Змея на груди

- Если ты не подведешь меня, я озолочу тебя, Чондэ, - хмыкает омега и указывает длинным пальцем на плетёную корзину с крышкой.

- Но, Ваша Светлость, не думаете ли Вы, что все подозрения сразу же падут на Вас? - хмурит брови слуга, поджав свои тонкие губы.

- Не волнуйся, я разберусь с этим, а ты иди, пока эта змея не вернулась из купальни. У тебя не так уж и много времени осталось, - Тэмин машет рукой и растягивает губы в ухмылке, когда Чондэ забирает корзину, уходя из его покоев.

Это была последняя капля.

***

- Чондэ, успокойся. Тебе всего лишь нужно пройти в покои змеи не замеченным и выполнить приказ наложника Ли, - успокаивал себя омега, пока шел по темному коридору.

Проходя мимо купальни, он прислонился к стене и собирался продолжить путь, как услышал слова прислуги Пака.

- Постель царственного мужа готовить?

- Нет, на эту ночь фараон пригласил своего мужа в свои покои.

- В свои покои? Разве это не запрещено?

- Ты будешь говорить фараону, что можно, а что нельзя? - фыркает один из слуг. - Единственный, кто не боится перечить фараону, - царственный муж.

- Да он и раньше не особо следовал правилам...

- Нет, сейчас он будто стал... другим человеком, - качает головой омега. - Умнее что ли?

- Возможно, ты прав...

Чондэ, поняв, что план его господина может провалиться, развернулся и направился прямиком в сторону покоев фараона.

Как же хорошо, что тот сейчас в своем кабинете, а вместе с ним и его слуги. Путь свободен и омега как никогда близок к тому, чтобы стать чертовски богатым. Теперь у него будет возможность забрать своего сына и уехать с ним в Мемфис, а еще лучше куда-нибудь в Сирию или Ливию, чтобы подальше от этого дворца.

Он тихо входит в покои, чтобы не было никакого шума, и, проверив нет ли людей внутри, присаживается на корточки. Чондэ аккуратно открывает плетёную крышку и кладет открытую корзину на пол.

Омега сглатывает, когда видит, как оттуда с тихим шипением выползает черная кобра. Его самого аж передёргивает от увиденного.

Убедившись, что кобра уползла вглубь покоев, забрал корзину и в быстром темпе вышел в коридор, закрыв за собой дверь. Он тихо выдохнул и, посмотрев по сторонам, скрылся в темноте дворцовых коридорах.

***

Чимин возвращается в кабинет фараона, расслабленный теплой водой и массажем болевшей поясницы. Омега с едва открытыми глазами входит в кабинет и в ожидании смотрит на мужа.

- Ну, мы идём? Я хочу спать, а ребенок наверняка уже десятый сон видит, - со слабой хрипцой говорит Пак.

- Да, пойдем, - кивает альфа и берет в руки несколько десятков свитком.

- Зачем ты их с собой берешь? Ты разве не собираешься спать? - он цепляется за протянутую руку Юнги и идет следом за ним в его покои.

- Если я не хочу, чтобы началась война, мне нужно разобрать эти свитки, письма и решить, что делать.

- Все так плохо? - хмурится Чимин, когда входит в покои альфы.

- Нет, но мне не сегодня-завтра нужно будет принять решение в зависимости от того, какой ответ я получу от ливийцев, - фараон кладет принесенный пергамент на стол и поворачивается к мужу.

- К чему нужно быть готовым? - омега залезает на постель и с удовольствием мычит, когда принимает горизонтальное положение.

- Через пару дней состоится прием. Приедут послы из Ливии. Послушаем их требования, - хмыкает Юнги и садится за стол. - Спи. Я лягу, как закончу.

- А если не закончишь до утра? У тебя много свитков.

- Значит, буду работать до утра, - вздыхает мужчина и смотрит на мужа. - Отдыхай.

Пак поджимает губы и, положив руку на подушку альфы, вдыхает слабый запах розмарина. Он кладет вторую руку на низ живота, поглаживая, и, не почувствовав ответный пинок от ребенка, понял, что тот уже, видимо, действительно спит.

***

Альфа, работая на протяжении ночи, иногда поглядывал на мужа, который сладко спал в его кровати. Честно сказать, позвал омегу к себе он, потому что не хотелось быть одному в покоях.

Иногда у него складывалось такое ощущение, что все в этом дворце мертвое, ведь эта тишина убывает во время работы. Зато скоро родится ребенок, и у Юнги будет еще один повод отдать часть работы своему личному советнику, в котором он, на удивление, уверен и, кажется, больше, чем в самом себе.

Фараон подпирает щеку рукой и устало смотрит на Пака, который откинул одеяло в сторону из-за жары и теперь лежит в одной ночной сорочке, что слишком сильно задралась и открыла ногу омеги аж по самое розоватое бедро.

Альфа вздыхает и трет глаза рукой, чтобы прогнать сон, а затем вновь смотрит на мужа.

Чимин сильно изменился, и это очень даже нравится ему, ведь омега действительно начал вести себя не как истеричный наложник, а как гордый царственный муж.

Юнги даже никогда не думал, что позволит какому-то омеге войти в его покои в разрез с правилами дворца, но для Пака он все же сделал исключение.

Также фараона очень волнуют те слухи о любовнике Чимина и правда ли это. Омега, конечно, сказал, что это не так, но он не может безоговорочно ему верить. С каждым днем мужчина проникается к нему доверием и даже уже не злиться на него за все те истерики в прошлом.

Его нынешний муж нравится ему намного больше, чем прошлый Чимин, который был слишком высокого мнения о себе. Раньше ему нужно было лишь поругаться с кем-то, помотать нервы Юнги и потом он ходил довольный, а теперь... Теперь Пак, конечно, тоже мотает нервы фараону, но уже не так много, как прежде.

Альфа все же не выдерживает нагрузки и, чувствуя, что засыпает, подрывается с места. Он выходит на террасу и, когда ветер обдает его лицо холодным потоком воздуха, выдыхает, начиная тереть лицо руками, чтобы прийти в себя и прогнать сон.

***

Чимин просыпается, когда чувствует странное скольжение чего-то холодного и влажного по коже. Его фантазия уже подкидывает такое, что он невольно сжимает бедра.

Омега приоткрывает глаза, но на соседней части постели не видит никого, потому он поворачивает голову в сторону, надеясь увидеть там мужа, как замирает, широко открыв глаза.

По его ноге, приближаясь к бедру, извилисто ползет черная кобра.

Пак сглатывает крик, который рвался из глубин его груди, и, прерывисто дыша, смотрит на кобру, что заползла на его живот, а затем начинает смотреть на него, шипя и высовывая свой длинный, разделенный на две части, язык.

Чимин всматривается в вертикальный зрачок кобры, не смея оторвать глаз, и, тяжело дыша, бегает глазами по морде твари.

Он смотрит в сторону стола Юнги, но его там не видит, и беспомощно сжимает рукой одеяло, не зная, что делать. Язык, кажется, прилип к нёбу, Чимину самому очень страшно видеть эту черную убийцу на себе, а внутренний омега и инстинкты кричат об опасности для ребенка, который находится в животе, по которому ползает эта тварь.

- Ю...Юнги... - тихо шепчет Пак, когда кобра, поползав вокруг его живота, начинает ползти к нему. - Юнги! - кричит он, когда она заползает на его грудь, и начинает громко шипеть, а ее капюшон начал раскрываться.

Чимин закрывает глаза, готовясь к смерти от укуса черной кобры. Он прощается с жизнью, а где-то в его сознании мелькает, что и второй свой шанс он не использовал. У него ведь только все более-менее начало налаживаться и омега начал привыкать к этой жизни, как кто-то подложил эту чёртову тварь.

- Чимин, она не укусила тебя?! Ты в порядке?!

Пак открывает глаза и видит перед собой испуганное лицо альфы, который держал его за плечи, рассматривая грудь, а затем и ногу. Он поворачивает голову и видит, как на полу не так далеко от кровати вьётся безголовое тело кобры, а в саму голову воткнут кинжал с большим зелёным камнем на конце.

Омега вновь переводит напуганные глаза на мужа и прижимается к чужой груди, прикрыв глаза и крепко обхватив чужое тело руками. Чимин крупно дрожит, но все равно жмется к альфе и тихо шепчет:

- Положи руку на живот.

Фараон выполняет его просьбу и накрывает его живот рукой, поглаживая. Он начинает немного покачиваться из стороны в сторону, чтобы успокоить младшего, но Пак, почувствовав руку мужа на животе и то, что ребенку больше не страшно, выдохнул, а после из его рта вырвались громкие рыдания.

Чимин вжимается лицом в шею альфы, не сдерживая слезы, что огромным потоком вырвались из его глаз, и продолжает крупно дрожать в чужих объятиях.

- Ты испугался, - говорит Юнги и целует мужа в плечо. - Не бойся. Эта змея уже мерва. Она ведь ничего не успела сделать?

Омега качает головой и, оторвав голову от плеча мужчины, смотрит на него, глотая слезы. Он продолжает сжимать одежду на плечах фараона, прерывисто дыша, и старается прийти в себя, но у него не получается, потому Чимин вновь выпускает слезы и утыкается в чужую шею.

- Я думал, что умру, - шепчет Пак и продолжает дрожать, а перед его глазами все еще кобра, что шипит на него, высунув язык, с раскрытым капюшоном. - Откуда взялась она?

- Я не знаю, но я найду того, кто посмел подкинуть эту кобру, - рычит альфа. - Стража! - громко говорит он, отстраняясь от мужа. Когда в покоях появляется несколько стражников, Юнги поднимается на ноги, выпустив омегу из объятий, и говорит: - Откуда тут взялась эта змея? - он указывает пальцем на тело кобры, которое все еще вьется на полу. Стражники переглядываются, но все ещё продолжают молчать. - Найдите мне того, кто подкинул ее сюда, иначе попрощаетесь со своими головами.

- Мы немедленно начнем поиски, - кивают стражники и уходят из покоев, забрав тело и голову кобры.

- Юнги... - шепчет Чимин и кладет руки на свой живот, боясь, что фараон сейчас вновь уйдет и оставит его одного.

Альфа возвращается к мужу и, оперевшись о спинку кровати, кладет голову Пака на свою грудь. Он начинает одной рукой перебирать черные волосы, а вторую - кладет на чужой живот.

- Все хорошо, не бойся, - тихо говорит Юнги и целует младшего в лоб. Он медленно дышит, вслушиваясь в редкие всхлипы омеги. - Поспишь?

- Нет, я больше не усну, - шепчет Чимин и удобнее устраивается на груди мужчины. - У тебя есть предложение, кто это мог сделать?

- Есть.

- Кто это?

- Тот, кто пытался тебя отравить.

- Это Тэмин?

- Вполне возможно, - кивает альфа.

- Ты предпримешь что-то? - тихо спрашивает Пак, не решаясь закрывать глаза, и продолжает рассматривать схенти, цвет которого немного похож на бледно красный.

- Несомненно, - хмыкает Юнги. - Ты правда думаешь, что я спущу ему это с рук?

- Он ведь «твой любимый омега», - фыркает Чимин. Фараон усмехается, качая головой, и убирает руку с живота мужа. Он кладет свою руку на чужую, поглаживая маленькие пальцы. - Разве это не так?

- Нет.

Омега поджимает губы и, сделав глубокий вдох, прикрыл глаза.

***

- Ты что, совсем с ума сошел?! - кричал разъяренный омега на своего слугу, ходя по комнате вдоль. - Ты вообще понимаешь, что ты наделал?!

- Но Вы ведь сами мне это приказали, - шепчет Чондэ, вжимая голову в шею, и не поднимает глаз на наложника.

- Я приказал подкинуть эту тварь в покои змеи, а не в покои фараона! Ты как посмел пойти наперекор моему приказу! А если бы эта кобра укусила фараона?!

- Простите меня, Ваша Светлость.

- О Великий Ра, и что мне теперь делать? - Тэмин качает головой, вцепившись своими пальцами в волосы. - Если тебя поймают, только посмей сказать хоть слово обо мне, - угрожающе шипит он, смотря на слугу. - Подкинуть кобру - было лишь твоим желанием, а не моим приказом, понятно?

- Да... - закусывает губу Чондэ.

- Очень жаль, что она все же не укусила эту змею, - вздыхает наложник. - Змея змею чувствует.