Глава 29 | Трещина
Молчание между ними стало ощутимым, как холодный ветер, который пронизывал насквозь. Данила не знал, что делать. Он стоял перед ней, растерянный, уязвимый, впервые за долгое время не контролируя ситуацию.
– Т/и, – наконец произнёс он тише, – я не знал, что кто-то будет про это говорить. Я не знал, что ты услышишь...
– Но ты же знал, что это было, – она повернулась к нему, голос дрожал. – Знал. И всё равно... говорил мне, что всё это время думал обо мне. Что скучал.
– Я и думал, – он шагнул ближе. – Да, был момент, когда я пытался забыться. Когда всё развалилось, и я просто... я не справлялся. Катя была рядом, да. Но это было не то. Не как с тобой.
– Тогда почему ты мне не сказал? – в её голосе уже не было злости. Одна боль.
– Потому что боялся. Что ты подумаешь именно это. Что я врал.
Они стояли напротив друг друга, глаза в глаза. Он хотел коснуться её — хоть как-то, осторожно, не давя. Но не решился.
– Ты так легко... – она выдохнула, уставившись в одну точку. – Так легко снова стал частью моей жизни. Лизы. Я почти начала думать, что могу тебе доверять.
– Т/и, я не хочу терять тебя ещё раз. Пожалуйста...
Она отвернулась и медленно пошла вперёд, к дороге. Данила не сразу понял, что она делает — пока не увидел, как она достала телефон, открыла карту и начала судорожно что-то набирать.
– Ты что делаешь? – шагнул за ней.
– Такси вызываю, – её голос дрожал, но уже от злости.
– Не выдумывай... Я отвезу тебя, – он приблизился, но она резко отступила на шаг.
– Не прикасайся ко мне! – резко. Слишком громко. Глаза блестели. – Я не могу с тобой ехать. Я вообще не знаю, кто ты!
– Я всё объясню... – он снова сделал попытку подойти, но она сжала телефон так, что побелели пальцы.
– Ты мне уже всё объяснил. Своим молчанием. Тем, что даже не посчитал нужным предупредить. А знаешь, что самое смешное? Я реально начала думать, что могу тебе поверить.
Словно вселенная решила добить её — такси не принимало заказ. Один, второй, третий. Одни были заняты, другие не работали. Приложение мигало уведомлениями: «Нет доступных машин в вашем районе».
Т/и сорвалась: – Сука! – она чуть не швырнула телефон в асфальт, но сдержалась, опустила руки. – Я даже нормально уехать не могу отсюда. Какого хрена, а?
Данила стоял рядом. Молча. Он не уходил, хотя она ясно дала понять — не хочет его видеть.
– Уходи, – выдохнула она, не поднимая на него глаз. – Я сама разберусь.
– Нет, – спокойно ответил он. – Не оставлю тебя одну. Хочешь — злись. Кричи. Плачь. Бей. Но я не уеду, пока ты не уедешь.
Она сжала губы, закрыла глаза. Голова пульсировала от напряжения, всё внутри будто трещало.
– Почему ты всегда так делаешь, а? – почти прошептала. – Сначала лезешь в жизнь, а потом исчезаешь. Или врёшь. Или не договариваешь.
Он не знал, что ответить. Просто стоял.
Она сделала пару шагов в сторону, снова глядя в экран. И всё, что чувствовала — это безысходность. Уехать не может. Остаться не может. А рядом стоит он — как напоминание о всех её срывах и надеждах.
Ночь будто давила сверху. Даже уличный свет казался тусклым.
И в этом мраке Т/и впервые за долгое время почувствовала, как страшно снова кому-то верить.