Глава 13: Впервые за долгое время
Пэйтон стоял у лестницы, нервно поправляя рукава.
Сегодня был важный вечер — собрание подонков, "партнёров", где надо было показать силу и статус.
И ему понадобилась Т/И.
Он подошёл к ней, кивнув на выход:
— Одевайся прилично. Сегодня ты — моя девушка. Поняла, сучка?
Т/И смерила его взглядом, полным яда:
— Да пошёл ты нахуй с такими играми.
Пэйтон ухмыльнулся:
— Спорить будешь — сделаю хуже. Твоя работа — улыбаться, сучка. Всё ясно?
Т/И хотела плюнуть ему в лицо. Хотела ударить.
Но вместо этого стиснула зубы до боли и развернулась к шкафу.
Сегодня я вытерплю. Сегодня — я не его девочка. Я просто... картинка.
Они приехали на мероприятие.
Толпа гнилых ублюдков в дорогих костюмах, блестящих платьях. Ложные улыбки, воняющие алчностью.
Пэйтон держал Т/И за талию так крепко, что она едва не теряла дыхание.
Её короткое платье, высокие каблуки — всё это казалось чужим, омерзительным.
Она играла свою роль: улыбалась, строила глазки, шептала "дорогой" сквозь зубы.
Но ненавидела каждую секунду.
— Детка, — прошипел он на ухо, — веди себя как надо. Или я тебя при всех отдубашу. Поняла?
Т/И сжала кулаки:
— Попробуй, мразь, — прошипела в ответ.
Он только усмехнулся.
На середине вечера Т/И сорвалась — сказала, что идёт в туалет.
Она быстро проскользнула через толпу, мечтая спрятаться хотя бы на пару минут.
Но стоило ей выйти в тёмный коридор, как её схватил кто-то за руку.
— Куда это мы, крошка? — раздался мерзкий голос.
Т/И обернулась и увидела крупного мужика в дорогом костюме.
Винни.
— Отъебись, мудила, — огрызнулась она, пытаясь вырваться.
Но он только сильнее сжал её запястье и потащил в угол:
— А ты горячая, сука... Твой хахаль тебя тут не спасёт.
Он навалился на неё, грубо задирая подол платья.
Т/И с силой ударила его ногой в пах, но он только зарычал, вцепившись сильнее.
— Помогите! — заорала она, царапая его лицо.
Винни ударил её по щеке, сбивая дыхание.
Блядь, всё...
Но в следующий миг в коридор влетел Пэйтон.
Его лицо было не просто злым — оно было безумным.
— СУКА! — заорал он, вырывая Винни от неё.
Пэйтон с кулака вломил тому в челюсть так, что Винни отлетел к стене.
Т/И сползла на пол, дрожа от страха и ярости.
Пэйтон поднял её на руки, грубо, но осторожно.
— Всё нормально, я тут, блядь, — прошипел он, прижимая её к себе.
Она хотела оттолкнуть его. Хотела заорать. Но просто вцепилась в его рубашку.
Чёрт возьми, я ненавижу тебя.
И, сука, ненавижу то, что ты спас меня.
Дома Пэйтон рванул двери особняка так, что те чуть не слетели с петель.
Т/И поставил на диван, сам поднялся на подиум перед охраной.
— ВСЕ! — взревел он. — ВСЕ ПИДОРАСЫ, СЮДА!
Охранники сбежались.
Пэйтон орал так, что стены тряслись:
— ВЫ ВСЕ — БЕСПОЛЕЗНЫЕ КУСКИ ГОВНА! — швырнул он стакан об стену. — ЕСЛИ ЭТОТ УЕБОК, ВИННИ, НЕ БУДЕТ ПРИНЕСЁН МНЕ ЖИВЫМ ДО УТРА — ВСЕ ПОЙДЁТЕ ПОД ЗЕМЛЮ, БЛЯДЬ! ВСЕ!!!
Охрана дрожала.
Пэйтон тяжело дышал, глядя на них горящими глазами:
— Найдите его. Живого. Я сам с ним побеседую.
Т/И смотрела на него, чувствуя, как в груди растёт странное чувство.
Он по-прежнему мразь.
Он по-прежнему орёт.
Он по-прежнему может её ударить.
Но сейчас — он был её стеной.
И она это знала.
И ненавидела себя за это.