end
Утро наступает лениво. Без звонков, без суеты, без чужих голосов за дверью. Только свет пробивается сквозь белые занавески, играет на стенах, ласкает кожу.
Амелия просыпается первой. Поворачивается - и находит его рядом. Дима спит. На спине, с одной рукой, раскинутой над головой, другая прижимает край простыни. Его лицо расслаблено, губы приоткрыты. Настоящий. Настолько настоящий, что от этого становится щемяще спокойно.
Она проводит пальцами по его щеке, по линии челюсти. Чуть улыбается. Потом осторожно встаёт, накидывает одну из его рубашек, которая пахнет им, и идёт на кухню.
Кофе. Немного багета, сливочное масло, мёд. Может, и яйца сделает. А может, просто будут валяться с чашками и хлебом. Парижские утренние ритуалы. Всё, как в кино, но без наигранности.
- Ты теперь хозяйничаешь тут? - Голос за спиной. Сонный, тёплый, обволакивающий.
Амелия оборачивается. Он стоит в дверях, потягиваясь. Волосы взлохмачены, на плечах - только простыня, на бедре - тату, выглядывающая из-под ткани.
- Кто-то же должен, - отвечает она, отхлёбывая кофе. - А ты спал, как убитый.
Он подходит, кладёт руки ей на талию, прижимается сзади. Касается губами её шеи.
- Доброе утро, - шепчет.
- Доброе... - Она чуть улыбается и вдруг, не поворачиваясь: - Димуля, сахар где?
Он замирает. Потом смеётся - тихо, низко:
- Уже "Димуля"? Вот оно как.
- А что? Не нравится?
- Нет. Очень даже. Просто не ожидал.
Он поворачивает её к себе, касается носом её носа, целует легко в лоб.
- Повтори.
- Что?
- Ну... это.
Она чуть наклоняет голову и смотрит ему в глаза:
- Димуля.
Он улыбается.
- Всё. Пропал.
Они остаются так, прижавшись друг к другу, среди тёплого утреннего света, запаха кофе и мёда. Никуда не торопятся. Ни за кем не бегут.
И, может быть, именно такие моменты и делают жизнь настоящей.
---
После завтрака они вышли из квартиры - медленно, без цели, просто чтобы идти. Париж уже не казался им городом-мечтой. Он стал улицей под ногами, запахом кофе из лавки на углу, звуком шагов друг друга.
До Эйфелевой башни добрались ближе к вечеру. Ветер играл с подолом её пальто. Дима шёл рядом, держал её за руку, и в какой-то момент просто остановился.
- Подожди.
Амелия обернулась. Он смотрел на неё - серьёзно, глубоко. Глаза будто полыхнули.
- Я не хочу без тебя, - сказал он. - Не могу. Всё это время... я пытался. Я жил, ел, писал, записывал треки, срал на студии, шутил, напивался, но не дышал. Как будто воздуха не было.
Она молчала.
- Ты - мой кислород, Ам. Без тебя - ничего. Я не прошу всё вернуть в один момент. Но я хочу идти с тобой дальше. Не как с кем-то. Как с моей. Единственной.
Мир замирает. Башня, туристы, шаги, вспышки фотоаппаратов - всё уходит. Только он и она.
- Дим... - выдохнула она, глядя ему в глаза. - Я тоже. Честно. Я тоже всё это время думала, что не люблю. А потом поняла - просто делала вид. Я твоя. Если ты снова мой.
Он улыбается. Настояще. Как в те дни, когда они ещё верили, что смогут быть вместе вечно.
- Снова? Я и не прекращал.
Он берёт её лицо в ладони и целует - мягко, но уверенно. В губы, потом в щёку, в висок. Она смеётся сквозь слёзы, держится за него, как будто отпустит - и всё исчезнет.
Они стоят под башней, среди людей, вспышек, вечернего света. И всё становится ясно без слов.
Теперь у этой истории есть продолжение. Но самое главное - у неё снова есть сердце.
И оно бьётся в унисон.
The end.