Глава 2
ЛИСА.
Моя грудь вибрирует от тревожного стука сердца, когда я поднимаюсь по ступенькам ресторана Красные Драконы. Цзяньцзюнь Чжан, лидер Красных Драконов, открыл это заведение почти десять лет назад как законное прикрытие для не совсем законных сделок Триады. Два алых дракона свирепо смотрят на меня, когда я оказываюсь между ними, как будто они в ярости из-за того, что я отказалась от своего кровного наследия. Предки будут недовольны.
"Честь - это самое важное, Лиса". Голос моего отца действует на мои и без того хрупкие нервы.
Я делаю глубокий вдох, и острый аромат кисло-сладкого соуса и жареных вонтов проникает в мои ноздри. Мощный аромат пробуждает воспоминания о прошлом, о моей маме, суетящейся на нашей маленькой кухне. Несмотря на свое филиппинское происхождение, она всегда удовлетворяла культурные и кулинарные предпочтения Bà. Единственное, что она вбила в меня - втайне, конечно - был ее набожный католицизм. В детстве, живя на Филиппинах, ее и ее семью посетили миссионеры, и она приняла их религию. Она цеплялась за нее всю свою жизнь, прививая мне эти ценности.Хотя я больше не молюсь, я все еще хочу верить.
Моя рука сжимает потускневшую золотую ручку, и я замираю у двери, мое сердце бьется маниакальным стаккато. Ты можешь это сделать, Лиса. "Кровь дракона" и все такое. Успокаивая нервы, я поворачиваю ручку и вхожу, расправив плечи и высоко подняв голову. В конце концов, я Го. Возможно, мой отец и был мудаком по отношению ко мне за закрытыми дверями, но на людях он обращался со мной как с принцессой. И теперь я была наследницей Четырех морей.
У входа в фойе стоит женщина в традиционном китайском наряде - блестящем шелковом платье рубинового цвета с золотым кантом и высоким воротником, доходящим почти до подбородка. Она опускает голову и указывает на заднюю часть ресторана.
— Они ждут тебя.
Отлично. Я ведь еще не опаздываю? Я украдкой бросаю взгляд на часы. Ровно десять. Прикидывает, что остальные придут пораньше, просто чтобы запугать меня. Я пробираюсь сквозь лабиринт лиловых скатертей и не отрываю взгляда от двойных дверей в задней части зала. Когда я была моложе, я сопровождала Bà на несколько встреч, но мне никогда не разрешали входить в эти двери. Вместо этого я была вынуждена сидеть за одним из этих столиков, а хозяйка нянчилась со мной.
Как все изменилось…
Прикусив нижнюю губу, я толкаю вращающиеся двери, и густой, маслянистый запах жареного проникает в мои ноздри, когда я прохожу через кухню. Слева открыта еще одна дверь, и краем глаза я уже могу разглядеть двух устрашающих мужчин, сидящих за столом. Цзяньцзюнь Чжан и Хао Вэй, два старших члена Триады. Отец сидел за этим самым столом только в прошлом году.
— Лиса, это ты? — Хриплый голос заставляет меня двигаться вперед.
Я заглядываю в заднюю комнату и встречаю две пары пронзительных глаз. Даже сидя, ауры угрожающих пожилых мужчин заполняют небольшое пространство. Позади них дюжина мужчин, одетых в цвета своей банды: красный для Красных Драконов Цзяньцзюня, желтый для Золотой звезды Хао и, к моему удивлению, горстка одетых в военно-морскую форму Четырех морей. За стулом, который, предположительно, приберегли для меня, стоит знакомое лицо, которое у меня нет желания видеть сегодня. Лей Ван.
Глаза-бусинки останавливаются на мне, и скользкая усмешка кривит его тонкие губы. Лей был лучшим другом моего брата. После его смерти он взял на себя руководящую роль в Четырех морях. Он может получить пост главы, мне все равно.
— Садись, Лиса. — Цзяньцзюнь указывает головой на свободный
стул справа от себя. — Нам многое нужно обсудить сегодня.
Глубоко вздыхая, я обхожу стол и, прищурившись, смотрю на Лэя, пока он не отпускает свой собственнический захват на моем стуле. Он может хотеть трон, но он не его - пока.
Я откидываюсь на сиденье, каждый мускул моего тела напряжен. Тем не менее, я сохраняю натренированную улыбку на лице, когда поворачиваюсь к двум мужчинам.
— Тогда давайте начнем. Я очень занята.
Намек на улыбку кривит губы Цзяньцзюня. Когда-то они с Bà были близки, настолько близки, насколько это возможно для надежного врага.
— После смерти Цяня, — начинает Цзяньцзюнь, — в Четырех морях воцарился хаос. Так не может продолжаться, Лиса. Твой отец хотел бы, чтобы ты взял на себя роль лидера и продолжила наследие, начатое твоим дедом.
— Только, как женщина, я никогда не была рождена для этой роли, Чжан, как, я уверена, ты знаешь.
— Да, но в отсутствие наследника
мужского пола этот долг ложится на тебя.
— Он прав, — вмешивается Хао.
— Время нерешительности закончилось. Нашим территориям угрожает ряд внешних сил. Итальянцы представляют постоянную угрозу, несмотря на многочисленные договоры, пуэрториканцы переезжают, а русские… Он цокает языком. — Мы должны быть единой могущественной Триадой, как во времена, когда твой отец был с нами.
Я открываю рот, чтобы вмешаться, но из-за моего плеча появляется Лей.
— Могу ли я предложить альтернативу?
Цзяньцзюнь и Хао поднимают на меня прищуренные взгляды. Я небрежно машу рукой грубому мужчине, выглядывающему из-за моего плеча.
— Конечно, почему нет?
— Очевидно, что прекрасная Лиса не заинтересована в том, чтобы играть свою роль, и я не могу ее винить. Такими неприятными делами лучше доверить заниматься мужчинам. — Он ободряюще улыбается мне, и я едва сдерживаю желание зарычать на него. Дело не в том, что я не могу справиться с управлением бандой взрослых мужчин, потому что я женщина, просто у меня нет желания этим заниматься. Но я стискиваю зубы и пока позволяю ему продолжать. — Я предлагаю себя вместо нее. Ванги долгое время служили Го и Четырем морям. Для меня было бы высшей честью продолжить дело, начатое Вэй Го десятилетия назад.
Цзяньцзюнь усмехается, а Хао равнодушно приподнимает бровь.
Очевидно, не расстроенный их реакцией на его предложение, Лей продолжает: — По крайней мере, за это следует проголосовать на следующем заседании совета Триады.
— Это никогда не будет одобрено, — сухо отвечает Цзяньцзюнь.
— Согласно нашему обычаю, единственный способ, которым новая семья может захватить власть в устоявшемся синдикате, - это прекратить оставшуюся родословную. — Все взгляды устремляются на меня, и я подавляю вздох.
Они ведь не серьезно, не так ли?
Лей должен был бы убить меня, чтобы взять на себя руководство в Четырех морях?
Я бы ни на секунду не стала сбрасывать со счетов коварного мужчину.
— Возможно, пришло время модернизировать наши варварские обычаи, — выпаливаю я. — Почему я должна быть вынуждена править или умереть? — Что я действительно хочу сказать, так это “пошли вы все”. Но есть по меньшей мере дюжина мужчин с оружием в этой маленькой комнате, и перестрелка станет кровавой баней для всех.
Цзяньцзюнь хмурится, его неодобрительный взгляд слишком сильно напоминает мне моего отца.
— Это традиция, Лиса, и мы будем ее соблюдать.
— Тогда я официально прошу аудиенции у совета Триады, — объявляет Лей.
Пожилой мужчина качает головой и разочарованно выдыхает.
— Прекрасно, Лей. Твоя просьба принята к сведению. — Затем он поворачивается ко мне, и эта хмурость еще глубже прорезает его морщинистый подбородок.
— Как наследница Четырех морей, ты также должна будешь присутствовать на встрече.
— Могу я просто сказать вам, за что я голосую сейчас?
— Нет, — в унисон рявкают Хао и Цзяньцзюнь. — Мы сохраним наши традиции, — добавляет Цзяньцзюнь. — Мы сообщим вам обоим, когда встреча будет назначена.
Я не могу удержаться от драматического закатывания глаз, которое сменяет мое идеально дружелюбное выражение.
— И Лиса, — огрызается Цзяньцзюнь, — тем временем, я ожидаю, что ты установишь более жесткий контроль над Четырьмя морями. — Он бросает острый взгляд в сторону Лея.
— Разрастающемуся насилию, свирепствующему в Нижнем Ист-Сайде, должен быть положен конец. За последние несколько недель мы потеряли слишком много людей со всех сторон.
Я киваю, сжав губы в тонкую линию. Я понятия не имею, с чего мне начать. Я не была в публичном доме Цяня - или, скорее, на складе, - со дня смерти моего брата.
— Я посмотрю, что можно сделать. — Я остаюсь сидеть, несмотря на то, что каждое нервное окончание кричит мне убираться с этой неловкой встречи.
— Полагаю, нам придется отложить это обсуждение до окончательного принятия решения руководством. — Цзяньцзюнь бросает в мою сторону еще один разочарованный взгляд.
Наконец, как только они с Хао встают, я медленно поднимаюсь и опускаю голову.
Старейшины выходят из комнаты, за ними следуют их мужчины. Как только они уходят, я выпускаю дыхание, о котором и не подозревала, что все это время сдерживала. Что ж, все прошло хорошо. Мужчины из Четырех морей остаются позади, пока я колеблюсь на пороге.
Лей поворачивается ко мне, прежде чем я успеваю собраться с мыслями и сделать шаг вперед.
— Знаешь, Лиса, есть другой способ обойти это. — Он приближается на дюйм и заправляет темную прядь волос за ухо, привлекая мое внимание к татуировке на его левом виске и щеке: серия китайских символов.
— Каким образом? - Наконец спрашиваю я, когда он не продолжает.
— Если бы мы были женаты, мы могли бы править вместе без чьего-либо разрешения. — Жуткая ухмылка растягивает его тонкие губы, и тошнота подступает к моему горлу.
Я лучше сбегу, чем когда-либо позволю этой хныкающей крысе дотронуться до меня.Мой брат уже пытался заставить меня выйти замуж за одного из братьев Чон, чтобы укрепить наше господство в Нижнем Ист-Сайде. Поскольку Красные Драконы объединились с семейством Валентино, это был просчитанный ход, и притом умный. Хорошо, что Цянь умер до того, как смог принудить меня к браку. Теперь, когда его нет, никто больше не будет принуждать меня к этому.
Стиснув зубы, я выдавливаю из себя: — Я не хочу злоупотреблять твоей добротой. Женитьба - это настоящая жертва.
— Я был бы более чем счастлив рассмотреть это предложение.
— Он наклоняется ближе, бочком становясь рядом со мной, и от его горячего дыхания волосы у меня на затылке встают дыбом.
— Подумай об этом, Лиса. Я наконец-то смогу добиться того, чего не смогли твои отец и брат: господства Четырех морей. Больше никаких поклонов Красным Драконам или Золотой Звезде, или, что еще хуже, этим варварам-итальянцам.
Я с трудом сглатываю, сохраняя приятную улыбку на лице, чего мне стоит каждая капля самоконтроля, которой я обладаю. Лей Ван - неуправляемая пушка. Возможно, я мало что знаю о Четырех морях и их деятельности, но даже я знаю, что это из-за него Цзяньцзюнь и Хао так отчаянно хотят навести порядок. Мой брат был психопатом, и Лей горит желанием пойти по его стопам.
— Я подумаю над этим. Спасибо за щедрое предложение. — Я стискиваю зубы в улыбке, но уверена, что это больше похоже на дикую усмешку.
Дверь кухни распахивается, и знакомая пара темных глаз поднимает на меня взгляд.
— Yéye? (Дедушка)