Часть 11
Следующие несколько дней пролетели на удивление быстро и спокойно. Это было, разумеется, приятно, но после бурной и насыщенной событиями предыдущей недели Бильбо чувствовал себя странно.
Бильбо и Торин занимались
повседневными делами, а вездесущая Дис присматривала за ними, когда они были вместе. Впрочем, ее беспокойство было напрасным. Учитывая то, сколько
внимания уделял Торин Бильбо, он с тем же успехом мог бы оставаться в Эреборе. Сам Бильбо, после того, как узнал, что чувствует Торин, постарался сократить их физический контакт, но гном, кажется, даже не заметил этого. Он практически все время проводил в кузнице, возвращаясь в нору только чтобы поесть и поспать, и даже в это время его мысли были где-то далеко. Бильбо едва удавалось перемолвиться с ним парой
слов.
В отличие от Торина, Фредди очень
сильно радовал Бильбо. Они начали
заниматься, и Бильбо был приятно
удивлен его начитанностью и
познаниями в математике. На самом деле, его знания были выше, чем у некоторых взрослых хоббитов, которых знал Бильбо. Гринфилды были в ужасе, когда Бильбо рассказал им, как обошлись с бедным мальчиком, и немедленно окружили его заботой (и, разумеется, едой). Так что жизнь
мальчика постепенно стала
налаживаться.
Дис все время была где-то поблизости, и хотя у них больше не было задушевных ночных бесед, Бильбо чувствовал с ней удивительное единение, как если бы она была его родной сестрой. Через несколько дней после того, как Дис отправила в Синие горы ворона с посланием, прибыли гномы. Они привезли целую телегу, нагруженную железными слитками, разгрузили ее в кузнице и немедленно отправились обратно. Бильбо никогда бы не узнал об
этом, если бы ему не рассказал Фредди, хотя мальчик тут же зажал себе рот ладонью и убежал.
Бильбо это беспокоило, но на его
осторожные расспросы Дис только
расплывчато говорила о качестве
металла. При этом она делала такое
лицо, что Бильбо становилось понятно: ничего большего ему не расскажут. Бильбо показалось странным то, что Торин не открыл кузницу в базарный день в середине недели, хотя и заплатил
Фредди, но когда он спросил об этом Торина, он невпопад ответил, что кузница принадлежит ему, значит и платить своему помощнику должен он сам, а
Фредди, дескать, был очень полезен. От безнадеги Бильбо попытался расспросить даже Пигги, но пустой непонимающий взгляд хозяина конюшни был очень красноречивым. Был ли он искренним или нет, Бильбо определить не мог.
Однако день накануне Ярмарки стал необычным. Торин вернулся в нору на удивление рано, пошатываясь от усталости. Он ничего не сказал Бильбо, умылся, пошел в свою комнату и проспал несколько часов. Затем он на час
закрылся с Дис в гостиной, что тоже
немало удивило Бильбо: обычно Торин избегал общества своей сестры. На все свои расспросы Бильбо снова получил какие-то маловразумительные ответы.
Хоббит был крайне возмущен этим,но поделать ничего не мог.
Ужин в этот вечер был несколько
скромнее обычного. Весь день Бильбо провел в саду, приводя в порядок розы и пропалывая сорняки вокруг помидоров. На помидоры он возлагал очень большие надежды, раз уж представить свой розовый куст он не сможет. Поэтому на ужин Бильбо успел приготовить только овощное рагу. Ставя его на стол перед
Дис, Бильбо сказал:
- Завтра в Шире проходит Ярмарка. Для меня было бы честью, если бы ты тоже пришла. Это весело, мы... - его речь прервал Фредди.
- Вы обязательно должны прийти, леди Дис! Это самый прекрасный праздник на свете! Там есть еда, и игры, и танцы, конкурсы, и еда, и... - мальчик вдруг заметил, что все в комнате уставились на него и смущенно опустил голову. - Простите.
- Кхм, - Бильбо прочистил горло, искоса глядя на мальчика, который уже весь издергался на стуле от волнения. - Как верно заметил Фредди, это сочетание праздника и соревнования, в котором фермеры, садоводы и повара Шира
демонстрируют свои таланты. Фортинбрас, с которым вы все знакомы как Тан, является главным судьей. Также ежегодно назначаются еще двое судей в каждой категории, и для каждой Четверти Шира. Их имена держатся в секрете до утра Ярмарочного дня, и открываются только на церемонии открытия Ярмарки.
Здесь, в Западной Четверти, это
происходит на площади, рядом с
праздничным деревом. В каждой
Четверти свои судьи, но Фортинбрасу придется побывать во всем Шире. Это самое тяжелое время для Тана, и через пять дней, когда все закончится, он будет измотан. Я всегда стараюсь присутствовать на церемонии, чтобы узнать, есть ли у меня шанс выиграть... если судьи вас недолюбливают, то у вас могут быть некоторые проблемы, - он
усмехнулся, но гномы, судя по их лицам, не сочли его шутку смешной. - В любом случае, это очень веселое время. Поскольку и Тукборо, и Хоббитон находятся в Западной Четверти, с нас начинаются соревнования, так что нас будут судить завтра. Конечно, вы можете пойти завтра утром со мной на церемонию открытия, но учтите, что в какой-то момент придут судьи, чтобы оценить мои помидоры. И я заранее прошу прощения, если я буду немного
нервным и рассеянным, просто
постарайтесь не обращать на это
знимания. И Фредди, если ты
проголодаешься, то как и всегда, скажи мне об этом, я что-нибудь приготовлю для тебя. Голодные дети важнее даже Ярмарки, - Бильбо ласково ему улыбнулся.
- Вы победите, сэр, я точно знаю!Я не уверен наверняка, что случилось с вашими розами, но у меня есть
подозрения, сэр! Я даже могу пойти и испортить ее розовый куст, если хотите!
Дис буквально сияла от гордости, словно Фредди был ее сыном. Бильбо был в шоке. Неужели все были в курсе ситуации с Лобелией? И уж точно последнее, чего он хотел - это чтобы Фредди считал такое поведение приемлемым. Он сурово посмотрел на мальчика.
- Фредди, ты не станешь делать ничего подобного! Это ужасная идея!То, что некоторые люди ведут себя недостойно, не является оправданием для подобного
поведения с твоей стороны.
Дис нахмурилась, а Торин недовольно заворчал. Бильбо окинул их сердитым взглядом. Очевидно, у гномов были несколько иные представления о том, что уместно или неуместно делать. Интересно, а не помог ли кто Фредди додуматься до этой идеи?
- И господ гномов я тоже попрошу этой ночью оставаться в своих постелях, а не бегать по чужим садам. Я же сказал, я сам улажу этот вопрос, - Бильбо переводил внимательный взгляд с Торина на Дис. Гномы тяжело и расстроенно вздохнули, но Бильбо решил, что такой ответ его вполне устроит. Он ушел на кухню за ежевичным
крамблом и гвоздичным сиропом.
Выходя из столовой, он услышал тихое перешептывание, но не смог разобрать слов. Когда он вернулся и принялся расставлять тарелки, Торин тихо окликнул его:
- Mizimel, у меня кое-что есть для тебя, - Бильбо поднял на Торина внимательный взгляд. Неужели это тот самый подарок, о котором рассказывала Дис? Но Торин вытащил из-за пазухи бусину. Бильбо никогда не видел такой тонкой работы, бусина была совсем маленькой, но она вся увита изображениями и надписями.
- Эта бусина, если ты согласишься
носить ее, покажет другим гномам, что ты Кхуздбаха. Как мы уже говорили, этот титул по праву принадлежит тебе, а бусина - лишь внешний атрибут.
- Я... Торин, она прекрасна! Конечно, я буду ее носить! - он рассмотрел бусину внимательнее. Бусина была разделена на две части посередине. Верхнюю опоясывал дракон, удивительно похожий на Смауга. Казалось, он вот-вот взмахнет крошечными крыльями, разинет пасть и из нее вырвется струя огня. На нижней
части были вырезаны гномы и какое-то слово, записанное рунами Даэрона, которое Бильбо не смог прочесть. Все это было венцом кузнечного мастерства. Очевидно, Дис ничуть не преувеличила,
говоря об умениях Торина.
Бильбо подумал о том, как он будет ее носить. Торин говорил об особых косах. Ох, удастся ли заплести его непослушные вьющиеся волосы? Бильбо высказал свои сомнения Торину.
- Я заплету косу, - сказал он с каким-то трепетом в голосе. Дис бросила на Торина предупреждающий взгляд, но гном проигнорировал его. Торин подошел к стулу Бильбо, с величайшей осторожностью отделил от волос три пряди и принялся ловко и быстро переплетать их меж собой. Через некоторое время бусина заняла свое законное место, и Торин, в последний раз нежно, словно в его руках было величайшее сокровище, проведя пальцами по волосам Бильбо, отступил.
Бильбо тряхнул головой, ощущая
непривычную тяжесть сбоку. Было
немного жаль, что Торин справился с косой так быстро. Бильбо давно никто не гладил по голове, и это полузабытое ощущение оказалось удивительно приятным. В этом процессе было что-то романтическое.
Глаза Фредди стали огромными. Он
переводил удивленный взгляд с Торина на Бильбо и обратно.
- Ну вот, - сказал Торин почему-то
хриплым голосом, - теперь все знают, что ты друг гномов и занимаешь высокое положение в нашем обществе.
- Добро пожаловать еще раз, Бильбо Бэггинс, - Дис улыбнулась, говоря это, но ее глаза все еще внимательно смотрели на брата. - В наше время мало кто может претендовать на такой титул, но
это меньшее, чего ты заслуживаешь. Слава о том, что ты сделал для нашего народа, гремит на весь мир.
Фредди больше не мог сдерживаться.
- Мистер Бильбо, сэр, что вы сделали? Прошу, расскажите! Ну, только если вы можете рассказывать об этом... Вы теперь стали гномом? И как вы помогли?... И о чем гремит слава?... И...
Бильбо рассмеялся, чтобы остановить этот поток вопросов, и покачал головой в ответ на недоуменный взгляд Фредди.
- Я отправился в путешествие, Фредди, мальчик мой. Когда нибудь я расскажу тебе эту историю. Но в конце концов, я помог гномам освободить их дом от дракона, и за это они даровали мне титул друга гномов.
Торин коротко усмехнулся. В этом звуке смешались раздражение и удивление. Видимо, он не считал это исчерпывающим ответом.
- Бильбо - герой, и не позволяй ему
утверждать обратное, - сказал он
Фредди. Его голубые глаза сияли, когда он перевел взгляд на смущенного хоббита. - Бильбо Бэггинс не раз спасал наш отряд от верной гибели, его острый ум и невероятная ловкость единственные причины, по которым мы добрались до горы, не говоря уже о том, чтобы победить дракона и отвоевать наше королевство. Я сам расскажу тебе
эту историю, чтобы быть уверенным, что Бильбо не станет принижать собственные заслуги. И да, теперь он отчасти гном. Эта бусина покажет другим гномам, что он друг, а не чужак, - Торин
ухмыльнулся Бильбо, и хоббит неловко отвел взгляд. Он сунул руку в карман и погладил лежащую там аккуратно свернутую гладкую ткань
- Раз уж мы дарим подарки, - произнес он быстро, чтобы не успеть передумать. На мгновение ему захотелось, чтобы его мать была жива и сидела сейчас с ними
в этой комнате. Вообще, он не хотел
делать это в присутствии Фредди, но, похоже, теперь у него нет выбора. - В Шире пары, которые ухаживают друг за другом, носят ленты. Это не обязательное условие, но... - Бильбо поднял застенчивый взгляд на Торина.
Гном сидел перед ним совершенно
пораженный, - я был бы счастлив, если бы ты носил мою ленту. Если ты хочешь.
- Это... это было бы большой честью для меня, - прошептал Торин.
Фредди завопил от восторга, и Дис шикнула на него, хотя у нее самой улыбка расплылась до ушей. Бильбо сунул руку в карман и, достав две ленты, передал одну Торину. Гном наклонил голову так,
что черная волна волос загородила его лицо, но Бильбо успел заметить, что он покраснел не хуже его помидоров. - Ты вплетешь ее мне?
- Idribith, nadad! - строго прикрикнула на него Дис. Торин отшатнулся от уже было потянувшегося к нему Бильбо и виновато опустил голову. - Я полагаю, это лишнее. Мне жаль, мастер Бэггинс, - Бильбо вздохнул. Ну что еще? - Мой брат ведет
себя неподобающе, пользуясь тем, что то не знаешь наших традиций. Завтра он вплетет ленту себе сам.
Ее тон был непреклонным, а виноватый вид Торин заставил Бильбо задуматься, что же это значит по гномьим традициям. Он вспомнил разговор в самый первый их вечер. Торин тогда говорил, что прикосновения Бильбо к его
волосам... Но если брак предполагает обмен бусинами, а бусины носят в волосах, то... ох... ох!
Надеясь, что он понял все правильно, Бильбо нежно посмотрел на Торина и сказал:
- Настанет день, когда я заплету тебе косу. Но не этим вечером.
Дис торжествующе улыбнулась и
благосклонно кивнула Бильбо. Торин покраснел еще сильнее, если это было вообще возможно. Видимо, Бильбо понял все правильно. Фредди оставил попытки понять, что происходит, и
Бильбо счел это благословением. Он не был готов объяснять это все ребенку прямо сейчас.
Через некоторое время Фредди начал собираться домой к Гринфилдам. Уже стоя на пороге, он вдруг обернулся к Бильбо и посмотрел на него очень
серьезным взглядом.
- Хорошо, что теперь он носит вашу
ленту, сэр, - сказал он очень
торжественно. - Каждый должен знать, что он ваш, - с этими словами он очень по-взрослому кивнул, сказал: Спокойной ночи! - и пошел вниз по склону, оставляя Бильбо стоять в дверях с открытым ртом.
***
Следующее утро выдалось ясным, на небе не было ни облачка, и это была прекрасная погода для Ярмарки. Бильбо проснулся, когда солнце едва поднялось над горизонтом, наготовил много еды,
чтобы каждый мог поесть в течение дня когда проголодается, и еще целую гору бутербродов, чтобы можно было взять их с собой и перекусить на улице.
Увлекшись готовкой, Бильбо чуть не споткнулся, когда на кухню вошел Торин с лентой, вплетенной в его волосы с правой стороны. У Бильбо перехватило дыхание, и он едва сумел прошептать «доброе утро». Взгляд, которым в ответ
одарил его Торин, заставил уйти пол у него из-под ног. Дрожащими руками Бильбо поставил на плиту чайник, и опринялся готовить яичницу на завтрак Торину.
- Ты пойдешь со мной на церемонию? - спросил он Торина, оглянувшись через плечо.
- Я не смогу, - ответил Торин. - Я
должен сделать кое-что, но после этого я твой на весь день, - он улыбнулся так, что у Бильбо задрожали колени. - По правде говоря, я твой каждый день.
- Торин, - выдохнул Бильбо, чувствуя, что начинает краснеть, - если ты продолжишь говорить такие вещи,я сожгу яичницу, и мы останемся голодными, - он обернулся к сковороде приподнял лопаточкой яичницу, убедился, что она не пригорает и снова посмотрел на Торина. - Ты знаешь, что
это взаимно.
- Mizimel, - прошептал Торин, но тут же замолчал. На кухню, переводя
знимательный взгляд с одного на
другого, зашла Дис.
- Доброе утро, - наигранно радостно
сказала она. Бильбо показалось, что
воздух на кухне сгустился. - Я так вижу, мы все готовы хорошо повеселится?
У нее был очень решительный и
воинственный взгляд. Бильбо
показалось, что она либо сомневается в собственном утверждении, либо надеется, что «хорошее веселье» будет зключать какую-нибудь хорошую драку.
Торин пробормотал что-то невнятное и уткнулся взглядом в свою чашку чая. Теперь, когда он закончил то, над чем трудился всю неделю, он снова превратился в неуклюжего, неуверенного в себе гнома, который появился на пороге Бильбо две недели назад. Бильбо
вдруг задался вопросом, не связано ли это как-то с вожделением, о котором рассказывала Дис, но как тактично спросить об этом, он не знал.
Бильбо тряхнул головой, отгоняя от себя эти мысли, и снял сковороду с огня. Он поставил тарелки с яичницей перед Дис и Торином и снова вернулся к печи, выкладывая на сковороду хлеб.
- Это восхитительно! - пробормотала Дис с набитым ртом. - Если ты будешь так кормить Торина каждый день, он вырастет до размеров Бомбура!
Торин возмущенно воскликнул и бросил в нее ложкой. Их шуточная ссора заставила Бильбо закатить глаза. Это уже было привычным. А вот разговор шепотом, который начался, стоило ему выйти за порог кухни, наоборот, заставил Бильбо насторожиться.
Бильбо оделся и собрал корзину с едой, и после этого они с Дис отправились на площадь. Дис всю дорогу не отходила от него ни на шаг. Она с преувеличенным
интересом смотрела по сторонам,
разглядывая проходящих мимо них
хоббитов, двери нор, сады и огороды. Бильбо было понятно, что она здесь лишь затем, чтобы проследить за ним.
В центре площади стояло украшенное лентами дерево. Вокруг него толпились хоббиты: кто постарше собирались небольшими группками, чтобы обменяться свежими сплетнями, дети бегали вокруг них, играли и смеялись. На
противоположном конце площади была установлена трибуна, с которой через несколько минут Фортинбрас объявит судей этой Ярмарки.
Бильбо заметил чету Гэмджи, тепло с ними поздоровался и представил их Дис, забыв, что они уже знакомы. После этого ему пришлось вынести несколько минут дружеских насмешек на этот счет. К тому
времени, как на площадь прибыл Тан. Бильбо уже был весь красный, и непонятно - из-за их шуток или из-за припекающего солнца.
Наконец среди толпы показалась
знакомая кудрявая макушка. Фортинбрас поднялся на помост, и Бильбо вздохнул. Сегодня он был в жилете ярко-малинового цвета, и в сочетании с темно-синим сюртуком он выглядел действительно великолепно. В толпе послышалось несколько восхищенных вздохов.
- Доброе утро, дорогие хоббиты! И гости, - добавил он, улыбнувшись Дис лучшей из своих улыбок. Несколько хоббитов в толпе обернулись, чтобы разглядеть ее.
- Я приветствую всех вас в Западной
четверти Шира, где начнется наша
знаменитая Ширская Ярмарка. Это
прекрасный день, и скоро он станет еще прекраснее, поскольку мы сможем увидеть и попробовать лучшее, что только может предложить Шир! - в толпе раздались смешки: каждый хоть
раз был судьей на конкурсе поваров. - Я знаю, что вы все превзошли себя в этом году, и... - Бильбо вздохнул. Фосси мог продолжать эту речь до вечера. Видимо, некоторые хоббиты просто рождаются болтунами. Речь все длилась и длилась, Бильбо откровенно скучал, а Дис время от
времени как-то странно косилась на него. Внезапно Бильбо услышал что-то про судей и снова напрягся, вслушиваясь в речь Тана. Фортинбрас продолжал:
- Но я знаю, всех вас мучает вопрос, кто, кто же будет судить в этом году. И прямо сейчас вы получите на него ответ! Итак, судить Ярмарку в этом году будут... в конкурсе поваров - Амагдалин Чабб и Розмари Боффин! - хоббиты зааплодировали. Хороший выбор
подумал Бильбо. Обе отличные повара и обе побеждали в прошлые годы, значит и судейство будет честным, и у кого-то из молодых поваров будет возможность победить. Выдержав паузу, Фортинбрас продолжил. - В конкурсе животных - Гаффер Праудфут и Сторми Фрилиф! - снова аплодисменты, хотя и с тихими
шепотками, не подкупила ли Ирис Тана, чтобы убрать из конкурса старого Гаффера? Но Бильбо знал точно: после той истории Фосси постарается скорее насолить Ирис, чем согласится ей помочь. Но следующая категория волновала Бильбо больше всего. - В конкурсе цветов, садов и огородов... Гризельда Хорнблауэр и Лобелия
Саквиль-Бэггинс, - Бильбо, который
только что откусил кусок от бутерброда подавился и сильно закашлял. Дис удивленно уставилась на него.
- Разве это не та женщина, которая... - начала она, но Бильбо тут же замахал на нее руками. Вокруг них было слишком много народу, а Бильбо все еще не хотел
делать эту историю достоянием
общественности.
-
Xa! - раздался звонкий женский голос у них за спинами, - что бы Лобелия ни сделала Фортинбрасу, уверена, сейчас она об этом жалеет, - и еще несколько голосов расхохотались.
Дис прищурила глаза. Несомненно, она тоже это услышала, но вряд ли поняла. Бильбо с удовольствием объяснил бы ей, но он беспокоился, что тогда он не выдержит и начнет кататься по земле от смеха, как ребенок.
В этот момент Лобелия и Гризельда
одновременно подошли к ступенькам, чтобы подняться на помост к остальным судьям, но Гризельда ловко обогнала Лобелию, незаметно для остальных
оттолкнула ее и взошла на помост
первой. Лобелия посмотрела ей вслед таким свирепым взглядом, что будь он адресован Дис, вполне могла бы начаться хорошая драка. Бильбо был удивлен, что платье Гризельды не вспыхнуло от него.
Сегодня наряд Лобелии был ярко-
персикового цвета, а шляпа в тон платью была похожа скорее на гигантское кресло, чем на головной убор. Как и раньше, в шерсть на ногах она вплела маленькие цветочки, кажется, розы. Платье Гризельды было явно гораздо
дешевле, но все равно хорошего покроя. У нее было улыбчивое, жизнерадостное лицо, и любому, кто хоть раз взглянул бы на нее, стало бы понятно: ее темперамент сильно отличается от характера Лобелии. Ну, разве что за редким исключением.
- Я не понимаю, - тихо, на ухо Бильбо сказала Дис, - она совершила преступление, но тем не менее, ей оказывают честь, делая ее судьей? Мне это кажется в высшей степени несправедливым, но ты как будто даже рад этому. Вы, хоббиты, временами очень странные создания.
Она сурово нахмурила брови, и теперь ее лицо выглядело действительно устрашающим. Маленький мальчик, стоявший рядом с ними, поднял на нее взгляд и тут же испуганно прижался к
подолу юбки матери. Дис заметила это улыбнулась ребенку, но малыш тоненько пискнул и уткнулся в юбку лицом.
Бильбо наконец справился с собой
настолько, чтобы не расхохотаться, едва начав объясняться с Дис. Впрочем, его голос все равно звучал сдавленно, слишком много усилий ему приходилось прикладывать, чтобы не дать смеху
вырваться наружу.
- Ты не понимаешь, потому что ты не одна из нас. Видишь ли, судьи не могут принимать участие в соревнованиях. Похоже, Фосси очень не понравилось поведение Лобелии, и он выбрал действительно достойное наказание за ее попытку смухлевать. Фактически, он очень хитроумно не допустил Лобелию
до соревнований. Она слишком горда, чтобы отказаться от возможности быть судьей, даже если это означает, что она не сможет похвастаться своими розами и ей придется провести весь день разглядывая чужие цветы и выбирая победителя. Но клянусь, она не знала, кто будет вторым судьей, иначе она бы ни за что не согласилась, - Бильбо все же не
сдержался и тихонько рассмеялся. Когда он снова взял себя в руки, он продолжил. - Но это еще не все. На самом деле, то, о чем я сказал, это не самое главное наказание. Теперь я точно могу сказать, Фосси мой самый любимый кузен. Гризельда ненавидит Лобелию. Она одна
из немногих, кто способен открыто
противостоять этой женщине, а миссис Хорнблауэр в ярости способна обратить в бегство даже человека из Бри. И в итоге, не смотря на оказанную честь быть судьей, Лобелия не может
участвовать в соревнованиях и
вынуждена провести весь день в
обществе той, кто ее ненавидит и не стесняется открыто эту ненависть выражать. Победить она не сможет, и в довершение этого Гризельда превратит этот ее день в сущий кошмар. О, как же я рад, что пришел! - счастливо прошептал
он. - Пусть даже я не сумею победить в соревнованиях, я победил только что.
- Хм, - в голове Дис все еще звучало
сомнение, - что ж, если ты так
говоришь...
- Вот увидишь. О, смотри, там
вывешивают список! Пойдем,
посмотрим, когда судьи будут у нас, - Бильбо поспешил вперед, и Дис
зашагала следом за ним, словно верный телохранитель. Когда они наконец протолкнулись к списку, Бильбо просиял еще сильнее.
- Последний! О, Фосси, я твой большой должник.
- Ты хочешь, чтобы тебя судили
последним? Почему... - Дис снова
непонимающе нахмурилась, и Бильбо рассмеялся. В очередной раз за это утро он задумался, насколько же запутанным и странным их уклад кажется чужакам.
- Разумеется, под конец судьи очень
устают, но также это то, что они видят непосредственно перед тем, как принять окончательное решение о победителе. Так что если у тебя есть что-то действительно достойное, лучше быть последним. Мои розы, может быть, и испорчены, но вот помидоры вполне могут выиграть, если их увидят последними. Так что да, я очень доволен. - Бильбо улыбнулся. - Давай вернемся в Бэг-Энд. Скорее всего, судьи прибудут ближе к вечеру, а после этого мы все сможем вернуться сюда, потанцевать и поесть.
Дис посмотрела на него с изрядной
долей сомнения, но все же кивнула.
Однако быстро вернуться им не удалось, по пути им встретилась чета Гэмджи, и пришлось остановится, чтобы побеседовать с ними. Потом на них наткнулись еще несколько знакомых Бильбо, которым тоже следовало уделить внимание. Некоторые заинтересовались его косой и бусиной, и Бильбо был уверен, что к обеду слухи о них разойдутся по всему Ширу. Дис, к удивлению Бильбо, оказалась очень болтлива, и это несколько раздражало, когда хоббиту удавалось улучить момент
и выбраться из толпы, она продолжала разговор и сильно их задерживала.
Около ворот Бэг-Энда их встречал Торин с широкой, но немного нервной улыбкой. Лента, которую вчера дал ему Бильбо, все еще была в его волосах, на самом
видном месте, и у хоббита снова
перехватило дыхание от этого зрелища. Гном придержал перед ним калитку, и Бильбо вошел, не без опасения озираясь по сторонам. И вот тут-то он и заметил...
Рядом с изорванным розовым кустом стоял еще один, новый, выкованный из железа. Его листья отливали темной медью и сверкали на солнце, на вершинах стеблей серебром сияли цветы: от бутонов до совсем раскрывшихся и пышных. Сами стебли было невозможно отличить от настоящих, Бильбо с трепетом провел пальцем по их шипам. К низу они становились толще и переходили в корни, сейчас прикрытые землей и листьями. Листья на кусте были зазубренными и выглядели так, словно ими можно порезаться, но,
прикоснувшись к ним, Бильбо
почувствовал, что их края специально закруглены так, чтобы не повредить руки. Только прохлада и цвет подсказывали Бильбо, что он прикасается не к настоящему растению.
- Торин... - изумленно прошептал он и вдруг понял, что не может продолжить.
Во всем мире, на всех его языках не
было слов, которыми он мог бы описать одолевшие его чувства.
При ближайшем рассмотрении цветы выглядели настолько живыми, что казалось, будто Торин превратил настоящую розу в металл. От цветка их отличало только отсутствие пестика и тычинок - вместо них в центре каждой розы была идеальная сфера. На одном из листьев Бильбо заметил жучка, который казался настолько реальным, что ему пришлось ковырнуть его ногтем,
чтобы убедиться, что это железо.
- Торин, как... - он хотел посмотреть на своего гнома (еще никогда прежде он не был настолько сильно уверен, что этот гном должен принадлежать ему), но не мог отвести взгляда от венца кузнечного мастерства.
Торин сделал шаг к Бильбо. Дис не мигая наблюдала за ним со стороны. Он выглядел ужасно торжественно: с идеальной королевской осанкой, гордо поднятой головой и сцепленными
впереди руками. Едва бросив не него мимолетный взгляд, Бильбо уже не смог отвести его.
- Бильбо Бэггинс, сын Банго Бэггисна из Шира, я Торин, сын Траина, предлагаю тебе этот подарок в знак ухаживания. Это
творение моих рук, и это лучшее, что я способен сделать. Ты примешь его?
Бильбо вдруг почувствовал, что к его глазам подступают слезы. Он чувствовал себя очень глупо, но очень счастливо. Дис за спиной Торина нервно переминалась с ноги на ногу.
- Я... - сказал он и чуть шмыгнул носом. Торин был весь напряжен, каждая мышца в его теле была подобна натянутому канату, и Бильбо ничего нет хотелось в этот момент сильнее, чем просто обнять его. Он прочистил горло и попробовал снова. - Торин, я принимаю его, конечно же, с радостью, но это слишком... Я не могу, ты не должен... То есть, это так прекрасно, я даже представить не... Я...
И вот теперь он действительно заплакал. Торин перед ним вдруг расслабился, словно марионетка, которой перерезали все нитки. Дис улыбалась, будто ей подарили весь мир. Хоббит больше не мог держаться. Он бросился вперед и,
наплевав на все приличия, крепко обнял Торина.
- Так красиво, - всхлипывал он в рубаху гнома, - так красиво...
Торин сомкнул руки вокруг него,
утыкаясь носом в его макушку и
совершенно игнорируя резкое покашливание Дис.
- Эти розы никогда не увянут, azyungel, ghivashel, mizimel, - тихо сказал он на ухо Бильбо, - но они и на сотую часть не так прекрасны, как ты.
Бильбо хотел запротестовать, правда хотел, но прямо сейчас ему было слишком хорошо для этого.