22. Стальные объятия
Melissa
Утро началось без предупреждения. Холодный свет едва проникал сквозь бронированные стекла, когда том разбудил меня резким хлопком в ладоши.
— Подъем, принцесса. Сегодня учимся выжимать из противника всё до последнего вздоха!
Его голос был обезличенным, ледяным. Таким я его еще не слышала.
Он не дал мне времени на кофе, на растяжку, даже на вопросы. Просто схватил за руку и поволок в тренировочную зону — просторное помещение с матами и зеркалами во всю стену.
— База закончилась. Теперь — реальность.
Он атаковал первым. Без предупреждения. Жесткий захват, который оставил синяки на моих запястьях. Я вскрикнула от неожиданности и боли.
— Тише! — Его голос прозвучал как удар хлыста. — Враги не будут ждать, пока ты соберешься с мыслями. Действуй, Мэл!
Я попыталась применить вчерашний прием, но он был быстрее. Сильнее. Его тело, обычно такое податливое в наших тренировках, сегодня казалось высеченным из гранита.
— Слабо! — он шипел мне в ухо, легко уворачиваясь от моих попыток вырваться. — Ты думаешь, они будут с тобой нянчиться?
Он швырнул меня на маты так, что у меня перехватило дыхание.
— Вставай! Быстро!
Слезы выступили на глазах, но я сдержала их. Поднялась. Снова и снова.
Он был безжалостен. Критиковал каждое мое движение. Каждый неверный шаг. Его прикосновения, обычно такие осторожные, сейчас оставляли следы на моей коже.
— Ты слишком медленная! Слишком мягкая! Мир тебя не будет ждать, Лисса!
В какой-то момент я не выдержала. Рывком развернулась и ударила его ладонью в грудь. Отчаянно, без техники, чистая ярость.
Он отступил на шаг, в его глазах мелькнуло что-то похожее на... удовлетворение?
— Наконец-то.
Но сразу же снова маска безразличия.
— И снова! Давай! Мы не закончим, пока ты не научишься делать это даже с закрытыми глазами!
Когда я наконец рухнула на маты, вся в синяках и потная от усилий, он подошел и встал надо мной.
— Хватит на сегодня.
Я не могла даже говорить. Просто лежала и пыталась отдышаться. Он наклонился, его лицо оказалось в сантиметрах от моего.
— Запомни это чувство. Бессилие. Ярость. Усталость. Это то, что будет двигать тобой в настоящем бою.
Его глаза горели каким-то странным огнем — смесью гордости и боли.
— А теперь иди в душ. Завтра будет еще хуже.
Он развернулся и ушел, оставив меня одну в зале с дрожащими руками и щемящим сердцем.
Но перед тем как он успел уйти, дверь в тренировочный зал с грохотом распахнулась. Билл стоял на пороге, его обычно спокойное лицо было искажено яростью.
— Том, что, черт возьми, ты творишь? — Его голос гремел, отскакивая от матов. — Ты же ее покалечишь!
Том не обернулся, продолжая смотреть на меня с каменным лицом.
— Не твое дело, Билл. Это необходимость.
— Необходимость? — Билл резко подошел, схватил Тома за плечо и развернул к себе. — Я вижу ее синяки! Она едва на ногах стоит, посмотри! Это не тренировка, это издевательство!
Я попыталась подняться, но тело не слушалось. Все болело.
— Она должна быть готова. — Процедил сквозь зубы Том, но в его глаза уже мелькала неуверенность. — Они не будут с ней церемониться.
— И ты решил сам сыграть роль монстра? — Билл оттолкнул его и наклонился ко мне. — Ты в порядке, малышка?
Я кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Слезы катились по моим щекам сами, против моей воли. Том замер, глядя на мое заплаканное лицо. Его сжатые по бокам кулаки разжались.
— Уголек... — Его голос вдруг стал хриплым, человеческим. — Я...
Он сделал шаг ко мне, но Билл преградил ему путь.
— Нет. Сначала объяснись.
Но Том его не слышал. Обошел его и сел рядом со мной на колени. Его пальцы дрожали, когда он коснулся моего запястья — того самого, которое только что сжимал так сильно.
— Прости... — Он шептал так тихо, что только я могла услышать. — Я перегнул...
Его глаза были полны той самой боли, которую он так отчаянно пытается скрыть за мансардой устрашения и жесткости.
— Я не хотел... — говорил он, не в силах подбирать слова.
Билл вздохнул и отступил, понимая, что сейчас его присутствие лишнее.
— Я принесу аптечку, — Бросил он на ходу и вышел.
Мы остались одни. Том не отводил взгляда от моих синяков на руках.
— Они не остановятся, Мэл... — его голос срывался. — И я... я боюсь, что не смогу защитить тебя.
Впервые за все время я увидела его уязвимость. Не сына босса мафии с жестоко известной фамилией "Каулитц". Не тренера. Просто Тома — напуганного человека.
Я медленно подняла руку и коснулась его щеки.
— Я сильнее, чем ты думаешь.
Он закрыл глаза, прижав свою ладонь к моей.
— Это я-то знаю.
Когда Билл принес аптечку, Том обрабатывал мои ссадины молча, его пальцы были удивительно нежны для таких сильных рук. Воздух в зале все еще вибрировал от недавней напряженной обстановки.
— Ты сегодня был ужасен. — Сказала я с ноткой шутки, глядя на его опущенную голову.
Он не поднял глаз, продолжая смазывать синяк.
— Это необходимо, Мэл.
— Необходимо? — Мои слова прозвучали острее, чем я планировала. — Или тебе просто нравится демонстрировать силу?
Его пальцы замерли. Медленно, слишком медленно он поднял на меня взгляд.
— Повтори.
— Ты слышал. Тебе нравится это. Власть, контроль, возможность...
Он встал так резко, что я отшатнулась.
— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь.
— Нет? — Я поднялась ему навстречу, боль в мышцах забылась. — А что это было, как не демонстрация силы? Ты мог учить меня без...
— Без чего? — Он шагнул вперед, заставляя меня отступить. — Без реализма? Они не будут играть по твоим правилам, Мэл! Пойми уже! Они тебя разорвут на куски, если...
— Если что? — я толкнула его в грудь, но он даже не пошатнулся. — Если ты не подготовишь меня должным образом изнурительными тренировками? Или если не сможешь меня защитить?
Его лицо исказилось от ярости.
— Заткнись, Мэлисса.
— Почему? Правда болит? Ты боишься, что не справишься? Что твой отец...
Он двинулся вперед, загоняя меня к стене. Его глаза горели темным огнем.
— Еще. Одно. Слово.
— И что ты сделаешь? — Выдохнула я, сердце колотилось где-то в горле. — Швырнешь меня снова на маты? Прижмешь сильнее? Заставишь...
Его губы накрыли мои с такой яростью, что у меня перехватило дыхание. Это был не поцелуй — это было наказание. Захват. Заявление.
Я ответила с той же яростью — кусая, царапая, впиваясь пальцами в его волосы. Мы сражались — не как тренер и ученица, а как равные противники. Как мужчина и девушка, которые слишком долго скрывали то, что действительно чувствуют.
Он оторвался, дыхание сбилось.
— Вот черт..
— Заткнись. — Прошептала я, притягивая его обратно.
На этот раз поцелуй был другим — все еще яростным, но теперь в нем была иная жажда. Не наказать, а обладать. Не доказать правоту, а слиться воедино.
Когда мы наконец разъединились, губы распухли, дыхание сбилось.
— Засранец. — выдохнула я, лбом прижимаясь к его груди.
Его руки обвили меня, прижимая так близко, что я почувствовала биение его сердца.
— Видимо, раз ты так говоришь, то так оно и есть. — он прошептал в мои волосы. – Ты никогда мне не лгала.
И в тишине комнаты, среди невысказанных слов, мы просто стояли — сломленные, раскрытые, настоящие.
Тишина. Только наше прерывистое дыхание нарушало ее. Я все еще прижималась лбом к его груди, чувствуя, как бешено колотится его сердце. Его пальцы впились в мои бока, словно он боялся, что я исчезну, если он разожмет объятия.
— Я... — Он начал и замолчал, его голос сорвался. – Я не хотел...
— Знаю, — Прошептала я, не открывая глаз. — Я тоже.
Он медленно отстранился, его руки поднялись к моему лицу. Большие ладони, на такую жестокость и такую нежность. прикоснулись к моим щекам.
— Ты права. — Его глаза были темными от эмоций. — Я боюсь. Каждый чертов день. Что не смогу защитить тебя. Что они...
— Том, — Я положила руки поверх его, чувствуя легкую дрожь в его пальцах. — Я не хочу, чтобы ты защищал меня от всего. Просто будь рядом.
Он закрыл глаза. Его лоб снова прижался к моему.
— Ты не понимаешь... Если они тебя... — Он сглотнул, не в силах договорить.
— Тогда будем боятся вместе. — прошептала я шутливо. — Но перестань меня отталкивать своей жестокостью, Том. Мне... Мне больно.
Его губы тронули мои — на этот раз мягко, почти с благодарностью.
— Ты сводишь меня с ума. — Он прошептал между поцелуями. — Каждый день.
— Взаимно. — Я улыбнулась в поцелуй. — Даже когда ты ведешь себя как полный идиот.
Он рассмеялся — низко, искренне, и этот звук заполнил все пространство между нами.
Дверь скрипнула, мы резко разъединились. Билл стоял на пороге с двумя кружками кофе, делая вид, что изучает потолок.
— Я, эм... Принес примирительный кофе. — Он поднял кружки. — Но кажется, вы уже сами во всем разобрались.
Том вздохнул, проводя рукой по лицу.
— Сколько ты...
— Достаточно. — Билл ухмыльнулся. — Ссора как у порядочных людей. Скандал, битая посуда, примирение... О, только вы забыли важный пункт! Люди обычно после этого тра...
Я почувствовала, как начинаю краснеть, а Том бросил в брата полотенце.
— Заткнись. И дай кофе.
Билл подошел, протягивая кружки. Его ухмылка сменилась на более серьезное выражение.
— Кстати, о важном. Я проверил все каналы. Отцу понадобится минимум неделя, чтобы выйти на это убежище. Системы маскировки работают идеально, следы заметены. — Он сделал глоток из своей кружки. — Так что можете продолжать... выяснять отношения в спокойной обстановке.
Том посмотрел на меня, и впервые за весь день я увидела в его глазах облегчение, а не напряжение.
— Неделя. — Прошептал он, его пальцы переплелись с моими. — Целая неделя.
Билл хмыкнул, разворачиваясь к выходу.
— Используйте ее с умом. Я пойду проверю периметр. В наушниках. Очень громких. Вы поняли, о чем я. — Он подмигнул.
Дверь закрылась, оставив нас с Томом снова вдвоем. Он притянул меня к себе, и на данный момент в его объятиях не было ни страха, ни ярости. Только тихая уверенность.
— Слышишь? Никто не найдет нас здесь.
И впервые за долгое время я позволила себе верить в эти слова.