Nothing like us

Мягкий солнечный свет, пробивающийся сквозь шторы, тихий шелест простыней, полные неги тела и любимые губы на своих — вот оно, идеальное утро. Мог ли Чонгук мечтать о большем?

Да, пожалуй. Например, о том, чтобы сегодняшнее утро было выходным, но, увы, это не так. И если верить стоящим на тумбочке часам, они оба уже опаздывают.

— Тэ... — несмелый вздох прерывается новым тягучим поцелуем. — Тэ, прекрати, мы опоздаем... снова.

— Еще один поцелуй, — Тэхен притягивает его к себе, заставляя лечь сверху, и смыкает руки на пояснице.

Кожа к коже — после вчерашнего они так и не оделись. Чонгук стонет от ощущения крепкого тела мужа под своим. Мужа. Такая простая, родная мысль, но даже спустя почти два года она все еще заставляет его захлебываться восторгом.

— Ты говорил это полчаса назад, — Чонгук вновь предпринимает попытку отстраниться.

— Ты можешь опоздать, — Тэхен спускается губами на его шею.

— Но ты — нет. Я уже наслушался от Юнги за твои опоздания, серьезно, ТэТэ. И разве не ты говорил, что у вас важный проект для какой-то суперзвезды и вы должны обсудить с ней концепт?

Тэхен с сожалением отстраняется и с досадливым стоном откидывается на подушку.

— Сбил весь настрой, — он картинно дует губы, и Чонгук усмехается. Так и не скажешь, что этому большому ребенку уже больше тридцати.

— Я в душ. Один.

— Иди уже, изверг, — Тэхен страдальчески машет рукой ему вслед. — Имей в виду: на моей гробовой доске напишут, что я умер от недостатка любви! — кричит он, когда Чонгук заходит в ванную.

— Я прослежу за этим, милый! — громко отвечает он, включая воду и забираясь под душ.

Теплые струи омывают кожу, что все еще хранит следы чужих прикосновений. Засосы на груди и бедрах немного саднят — ночью Тэхен немного перестарался, — но Чонгуку нравится. Нравится быть окутанным Тэхеном полностью, и душой, и телом. Принадлежать ему так же, как Тэхен принадлежит ему самому. В горе и в радости, в болезни и в здравии. Хочется думать, что навсегда.

Когда он выходит из душевой кабины, Тэхен уже в ванной и споро чистит зубы — видимо, здравомыслие все-таки взяло верх над эрекцией. В конце концов, у него действительно важный проект. Чонгук накидывает на волосы полотенце и вытирается вторым, пока Тэхен вместе с зубной щеткой во рту занимает освободившуюся кабину. Сквозь матовое стекло видно, насколько он торопится, и Чонгук очень надеется, что он не поскользнется на пролившемся мимо рук шампуне, как это было пару месяцев назад.

— Будь аккуратнее, Тэ, гипс тебе не очень идет, — говорит он, бросая влажное полотенце в корзину для белья.

Тэхен согласно угукает.

— Сварганишь нам завтрак? — просит он.

— У меня есть выбор? Ты же меня самого иначе съешь.

— Детка, тебя я готов есть круглыми сутками, но...

— Только попробуй ляпнуть про белок, — обрывает его Чонгук, уже стоя на пороге. — Заканчивай быстрей.

Тэхен расслабленно смеется, и Чонгук, улыбнувшись, прикрывает за собой дверь.

***

Автомобиль паркуется аккурат перед танцевальной студией.

— Я сегодня не смогу тебя забрать, — говорит Тэхен, бросая взгляд на часы.

— Я помню, ты говорил, что вы сегодня допоздна. Если хочешь, могу заехать за тобой, заскочим куда-нибудь поужинать, — Чонгук отстегивает ремень безопасности и поворачивается лицом к мужу.

Для сегодняшней встречи тот надел строгий деловой костюм и сейчас больше походит на офисного клерка, чем на саунд-продюсера развлекательной компании. Чонгук едва заметно хмурится, заметив на его шее тщательно замазанный тональником засос: обычно Тэхен светит его метками даже перед начальством, едва ли не хвастаясь, но, видимо, эта их суперзвезда — слишком большая шишка, чтобы проверять удачу.

— Лучше езжай сразу домой. Я вообще без понятия, когда мы закончим, — Тэхен с сожалением качает головой. — Не хочу, чтобы ты ждал понапрасну, — он наклоняется и клюет Чонгука в губы. — Все, детка, я погнал, иначе меня четвертуют. До вечера.

— До вечера, — Чонгук выпрыгивает из машины и машет на прощанье.

Автомобиль срывается с места и, встроившись в общий поток машин, вскоре скрывается за поворотом.

— Ух, ты, стартовал так, будто на Марс летит, — раздается рядом знакомый голос. — Доброго утречка, хен.

— Привет, Джиен-а, — Чонгук отрывает взгляд от дороги и переводит его на коллегу. — Я смотрю, у тебя оно и правда было добрым, — хмыкает он, заметив выглядывающий из-под ворота футболки бордовый засос.

Джиен смущенно кашляет в кулак и бормочет нечто невнятное, Чонгук по-хенски треплет его по волосам. Он испытывает нечто сродни умилению: Джиен уже несколько месяцев встречался с отцом одного из своих учеников, и, судя по горящим глазам парнишки, там явно намечается что-то серьезное.

— ...согласен, хен?

— А? Что?

— Я спросил, можем ли мы пообедать сегодня? Хотел посоветоваться с тобой.

— Это касается... — Чонгук выразительно смотрит на засос.

Джиен заливается краской и кивает.

— Да, конечно.

— Отлично! Я побежал, удачи, — он ускоряет шаг, практически срываясь на бег.

Чонгук, посмеиваясь, следует за Джиеном. Первая любовь — это прекрасно, а у него начинается очередной рабочий день.

***

Джиен долго дует на свою лапшу, а потом тщательно ее пережевывает. Чонгук терпеливо ждет, неторопливо жуя салат. О личном говорить непросто, это он понимает прекрасно.

— Хен, — начинает, наконец, Джиен, — ты и Тэхен-ши... как ты понял, что вам пора съехаться?

Чонгук приподнимает брови.

— Ты решил переехать к своему отцу-одиночке?

— Я не знаю, — Джиен вздыхает. — Хену-хен предложил сегодня. Говорит, мол, и так много времени вместе проводим и Сону тебя обожает, переезжай к нам. А я не знаю... как-то быстро все, разве нет? Мы вместе всего пять месяцев, для меня и это-то уже повод для стресса, — он нервно смеется.

— Вот оно что, — Чонгук задумчиво пережевывает кусочек мяса. — Вряд ли я смогу тебе помочь, Джиен-а, у нас с Тэхеном... долгая история.

— Но все-таки, хен. Ты же как-то понял, что хочешь жить с ним вместе. Как это произошло? Когда? Сколько вы встречались на тот момент?

Воспоминания проносятся перед внутренним взором ярким цветным калейдоскопом. Бархатная коробочка в чонгуковых руках, потеющие ладони, недоверчивый взгляд ТэТэ, хлопоты переезда, соревнования, кто выносит сегодня мусор, бытовые ссоры и бурные примирения в уже общей спальне... они были такими юными тогда. Смешными. Трогательными и очень глупыми. Чонгук не может не улыбнуться.

— Когда я понял, что хочу жить вместе с ним? Наверное, свидания после пятого. Хотя нет, кажется, после пятого я понял, что хочу умереть с ним в один день.

— Хен, ну, я же серьезно!

— Я тоже, — Чонгук беззлобно хмыкает. — Серьезно, Джиен-а, в отношениях нет каких-то правил. У всех все происходит по-разному. Кто-то ждет пять лет и разъезжается через месяц, а кто-то съезжается на третий день и больше не расстается. Нет какого-то рецепта «сделай так, и будет заебись», самое верное — слушать себя, — он тычет в парня палочками. — Вот ты сам думал когда-нибудь просыпаться рядом с ним под детские визги его мелкого, завтракать втроем, отвозить и забирать мелкого из сада, вместе гулять, ужинать и засыпать, читая сказку. Ну, или наоборот — не спать и стараться быть потише. Встречать с работы и все такое...

Джиен смотрит на Чонгука круглыми от удивления глазами.

— Но, хен... — ошарашенно произносит он. — Я ведь и так все это делаю. Фактически...

— Тебе это не нравится? Чувствуешь себя некомфортно?

— Нет, мне нравится, просто... переезд — это же очень серьезно. Вдруг мы не сойдемся? Что тогда?

— Ну, лучше узнать это сейчас, чем через пару лет, когда между вами все станет серьезнее, — резонно замечает Чонгук. — Подумай хорошенько, взвесь «за» и «против». Да и к тому же, ты всегда можешь начать с малого. Например, переехать на месяц-два и посмотреть, комфортно ли тебе. Если что, переехать обратно.

Глаза Джиена становятся еще больше: кажется, такая мысль даже не приходила ему в голову. Смешной какой. Впрочем, справедливости ради, Чонгуку в свое время она тоже не приходила. Но он, в отличие от тонсена, всегда знал, с кем хочет прожить свою жизнь. И, наверное, до конца жизни будет благодарить судьбу и своих друзей за то, что не дали ему все проебать.

— Пожалуй, я так и сделаю, хен. Ничего, если я отойду позвонить? — Джиен подскакивает с места, хватая со стола телефон.

Чонгук согласно машет рукой, с улыбкой наблюдая за тем, с каким волнением и трепетом тот окунается в непонятный ему мир отношений. И какое счастье, что ему попался взрослый человек, который знает, чего хочет. Джиен, конечно, не в курсе, но они с Югемом побеседовали с мужчиной, когда поняли, что мелкий начинает влюбляться. И только когда убедились, что намерения у того самые серьезные, дали добро и заняли наблюдательную позицию воркующих тетушек.

За Джиена радостно.

Чонгук отворачивается и, ощущая разливающееся внутри тепло, берет в руки собственный телефон.

«Кому: My soulhusband

Я люблю тебя.»

Ответ приходит почти сразу.

«От кого: My soulhusband

Я тебя сильнее»

Чонгук улыбается во весь рот и чувствует себя влюбленным подростком.

***

Тэхен возвращается действительно поздно. Вид у него морально затраханный, но он с готовностью подставляется под объятия, когда Чонгук буквально набрасывается на него с поцелуем, едва дав скинуть у порога обувь.

— Малыш? Что за внезапный прилив страсти? — усмехается Тэхен ему в губы. — Я только «за», но дай, я хотя бы разденусь...

Чонгук коротко целует его еще раз и крепко обнимает, утыкаясь носом в висок.

— Джиену его парень предложил сегодня съехаться, и он спрашивал совета, — говорит он, с упоением вдыхая свежий запах улицы, смешанный с тэхеновым. Вкусно.

— И ты ему помог? — Тэхен нежно гладит его по спине.

— Я вспомнил, как съезжались мы с тобой. И вообще — как все было. Такой приступ ностальгии, знаешь... на миг мне даже захотелось вернуться назад и пережить это еще раз. Все эти моменты.

— Чонгук-а...

Он отстраняется и заглядывает мужу в глаза.

— Но потом я увидел свое кольцо и понял, что тут круче.

— «Тут» — это в настоящем или в прихожей?

— «Тут» — это с тобой. Я так сильно люблю тебя, ТэТэ, чертовски сильно, — от пронзительно-нежного взгляда говорить становится труднее, и Чонгук заканчивает сбивчиво: — Интересно, перестану ли когда-нибудь.

— Если да, то мне придется тебя убить, — шутит Тэхен и, не дожидаясь ответа, сладко целует.

Их губы движутся навстречу друг другу идеально, словно кусочки пазла, что, наконец, соединились. Чонгук почти задыхается от распирающей его нежности.

— Я тоже люблю тебя, Чонгук-а, — шепчет Тэхен, прислонившись лбом к его. — У нас было много всего, дерьма мы тоже хлебнули знатно, — он вздыхает. — И я люблю наше прошлое, но наше будущее люблю еще больше. Нам ни к чему проживать заново то, что уже было, потому что впереди куча всего, что еще будет. И то, что есть сейчас. Я не хочу возвращаться туда, где мы все еще живем по разным домам или где ты не носишь моего кольца. Хочу быть здесь и сейчас, — Тэхен замолкает, и некоторое время они стоят в тишине, слушая биение сердец друг друга и наслаждаясь теплой домашней близостью.

Чонгук не считает, сколько проходит времени, прежде чем Тэхен мягко отстраняет его от себя:

— А сейчас давай я все же разденусь, мы поедим, а потом я скажу тебе, как сильно люблю тебя, еще пару десятков раз.

— Ты можешь начать и во время еды.

— Отличный план!

Чонгук улыбается, глядя на то, как его муж раздевается в их общем доме, и думает, что абсолютно и бесповоротно счастлив.

Здесь и сейчас. С ним.