Часть 208 Переманить Фэн Вэйжаня
Мо Цзяхуа кивнул и спокойно сказал:
— «Всё, что делает с тобой Юслид, я тоже могу сделать. Веришь?»
Фэн Вэйжань: «...»
Принц продолжил:
— «Давить властью, унижать силой — это старые игры нашей имперской знати. По сути, если ты не служишь ему, ты для него бесполезен. Я полагаю, если бы не твоя сестра, которая ещё может пригодиться, Юслид давно бы тебя убрал... Ах да, я чуть не забыл — у тебя ведь есть ещё и весьма примечательный любовник.»
Мо Цзяхуа, словно не замечая, как лицо Фэн Вэйжаня налилось мертвенной синевой, раскрыл другую папку:
— «Вот досье твоего любовника, Ли Гэ. Человек выдающийся. Никто толком не знает, откуда он появился. Но за десять лет он стал мастером номер один в создании супер‑интеллектуальных боевых мехов. Более того, он оружейник: многие образцы вооружения у Юслида — его работа.»
Принц холодно усмехнулся:
— «Как думаешь, если такой талант не будет служить мне, а продолжит мараться с террористами, что мне делать? Убить его... или убить его?»
Фэн Вэйжань похолодел. Кровь ударила ему в голову, сердце бешено заколотилось.
— «Ха! Он ведь за медными стенами Юслида. Ваше Высочество слишком самоуверенны, боюсь, вам его не убить,» — процедил он, сдерживая ярость.
— «Спасти его — да, трудно. Но убить? Легко, — небрежно ответил Мо Цзяхуа. — Если я решу действовать, не пройдёт и трёх дней, как ты увидишь его труп. Хочешь, можем даже поспорить?»
Спорить? Да чтоб тебя! Кто станет делать ставку на такие вещи?!
Взгляд Фэн Вэйжаня упал на стопку досье. Сердце его бешено колотилось: Мо Цзяхуа оказался куда сильнее и опаснее, чем он мог вообразить.
Фэн Вэйжань, не выдержав, воскликнул:
— «Ли Гэ с самого начала был вынужден! Он никогда не хотел работать на Юслида! У него есть своя гордость. Для него неважно, террорист Юслид или нет — он не станет служить тому, кто его принуждает! Этот разбойник украл его чертежи и материалы, собрал собственную команду и клепает мехи по его наработкам. Ли Гэ к этому не имеет ни малейшего отношения!»
— «Все твои слова — лишь твоя версия. С чего мне верить, что Ли Гэ действительно такой, каким ты его описываешь?» — Мо Цзяхуа говорил спокойно, неторопливо, с ленцой. — «К тому же, даже если сегодня он не подчиняется, кто даст гарантию, что завтра он не переменится? Держать рядом такую бомбу — для меня слишком тревожно.»
Фэн Вэйжань: «...»
Он подумал, что Мо Цзяхуа стал наследником номер один не случайно: в словесных дуэлях он, наверное, легко разнёс всех соперников в пух и прах.
Сдерживая злость, Фэн Вэйжань сказал:
— «Тогда, Ваше Высочество, скажите прямо: чего вы хотите?»
— «Я же сказал: мне нужна карта распределения сил Юслида в Бужжичэне.»
Фэн Вэйжань едва не поперхнулся собственной кровью.
Мо Цзяхуа с оттенком недовольства добавил:
— «Раз уж мы сделали такой круг, зачем юлить? Всё равно придётся сказать правду. Зачем тратить наше время?»
Фэн Вэйжань снова закипел, но уже без сил сопротивляться. Он обречённо выдохнул:
— «У Юслида в Бужжичэне не так много баз. Полгорода и так под его контролем, ему не нужно держать большие гарнизоны. А вот Факалон Долтон — да, он жаждет заполучить город. Его Белое Знамя тоже смотрит на Бужжичэн с голодным блеском. У Юслида много тайных точек связи — бары, бордели, казино. Открытые я могу назвать, но у него наверняка есть и скрытые агенты, о которых я не знаю...»
— «Хватит, можешь пока остановиться.» — Мо Цзяхуа явно остался доволен. Он поднял трубку и позвонил: — «Скоро придёт человек, он запишет всё, что ты расскажешь.»
Фэн Вэйжань: «...»
Да чтоб тебя! Сказать или промолчать — всё равно он меня обвёл вокруг пальца. Чувствую себя полной марионеткой в его руках!
Фэн Вэйжань уже почти выдохся от злости. Он закатил глаза и холодно бросил:
— «Ваше Высочество, а вы не боитесь, что я просто замолчу, и всё?»
Мо Цзяхуа улыбнулся загадочно. От этого у Фэн Вэйжаня по спине пробежал холодок.
— «Такого не случится. Потому что того, кто будет слушать твои признания, я позвал не случайно. Это именно тот человек, что собрал твои досье. Его умение вести допросы, смею думать, даже выше моего. Всё‑таки у каждого своя профессия, и в своём деле он мастер.»
Фэн Вэйжань: «...»
Чёрт возьми, зачем он вообще пошёл за этой Ди‑матерью? Думал, что она — любимица Юслида, отказаться нельзя, а если придёт, то можно будет постоять в сторонке и не ввязываться. Кто же знал, что этот принц Мо Цзяхуа окажется ещё чёрнее и страшнее, чем сам Юслид!
Фэн Вэйжань с тоской подумал: Что хуже — торговаться с тигром или стать его прислужником?
Он собрался, выровнял дыхание и серьёзно сказал:
— «Ваше Высочество, раз уж я вошёл в эту комнату, то, выйдя отсюда, вряд ли сохраню жизнь. Но это ладно. Я лишь хочу знать: сможете ли вы проявить великодушие и оставить Ли Гэ в живых?»
Ведь в лагере повсюду были шпионы Юслида. А тот больше всего ненавидел, когда кто‑то тайком общается с правительственными людьми. Особенно если это сам принц Мо Цзяхуа!
Фэн Вэйжань уже ясно представлял себе собственную трагическую судьбу.
Но вдруг Мо Цзяхуа с искренним недоумением сказал:
— «А разве я говорил, что отпущу тебя?»
Фэн Вэйжань: «???!»
Принц невозмутимо добавил:
— «Ах да, ещё кое‑что. Я ведь забыл тебе сказать...»
Фэн Вэйжань: Забыл? Или и не собирался говорить?!
На вид молодой, а память у него — хуже некуда!
— «Административный глава столицы Фэн Вэйжань, предавший Империю, предавший династию и вступивший в сговор с террористом Юслидом, более того — замышлял с войском нападение на лагерь, уже схвачен мной и заключён под стражу,» — произнёс Мо Цзяхуа. — «Но я не убийца. Пока что его отправят в тюрьму, а вопрос о приговоре решим позже.»
Фэн Вэйжань: «Да чтоб тебя!..»
Кто лучше всех врёт с серьёзным лицом? Конечно, принц Мо Цзяхуа! Бужжичэн, ищи своего нового мастера манипуляций!
Фэн Вэйжань уже готов был взорваться от возмущения, когда в дверь постучали.
Вошёл Гу Юань. Увидев Фэн Вэйжаня, он сразу улыбнулся.
Закрыв за собой дверь, он сказал с усмешкой:
— «Ваше Высочество, вы опять издеваетесь над молодыми?»
Мо Цзяхуа недовольно нахмурился:
— «Что значит — издеваюсь? Я его спасаю.»
Гу Юань лишь усмехнулся. Ну да, спасать и издеваться — вещи не взаимоисключающие.
Он повернулся к Фэн Вэйжаню:
— «Не переживай. Его Высочество не тот, кто рубит с плеча. Твоего возлюбленного, Ли Гэ, он уже думает, как вытащить.»
— «Что?» — Фэн Вэйжань остолбенел.
Увидев его ошарашенное лицо, Гу Юань пояснил:
— «Всё‑таки это талант. Его Высочество всегда ценит дарования и не позволит такому человеку оставаться в руках Юслида и терпеть унижения.»
Фэн Вэйжань уставился на принца Мо Цзяхуа уже совсем другими глазами. Взгляд его наполнился восхищением и глубокой признательностью.
Чёрт возьми, да этот принц не только чертовски красив, но и властен, и решителен. И характер у него — прямо в самую точку.
Мо Цзяхуа прекрасно знал правило: сначала ударить пощёчину, а потом дать сладкую финиковую конфету. Он спокойно сказал:
— «Я ведь не безрассудный человек. Если ты проявишь ум и будешь сотрудничать, я тебя не обижу.»
У Фэн Вэйжаня было два уязвимых места: его сестра и Ли Гэ.
Он сразу же заявил:
— «Если Ваше Высочество сможет спасти Ли Гэ и пообещает вытащить мою сестру из этого ада, то с этого дня, даже если придётся идти по огненной реке или взбираться на гору из мечей, я не скажу ни слова жалобы!»
— «По огненной реке и на гору из мечей? Да твоя хрупкая туша и дня не выдержит,» — усмехнулся Мо Цзяхуа. — «Мне нужно от тебя лишь одно: быть моими глазами и ушами рядом с Юслидом. Делай всё, что сможешь, чтобы передавать мне сведения. А остальное — пока не твоего уровня. В первых рядах тебе ещё рано идти.»
Гу Юань остался, чтобы записывать признания Фэна, а Мо Цзяхуа покинул кабинет и отправился к Тонгтонгу.
Когда он вошёл, Тонгтонг сидел, закинув ногу на ногу, и так широко улыбался, что едва рот закрывался. Его глаза, устремлённые в терминал, сверкали зелёным хищным светом, словно у волка.
Мо Цзяхуа даже подумал, что с ним что‑то неладно, и не удержался от вопроса:
— «Что с тобой?»
Тонгтонг очнулся от эйфории, вызванной внезапным богатым «уловом», и радостно сказал:
— «Ваше Высочество, идите скорее! Угадайте, сколько денег я только что выжала из той самой Мяо Юаньлин?»
Мо Цзяхуа остолбенел и с подозрением спросил:
— «Тонгтонг, так выходит, ты просил у меня разрешения на отдельную встречу с Мяо Юаньлин только ради того, чтобы провернуть с ней сделку за голову?»
Тонгтонг энергично кивнул:
— «Ну конечно! Иначе зачем было бы скрываться от всех и делать это тайком?»
Мо Цзяхуа: «...»
Он был слегка раздосадован: выходит, Тонгтонг радуется деньгам куда больше, чем встрече с ним самим.
Мо Цзяхуа сказал:
— «Мяо Юаньлин — женщина вовсе не щедрая. Я слышал от Гу Юаня, что в делах она очень хитра. После смерти мужа именно она держит на себе весь бизнес семьи Ди. Сколько же ты с неё вытянул, что так радуешься?»
Тонгтонг возбуждённо вытянул два пальца.
— «Два миллиона?» — предположил Мо Цзяхуа. — «Это уже немало. Тогда тех двоих можно и отпустить.»
Тонгтонг покачал головой и с сияющей улыбкой сказал:
— «По двадцать миллионов с каждого. Всего сорок миллионов! Мяо Юаньлин, хоть и человек так себе, но в делах оказалась на редкость решительной. Вот, задаток уже перевела — двадцать миллионов!»
Даже Мо Цзяхуа был удивлён.
Сорок миллионов золотых квазаров — сумма, которую не так‑то легко достанут даже столичные аристократические кланы. А уж для Бужжичэна, где средняя семья зарабатывает всего тысячу‑две в месяц, это и вовсе астрономические деньги.