Он не сможет причинить тебе вред. — Она отвернулась. — Пойдём со мной.
Махнув хвостом, она шагнула в туман, приглашая Ледолапку следовать за ней.
Ледолапка, всё ещё дрожа, последовала за ней туда, где туман рассеивался, открывая лагерь Речного племени. Сердце её воспрянуло, когда она увидела поляну среди листвы. Совонос и Переливчатая складывали добычу в кучу свежей дичи, уже наполненную упитанной блестящей рыбой. Просвирник ел форель. Чихуша умывался, пока другие воины отдыхали на краю поляны. Но, несмотря на полную кучу добычи и тёплое солнце, прогоняющее холод Голых Деревьев, коты Речного племени выглядели обеспокоенными.
— Племя не племя без предводителя, — мяукнула Переливчатая.
— Возможно, так даже лучше, — рискнул заметить Просвирник.
— Глупости, — фыркнула Переливчатая. — Наш предводитель несёт благословение Звёздного племени. Они делятся им с нами. Это делает нас особенными.
— В прошлом это не особо помогало, — проворчал Просвирник.
— Не только благословение Звёздного племени делает нас особенными, — вставил Совонос.
— А что тогда? — спросил Просвирник.
— Верность, честь, отвага, — ответил Совонос.
— Любой кот может обладать этим, — возразила Переливчатая. — Именно наша связь со Звёздным племенем делает нас настоящими воинами. Сейчас у нас нет ни предводителя, ни целителя — Речное племя словно кот без хвоста.
— Ледолапка поправится, — сказала Мотылинка, вынимая кости из лосося возле палатки целителя.
Просвирник посмотрел на неё.
— Разве мы можем быть в этом уверены?
Ледолапка подалась вперёд, когда Мотылинка замешкалась, и её сердце сжалось. Она недоверчиво посмотрела на Завиток.
— Я умру?
Завиток с тревогой смотрела на воителей Речного племени, и шерсть на её загривке встала дыбом.
«Почему она не отвечает?» — сердце Ледолапки бешено заколотилось.
— Я умру?
— Надеюсь, что нет, — тихо ответила Завиток, не сводя взгляда с котов Речного племени.
Совонос выглядел задумчивым.
— Речное племя осталось без целителя, — мяукнул он. — Звёздное племя, должно быть, послало нам его. Сейчас нам нужна лишь вера в себя и в Звёздное племя. Речное племя найдёт предводителя и снова станет сильным. Нам нужно лишь подождать.
Ледолапка почувствовала, как тревога отступает. Но поверят ли ему соплеменники? Прежде чем она успела об этом подумать, туман снова окутал их. Тьма поглотила её, и она вновь почувствовала терпкий запах трав и тепло своего гнезда. Боль в шее усилилась. Всё тело ломило, оно казалось тяжёлым, как камень. Неужели это то, что чувствуют умирающие?
Она услышала мяуканье Вечерницы.
— Жар спадает? — Она услышала мяуканье Вечерницы.
— Пока нет, — ответила Мотылинка, в её голосе звучало беспокойство.
— Нужны ещё травы?
— Все травы мира не вернут её, если она сама не захочет вернуться.
«Но я хочу!» — Ледолапка попыталась вырваться из беспамятства, но боль пронзила шею и вспыхнула огнём вдоль позвоночника. Она рухнула обратно, с облегчением позволяя успокаивающему туману снова поглотить себя. Она закружилась вверх в сновидения.
Ледолапка увидела, как Плескохвост тащит Плавничка через воду, затем Светогривку, оглушённо лежащую на земле, а лже-предводитель Речного племени победно занёс над ней лапу. Его морда была искажена ненавистью, и Ледолапка почувствовала приступ паники, когда берег реки растворился, и она снова оказалась в лагере Речного племени. На этот раз у лап Плескохвоста лежал Зайцесвет, всё его горло и земля вокруг были залиты багровой кровью.
— Проснись! — звала её Завиток, и Ледолапка изо всех сил пыталась вырваться из сна.
Она открыла глаза и снова увидела клубящийся вокруг неё туман. Она всматривалась в дымку в поисках матери и с облегчением различила силуэт Завиток в нескольких хвостах впереди. Спеша к нему, она вышла из тумана.
Она оказалась рядом с Завиток в сосновом лесу. Была ночь. На неё нахлынул запах хвои и богатый аромат свежевскопанной земли. Солнцесветница сидела возле могилы в лунном свете вместе с Птицехвостом, Шпилевиком, Пустырником и ещё несколькими котами племени Теней.
— Кто умер? — встревоженно спросила Ледолапка, взъерошив шерсть, обращаясь к матери.
— Ягодка, — ответила Завиток печальным мяуканьем.
— Как? — Ледолапка не могла поверить своим ушам.
— Совонос убил её, — прошептала Завиток.
«Совонос?» — тревога пронзила Ледолапку.
— Он защищался? — с надеждой спросила она, пытаясь найти хоть какое-то оправдание.
— Плескохвост приказал ему это сделать, — сказала Завиток, голос её звучал хрипло и подавлено.
— И он послушался? — Холод пробрал Ледолапку от кончиков ушей до самых костей. «Что же происходит с её соплеменниками? Неужели все они сошли с ума?» — Она вдруг осознала, как хорошо, что она находится вдали от озера, от племён и от того безумия, которое, казалось, всех охватило. Если бы только она могла вечно прятаться в тумане... Освободиться от боли, и больше никогда не возвращаться в этот кошмар.
Сердце Ледолапки сжалось, когда видение Солнцесветницы сменилось новым. Шёл дождь, день был пасмурный, и она наблюдала, как Ночегрив несётся через дубовый лес. Воздух был наполнен затхлым запахом гниющих листьев. Кот гнался за белкой, его мокрая шерсть блестела, уши были насторожены, а хвост развевался позади. Он выглядел здоровым и счастливым, будто забыл обо всём, что произошло, словно не понимал, что Речное племя всё ещё в беде.
— Ледолапка, — голос Мотыльницы прозвучал на краю её сознания. — Проглоти это. Это поможет от боли.
Ледолапка почувствовала семена на языке и закашлялась, когда они коснулись её горла. Спазм вызвал волну боли, пронзившую её шею, и она снова погрузилась в туман.
— Завиток? — мяукнула она. Её мать отвернулась от видения Ночегрива. — Ты привела меня сюда специально? Это ты показываешь мне эти видения? Ты хочешь мне что-то сказать?
— Это твой мир, не мой, — ответила Завиток. — Я здесь только потому, что ты этого захотела.
Внезапно Ледолапка почувствовала тёплый молочный запах детской. Вокруг неё замерцала палатка, и она узнала запах Небесного племени. В гнезде у стены палатки Цветогривка утешала своих котят.
— Всё хорошо, — быстро и успокаивающе промурлыкала королева, облизывая ушки котят. — Вы были очень храбрыми, но больше никто не посмеет вас обидеть.
— Надеюсь, — промурлыкал один из котят, касаясь носом матери.
Горло Ледолапки сжалось от боли. Она отвернулась. Плескохвост был мёртв, но коты вокруг всё ещё страдали, и в груди Ледолапки вспыхнул яростный гнев. Всё это началось из-за её матери. С досадой она посмотрела на Завиток, когда палатка растворилась в тумане, вновь окутав их непроницаемой пеленой.
— Почему ты захотела стать предводительницей? — спросила она, её голос дрожал от негодования.
— Я же говорила тебе, — ответила Завиток. — Я хотела, чтобы ты была в безопасности.
— Тебе не нужно было становиться предводительницей, чтобы защитить меня!
— Я хотела, чтобы Речное племя было в безопасности, — настаивала Завитка.
— Поэтому ты убила Камышинника? — Гнев Ледолапки усилился, слова рвались наружу.
— Его убил Плескохвост, — спокойно ответила Завиток.
— Но это была твоя идея! — Ледолапка не могла сдержать ярость.
— Если бы Камышинник стал предводителем, — промяукала Завиток, — ничего бы не изменилось.
— Зачем нужно было что-то менять? — Ледолапка была растеряна. — В Речном племени всё было хорошо! Всё было замечательно! Я любила его. Ты разрушила его, и я не знаю, сможет ли оно когда-нибудь восстановиться. Зачем? — Она не дала матери ответить. Она уже знала ответ. Ярость кипела в её животе. — Ты была жадной. Ты была эгоистичной. Ты хотела власти!
— Это неправда. — Завиток выглядела обиженной. — Невидимая Звезда слишком долго позволяла другим племенам указывать нам, что делать и как думать. Она прислушивалась к их мнению, позволяла их потребностям руководить нашими. Камышинник сделал бы то же самое. Но со мной во главе Речное племя могло бы стать сильным. Мы могли бы вести племена, а не следовать за ними.
— Вести куда?
Завитка, казалось, не придавала этому значения.
— Всё получилось бы, если бы Плескохвост не убил меня. Этот беспорядок — его вина, не моя.
— Правда? — Ледолапка не могла поверить, что её мать настолько слепа. — Убийство Камышинника и обман, заставивший меня передать соплеменникам лже-послания от Звёздного племени, — это нормально?
— Это был единственный способ обеспечить, чтобы у Речного племени был предводитель, способный сделать его сильным!
— Зачем ему нужно было быть сильным? — в отчаянии воскликнула Ледолапка. Ее мать не слушала! — Оно было прекрасным таким, каким было!
Завиток посмотрела на неё, словно не понимая её слов.
— Ты солгала мне! — Ледолапка знала, что это не самое ужасное преступление её матери. Но сейчас это казалось самым страшным. — Ты моя мать. Я должна была тебе доверять. Но ты сказала мне, что я целительница. Ты сказала мне, что я могу общаться со Звёздным племенем, и я поверила тебе.
— Но я была права, не так ли? — Завитка выглядела озадаченной. — Ты ведь целительница! Ты можешь общаться со Звёздным племенем.
— Теперь могу! — прошипела Ледолапка. — Но сейчас уже слишком поздно. То, что я рассказала нашим соплеменникам — то, что ты обманом заставила меня им рассказать — было ложью. — Она уставилась на свою мать, её сердце колотилось в груди, отчаянно желая услышать от Завиток хоть что-то, что оправдало бы её поступки. Но Завиток даже не пыталась объясниться. Ледолапка ощетинилась. — Ты одурачила меня, заставив думать, что я особенная, — прокричала она. — Ты использовала меня, чтобы кормить моё племя ложью.
Глаза Завиток вспыхнули негодованием.
— Я сделала это ради тебя!
Острая боль пронзила шею Ледолапки, вырвав её из кошмарного сна. Она снова была в своем гнезде в целительской. Солнечный свет, прорезавший вход, ослепил её, и Мотылинка, наклонившись, загородила его своим телом.
— Всё в порядке, — прошептала Мотылинка. — Я меняю припарку. Скоро станет легче.
Ледолапка чувствовала, как её глаза закатываются, ощущала влагу на шкуре, жар гнезда. Слишком ослабевшая, чтобы сопротивляться, она напряглась, когда Мотылинка осторожно отлепила припарку от её шеи. Жгучая боль заставила её всхлипнуть, и она услышала голос Переливчатой.
— Вот мох.
Мокрый мох коснулся её губ, и она почувствовала, как прохладная вода скользнула в рот и потекла по горлу, утоляя жажду.
Она закрыла глаза, а когда открыла их снова, дождь уже колотил по лагерю. Она видела, как он струится над входом в целительскую. Слышала, как рядом шумит река. Она закрыла глаза... и вдруг наступила ночь, потом утро, потом снова ночь, словно с каждым вздохом проходил ещё один день.
И всё это время она ощущала жгучую боль, пульсирующую в шее.
— Ледолапка! — Голос матери звал её из темноты сна, и она последовала за ним обратно в туман. Что ещё хотела сказать Завиток? Найти ещё оправданий? Нетерпение кольнуло Ледолапку в животе, но одновременно с этим ей хотелось следовать за голосом матери, вдыхать её аромат, слышать её голос и чувствовать её рядом.
— Если бы не Плескохвост, — прошипела Завиток, — Речное племя сейчас было бы сильным. Я бы стала предводительницей, заставила бы другие племена уважать нас.
«Опять пустые оправдания».
— Ты правда думаешь, что Звёздное племя благословило бы тебя на это?
Завиток выглядела удивлённой.
— Мне не нужно их благословение!
— Как же ты собиралась стать предводительницей без девяти жизней?
— Не обязательно иметь девять жизней, чтобы управлять племенем, — фыркнула Завиток. — Достаточно быть умнее остальных.
— Но Звёздное племя объединяет племена, — возразила Ледолапка. — Оно направляет наши шаги, делает нас воинами.
— Не неси чушь, — отмахнулась Завиток. — Воинский Закон делает нас воинами.
— А где в Воинском Законе написано, что можно убить собственного глашатая и обманом заставить соплеменника стать целителем, если у него нет связи со Звёздным племенем? — ощетинилась Ледолапка.
— У тебя есть связь со Звёздным племенем!
— Ты разве не понимаешь, что натворила? — с болью спросила Ледолапка.
— Я пыталась сделать своё племя сильным!
— Ты превратила меня в лгунью! — завыла Ледолапка. — Ты превратила Плескохвоста в убийцу, и он пытался убить меня! Тебе даже не жаль, что из-за тебя я чуть не умерла?
— Я не отвечаю за Плескохвоста!
— А за что-нибудь из того, что сделала, ты чувствуешь ответственность? — Когти Ледолапки жгло от напряжения.
— Только за желание сделать Речное племя сильнее.
— Ты разрушила его!
Завиток на мгновение замолкла, задумчиво опустив голову. У Ледолапки замерло сердце. Надежда вспыхнула в её груди. Неужели Завиток наконец поняла?
— Мне жаль, что всё так вышло, — наконец промяукала её мать. — Жаль, что я доверилась Плескохвосту. — Она наклонилась ближе. — Прости, что причинила тебе боль.
Разочарование ударило Ледолапку, словно холодный камень.
— Но тебе не жаль, что ты убила своего глашатая?
— Я же тебе говорила! Это Плескохвост убил… — Завиток замолкла, словно её осенило. — Кто бы его ни убил, Камышинник должен был уйти. — Она посмотрела на Ледолапку с такой искренностью, что та похолодела. — Он должен был освободить место для сильного предводителя Речного племени.
Туман сгустился. Чернота сдавила поле зрения Ледолапки, и Завиток начала исчезать. В глазах матери мелькнул страх. На её шерсти проступили кровавые пятна. Вновь показались разорванные уши.
«Она возвращается в Сумрачный Лес».
— Нет! — Ледолапка изо всех сил старалась не потерять мать из виду. Длинный шрам, тянувшийся от рта к глазу, открылся и мрачно блестел. — Не сейчас! — Мяуканье Ледолапки переросло в вой, когда она увидела, как испуганный взгляд матери вспыхнул в последний раз, прежде чем исчезнуть в тени.
Ледолапка уставилась в тёмную пустоту. Завиток исчезла навсегда, вернувшись в Сумрачный Лес, так и не признав всей той боли, которую причинила. Ледолапку сковало горе.
«Разве эта тьма всегда была в Завиток? Или я просто была слишком наивна, чтобы это увидеть?» Два кота, которых она любила больше всего — Завиток и Плескохвост — оказались злодеями. Они предали её. Они убили соплеменников, причинили боль всем, кого знали. И теперь ей предстояло исправить всё, что они разрушили, и это знание душило её.